Поднялись метров на пятьсот выше, брахман «рассказывал» мне обо мне, какие злые духи обитают вокруг меня. По его словам, меня преследует змея, гнездо которой я разорил. Змеи у нас гнезд не вьют, они у нас яйцеживородящие, так что слушал я его не слишком внимательно, меня больше интересовали странные следы на берегу речки. И тут я присел и увидел крупную круглоголовую змею, примерно в метре от меня. Вначале я не понял, с кем имею дело: глаза у нее были круглыми. И у нас, и в Средней Азии круглые глаза — у неядовитых змей. С единственным исключением: у среднеазиатской кобры тоже круглые глаза. Змея вела себя спокойно, но я застыл и аккуратно сбросил шлевку с ножен НС-43. Он у меня всегда с собой, последнее время для перелетов его приходится разбирать, лезвие укладывать в специально сконструированные ножны прямоугольной формы, а рукоять из карельской березы, гарду и бронзовый затыльник перевозить в разных чемоданах. Он у меня давно и гораздо острее бритвы. Нож оказался у меня в руке с обратным хватом, режущей частью вперед. Я продолжал смотреть в глаза змеи. Она не поднимала голову, как «среднеазиатка», а пыталась издать какой-то звук, немного напоминающий собачий лай. Я для нее слишком крупная добыча, она сейчас уйдет, а то, что она на охоте, я понял по положению ее тела. Со змеями я на «ты». Во втором классе меня цапнула гюрза за средний палец правой руки, а потом я за ними ухаживал в кружке юннатов в Алма-Атинском зоопарке. Затем принял участие в трех экспедициях на Небит-Даге по сбору змеиного яда. Палки под рукой не было, вода и скользко, камни. Ловить такую крупную змею в этих условиях глупо и очень опасно. Приходилось ждать, когда она сама уйдет. И тут слева появился пятилетний сын и присел на корточки рядом. Ох, зря он это сделал! Он змеи не видел, а вот она его заметила. И он для нее — добыча. Она сделала бросок, а я провел удар чуть поднятым вверх лезвием. Я — попал, и голова змеи отделилась от тела, но она висела у меня на запястье и двигала челюстью, пытаясь налезть на руку. У аспидов клыки находятся глубоко в пасти. Пока я перехватывал нож и рассекал ей мышцы челюстей, она успела произвести укус.

Я перехватил руку выше места укуса и начал отсасывать яд. Сын ревел, сильно испугался неожиданного броска неизвестного животного, а брахман, вместо того, чтобы мне помочь, читал мне наставление о том, что я не прислушивался к его словам, чем и навлек на себя гнев богов. Дескать, я ж тебя предупреждал, что на тебя охотится змея, в которую вселился дух человека. Который тебя ненавидел, и чье гнездо ты разорил. Яда было много, очень много, змея была голодна и была очень крупной. Мышцы руки прекратили меня слушаться, еще через некоторое время я почувствовал, что останавливается дыхание. Кажется, всё! Сходил за хлебушком!

Глава 2

Посланник Шивы

Челябинск, 27 апреля 1941 года

А все-таки Нефертити что-то понимала в этом процессе и выбрала один из самых безболезненных и «гуманных» способов уйти из жизни. Даже боль от укуса «прошла». То есть сигнал о боли был заблокирован, так как яд отключил работу нервов в руке. Начало останавливаться сердце, увеличивая полупериод между своими сокращениями. Слух отключился, исчез шум реки, плач ребенка, и только голос этого козла Гуру свободно проникал в мозг. Он бухтел что-то о двуединой задаче и силе духа, с помощью которого я должен что-то сделать сразу для двух человек. И снизойдет на меня в этом случае благодать ихнего Шивы. Что задача сложная, но все зависит только от меня самого. Что Шива был сердит на меня за мое небрежение, и только мои действия перед смертью убедили божество не переселять меня в камень или баобаб, потому что змея атаковала не меня, но я вступил с ней в схватку, пытаясь защитить чужую жизнь. Она хотела причинить мне боль, тогда как смерть достаточно безболезненная. Жить с этим гораздо больнее. Гуру сказал, что позвал ребенка проститься со мной, давшего ему возможность жить дважды, что дух отца будет всегда рядом с ним. «Вот сволочь! Нельзя детям смотреть на это!»

— Я сказал ему, чтобы он верил в тебя, от этого тоже очень многое зависит.

А временной промежуток между сокращениями сердца все увеличивался и увеличивался. Всё, тьма! Какие-то не очень яркие пятнышки света, которые вдруг полетели на меня, превращаясь в линии, беззвучная вспышка, слуха-то нет. Что-то холодное ожгло ноги, а в нос ударило запахом «карасей» [Грязные носки (флотское выражение).], ваксы, прокисших помоев и отвратительного табака. «Новый хозяин» или «раб», кто его знает, еще не разобрался, спал, не раздеваясь, на узкой кровати. В животе у него урчало, правая рука немного дергалась, это, скорее всего, из-за меня: он начал тереть другой рукой место укуса. Одно хорошо: его сознание полностью открыто для меня. Челышев Василий Иванович, 1923 года рождения, русский, беспартийный, член семьи врага народа, мать осуждена по статье 58-1в, место жительства — поселок Озерный Челябинской области, образование — 10 классов школы рабочей молодежи данного поселка. Работает на ЧТЗ, «гонщиком» (перегоняет готовую продукцию из цеха на «площадку», там проводит ходовые испытания машины, и с «площадки» — на склад готовой продукции или на погрузку в эшелон. До недавнего времени работал в 9-м цеху (цех выпускал артиллерийские тягачи «Сталинец-2» и танки КВ-1), полмесяца назад переведен в третий цех на С-65, на дизельные трактора. С этим «переводом» связана целая история, которая еще не закончена. Поселок Озерный расположен между поселком Малакуль и заводом. Сейчас на этом месте большой пустырь и пара гаражных кооперативов. Раньше там стояли бараки для строителей завода, часть из которых находилась на спецпоселении. Спецпоселение — это не колония и не тюрьма, люди там живут расконвоированные, но! За нарушение режима или невыход на работу (приравнивалось к саботажу) можно было спокойно получить карцер или конвой в придачу, то есть переселиться из барака с коридорной системой комнат в обычный барак. Вечерние поверки обязательны для всех, кроме особо избранных. Этими «избранными» были местные «короли» преступного мира, уголовники, освобожденные по УДО (условно-досрочно). Именно они «держали масть» в этих поселениях. Администрация иногда вмешивалась в их деятельность, но чаще всего этого не замечала. Мать Василия была красивой женщиной, что ее и погубило. Она «не поняла», почему ей предоставили комнату в четырехкомнатном коттедже с отдельным входом. Вела себя неподобающе дерзко с «очень уважаемым человеком», так как была женой достаточно крупного военного, которого осудили по ошибке, как она считала. В общем, шесть дней назад она и младшая сестра Василия исчезли. На вечерней поверке вместо матери отвечал какой-то чужой женский голос, малолетняя сестра на поверку еще не выходила по возрасту. Настроение у Василия близко к паническому: деньги и карточки были у матери, в администрацию не заявить, это добровольно «сесть на перо» по местным законам. День рождения только через неделю, и еще потребуется время, чтобы получить заветные карточки на питание. А до зарплаты — две недели. Был еще один путь: пойти на поклон к этому самому уважаемому человеку, но, во-первых, он ненавидел его задолго до того, как пропала мать. У нее не было секретов от сына, а во-вторых, человек этот был очень любвеобильный, и «мальчики» были у него в ходу, а становиться «опущенным» Василий не хотел. Требовалось срочно куда-нибудь «свалить». Вот в такую неприятную ситуацию загнал меня проклятый брахман. Ноги морозило по совершенно другой причине, но об этом чуточку позже. Там пока почти ничего не происходит, вокруг ни души, и только чайки носятся над волнами.

Мне надоело бездействовать, да и требовалось узнать, в каком положении я нахожусь: в роли раба или хозяина, поэтому последовала команда телу: «Подъем!» Да, парень, это не я «попал», это ты «попал». И первое, чем я с ним занялся, была утренняя гимнастика, несмотря на голодное урчание его или теперь уже моего желудка. Но стоит ли обращать внимание на подобную мелочь? Оказалось, что стоит! Через некоторое время закружилась голова, видать с питанием у молодого человека совсем плохо. Выяснилось, что готовить он совершенно не умеет. Прошерстив имеющиеся в наличии шкафчики и полочки, обнаружил немного гороха, ячки, пшенички и других круп. Ну, а то, что на воде, так куда ж деваться! Керосин в керогазе еще был и пара двухлитровых бидонов стояли возле окна. Там было еще темно, ходики на стене стояли, часов у Василия не было. Но сегодня ему во вторую смену. Где-то через полчаса, каша еще только закипела и начала потихоньку развариваться, прозвучал заводской гудок. Это был «малый гудок», до начала первой смены оставалось полчаса. Выставил ходики, поднял гирьки и толкнул маятник. Взял протухшее ведро и вышел на улицу. До выгребной ямы было достаточно далеко, а из бараков уже начали выходить работяги из первой смены. Когда вернулся, то понял, что пора завтракать. Горячая каша, пусть и со «стаком», это гораздо лучше, чем постоянное урчание желудка. Покопавшись в памяти «клиента», обнаружил для себя решение, от которого сам клиент просто оторопел: