Кит P. A. Де Кандидо

Истории Асгарда

Трилогия

КНИГА ПЕРВАЯ

ТОР

БИТВА С ВЕЛИКАНАМИ

Памяти Скутера (1999–2015),

лучшего пса на свете.

Мы очень по тебе скучаем, увалень ты наш…

ПРОЛОГ

Порой небеса бывают и синими, и черными, и серыми.

Когда в Мидгарде, который местные зовут Землей, бушуют бури, за которыми следует солнце, цвет неба меняется от серого к синему, и людям, которым случается поднять голову вверх в нужное время, улыбается удача увидеть радугу.

Ученые мужи и мудрецы объясняют, что радуга — это результат преломления солнечного света сквозь капли, оставшиеся в воздухе после ненастья. Они, конечно, правы, но на этом все не заканчивается.

Если люди увидели радугу, значит, им довелось приобщиться к крошечной части великой материи, ибо они наблюдают отблеск Биврёста — радужного моста, ведущего в Асгард.

Асгард и Мидгард — лишь два из Девяти Миров, которые связывает друг с другом Иггдрасиль, великое древо.

Жизни обитателей Мидгарда недолги и длятся лишь миг. Асгардцы живут намного дольше, они сильнее и могущественнее, и им подвластны силы, недоступные большинству смертных.

Порой некоторые асгардцы пересекают Биврёст, чтобы попасть в Мидгард, где их называют «сверхъестественными существами» или «супергероями», а кое-кого — «суперзлодеями». В наши времена они уже не единственные могучие сущности, которые ступают по землям Мидгарда.

Тысячу лет назад великое множество асгардцев перешли Биврёст. Жители одного из регионов Мидгарда — смертные называют его Скандинавией — приняли их за богов, и платили им дань, и поклонялись им, и передавали сказания об их приключениях.

А за тысячу лет до того многие из тех, кому предстояло в зрелом возрасте стать богами, были совсем детьми.

В один прекрасный день светловолосый молодой человек по имени Тор — он был сыном Одина, правителя Асгарда — направился к Биврёсту. Паренек Хеймдалл был только-только назначен стражем радужного моста, ибо чувства его были острее всех в царстве. Он был способен увидеть армию, собирающуюся за многие лиги от Асгарда, услышать ее приближение, даже почуять запах средства, которым воины натирали свои мечи и начищали до блеска свою броню.

Так что он без особенных трудностей обнаружил приближение юного Тора. Тот нес с собой меч и щит, а на лице его отражались решимость и радость.

— Хеймдалл! — крикнул он. — Слышал я, что силы зла вскоре нападут на Асгард!

— Все так, — ответил Хеймдалл. — Славные вороны Одина, Хутин и Мунин, доложили об альянсе, в который вот-вот соберутся враги Асгарда. Норна Хаг и инеистые великаны, тролли и волчьи боги соединяют силы, чтобы сообща добиться того, о чем поодиночке они и помыслить не могли.

Сжав свой меч, Тор торжественно произнес:

— Значит, я обязан защитить Всевечное Царство! Я — старший сын Одина, и это мой долг! — Затем его лицо расплылось в ухмылке: — К тому же, натворив кучу добра, я заслужу отцовский молот из уру.

Хеймдалл снисходительно улыбнулся мальчишке. Он знал, что его младшая сестра Сиф высоко ценит парня, а она была не из тех, кто проявил бы симпатию к недостойному. Но затем улыбка сошла с его лица, ибо ему недавно поручили священный долг. И он не позволит Тору отвлекать его.

— Уходи прочь, Тор. Не сомневайся, если они и впрямь нападут на Асгард, я узнаю об этом прежде всех и буду трубить в Гьяллархорн.

— И я буду рядом, когда…

— Если ты будешь рядом со мной, ты помешаешь исполнить мой долг, чем, впрочем, ты и сейчас занимаешься. — Хеймдалл положил руку Тору на плечо. — Возвращайся домой. Гьяллархорн будет слышен по всему Асгарду, если слухи окажутся правдивы. И когда это случится, ты, как и твои соратники, ответишь на зов.

Озадаченный, Тор возвратился домой. Одина, конечно, он не застал, ведь отец был вечно занят в тронном зале вопросами государственной важности, однако его мать, Фригга, оказалась на месте.

Как и всегда, она угадала его настрой.

— Что печалит тебя, сын мой? — спросила мать, едва он зашел внутрь.

— Я пытался встать на стражу Биврёста подле Хеймдалла, но он отослал меня прочь! Мне никогда не заслужить отцовского молота, если я не совершу отважных дел на пользу Асгарда!

— Так ты поэтому хочешь охранять Биврёст, сын мой?

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Тор.

— Всего лишь хочу понять: твоя пылкая настойчивость от желания защитить народ Асгарда, или дело в побрякушках, которыми тебя наградят?

Тор замер.

— Но ведь… если я стану владельцем Мьёльнира, значит, смогу выполнять свой долг более достойно! — Он поднял меч со щитом. — Это снаряжение верное и доброе, но в сравнении с Мьёльниром они почти что деревянные палки, которыми я тренировался, будучи мальчишкой.

Удержавшись от замечания, что Тор этим мальчишкой и остался, Фригга подозвала сына поближе. Он положил снаряжение на край стола и сел рядом с ней.

— Так, значит, ты жаждешь заполучить могущественное оружие?

— Только с его помощью я смогу как следует защитить свой народ! Когда-нибудь я стану правителем Асгарда, если, не приведи чего, с отцом случится напасть..

— Да, — быстро ответила Фригга, не желая размышлять о подобной вероятности, — но тогда ты будешь править, а не воевать.

— Но я должен знать, что смогу защитить жителей Асгарда наилучшим образом. Мне нужен этот молот!

— А что, если у тебя его не будет?

— Если я не достоин Мьёльнира, значит, и правителем Асгарда мне не быть.

— Не беспокойся, сынок, — улыбнулась Фригга. — Ты жаждешь молота не ради самого оружия, но ради возможности послужить на славу своему народу. Оттого я и убеждена: однажды ты его получишь, а потому не волнуйся прежде времени, достоин ты или нет. Намерения твои чисты, и из этого проистекает все прочее.

Тор улыбнулся матери и неожиданно обнял ее.

— Спасибо, матушка.

— Теперь кыш отсюда, позволь мне отдохнуть.

Взяв меч со щитом со стола, Тор сказал:

— Конечно, матушка. Спасибо тебе за все!

Легкой походкой старший сын Одина прошагал к черному выходу из замка. Он посвятит ближайшее время тренировкам с мечом в ожидании момента, когда Хеймдалл протрубит в Гьяллархорн в ознаменование грядущей битвы.

Увлеченный постановкой ударов и их парированием, Тор вздрогнул, когда Локи появился перед ним из ниоткуда.

— Ты бы, братец, не подкрадывался, когда иные с мечом тренируются. Я бы не хотел тебе нечаянно навредить или, тем более, по умыслу.

Тор был искренен в своих словах, ибо, хоть Локи и не был его крови, но был родней во всех смыслах. Тор испытывал к своему брату большую привязанность.

Локи ответил ему улыбкой, далекой от искренности, ибо не разделял добрых чувств брата. У него были свои планы на Мьёльнир, ведь ему бы такой молот точно пригодился, учитывая все большую его ловкость в обращении с чарами. Но он также знал, что орудие наверняка достанется Тору — не случись какой беды.

А Локи был именно тем, кто мог бы такую беду навести.

— Матушка сказала, тебя можно отыскать здесь, Тор. Слышал, ты пытался совершить доблестные дела, чтобы отец посчитал тебя достойным Мьёльнира.

— Было дело! Хеймдалл рассказал, что совсем скоро злейшие враги Асгарда придут к нам с мечом. Но Хеймдалл твердо стоит на радужном мосту и кинет клич по всему Асгарду, когда грянет бой.

— Ну, если только он грянет там, где Хеймдалл ожидает его увидеть.

Тор нахмурился:

— О чем ты?

— Я кое-что обнаружил. Пойдем со мной!

Не дожидаясь брата, Локи побежал внутрь дома. Конечно же, заинтересованный его находкой Тор последовал за ним.

И тот повел его по крутой лестнице, ведущей в катакомбы, к тоннелям, соединяющим дом Одина с тронным залом и выстроенными для того, чтобы Всеотец путешествовал между домашним очагом и местом царственного правления в относительном покое и тишине. В конце концов, если бы Один триумфально шагал по улицам Асгарда, люди бы ликовали и пребывали в восторге, а после долгого и утомительного дня он желал добраться до своих покоев как можно скорее и без приключений.

Тор и Локи хорошо знали эти тоннели, но нынче Локи вел брата по тропе, прежде тому неведомой.

— Я и не знал, что эти катакомбы настолько обширные, — сказал Тор.

— Они такие, — вот и все, что ответил Локи.

В тоннелях было столько крутых поворотов, что вскоре Тор окончательно перестал понимать, куда же они идут. Локи же, напротив, не терял уверенности, пересекая залы один за другим, наконец выводя их к очередному изгибу.

Тор с удивлением ощутил легкий ветерок, а когда они зашли за угол, понял, откуда взялось это движение воздуха: в стене зияла огромная дыра, ведущая к зеленым равнинами за пределами городских стен Асгарда.

— Это что еще за вероломство? — оторопело спросил Тор.

— Это, брат, буквально — дыра в обороне Асгарда, — улыбнулся Локи. — Лишь чудом я обнаружил ее, когда прогуливался по тоннелям. Конечно, Хеймдалл может разглядеть грядущие орды супостатов, ну а если нет? А что будет, ежели они проникнут в Асгард через эту лазейку…

Тор кивнул, обнажая клинок.