— Плохо, — вздохнул он. — Кое-какие слова знает, но мало. Не учил ее никто.

— А почему на ней ошейник? — спросила я. — Буйная?

О нраве степняков я была наслышана и не удивилась бы ответу Равеса, мол, может охранника покусать или там еще что, но слова его меня удивили.

— Да что вы, госпожа Нарен, — сказал он, — просто удирать любит. Да и то, совсем не уходит, самое дальнее — до конной ярмарки, потом возвращается. Любопытная очень. Это поначалу я ее обыскался, потом привык, ну да уж ошейник снимать не стал…

— Тебя как звать? — спросила я девчонку.

Та уставилась на меня с интересом, но вопроса явно не поняла. Да, наш язык она если и знала, то на самом примитивном уровне…

Я присела на корточки, чтобы не возвышаться над нею.

— Это — хозяин, — показала я на Равеса. Потом указала на девчонку. — А ты?..

Та моргала, не понимая.

— Хозяин, — снова указала я на Равеса. Ткнула пальцем в свою кобылу: — Лошадь. А ты?..

— Аяин! — сказала вдруг девчонка. Перевела взгляд на кобылу, улыбнулась во весь рот — зубы оказались ровные, белые, только два передних выбиты, — старательно произнесла: — О-оша!

— Верно, лошадь, — хмыкнула я. — А тебя как звать?

— О-оша! Аяин! — повторила она. Подумала и ткнула себя пальцем в грудь. — Аю!

— Аю? — переспросила я.

— Аю! Аю! — обрадовалась девчонка. Может, ее имя и звучало как-то иначе, но произнести его она могла только так.

— Тебе нравится лошадь? — спросила я. Что-то увязывалось в голове: побеги — не дальше конной ярмарки, степнячка… Показала пальцем: — Аю нравится лошадь?

— О-оша! — Девчонка просияла глазами, подалась вперед. — О-оша!

Я встала, посторонилась, жестом указала ей на кобылу, мол, действуй.

Аю прилипла к лошади, как репей. Уверенно схватила под уздцы, погладила по морде, разобрала гриву, похлопала по шее, потом безбоязненно нырнула под брюхо, ощупала все четыре ноги, осмотрела копыта… Снова ухватилась за гриву, потрепала кобылу, спокойно сносившую эти действия, по морде.

— О-оша! О-оши!

— И правда, хорошая лошадь, — согласилась я. — Йово, сколько вы хотите за Аю?

— Да зачем она вам? — поразился он.

— Степнячка, — коротко сказала я. — В лошадях смыслит, это видно. Вы обратили внимание, как она копыта осматривала? Вот то-то… И почти не говорит. То, что мне надо. Так сколько?

— Шесть аров, — произведя мгновенные подсчеты, сообщил Равес.

— Вы издеваетесь? — вскинула я брови. — Да за шесть аров я куплю двоих конюхов с королевской конюшни! А за немую уродину…

Аю наблюдала за яростной торговлей с явным беспокойством и только гладила лошадь. Отчего я решила купить ее? Один раз вот так же поддалась эмоциям, и ничем хорошим это не закончилось! Оставалось только уповать на то, что степнячка окажется не такой, как Лелья. Да и мало найдется желающих на стриженную почти наголо девчонку, некрасивую по местным меркам, тощую, изуродованную татуировками, щербатую, да еще и почти немую. Возможно, любитель такой экзотики и сыщется, но я в этом сильно сомневаюсь!..

С Равесом мы сторговались за полтора ара.

— Это твоя новая хозяйка, — показал он девчонке на меня. Формальности уже были улажены, рабский ошейник отныне нес на себе мое имя. — Поняла? Хозяйка!

Аю переводила с Равеса на меня взгляд темных раскосых глаз. Потом вроде бы сообразила.

— Аяйка? — вопросительно произнесла она, глядя на меня.

— Хозяйка, — раздельно повторил Равес. — Пойдешь с ней. Будешь слушаться. Ясно тебе?

— Аяйка! — Аю расплылась в улыбке и ухватилась за стремя моей кобылы. Я поняла, что быть мне «аяйкой» до конца ее дней, и мысленно пообещала никогда не называть Аю своего имени. Потому что в ее исполнении «Флоссия» выйдет как «Ошша», а если учесть, что «лошадь» в ее устах звучит как «о-оша»… Лучше я останусь «аяйкой».

Сойдет ли Аю за конюха, нужно будет еще проверить. Но, судя по тому, как уверенно она обращалась с лошадью, — очень может быть. А нет, так продам обратно за бесценок тому же Равесу. Полтора ара меня не разорят…

Я шла по рынку, вела кобылу в поводу. Аю трусила рядом, то и дело взглядывая на меня с огромным любопытством. Вот счастливая натура: надо думать, с раннего детства в рабстве, изуродована, а все же радуется жизни! Многим бы у нее поучиться…

Я не собиралась сегодня заходить на конную ярмарку, но внезапно передумала. Когда еще выберусь, а приглядеть пару лошадок на смену нужно. «Тем более у меня теперь конюх есть», — усмехнулась я и свернула налево.

Сегодня, в ярмарочный день, лошадей тут было несметное множество. Дух стоял соответствующий. Аю в полном восторге вертела головой, разинув рот, но при этом не отцеплялась от стремени. Неужто боялась потеряться?..

Я остановилась у одного загона — мне приглянулась гнедая кобылка, поговорила с торговцем. Почти сразу же почувствовала, как кто-то дергает меня за штанину. Оказалось — Аю, кому же еще…

— Аяйка! — сказала она, по-птичьи склонив голову к левому плечу. — Аяйка — о-оша?..

Она дотронулась до кошеля у меня на поясе. Сообразительная оказалась девчонка, впрочем, в таком возрасте пора соображать, что к чему, особенно если ты рабыня…

— Ну да, — ответила я. — Я хочу купить лошадь. Хорошую лошадь.

— Аяйка!.. — Аю потянула меня за собой. — О-оша! Оши! Оши!..

Она остановилась перед загоном с вейренами. Еще бы это были плохие лошади…

— Хорошие, — согласилась я. — Очень хорошие. Но мне такие не нужны. Дорого и приметно. Мне нужна простая лошадь. Самая обычная, но выносливая и быстрая.

Я сомневалась, что Аю меня поймет. Девчонка, однако, призадумалась и тащилась за мной молча. Я шла по рынку, приглядываясь то к одной лошади, то к другой. Никак не могла выбрать: то слишком пугливая, то чересчур приметная, то норовистая… Увы, копии моей серой кобылы было не сыскать. Я бы с удовольствием снова ее оседлала, но она, как выяснилось, давно пала от старости. Одно утешало: последние годы жизни она провела привольно, на хорошем пастбище, о ней заботились, — хоть это я могла сделать для верной лошади…

Вконец уверившись, что найти подходящую верховую лошадь мне не удастся, я решила поворачивать домой, как вдруг меня снова схватили за штаны:

— Аяйка! О-оша!..

— Тут везде лошади… — пробормотала я, но все же пошла за Аю. Та привела меня к загону, который я уже миновала, не обратив внимания на содержащихся в нем лошадей: слишком уж они показались мне невзрачными.

— Оши! — уверенно сказала Аю и ткнула пальцем в одну из лошадей, совершенно непривлекательную на первый взгляд.

Я присмотрелась: высоченная, мосластая, ширококостная кобыла. Спина такая, что хоть ночуй на ней вместо лавки. Горбоносая, шея коротковата, а главное, масть… Не буланая, не соловая, не рыжая… желтоватая какая-то. И по виду та еще скотина — учить батогом, не иначе!

— Эта? — скривилась я, а Аю уже оказалась в загоне.

— Эй, эй! — поспешил к нам хозяин. — Госпожа… это ваш мальчишка?

— Мой, — безмятежно ответила я. — Хочет лошадку посмотреть. Вы же не против?

— Ни в коем случае, — оценил он мою одежду и вейренскую полукровку в поводу (эту придется продать, как ни жаль). — Смотрите сколько угодно, госпожа. Только, может, вам подобрать более породистую лошадь?

— Всему свое время, — ответила я, наблюдая за Аю.

Та уже успела повисеть у кобылы на шее, сноровисто заглянула ей в рот, посмотрела зубы, ощупала ноги, одно за другим осмотрела копыта, чуть ли не хвост задрала. Подбежала ко мне, наконец, лучась щербатой улыбкой:

— Оши! Оши, аяйка!!

Я и сама видела, что лошадь неплоха, довольно молода и ухожена. Что неказиста с виду, это чепуха, моя серая была не лучше. А вот что вынослива — это ясно, к тому же кобыла оказалась рослой, что при моей комплекции играло не последнюю роль в выборе… Одним словом, я купила этого монстра невнятной масти (даже торговец затруднился ее определить).

Отправились было домой, но на самом выходе с ярмарки Аю пристала ко мне со своим «о-оша, аяйка!» — пришлось взглянуть, что еще она обнаружила. Оказалось — гнедой мерин, тоже рослый, крупный, неведомой породы с явной примесью тайенских кровей. Попригляднее желтой кобылы, по словам хозяина — выносливый и ровный на ходу. Просили за него недорого, я решила купить. Может, и правда неплох, а нет — продать всегда можно.

Вести двух лошадей в поводу было неудобно, но тут выручила Аю. Я-то хотела проверить, как она обращается с лошадьми, отдала ей поводья новых приобретений, а сама села верхом. Думала, девчонка поведет лошадей в поводу, но не тут-то было… Аю мгновенно скинула свои самодельные сандалии, белкой взмыла на холку желтой кобылы, уцепилась босыми ногами за лошадиные бока. (Холод степнячку вовсе не брал: даже я ежилась при взгляде на ее голую кожу под распахивающейся жилеткой, но Аю будто и не чувствовала мороза.) Впрочем, говорят, в ее родных краях бывает намного холоднее. Кобыла попробовала было помудровать, но Аю осадила ее так, что и опытный лошадник бы позавидовал. Мерина она повела в поводу, тот не баловал, смирный попался. Так мы и двигались до самого дома.

Уже въехав на Заречную, я решила, что хватит уже прятаться от соседей, и скинула маскировочное заклинание. На Аю, правда, оставила — нечего на нее пялиться.

И конечно же, почти сразу столкнулась с одним из соседей, он жил через три дома от меня, богатый купец — другой публики тут не водилось. Разумеется, он меня признал: и как не признать-то, если когда-то я оказала ему немалую услугу?

— Г-госпожа Нарен?.. — Купец придержал раскормленного серого жеребца. — Вы?!

— Рада вновь видеть вас, господин Авнис, — улыбнулась я, слегка наклонив голову.

— Но… госпожа Нарен… — от волнения у Авниса даже борода дыбом встала. Я его понимала: повстречать среди бела дня давно почившую соседку — испытание не для слабонервных! — Вы же…

— Я была в отъезде, когда дом сгорел, — легкомысленно пожала я плечами, — ума не приложу, отчего все решили, будто я там и осталась…

— Но… госпожа Нарен, вы не вернулись, вот, наверно…

— У меня были дела, — снова улыбнулась я. Авнис неплохой человек, прижимистый и недоверчивый, хотя для купца это качества скорее положительные. — Но я наконец-то с ними разделалась и смогла вернуться в Арастен… Всего доброго, господин Авнис!

Я пришпорила лошадь, но не успела проехать и сотни шагов, как меня окликнули:

— Госпожа Нарен, госпожа Нарен!

Авнис догонял меня, за ним поспешали его телохранители — здоровенные молодые лбы на отличных лошадях. Это он молодец — без охраны такому богатому человеку ездить не стоит…

— Что случилось, господин Авнис? — поинтересовалась я.

— Госпожа Нарен… Простите, если что не так, но… вы… гхм… снова будете работать, как раньше? — осторожно поинтересовался купец.

— Ну конечно! — воскликнула я с большим воодушевлением. — Не сидеть же без дела — это так скучно… А почему вы спрашиваете? У вас случилось что-то?

— Не у меня, не у меня, Аррота [Аррота — богиня, покровительствующая торговле. Аррота — милостивая богиня, однако она корыстна, требует приношений, а в случае, если обратившийся к ней не исполняет обещания, может отобрать все данные ему блага и, хуже того, обратить их в несчастья.] спаси и сохрани, — покачал головой купец. — У… одного моего хорошего знакомого. Крайне, знаете ли, деликатное дело…

— Я бы удивилась, окажись иначе, — хмыкнула я. — Так что стряслось?

— Это он лучше сам вам расскажет, — потряс бородой Авнис, — если, конечно, позволите ему прийти… Поверите ли, госпожа Нарен, только намедни проезжал мимо вашего дома и думал: вот бы к кому за помощью обратиться! И тут вы — просто чудо какое-то!

— Присылайте этого вашего знакомого, — сказала я в ответ. Я была права: стоит мне объявиться, а уж работа сама меня найдет! Но чтобы так скоро… — Приму в любое время: пока что у меня не слишком много дел.

— Благодарю, госпожа Нарен! — прижал руку к сердцу купец. Видно было, что этот знакомый чем-то ему сердечно дорог. Может, денег должен, а может, наоборот, потому Авнис и стремится уладить его неприятности. — Непременно ему передам, что вы в городе!

— Жду визита, — усмехнулась я и подхлестнула лошадь. — До встречи, господин Авнис!

— И вам всего доброго, госпожа Нарен! — откликнулся он, развернул коня и отправился по своим делам…

Я же, раскланявшись по пути еще с двумя опешившими соседями — с этими я в разговоры не вступала, — добралась, наконец, до своего дома. Аю, терпеливо ждавшая, пока «аяйка» поговорит со знакомым, следовала за мной.

— Жить будешь тут, — сказала я, помогая девчонке завести лошадей в ворота. Пускать Аю в дом я не собиралась. — Иди сюда.

Я показала ей комнатушку над конюшней, где из обстановки имелась только лежанка да тумбочка с тазом для воды. Диму вполне этого хватало, да он обычно ночевал с лошадьми, внизу. Аю же пришла в несказанный восторг.

— Поняла? — спросила я. — Аю живет тут. С лошадьми. Ясно?

— Аю! О-оша! — радостно выпалила она, трогая покрывало на кровати. — Ут!

Обвела руками пространство вокруг себя, посмотрела на меня.

— Аю — ут?..

— Да, Аю живет тут, — кивнула я. — Это твоя комната. А теперь пошли со мной…

Вскоре я убедилась, что обращаться с лошадьми Аю действительно умеет. Во всяком случае, вычистить их и задать корма точно сможет, а большего от нее и не требовалось. Я отвела ее на кухню, велела Тее, опешившей при виде такого прибавления:

— Накорми ее и подбери какую-нибудь одежду. Можно мужскую. Даже лучше. И вымой ее, будь добра!

— Хорошо, госпожа Нарен, — кивнула Тея.

Оставив Аю на попечение домоправительницы, я поднялась к себе, упала в кресло. Долго отдыхать мне не дадут, это точно! Впрочем, я достаточно насиделась без дела, пора и честь знать…

И правда — скучать мне не пришлось.

Глава 2

Кража

Таинственный знакомый господина Авниса не заставил себя ждать. Похоже, он примчался, как только получил известие от купца, а тот, надо думать, поспешил отправить гонца. Любопытно, что же стряслось у этого человека?

Посетитель мой, которого Тея предусмотрительно проводила в кабинет, оказался невысоким, ничем не примечательным мужчиной лет примерно пятидесяти. Впрочем, по людям такого типа сложно сказать, который им идет год, можно ошибиться лет на десять в любую сторону. Явно коренной арастенец. Странно сравнивать работорговца и чистокровного арная — а он отрекомендовался именно так, — но принадлежали они к одному типу. Оба сухощавые, светловолосые и сероглазые. Одет просто, но очень дорого, а фамильный перстень на руке (иных украшений я не заметила) стоил примерно столько же, сколько мой дом.

Арнай Орес явно чувствовал себя не в своей тарелке, но умело это скрывал. Любопытно, что связывает его с Авнисом, человеком богатым, но самого что ни на есть низкого происхождения? Впрочем, это я надеялась выяснить в самом скором времени.

— Госпожа Нарен, — коротко поклонился он, когда я вошла в кабинет.

— Арнай Орес, — кивнула я, занимая свое кресло. — Чему обязана визитом?

— Мне порекомендовал обратиться к вам господин Авнис, — ответил он, меряя взглядом столешницу. — Впрочем, не скрою, я наслышан о вас, госпожа Нарен. Вы были известны в столице. Правда, я считал вас умершей, но…

— Многие поддались этому заблуждению, — ответила я не без насмешки. Как, однако, ревностно хранили мою тайну те немногие, кому я решила довериться! — Значит, арнай Орес, у вас какая-то проблема, причем настолько деликатного свойства, что вы не сочли возможным обратиться ни в сыскное отделение, ни к моим коллегам…

— Вы правы, госпожа Нарен, — ответил он. — Проблема… имеет место. Обращаться в сыскное отделение я не хочу, к частным лицам тоже. Видите ли… я не уверен в том, способны ли они сохранить тайну в том случае, если она будет угрожать моему доброму имени.

— А во мне, значит, вы уверены?

— Я достаточно слышал о вас, — повторил Орес. — Я склонен верить хорошим знакомым.

— Прекрасно, — кивнула я. — Мои расценки вас не испугают, я полагаю?

— Я готов заплатить любые деньги за то, чтобы доискаться правды, — ответил Орес сумрачно.

— А почему, кстати, вы не обратились к моему коллеге? — поинтересовалась я между прочим. Я слышала об этом молодом маге, но пока еще не встречалась с ним.

— Я приглашал его, — огорошил меня Орес. — К сожалению, он не добился никаких успехов.

— Арнай Орес, — сказала я, закуривая. — У нас не принято перехватывать контракты у коллег. Если делом начал заниматься тот парень, то я…

— Я расторг с ним договоренность, — поджал губы Орес. — Этот молодой человек ничем мне не помог, я только выбросил деньги на ветер. Госпожа Нарен, прошу вас… Мне нужна именно ваша помощь!

— Ну что ж, — вздохнула я, выпуская колечки дыма. — Будь по-вашему. Изложите суть дела.

— Из моего дома пропали драгоценности, — просто сказал Орес.

— Много?

— Изрядно, — ответил он. — Если измерять в деньгах, сумма получится фантастическая. Это драгоценности моей покойной жены. Я хранил их у себя в кабинете, под замком.

— Давно пропали?

— Две недели назад, — помрачнел Орес.

— Как вы это обнаружили?

— Очень просто, — ответил он. — Открыл сейф, чтобы достать кое-какие документы, увидел пустые футляры…

— Вы заявили о пропаже?

— Нет.

— Почему? — приподняла я бровь. — Вы подозреваете кого-то из домочадцев?

Орес вздохнул, опустил взгляд.

— Говорите, — подбодрила я. — Дальше меня ваши тайны не пойдут, ручаюсь.

— Это было очень странно, — сказал он, разглядывая свои руки. — И неожиданно. Вряд ли в дом мог проникнуть чужак, там стоит хорошая защита. А подозревать кого-то из тех, с кем я бок о бок жил столько времени…

— Но драгоценности пропали, — напомнила я. Орес кивнул. — Скажите, вы нанимали новых слуг? Или кто-то взял расчет?

— Нет, госпожа Нарен, — качнул он головой. — Слуги живут у меня много лет, я хорошо их знаю. Новой прислуги я не брал, никого постороннего в доме не было. Я не люблю гостей и редко кого-то принимаю у себя, так что и этот вариант исключается.

— Значит, кто-то из своих?

— Возможно. Именно поэтому я и не хотел обращаться в сыскное отделение. А частным сыщикам не доверяю, уж простите…

— А мне-то что? — хмыкнула я. — Я не частный сыщик. Я судебный маг, а это разные вещи, арнай Орес. Но если уж вы решили обратиться ко мне, то извольте рассказывать все от и до, во всех подробностях, иначе у нас с вами ничего не получится. Итак, вы обнаружили пропажу драгоценностей. Что вы предприняли?

— Поначалу ничего, — осторожно сказал Орес. — Я… Да, вы правы, госпожа Нарен, я прежде всего подумал на тех, кто имел доступ в мой кабинет, а их не так уж мало. Начиная со слуг и заканчивая моими детьми…

— Рассказывайте, — велела я. — Итак, слуги?..

— Слуг я исключил почти сразу же, — сказал Орес. — Я всех их помню с юности, они провели в моем доме много лет. Кроме того, никто из них не знал, где я держу эти драгоценности, ручаюсь.

— Вы даже не представляете, сколько всего слуги знают о своих хозяевах, — хмыкнула я. — И тем не менее… если слуг вы исключили, а к тому же не обратились в сыскное отделение, значит, вы заподозрили кого-то из родных. Я права?

— Да, госпожа Нарен, — кивнул Орес. — Вы правы. Но… Все это слишком странно.