Квартиру открываю своим ключом, кладу сумочку на комодик в прихожей и вдруг настораживаюсь. Мне кажется, что я слышу скрип и стоны. Сердце замирает в груди, а потом начинает усиленно биться. Адреналин волной поступает в кровь, шумит в ушах, туманит взгляд.

Я снимаю обувь, беру в руки металлическую ложечку для обуви и бесшумно крадусь по коврам по коридору. У спальни замираю на мгновение, отсюда звуки доносятся явственно. Теперь уже нет сомнений, что там происходит.

Я резко распахиваю дверь и столбенею.

Перед глазами смятая постель, одеяло, сброшенное на пол, и смачно, с оттяжкой, работающие ягодицы мужа — вверх-вниз, вверх-вниз.

А на белом ковре посередине спальни лежат кружевные трусики.

Черные трусики.

Чужие…

Я пытаюсь втянуть воздух, а вдоха нет. Раскрываю рот, как рыба, выброшенная на берег, а вдоха все нет. Наконец грудь расправляется, живительный кислород поступает в легкие. Я закашливаюсь, дергаю воротник блузки.

— Как же ты мог?! — хриплю, горло все еще сдавливает спазм.

— Дина? — Глеб вскакивает, его партнерша ныряет под одеяло.

Я смотрю на обнаженного мужа, красивого, атлетически сложенного, а взгляд невольно цепляет эрегированный орган. И тошнота подкатывает к горлу, руки трясутся, лопатка задевает поверхности и звенит от мелких касаний.

— Как ты мог!?

Я размахиваюсь и бью лопаткой по шкафу-купе для одежды, хотя очень хочется ударить по кровати, по голому заду Глеба. Зеркало рассыпается вдребезги. Один осколок впивается мужу в ногу, я это отмечаю лишь краем глаза, но удовлетворенно хмыкаю.

— Дина, что ты творишь? — рявкает он, лихорадочно нашаривая рукой трусы.

Я вижу панику в любимых глазах, его пассия визжит под одеялом, как поросенок, крутится и, не видя ничего, сваливается на пол.

— Т-так тебе и надо, стерва! — выдавливаю из себя и снова замахиваюсь.

— Глеб, убери эту сумасшедшую! — вопит из-под кровати любовница.

Но муж уже приходит в себя. Он бросается на меня, вырывает лопатку из рук. Я сопротивляюсь, не отдаю.

— Кто там у тебя? Кто? — кричу и сама не узнаю свой голос.

Пытаюсь пробиться к кокону на полу, ныряю под одну руку, под другую. Глеб удерживает меня, потом захватывает локти, и мы со всего размаха падаем на кровать.

Что-то под нами трещит, матрас проседает, девица визжит.

— Динка, спятила? — пыхтит Глеб.

Он так и не успел напялить трусы, елозит по гладкой простыни влажным телом. Его горячее дыхание обжигает кожу, я кручу головой, не хочу ни видеть его, ни слышать.

— Пусти, сволочь! Пусти меня!

— Нет, пока не успокоишься.

Я замираю, меня трясет, внутренности будто превратились в кисель и дрожат мелкой дрожью.

— Пуст-и-и-и! — кричу как одержимая, кажется, что голова сейчас лопнет от напряжения.

И тут вздрагиваю, захлебываюсь от воды, отфыркиваюсь, зажмуриваюсь…

— Легче стало?

Голос Егора доносится будто издалека.

— Что? Что это было?

С трудом открываю глаза, накрашенные ресницы не желают повиноваться. Егор сидит рядом и держит в руках пустой стакан, а по кровати на пол стекает вода.

— Зато ты пришла в чувство, — криво улыбается он и протягивает руку.

Я машинально подаю ладонь, он помогает мне сесть. И тут я снова цепляю взглядом его обнаженное тело.

— Я-я подаю на развод, — говорю первое, что приходит в голову от шока.

— Не неси чушь!

Муж встает, неторопливо находит боксеры, вытаскивает осколок, промокает кровь углом простыни, натягивает штаны. Он уже спокоен, лицо расслаблено.

— Я подаю на развод!

— Дина, — Глеб бросает на меня виноватый взгляд и тут же смотрит в сторону, — это не то, о чем ты подумала. Когда успокоишься, я все объясню.

— Не то? — я захлебываюсь глотком воздуха, не могу отдышаться, хватаюсь за грудь. Глеб бросается ко мне. — Не смей прикасаться!

Мой визг бьет по ушам и воспаленному мозгу.

— Окей, как скажешь, — поднимает руки муж.

— И шмару свою вытащи. Она что-то притихла.

— Твою ж мать!

Глеб обегает сломанную кровать и падает на колени. Я слышу стоны, всхлипывания, жалобные стенания и успокаивающий голос мужа, но слов различить не могу. Просто не вникаю в них, звуки доносятся как сквозь толстый слой ваты.

Глеб поднимается. В его руках трепещет любовница, завернутая в одеяло. Я вскакиваю, кидаюсь к ним.

— Кто это? Покажи!

Но муж ловко разворачивается ко мне спиной, оставляя девицу перед собой. Я пытаюсь сорвать одеяло, он отталкивает меня, попадает случайно в живот. Я сгибаюсь пополам.

Девка успевает выскочить в коридор и захлопнуть дверь. Секунду я прихожу в себя и несусь следом. Но дверь держат с другой стороны. Я колочу в нее ногами. Остатки разбитого зеркала со шкафа сыплются мне на голову.

Конец ознакомительного фрагмента