Наконец, Виктору надоедает идти без оглядки и он садится на скамейку возле парка. Упирается локтями в бёдра и хватается за голову.

Он выглядит так одиноко и печально, что у меня щемит сердце.

Я присаживаюсь рядом. Сквозь скамейку я не проваливаюсь, но сейчас думать об этом не хочется… а хочется понять, как передать весточку Вите. А ещё хочется плакать, как ребёнку. Вот только никто не придёт на помощь.

С тревогой смотрю на моего несостоявшегося мужа. Волосы точно золото, лицо как у принца, плечи широкие, сильные…

И что он нашёл во мне? И ведь как увидел, так больше не отходил ни на шаг. Заваливал подарками, цветами, каждый день звал на свидания и при этом дальше поцелуев не заходил. Говорил, что хочет подарить мне сказку…

И сейчас, я очень хочу эту “сказку” вновь вернуть, но не знаю как. Не знаю, как подсказать, что я рядом. Как успокоить, утешить…

Как проснуться от кошмара.

Поднявшийся ветер теребит моё платье, развивает волосы. Небо заволокло тучами. Они сизые и тяжёлые, нависли над головой, грозя обрушиться дождём. Землю устилает ковёр из золотых листьев.

Я подвигаюсь ближе к Виктору, а потом, осмелев, кладу свою руку на его. Пальцы проходят насквозь, но мне кажется, я ощущаю тепло. Сердце сдавливает отчаяние.

Жених выглядит бесконечно подавленным. Конечно, как ещё может чувствовать себя человек, оставленный невестой? Он, должно быть, думает, я сбежала, или что со мной и правда что-то случилось.

— Всё будет хорошо, — сдавленно шепчу я. Но Витя, конечно, не слышит. Тогда я придвигаюсь ещё ближе, осторожно обнимаю. Руки держу так, чтобы они не проходили насквозь, осторожно целую воздух возле его щеки.

Как же нелепо. Нелепо…

В небе сверкает росчерк молнии, а следом приходит гром. Начинается дождь. Как и требует закон подлости, мою невидимость вода игнорирует. Я стремительно намокаю до нитки, обхватываю себя за плечи. Дрожу от холода.

— Вить, иди домой, а? Заболеешь же… — шепчу.

Словно почувствовав мою тревогу, Виктор тяжело вздыхает, откидывает назад мокрые волосы, а потом достаёт телефон и вызывает такси.

Жёлтая с шашечками машина приезжает довольно быстро. На этот раз я не иду следом. Только грустно слежу, как моё счастье безвозвратно уезжает от меня.

Я остаюсь сидеть одна. Зубы клацают от холода. Дождь хлещет так, словно собрался утопить весь мир. Мои слёзы давно смешались с каплями.

***

Устав мокнуть, я прячусь под навесом автобусной остановки. А потом запрыгиваю в один из ночных автобусов. Там пригреваюсь на свободном местечке. Никто из пассажиров не обращает на мокрую невесту внимания, кондуктор тоже не спешит проверить билет…

Настроение не просто в минусе, оно провалилось в Ад. Я устала, мне холодно, голодно, а главное, совершенно непонятно, что делать дальше.

“Может, пройтись по экстрасенсам? — думаю я. — Или попытаться написать на песке послание, которое увидит Виктор? А могу ли я пользоваться ручкой? А компьютером? Жаль, что сумочка с телефоном осталась в полицейской машине…”

— Итак, — бормочу я себе под нос, пытаясь не утонуть в панике, — что мы имеем? Сначала меня забыли, а потом и вовсе перестали видеть. Я не могу никого коснуться, но зато мёрзну так, словно моё тело всё ещё при мне. Да и покушать бы не отказалась… Подозреваю, что дальше есть два варианта развития событий… Или всё вернётся на круги своя, или я так и останусь невидимкой. Как тогда жить? Придётся воровать еду из магазина… А спать можно в чужих квартирах. Кстати! Может, я и через стены научусь проходить?

— Это вряд ли! — раздаётся рядом звонкий голосок.

Я испуганно дёргаюсь, вскидываю взгляд. Прямо рядом с моим местом стоит девочка лет десяти… Только очень странная девочка. Глаза у неё цвета крови, а волосы неестественно белые.

— Что? — бормочу потерянно. А потом спрашиваю: — Ох, ты меня видишь? Правда, видишь?!

На секунду подвисаю. В памяти всплывает подзабытый уже эпизод с парнем-притворщиком. Ведь если подумать, первое, что он у меня спросил, это, вижу ли я его…

— Вижу, — улыбается девочка и почему-то облизывается, осматривая меня с головы до ног. На лице у неё такое выражение, словно она не на человека смотрит, а на сочный кусок бекона. А потом жестом показывает, чтобы я подвинулась.

С одной стороны, я очень рада, что моя невидимость не абсолютна, но с другой, терзают смутные сомнения… стоит ли вообще разговаривать со странным красноглазым ребёнком? Вдруг она питается такими, как я?

“А может она — тот самый мудрец, которого я ждала? Как в фильмах… — шепчет внутренний голос. — В любом случае, если она захочет меня съесть, то разрешения не спросит”.

Кивнув своим мыслям, я пересаживаюсь к окну. Девочка забирается на место рядом.

— Давно я не встречала таких, как ты, — вдруг говорит она, болтая ногами. Голос у неё звонкий, словно колокольчик.

— Как я? — шепчу.

— Да. Тех, у кого больше нет судьбы.

— Нет судьбы… — повторяю я за странной девочкой, пытаясь найти смысл в этих бессмысленных словах. — А куда она делась?

— Так, забрали. А ты разве не сама её отдала? — удивляется девочка.

— Нет… никому ничего не отдавала!

— Тогда, наверное, украли.

— Как, украли? — не понимаю я. — Кто?!

— Дракон, конечно, кто же ещё.

— Кто-кто?

— Ну, дракон, — терпеливо объясняет красноглазая, — такой, обычный, властолюбивый, чешуйчатый, размером с дом, с крылышками, ещё пламенем может дыхнуть, если рассердить. Не встречала? Только они умеют судьбы забирать.

Глава 4

Я открываю и закрываю рот как рыба. К такому жизнь меня не готовила! Как это у меня украли судьбу? Просто взяли и украли, словно часы или сумочку? Оказывается, крайне неприятно узнать, что у тебя украли что-то, о наличии чего ты понятия не имел!

И при чём тут драконы? Они что, существуют? Прямо такие, как в сказках — чешуйчатые монстры, что охраняют башни с принцессами? Судьбу украли, а принцессу-то забыли… Ерунда какая-то!

— Хотя странно всё это, — бормочет девочка.

— Не то слово! — горячо соглашаюсь я.

— Что дракону понадобилось в человеческом мире? — вслух размышляет она, задумчиво накручивая на палец белую прядку. — Да и судьбы они забирать совершенно не любят. Уж поверь, в мире Мортланда, где они правят, целая толпа желающих судьбу отдать, да только драконов фиг допросишься.

У меня начинает болеть голова от обилия информации.

— То есть, — медленно говорю я, пытаясь расставить всё по полочкам, — по твоей версии… меня никто не видит, потому что у меня больше нет “судьбы”?

— Именно так. У существ с Земли и Мортланда она есть с рождения, — объясняет девочка, — некое предназначение, которое подходит именно тебе. Обычно эта “миссия” привязывает тебя к миру, где ты родился. Твою судьбу забрали, так что и к человеческому миру ты больше не принадлежишь. Он тебя отвергает. Ты теперь здесь лишняя.

— А что насчёт тебя?

— Я тоже этому миру не принадлежу, и меня тоже здесь не видят. Моя судьба привязана к Мортланду. А тут я невидимка, как и ты.

Я жмурюсь, пытаясь переварить информацию, но получается с трудом. Всё кажется невероятной чушью! Но я чувствую, мне необходимо разобраться… хотя бы потому, что других вариантов нет.

— Ты говоришь, в вашем, эм-м, мире…

— В Мортланде, — снисходительно подсказывает красноглазая девочка.

— Да, точно, в Мортланде многие хотят избавиться от судьбы, так? Но какой в этом смысл, если становишься невидимым?

— Всё просто, — улыбается девочка, — у нас каждое существо привязано к миру не только судьбой, но и магией. Невидимками там никто не становится. Поэтому в нашем мире избавиться от предсказания — это почётно. Ведь тогда сам решаешь, как жить и кем быть.

— Не понимаю! Зачем дракон украл мою судьбу, если ему и так все хотят судьбы отдать?

— Может, у тебя особо сладкая была, — пожимает плечами красноглазая. — Драконы скрытные существа, никогда не поймёшь, что у них в голове.

“Сладкая. Ещё какая сладкая… меня ведь свадьба ждала”, — печально думаю я, разглаживая складки платья. Мне хочется за голову схватиться. Как вообще происходящее может быть правдой? Что мне теперь делать?

Девочка смотрит на меня не моргая. Мне мерещится, что её красная радужка движется, как водяной водоворот. Таких линз попросту не бывает!

“Надо думать логически, — убеждаю я себя. — Представить, что я провалилась в этакую “Нарнию”. Нет смысла отрицать происходящее, только хуже сделаю. Эта странная девочка сказала, что мою судьбу украл дракон, так? Вот надо про драконов и узнать. Раз один из них украл мою судьбу, значит, сможет её вернуть, верно?” — мысленно подбадриваю себя.

— Ладно, — говорю, вскидывая на девочку твёрдый взгляд, — а эти ваши драконы умеют память стирать? Потому что я не помню, чтобы встречала ящера размером с дом.

— Он мог быть в человечьем обличии, — задумчиво отвечает девочка.

— Человеческое обличие… — бормочу я. И только тут у меня в голове складывается пазл. Я в волнении ёрзаю на сидении: — Я встречала одного странного типа, перед тем как меня все забыли!

— Хм-м… Он был красив?

— Очень!

— А глаза были странные?