Сознание отстает от действительности. Даже наиболее талантливые теоретики не могут объять все многообразие реальности. Организационные формы находятся в постоянной погоне за идеалом эффективности. События на флоте неотделимы от жизни страны, и революционные события 1917 г. в России привели к руководству флотом новых людей. Некоторые из них обладали значительным опытом подпольной политической борьбы, но не имели военно-морского образования. Другие успели окончить профильные учебные заведения, но обладали ничтожным политическим опытом, а были и просто авантюристы, которые пытались оказывать влияние на реорганизацию структур управления флотом.

Затронутые нами вопросы имеют обширную историографию, которую мы рассматривали в опубликованных ранее работах [Назаренко К.Б. Морское министерство России в 1905–1914 гг.: Дисс…. канд. истор. наук / Санкт-Петербургский государственный университет. СПб., 2001. С. 11–16; Он же. К вопросу об оценке деятельности русского флота и морского ведомства начала XX в. в отечественной историографии // Мавродинские чтения-2004. Актуальные проблемы историографии и исторической науки. Материалы юбилейной конференции, посвященной 70-летию исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. СПб., 2004. С. 191–192; Он же. Русская публицистика о военно-морском флоте в 1905–1914 гг.: «Какой флот нужен России?» // Историография и источниковедение отечественной истории: Сборник научных сообщений. Вып. 3. СПб., 2004. С. 156–167; Он же. Морское ведомство России в 1905–1921 гг.: Личный состав, структура, политическая роль: Дисс. … докт. истор. наук/Санкт-Петербургский государственный университет. СПб., 2010. С. 49–77.].

Следует оговорить, что даты до 1(14) февраля 1918 г. указываются по старому стилю, после этой даты — по новому. Инициалы упоминаемых нами лиц могут быть не указаны или указаны не полностью в том случае, если они не установлены или если под фамилией, упоминаемой в документе, могут подразумеваться несколько человек. Источником биографических данных является общедоступная база данных «Офицеры флота» [Биографическая база данных «Офицеры флота». URL: офицеры флота. рф (http://xn–80ajinmdmsmdt6d.xn — plai/) (далее БДО).].

Глава 1

Его величество документ

Возможностью изучать письменные источники по истории русского и советского флота и морского ведомства мы обязаны Архиву Морского министерства (ныне Российский государственный архив военно-морского флота), хранящему исторические источники с момента основания флота до 1940 г. [Назаренко К.Б. Морское министерство России в 1905–1914 гг.: Дисс…. канд. истор. наук / Санкт-Петербургский государственный университет. СПб., 2001. С. 6–11; Назаренко К.Б. Делопроизводственная документация как источник по истории Морского министерства России в 1905–1914 гг. // Историография и источниковедение отечественной истории: Сборник научных сообщений. Вып. 2. СПб., 2003. С. 109–128; Назаренко К. Б. К вопросу об Источниковой базе по истории отечественного Военно-морского флота (1917 — начало 20-х гг. XX века) // Мавродинские чтения — 2008. Петербургская историческая школа и российская историческая наука: Дискуссионные вопросы истории, историографии и источниковедения. Материалы Всероссийской научной конференции. СПб., 2009. С. 326–329; Назаренко К.Б. Морское ведомство России в 1905–1921 гг.: Личный состав, структура, политическая роль: Дисс…. докт. истор. наук / Санкт-Петербургский государственный университет. СПб., 2010. С. 13–48.] Это учреждение было создано еще Петром Великим в 1724 г. В 1905–1921 гг. архив реформировался параллельно с изменениями организационной структуры руководящих органов морского ведомства.

В 1909 г. на повестку дня в морском ведомстве был поставлен вопрос об организации Архива Морского министерства и порядке ведения делопроизводства в ведомстве. Все началось со спора о порядке сдачи дел в Архив. 9 мая 1909 г. С. А. Воеводский издал приказ № 21, которым разрешал подразделениям министерства сдавать дела в Архив Морского министерства без описей [РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1240. Л. 94.]. Целью этого нововведения было облегчение работы учреждений, но одновременно оно весьма затруднило поиск бумаг для справок и для других нужд. 15 мая 1909 г. морской министр получил записку начальника Морского Генерального штаба (МГШ) А.А. Эбергарда, в которой предлагалась новая структура организации архивного дела в ведомстве [РГА ВМФ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 129. Л. 1–4.]. К ней прилагалась записка заведующего историческим отделом штаба лейтенанта Е.Н. Квашнина-Самарина, поданная еще в конце июля — августе 1907 г. тогдашнему начальнику МГШ Л. А. Брусилову [Там же. Л. 5-29.]. Автор предлагал создать военно-морской ученый архив по образцу Военного ведомства [РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1.Д. 1153. Л. 137–138.]. Он указывал на пример европейских стран, где уже проведена централизация архивов и исторические документы хранятся в особом центральном учреждении, а при учреждениях-фондообразователях — лишь необходимые для работы бумаги за последние 25–30 лет. Е.Н. Квашнин-Самарин также замечал, что необходимо запретить уничтожение бумаг, кроме сопроводительных: такого порядка нет нигде в мире, да и в России «варварский закон уничтожения документов» был введен лишь «с половины прошлого столетия». Если бы эти предложения были приняты, то русское морское ведомство получило бы весьма стройную, хотя и несколько громоздкую, систему организации архивного дела, однако записка Е.Н. Квашнина-Самарина не пошла дальше контр-адмирала Л. А. Брусилова, так как тогда перед МГШ стояли более важные вопросы.

«Гвоздем» майского проекта А.А. Эбергарда 1909 г. был переход Архива из подчинения Главного морского штаба (ГМШ) в ведение МГШ. Самым слабым местом записки, с точки зрения морского начальства, было, по-видимому, то, что он требовал ассигнования дополнительных средств. Товарищ министра И. К. Григорович ответил 12 августа 1909 г., что МГШ может принять в свое подчинение Архив Морского министерства, но без выделения дополнительных денежных средств. Это должно произойти «на существующих основаниях», так как увеличение штата Архива «теперь представляется мне несвоевременным» [РГА ВМФ. Ф. 420. Оп. 1. Д. 129. Л. 88–88 об.].

12 июня 1909 г. А. А. Эбергард в своем докладе обратил внимание морского министра на неудобство, происходящее от разрешения сдавать в Архив дела без описей. Начальник МГШ предлагал приостановить действие приказа и создать комиссию, которая могла бы разработать Устав делопроизводства [РГА ВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1240. Л. 94–95.]. К докладу прилагался и проект инструкции для этой комиссии [Там же. Л. 96.]. Инструкция предполагала сбор всех приказов, законов, других нормативных актов, регламентирующих делопроизводство, сбор и обобщение мнений чинов морского ведомства. В своей резолюции С.А. Воеводский поручил ГМШ проработать вопрос и доложить его после согласования с МГШ [Там же. Л. 94.].

Приказ, отменявший составление описей, был приостановлен 25 июня [Там же. Л. 99.], тогда же была назначена комиссия по разработке Устава делопроизводства. Первое заседание этой комиссии состоялось 21 января 1910 г. Ее председатель, директор Канцелярии Морского министерства Е.Е. Стеблин-Каменский, считал, что задача комиссии — лишь рассмотрение правил сдачи дел в Архив. По его мнению, положение с делопроизводством было вполне удовлетворительным, и, следовательно, необходимость выработки специального Устава отсутствовала. Представитель МГШ не согласился с высказанной точкой зрения [Там же. Л. 101.], и в результате было решено оставить существующий порядок сдачи дел в Архив (согласно Инструкции от 31 марта 1887 г.) [Там же. Л. 102–105 об.].

Явное нежелание Е.Е. Стеблина-Каменского разрабатывать Устав делопроизводства вынудило морского министра назначить новую комиссию. Ее председателем стал В.А. Штенгер, вскоре произведенный в генерал-майоры. Комиссия отмечала, что впервые мысль об упорядочении делопроизводства в морском ведомстве была высказана за пятьдесят лет до этого директором Инспекторского департамента Морского министерства генерал-адъютантом Н.К. Краббе (впоследствии управляющий министерством) в докладе великому князю Константину Николаевичу 9 апреля 1860 г. Одним из основных источников нового проекта стала докладная записка капитан-лейтенанта Р.Н. Бойля о делопроизводстве в германском Морском министерстве 10 мая 1910 г. [РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 3. Д. 799. Л. 4–8 об.] В отличие от России, в Германии было такое подразделение министерства, как Регистратура, через которую проходили все входящие и исходящие бумаги, а также и внутриведомственная переписка. Кроме регистрации документов это подразделение германского морского ведомства следило за правильностью оформления и адресования бумаг, контролировало сроки ответов на запросы, с этой целью велись специальные журналы. В германском морском ведомстве было установлено время ответов на любой запрос: в зависимости от категории срочности от нескольких дней до одного месяца, а должностное лицо, медлившее с ответом, подвергалось наказанию.

Действенный контроль над правильным ходом переписки был, по мнению Р.Н. Бойля, самой привлекательной чертой этого учреждения. Его «Положение об Общей экспедиции Морского министерства» представляло собой попытку перенести германскую Регистратуру на русскую почву [Там же. Л. 13–14.]. Согласно проекту Р.Н. Бойля, Экспедиция общих дел, которая в заглавии проекта названа почему-то Общей экспедицией, должна была хранить текущие дела и заниматься регистрацией и перепиской бумаг. Автор проекта предлагал разделить экспедицию на три отдела. Первый из них, Отдел регистрации, в свою очередь, делился на отделы в зависимости от объема переписки, Отдел переписки — на отделения секретной и общей переписки, а Отдел хранения подразделений не имел.

Р.Н. Бойль подготовил проекты «Наказа», «Инструкции Экспедиции общих дел», формы журналов регистрации бумаг [Там же. Л. 14 об.-23 об.]. Как явствует из объяснительной записки к проекту «Положения о письмоводстве в морском ведомстве» [РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 3. Д. 869. Л. 21–24.], сначала комиссию покорил внешний порядок, царящий в германском морском ведомстве, и проект, целиком базирующийся на записке Р.Н. Бойля, был разослан на отзыв ряду чиновников министерства. 13 мая 1911 г. Е.Е. Стеблин-Каменский высказался против создания подобия немецкой Регистратуры, так как, по его мнению, это привело бы к излишней регламентации и мелочному контролю [РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 3. Д. 799. Л. 24–25 об.]. Е.Е. Стеблин-Каменский справедливо отмечал, что правильное и скрупулезное исполнение правил оформления бумаг далеко не всегда сопутствует глубине их содержания. Увлечению формальной стороной деятельности не способствовало и назначение морским министром И. К. Григоровича, известного своей борьбой с канцелярщиной. Все это привело к отказу от идеи копирования заграничных образцов и решению идти по пути систематизации существующих правил [РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 3. Д. 869. Л. 21–24.].

Вскоре выяснилось, что в Морском министерстве нет и никогда не было каких-либо правил письмоводства, Свод законов давал лишь самые общие и неопределенные указания, и только в Военном министерстве такие правила существовали с 1903 г. Было решено их и придерживаться. Во время работы комиссии, 19 сентября 1911 г. военное ведомство перешло к новому «Положению о письмоводстве». Главным новшеством стало ведение переписки от имени начальников учреждений, в то время как ранее переписка велась безлично, например: «Главный штаб предписывает…». Комиссия морского ведомства не нашла больших преимуществ в новом порядке. Было высказано предположение, что в таком случае переписка может приобрести личный характер, причем «как бы нарушается преемственность мнений при смене начальника».