Из бутика я вышла с пакетами и довольной улыбкой, уверенная, что матушке Нормана будет не к чему придраться. Ох, знать бы, что меня ждет на этом вечере… Ну а пока до встречи с наемником оставалось чуть больше получаса, которые я справедливо решила потратить на ужин. На подобных приемах обычно бывает море алкоголя, однако из еды одна закуска, паштеты там всякие, икра, салатики, не более. Ну а кто туда приходит набивать живот? Поэтому следовало подкрепиться, чтобы не пугать высшее общество вульгарным бурчанием желудка в самый неподходящий момент.

Оделась я где-то минут за пятнадцать до прихода Нормана: платье не требовало долгой подготовки. С волосами вообще сделала самое простое, что могла: запустила в них росток небольшой лианы, и вскоре среди разноцветных прядей распустились нежные цветочки, испуская тонкий аромат. И никаких духов не надо. Покрутилась перед зеркалом и осталась довольна, наряд отлично сидел и подчеркивал все, что нужно. Сверху плечи прикрывало нежное кружево кремового цвета, украшенное хрустальными стразами, оставляющее открытыми руки; широкий атласный пояс с драпировкой подчеркивал грудь и талию, дальше платье шло по фигуре до бедер, чуть-чуть расширяясь к самому низу — все то же кружево на атласном футляре. Сзади у наряда имелась пикантная особенность: вырез оставлял открытой спину почти до самой талии, и да, кроме трусиков и чулок под это платье белья не подразумевалось. Завершал образ мягкий атласный шлейф. В общем, выглядела я на все двести процентов. Туфельки, сумочка, и я готова ошеломлять высшее общество.

Норман, как всегда, оказался пунктуален: ровно в восемь раздался звонок, и я направилась к выходу. Открыла дверь, вышла на крыльцо… И наткнулась на взгляд Нормана. Его глаза широко распахнулись, зрачки резко расширились, и в их глубине загорелся отчетливый огонек мужского интереса. Ну да, упаковалась я, конечно, по всей форме, согласна. И вот как-то так, знаете ли, приятно стало оттого, что он оценил мои усилия! В груди разлилось тепло, дыхание на несколько секунд сбилось, и пришлось срочно напоминать себе, что у нас не настоящее посещение светского раута, а почти что вылазка в стан врага. Однако все те томительные минуты, что я шла по дорожке к калитке, по коже безостановочно бегали щекотные мурашки, а взгляд Нормана скользил по мне, оценивая детали образа.

— Как думаешь, сгодится, чтобы поразить твою мамочку? — непринужденно осведомилась я, выгнув бровь и усмехнувшись. Чуть отставив ногу, я уперла в бедро кулачок. — Х-м-м, может, стоит Полечку захватить, а? — добавила я, озабоченно нахмурясь и будто бы всерьез задумавшись над этой идеей.

— Не, давай Полечку в другой раз, — хмыкнул Норман, отмирая, и одарил меня в ответ широкой ухмылкой.

Сам он смотрелся тоже весьма представительно: темный с искрой костюм, белоснежная рубашка, галстук, волосы собраны в аккуратный хвостик. Сатировы подштанники! Да он, кажется, в любой одежде будет выглядеть сногсшибательно, как для обложки женского журнала. Даже если наденет драные джинсы и растянутую футболку. Я открыла калитку, вышла, строго шикнув на не к месту расшалившиеся эмоции, и положила ладонь на услужливо предложенный локоть Нормана. Мы дошли до слаера, устроились в нем, и как только поднялись, я сразу спросила:

— И что, твой папа ухитрился влюбиться в твою маму при таких исходных данных?

— Видишь ли, у моего папы в дальних предках драконы, — Норман поморщился и вздохнул. — Фероны тоже любят все блестящее. Вот папа и… повелся. На блестящее, — наемник хмыкнул, ничуть не расстроенный, похоже, этим фактом. — Правда, потом разглядел «сокровище», — тут в отчетливо насмешливом тоне проскользнули кавычки, — и благоразумно сделал ноги, пока его не окольцевали, однако матушка крайне расчетливо успела забеременеть. Так что теперь имеет регулярные отчисления на свой счет и живет так, как хотела, когда строила планы на моего отца. Я же сразу после совершеннолетия сбежал в военную академию, спасибо папе, помог с этим делом. Ну а потом в наемники ушел, и больше в родное гнездо не возвращался, — Норман откинулся на спинку кресла и вздохнул. — Что несказанно бесит матушку, она привыкла контролировать все, а тут и любовник сбежал, и сын тоже.

— Но на приемы к ней ты все же приезжаешь, — протянула я, покосившись на него.

Норман с досадой поморщился и нехотя пояснил:

— Первый раз, когда мать прислала приглашение, я оставил его без внимания. Так она не поленилась явиться ко мне домой и стояла под окнами на потеху всем соседям, громко возмущаясь, какой я неблагодарный сын, что не могу даже раз в полгода навестить безутешную матушку. В общем, пришлось пойти на компромисс и договориться, что она больше не лезет в мою жизнь, а взамен я не чаще раза в месяц посещаю ее дурацкие сборища.

— Ага, ясненько, — кивнула я, выслушав.

Похоже, вечер предстоит насыщенный, так сказать. И у меня созрел еще один вопрос. Я повернулась к Норману, оперлась локтем о спинку сиденья и в лоб поинтересовалась:

— Это все прекрасно, но объясни мне, я-то тебе там зачем?

— Зи, сокровище мое… — Начало мне уже не понравилось, как и слишком широкая усмешка, и я не дала ему договорить.

— И только попробуй соврать, Пушистик, — мстительно перебила я, уперев палец ему в грудь. — Давай, признавайся, напарничек! — продолжила с напором, чуть прищурившись.

Мне показалось, или Норман смутился?!

— Маман вбила себе в голову, что мне надо срочно жениться, — процедил он сквозь зубы с изрядным раздражением. — И теперь таскает на эти свои приемы всяких «перспективных девушек», прошедших все критерии ее личного отбора. Что я не собираюсь обзаводиться семьей, ее совершенно не волнует, как и то, что жениться по указке вообще в принципе не намерен.

Не удержавшись, я захихикала.

— Ага, то есть мне своими хрупкими крыльями прикрывать твою пушистую задницу, чтоб никто за хвост не схватил? — выговорила я, изрядно веселясь от ситуации.

— Ну, фигурально выражаясь, да, — тяжко вздохнул Норман и снова покосился на меня. — Ты же поможешь, Зи? — с надеждой спросил он.

— Так, ты предлагаешь виснуть на тебе, трепетно хлопать ресницами и заливать слюнями восторга дорогущий костюм, демонстрируя степень увлеченности твоей несравненной персоной? — уточнила я, уже откровенно ехидничая.

Норман мужественно это вытерпел и кивнул.

— Можно без слюней и ресниц, но в целом верно, — поправил он, даже не съехидничав в ответ.

У-у-у, значит, дело и правда серьезное.

— И я могу вести себя с твоей матушкой, как захочу? — задала я еще один волнующий меня вопрос. — А ты даже не будешь меня одергивать?

Норман молча поднял ладони и истово помотал головой.

— А твоя матушка не сожрет меня прямо сразу с порога, без соли и перца? — хмыкнула я, уже предвкушая интересный вечер и ничуть не страшась предстоящей встречи.

Она точно знает, что нимф трогать нельзя, или будет иметь дело со Смотрящим. Причем сатир не дракон, на блестящее точно не поведется, и вообще, они помоложе обычно предпочитают. Норман смерил меня критическим взглядом и скептически приподнял бровь.

— Тебя-то? Скорее, наоборот, — последовал невозмутимый ответ: наемник уже взял себя в руки.

— Х-м-м, ну что ж, тогда по рукам, — мурлыкнула я и не удержалась от очередной подколки: — Так уж и быть, поработаю сегодня твоим телохранителем, Пушистик. Будешь должен, — добавила с удовлетворением, но Норман только наклонил голову в знак согласия.

— Заметано, — коротко отозвался он. — Кстати, мы прибыли.

Впереди показался шикарный трехэтажный особняк, блистающий огнями. На широкой площадке перед ним то и дело приземлялись слаеры последних моделей, высаживали гостей и улетали в темноту, на отдельную стоянку. Норман нагло вклинился между темно-синим и серебристым, открыл кабину, и я, как и полагается девушке, дождалась, пока мне подадут руку.

— Крылья выпустить? — спросила вполголоса, пока мы шли к ступенькам широкого полукруглого крыльца.

— Пока не стоит, — пробормотал Норман, внешне оставаясь совершенно спокойным, но я ощущала, как напряжены его мышцы под моими пальцами.

На нас косились, нас откровенно разглядывали, мое чуткое ухо улавливало шепотки — в общем, все, как обычно на таких сборищах. Иногда мне тоже приходилось на них бывать вместе с мамой — ей присылали приглашения, от которых не отказываются. А я приходила туда с определенной целью, найти новых клиентов. Тут же… Все время тянуло хихикать, но я сохраняла восторженно-наивное выражение лица, усиленно вертела головой и тихонько ахала, изображая нимфу, как ее привыкли видеть окружающие. Недалекое и поверхностное существо, ага, неспособное к умным мыслям. Судя по легкой улыбке Нормана, я действовала правильно.

Наконец мы поднялись к распахнутым дверям, возле которых стоял важный и строгий дворецкий, молодой человек лет двадцати пяти. Нормана он сразу узнал, почтительно склонил голову и поздоровался:

— Господин Норман, добро пожаловать!

Кивнув ему, наемник провел меня в просторный холл, где гостей встречала собственно хозяйка особняка. Ну… Я теперь понимаю слова напарника о блестящем. Его матушка выглядела ослепительно-безупречно. От тщательно уложенных волн темных волос до кончиков дизайнерских туфель, выглядывающих из-под подола платья. Вроде и простого на первый взгляд, но стоимостью в половину моей фирмы. По гладкому шелку темно-фиолетового цвета при малейшем движении разбегались радужные волны, складываясь в узоры и распадаясь. Простой силуэт обрисовывал идеальную фигуру, верх оставлял открытыми руки и шею с ниткой розового жемчуга. Светлая, бархатистая кожа буквально сияла, ни единой морщинки, на скулах легкий румянец, синие глаза ярко блестели, на полных, четко очерченных губах застыла вежливая улыбка. Аристократка, да. Едва Норман появился, она тут же остановила на нем цепкий взгляд и поспешила нам навстречу.