— Он вас ждет! — провозгласил констебль торжественно.

— Хм, — только и ответил я.

Любопытно, неужели милейший Джордж осваивает ясновидение?

Провожатый мне не требовался — в последнее время я был частым гостем в полицейском управлении. Однако, распахнув дверь в кабинет инспектора Таусенда, я обнаружил у него посетителя, неприметного мужчину лет сорока в скромном твидовом костюме.

— Извините, — произнес я, собираясь закрыть дверь и обождать, пока инспектор освободится.

— Нет-нет, мистер Кин! — торопливо запротестовал инспектор. — Проходите, мистер Адамсон уже уходит.

Названный мистером Адамсоном недовольно скривился, но возражать не стал.

— Я зайду на следующей неделе! — пообещал он, и в его голосе мне почудилась угроза. — Узнаю, как продвигается расследование!

— Конечно, — согласился инспектор без особого воодушевления, и мистер Адамсон, бросив на меня не слишком приязненный взгляд (видимо, мое несвоевременное появление расстроило его планы), наконец удалился, сжимая под мышкой какой-то ящичек. Пахло от этого господина как-то… странно.

— Здравствуйте, Джордж! — вспомнив о вежливости, произнес я, когда за ним закрылась дверь.

— Здравствуйте, Виктор. Присаживайтесь, — со вздохом облегчения предложил инспектор. — Как он мне надоел, этот Адамсон!

— А что с ним стряслось? — из вежливости поинтересовался я, опускаясь на ближайший стул.

— Да не поверите — мыши!

— Мыши?! — теперь уже всерьез заинтересовался я. — С каких пор полиция занимается грызунами?

— Вот и я говорю! — Таусенд экспрессивно рубанул воздух ребром ладони. — Нет, явился!

— Хм. — Я склонил голову к плечу и попросил: — Если можно, расскажите подробнее.

— Да нечего там особо рассказывать. — Таусенд воровато покосился на дверь, потом извлек из ящика письменного стола бутылку коньяка, плеснул в стакан и залпом выпил. — Уф! Извините, Виктор, вам не предлагаю — вы за рулем.

— Кстати, откуда вы это знаете? — вспомнив странное поведение констебля, спросил я. — Неужели… хм, осваиваете хрустальный шар? Или на картах гадаете?

— Вот еще! — отмахнулся инспектор. — Не равняйте меня с этими шарлатанами! Все предельно просто: новая горничная вашей тети — племянница сестры моей кухарки…

— И она, конечно, доложила, что тетушка Мейбл ждет вас сегодня к чаю! — закончил я.

— Точно! — подтвердил Таусенд с усмешкой. — И я предположил, что если вы не позвонили и не прислали записку, то заедете за мной лично. Как видите, все гениальное — просто!

— Действительно, — улыбнулся я. — Так вы готовы ехать?

— А куда я денусь? — притворно вздохнул инспектор, беря шляпу. По-моему, он был чрезвычайно рад возможности вырваться из серых стен полицейского управления. — Только, Виктор, вы в следующий раз лучше звоните заранее, а то вы ведь могли меня не застать на месте.

— Учту, — согласился я, хотя летом в Блумтауне обычно царят тишина и спокойствие, так что полиция предпочитает отсиживаться в прохладном здании управления. — Если не секрет, что это за история насчет мышей?

— Да этот Адамсон совсем с катушек съехал, — отмахнулся инспектор, запирая за нами кабинет. — Представьте, явился в управление и стал требовать у констебля, чтоб его принял лично суперинтендант. Сказал, дескать, угрожают ему…

— Мыши?! — не выдержал я.

— Мышами! — ухмыльнулся инспектор. — В общем, мучил Адамсон констебля битых полчаса. Тут, на свою беду, я шел мимо, вот он в меня и вцепился, раз к суперинтенданту не пустили. Да такую чушь понес!

— И? — подбодрил я Таусенда, который сделал драматическую паузу.

— Говорит, мол, находит у себя по утрам на подушке задушенных мышей! — объяснил Таусенд и подмигнул дежурному констеблю, мимо которого мы как раз проходили. — Замучил он вас, верно, Дженкин?

— Да, сэр! — с чувством подтвердил тот. — Еще как, сэр!

— Ну вот. — Инспектор продолжил рассказ, когда мы выбрались на улицу и уселись в мой автомобиль. Ради этого пришлось потеснить пишущую машинку, но, думаю, она не возражала. — А мышь — старинный символ чумы, и вообще пожелание: «Укуси тебя мышь!» — обозначает: «Порази тебя проказа!» Значит, мыши у него в постели — это угроза!

— Хм. — Я завел двигатель и покатил по дороге. — Джордж, он это всерьез?

— В том-то и дело, что всерьез! — помрачнел инспектор. — Целый час мне распинался о символизме этих дохлых мышей. Он, видите ли, этнограф — легенды всякие собирает, сказки. Вот и того… двинулся, видно, на этом деле.

— И вы, разумеется, посоветовали ему искать кота? — предположил я, бросив взгляд на лицо Таусенда, скривившегося, как от зубной боли. Видимо, сумасшедшие регулярно донимают полицию.

— Ну да, — подтвердил он. — Еще и намекнул, что он должен быть благодарен этому самому коту. Раз уж в доме завелось столько мышей, они точно попортили бы все его рукописи и прочую бумажную рухлядь!

— Думаю, мистер Адамсон с вами не согласился, — любуясь проплывающей мимо зеленой лужайкой, заметил я.

— Еще бы, — хмыкнул Таусенд. — И в шутку слуг он тоже не поверил… Даже притащил мне этих мышей — как вещественное доказательство.

— Надеюсь, вы их внимательно изучили? — усмехнулся я, сообразив, что было в том самом ящичке. Судя по… хм, амбре, мышей он держал отнюдь не на леднике.

Таусенд поморщился и пригладил бакенбарды:

— Смейтесь, смейтесь!

— Что вы, Джордж, я не хотел вас обидеть, — спохватившись, запротестовал я.

— Я бы всех этих чудиков в Бедламе держал! — в сердцах бросил инспектор.

— Боюсь, все там не поместятся, — вздохнул я…

* * *

День выдался теплым, солнце ласково пригревало, а мы были надежно укрыты в сени беседки, увитой только-только начавшими обвивать опоры клематисами.

Дамы щебетали, мы с полковником и старшим инспектором Таусендом старались поддерживать разговор, а Сирил вовсе не старался, смотрел мечтательно куда-то вдаль, а его рука то и дело исчезала под столом, и миссис Вашингтон тут же вздрагивала и начинала говорить чуть громче. Право, легкий румянец ее очень красил, а вот кузену стоило надавать оплеух… Но это потом, наедине, по-семейному…

— И представляете, инспектор, — продолжала тетушка Мейбл (она вела главную линию беседы, не обращая внимания на перешептывания на флангах), — этот ужасный человек посмел обратиться к Мирабелле с такими словами…

— Простите, тетушка, — перебил я, оторвавшись от восхитительного марципана. — Я упустил начало беседы… Ваш супруг…

— Да, я объяснял Виктору, как надлежит объезжать лошадей, — кивнул полковник, правильно интерпретировав мой отчаянный пинок под столом. Слава богу, я не промахнулся!

— О, так ты все пропустил, Вик! — всплеснула руками тетушка. — Мирабелла, дорогая, если это не слишком вас встревожит, расскажите еще раз!

— Ничего страшного, миссис Стивенсон, — улыбнулась прекрасная вдова. — Мне это ничуть не повредит, а господа, быть может, сумеют дать совет!

Из рассказа миссис Вашингтон я сумел понять следующее: когда она в компании моей тетушки и Сирила, сопровождавшего маменьку (полковник в тот раз еще накануне решительно заявил, что дамские чаепития ему не по нраву, и предпринял ретираду в район конюшен лорда Блумберри), вкушала божественный напиток, в сад вторгся незваный гость.

— О, это было ужасно! — прижала к вискам пальцы Мирабелла. — Я уже видеть не могла этого человека!

— То есть он являлся не в первый раз? — уточнил инспектор.

— Да, да, в третий или четвертый, надоел уже… — ответила она досадливо. — Ну сами подумайте, зачем мне продавать дом, который я только что купила, сделала ремонт… И там еще отличный сад, заброшенный, правда, но его легко привести в порядок! Так ведь не отстает! В этот раз пришлось выставлять его силой…

— Силой? — удивился я.

— Да, это было несложно, — улыбнулась миссис Вашингтон, а Сирил припал к моему уху и зашептал горячо:

— Ты бы видел! Этот тип начал разоряться, мол… кто вы такая, тут порядки устанавливать! Ми… миссис Вашингтон встала, выпрямилась и ка-а-ак свистнет в два пальца!..

— Что? — покосился я на кузена. Это уж он разфантазировался!

— Ей-ей, не вру! — шептал он. — А на свист из кустов вылетели две зверюги, и тот парень шел до калитки, будто у него ноги связаны! Не хотел бы я оказаться на его месте…

— Хм… — сказал я, поскольку прежде никаких собак при миссис Вашингтон не замечал. — Ну, допустим…

— Он очень неприятно бранился, — говорила тетушка инспектору. — Мол, вы еще попомните… Точно, угрожал!

— Не иначе, — вторила миссис Вашингтон, а я с интересом смотрел на даму, которая вроде бы соответствовала всем признакам современной благовоспитанной леди, но в то же время умела свистеть в два пальца. Уверен, Сирил бы такого сам никогда не выдумал!

— Милые дамы, — развел руками Таусенд. — Ну сами посудите, что я могу сделать? Прямой угрозы здесь не было!

— И верно, — встрял я, вспомнив о своей специальности. — Миссис Вашингтон, он ведь не сказал: «Я вас убью» — или как-то там… А «вы пожалеете» можно интерпретировать как угодно. Скажем, через год на соседних землях найдут залежи дорогих металлов, а ваши окажутся бросовыми, вот вам и жалость — могли бы заработать, пока никто не знал, где выработки начинать… Приходил этот человек несколько раз? Работа такая.