Конни Мейсон

Чистое искушение

Глава 1

Лондон, 1795 год

Призраки чертовски непредсказуемы.

Все свои юные годы Джексон Грейсток занимался тем, что обследовал каждый укромный уголок, каждую щель в ветшающем каменном доме, который он унаследовал — искал призрак леди Амелии, но, увы, безрезультатно. Подростком он отдал бы все на свете, чтобы хоть мельком взглянуть на неуловимую леди, по рассказам слуг, иногда обходившую комнаты Грейсток-Мэнора. Теперь, разумеется, он больше не верил в существование призраков.

Леди Амелия, согласно легенде, являлась только тем Грейстокам мужского пола, которые вступали на путь порока. Поэтому в течение двух сотен лет после ее смерти леди Амелию видели редко: немногие из ее потомков вели себя настолько безобразно, чтобы нуждаться в ее помощи.

Но только не Черный Джек. Паршивая овца в семействе Грейсток, человек, полностью предавшийся распутству. Буян, грубиян, бездельник, повеса, соблазнитель женщин. Мужчинам он нравился, женщины его любили. И леди Амелия склонилась над его постелью, словно ангел мести, глядя на Джека с явным неодобрением.

— Убирайтесь, — раздраженно заявил он.

Джек только что улегся в кровать после ночи, проведенной за игорным столом, и у него не было сил и желания разбираться с призраком, который мог быть — или не быть игрой его воображения. Он знал, что выпил слишком много, но не думал, что опьянел до такой степени.

Облаченная в развевающиеся одежды и окруженная мерцающим сиянием призрачная гостья покачала головой.

— Какого черта вам надо?

Леди Амелия продолжала смотреть на него глубоко запавшими глазами.

— Ну почему сейчас? Почему вы избрали именно это время для появления, ведь были дни, когда я мечтал хоть на мгновение увидеть вас! — Джек был хорошо знаком с легендой о семейном призраке, он слышал ее много-много раз. — Я слишком погряз в грехе, вы ничего не сможете сделать, чтобы спасти меня от гибели.

Леди Амелия скользнула прочь, направляясь к двери. Джек приподнялся на локте и увидел, что она жестом манит его к себе. Он застонал от досады и откинулся на подушку, прикрыв глаза. Когда он поднял веки, леди Амелия все еще была здесь.

— Куда я должен идти? На дворе дождь, Господи помилуй! — Капли стучали в окно, подтверждая его слова. Более того, дождь, похоже, превратился в ливень, сопровождаемый порывами ледяного ветра. — Нельзя ли подождать до утра?

Леди Амелия ломала руки и казалась очень возбужденной. Она явно не собиралась удаляться. Затрясла головой и снова показала на дверь, еще более настойчиво предлагая Джеку встать с постели и нырнуть в пучину непогоды.

— Черт побери, неужели иначе нельзя? — Леди Амелия покачала головой. — Ладно, миледи, ваша взяла. Ведите меня, куда вам угодно. Вижу, что поспать мне сегодня явно не придется.

Свет, окружающий леди Амелию, вспыхнул ярче, как бы в знак согласия, а потом на глазах у Джека привидение улетучилось сквозь запертую дверь. Пробормотав какое-то проклятие, Джек откинул одеяло и натянул недавно снятую одежду, тщательно повязал галстук. Он никогда не появлялся на людях небрежно одетым.

Все еще ворча, Джек вышел из спальни и ничуть не удивился, увидев леди Амелию у лестницы.

— Куда, пропали все пропадом, вы собрались меня вести? Его мужественное красивое лицо, которое женщины любили до безумия, приобрело злое выражение.

Леди Амелия только наклонила голову и поманила его пальцем, Джек последовал вниз по ступенькам за ее ускользающей фигурой. Так они дошли до входной двери.

Джек остановился:

— Вы представляете, что там снаружи творится? Хороший хозяин собаку на улицу не выгонит. Вы полагаете, я стану будить кучера в такую ночь? — Леди Амелия только посмотрела на него, как бы намекая, что ему не хватает любви к приключениям. Джек снова выругался: — Черт побери! Я буду править каретой сам, если вам это доставит удовольствие. Все, о чем я прошу, это хотя бы намекнуть, куда мне предстоит отправиться.

Незваная гостья, кажется, была не склонна удовлетворить его любопытство и отступила от двери. Сияние вокруг нее потускнело, потом совсем погасло.

— Постойте! Не уходите! Вы же не сказали мне…

Но было слишком поздно. Леди Амелия уже исчезла, оставив лишь облачко тумана.

Словно громом пораженный, Джек уставился на пустое место, где несколько мгновений назад стоял призрак. Неужели все это ему только привиделось и леди Амелия — всего лишь плод его разыгравшегося воображения? Быть может, уныло подумал Грейсток, он был пьян сильнее, чем ему казалось? Он взялся за ручку двери. Что делать? Разумнее всего было бы вернуться в постель и отнестись к происшедшему как к дурному сну. Или набраться храбрости и пренебречь отвратительной погодой?

Черный Джек решил принять вызов. Призрак это был или дурной сон, но он все равно уже встал с постели и оделся. Теперь он по крайней мере может отправиться в клуб «Уайтс» и выпить вместе с друзьями — кое-кто из них, без сомнения, выбрался из дому, несмотря на отвратительную погоду. Он и сам не вернулся бы нынче домой раньше обычного, если бы не чудовищное невезение за карточным столом.

Ледяные струи проливного дождя обрушились на него, едва он открыл дверь и вышел во двор. Пригнувшись под порывом ветра, Джек быстрым шагом двинулся к каретному сараю и запряг великолепную пару серых лошадей, выигранную им в карты, в потрепанную карету — его единственный экипаж. Почти все, чем Джек владел, было им выиграно — или проиграно — в карты. Его родители, обедневшие родственники молодого графа Элсбери, не оставили ему ничего, кроме наследственного баронетства, кучи долгов и обветшавшего дома в самом центре лондонской Ганновер-сквер; дом этот принадлежал семье более двухсот лет. Одно лишь поддержание его в относительно пристойном виде опустошало карманы Джека.

Грейстоку только и оставалось жениться на богатой наследнице, и он серьезно подумывал в скором времени покончить со своим холостяцким положением и сочетаться браком с леди Викторией Грин, богатой вдовой, с которой он флиртовал. О любви в данном случае не могло быть и речи — Джек Грейсток был слишком распутен, чтобы предложить женщине вечную любовь.

Он зажег боковые фонари кареты, взобрался на козлы, взял в руки вожжи и направил отнюдь не расположенных к этому серых к воротам. Дождь хлестал вовсю; Джек спрятал лицо в воротник, проклиная леди Амелию. Он не имел ни малейшего представления, зачем привидение вытащило его из дома в такую ночь, и мечтал о глотке бренди или чего-то в равной мере подкрепляющего. Раз уж он не постиг смысла действий леди Амелии, стоит хотя бы извлечь максимальную пользу из происшедшего. Джек доехал по пустынным, продуваемым ветром улицам до клуба «Уайте» и остановил лошадей у кромки тротуара.

Приятное тепло охватило его, едва он вошел в клуб и бросил шляпу швейцару. Затем он проследовал в ярко освещенную комнату, где его немедленно приветствован близкий друг — лорд Спенсер Фенвик, наследник герцогского титула.

— Джек, старый ты пес! Я думал, ты давно уже дома. Что привело тебя сюда в эту мерзкую погоду? Хочешь снова попытать счастья? Поищем местечка за одним из игорных столов?

— Поскольку счастье мне изменило, не стоит рисковать, — недовольным тоном отвечав Джек, вспомнив настойчивость леди Амелии. — Я отчаянно нуждаюсь в выпивке, Спенс, старина, — продолжал он, обнимая друга за плечи.

По пути Джека окружили жеманные дамы, все до одной жаждущие его внимания. Высокий, мускулистый и гибкий, как тигр на охоте, Черный Джек был воплощенным искушением для дам любого возраста. Волнистые черные волосы обрамляли мужественное лицо, полные, зовущие губы свидетельствовали о чувственной натуре, но больше всего завораживали женщин его серые озорные глаза. Стоило ему устремить на какую-нибудь из них многозначительный взгляд — и она теряла разум. Однако вся беда была в том, что Джек не видел смысла задерживать взгляд своих столь привлекательных глаз ни на одной.

— Выпьем, Джек, — предложил Спенс, едва они взяли в руки по бокалу.

Джек не нуждался в уговорах, он и сам торопился утопить воспоминание о леди Амелии в доброй порции бренди. Надо совсем спятить, окончательно повредиться в уме, чтобы увидеть семейный призрак, о котором он давным-давно и думать забыл.

Через несколько часов оба они, Спенс и Джек, были порядком пьяны, и их, сказать по правде, пошатывало па ходу. У Спенса хватило здравого смысла высказать предположение, что они запомнят эту ночку, и Джек с ним согласился. Ничего хорошего не может произойти в такую ночь, решил Джек» все еще рассерженный на леди Амелию за то, что она вытащила его из дома в такую пакостную погоду. Что она задумала учинить? Если какую-нибудь беду, мрачно подумал он, то бед у него и без леди Амелии хватает. Он оказался невероятно способным по части того, чтобы творить самому себе зло.

— Как это мудро, что ты приехал в карете, — с трудом выбравшись из клуба и наткнувшись на карету Джека, заплетающимся языком выговорил Спенс. — Я, к несчастью, пришел пешком. Как насчет того, чтобы подвезти меня? Чертовски сырая ночка для пешей прогулки.

Сам не слишком твердо державшийся на ногах, Джек неопределенно-размашистым жестом указал на карету:

— Поднимайся на борт, старина! Я счастлив подвезти тебя.

— Будь я проклят, кажется, мне лучше пройтись, — забормотал Спенс, обратив внимание на неуверенную поступь приятеля.

— Пьяный или трезвый, я в состоянии управиться с каретой и лошадьми не хуже, а может, и лучше, чем любой другой, — разбирая вожжи, заявил Джек.

Спенс едва успел примоститься на козлах рядом с другом, как Джек с размаху хлестнул лошадей, и карета резко рванула с места, основательно встряхнув Спенса.

— Черт побери, Джек, ты что, решил убить нас?

Джек расхохотался во все горло, однако обрушившийся на него заряд холодных как лед дождевых капель отчасти отрезвил его, и он сообразил, что легкомысленно подвергает опасности не только себя, но и друга. Он попытался справиться с ошалевшими лошадьми и почти в этом преуспел, как вдруг ощутил новый толчок.

— Господи, что это? Стой, Джек, мы наткнулись на что-то!

Перепуганный Спенс вглядывался в темную улицу, пока Джек боролся с взвившимися на дыбы серыми. Ценой невероятного усилия ему удалось добиться, чтобы карета со скрежетом застыла на месте.

Затуманенный спиртным взгляд Джека зафиксировал небольшой бугорок, но он ни о чем не подумал, пока не услышал предостерегающий крик Спенса. Они натолкнулись на что-то? Или на кого-то? Боже упаси! Соскочив с козел, он почувствовал себя абсолютно трезвым и стал лихорадочно осматривать мокрую мостовую в поисках… тела? Он надеялся, что это не так.

Ночь была такая темная, а фонари кареты такие тусклые, что Джек споткнулся о женщину, прежде чем увидел ее.

— О ч-черт!

— Что там такое? — возопил Спенс, оставшийся сидеть на козлах. — Ты что-нибудь обнаружил?

— Не что, а кого, — уточнил Джек, опускаясь на колени, чтобы ощупать тело. Он судорожно искал признаки жизни, когда руки коснулись двух нежно округленных холмиков. Джек резко втянул в себя воздух и убрал руки, словно обожженный. — Помилуй Боже, это женщина!

Спенс возник возле его локтя, в ужасе глядя на лежащее в луже тело.

— Она мертва?

Руки Джека снова коснулись женской груди. Слабое, но ровное биение сердца убедило его, что женщина не умерла.

— Она жива, слава Богу!

— Что она, по-твоему, делала на улице в такую ночь? — задумчиво сказал Спенс.

— Занималась своим ремеслом, — уверенно заявил Джек. — Только шлюха может бродить по улицам так поздно. Как же нам, черт побери, с ней поступить?

— Оставим ее лежать здесь, — в смятении предложил Спенс.

— Ни за что! — отрезал Джек, с чисто мужской решительностью принимая на себя ответственность за несчастный случай.

— Что же ты предлагаешь?

— Ты мог бы отвезти ее в Фенвик-Холл и позаботиться о том, чтобы ее лечили.

— Ты не в своем уме! Мои родители снимут с меня скальп, если я привезу в дом шлюху. Ведь я законный наследник титула!

— Слава Богу, что я не столь важная персона, — процедил Джек с деланным безразличием.

Спенс покраснел, радуясь, что темнота скрыла бросившуюся ему в лицо краску.

— Я вовсе не это имел в виду, старина. Но ведь ты и вправду не наследник. У тебя нет родителей, которые руководят твоими поступками. Тебе наплевать на репутацию. Ты свободная личность. Пресловутый Черный Джек. Если ты привезешь к себе в дом шлюху, никто не вздернет брови в изумлении, а если скандал и возникнет, то весьма умеренный.

— Совершенно справедливо, — отозвался Джек с еле заметным раздражением. Его репутация уже безнадежно испорчена — что значит для него еще одно пятно? — Чтоб вам пусто было, леди Амелия, — пробурчал он себе под нос. — Если это ваша манера шутить, то я такого юмора не понимаю.

Спенс посмотрел на него с любопытством:

— Кто такая леди Амелия?

— Что? Прости, я не собирался говорить вслух. Леди Амелия — это фамильное привидение. Мне кажется, я упоминал тебе о ней.

— Какое отношение она имеет к происходящему? — поинтересовался Спенс.

В эту секунду жертва их неосторожности застонала и начала неудержимо дрожать, вновь обратив на себя внимание приятелей.

— Нам лучше бы забрать ее с этой промозглой улицы, — заметил Джек, к которому вернулось свойственное ему рыцарство. Он в жизни не обидел ни одной женщины, кем бы она ни была. — Помоги мне уложить ее в карету. Осторожнее! — Джек выругался про себя, заметив, что Спенс отпрянул. — Ладно, не беспокойся. Я справлюсь сам.

Он отстранил Спенса, осторожно поднял женщину и удивился, как мало она весит. У него на руках, на фоне его широкой мускулистой груди, она казалась не более чем хрупким ребенком.

— Садись в карету, — велел он Спенсу, устроив незнакомку на сиденье и отступая в сторону, чтобы приятель мог забраться в экипаж. — Позаботься, чтобы ей было удобно, пока мы не доедем до Грейсток-Мэнора.

Джек правил гораздо осторожнее, чем обычно. Он был угнетен собственной безответственностью. Его часто осуждали за безрассудные поступки, по почему-то именно этот инцидент произвел на него чрезвычайно мрачное впечатление. Выходит, леди Амелия даже усугубила проклятие, довлеющее над его жизнью.

Карета въехала в ворота Грейсток-Мэнора, когда пасмурная заря осветила ночное небо. Проливной дождь превратился в легкую изморось, розовато-лиловые полосы окрасили горизонт, предвещая скорое улучшение погоды. Едва карета остановилась, Джек соскочил с козел и поспешил открыть дверцу.

— Как она?

— Все еще без сознания.

— Я внесу ее в дом, а ты поезжай за врачом. Надеюсь, при тебе есть деньга? Я совершенно пуст. Если нет, постараюсь что-нибудь придумать. В общем, делай что хочешь, но привези сюда врача.

Джек взял женщину на руки, подошел к входной двери и постучал в нее ногой. Немного погодя изжелта-бледный заспанный слуга в наспех накинутом халате отпер дверь. Он, кажется, ничуть не был взволнован Тем, что его хозяин вернулся домой на рассвете с бесчувственной дамой на руках.

— Принесите ко мне в комнату горячей воды и полотенце, Петтибоун, — строго приказал Джек. — Произошел не частный случай. Лорд Фенвик поехал за врачом.

— Слушаю, сэр, — только и ответил Петтибоун и удалился шаркающей походкой, волоча по полу полол халата.

У себя в спальне Джек осторожно уложил незнакомку на середину кровати и отступил, чтобы получше рассмотреть жертву собственной безрассудности. Он еще больше огорчился, увидев, что она совсем юная и ничуть не похожа на шлюху, как он ожидал. Благородные черты лица и изящная фигура противоречили его представлениям о девицах легкого поведения. Может, она лишь недавно занялась проституцией? Джек считал себя знатоком женщин любого сорта, но это создание — на вид совсем девочка — не подходило под известные ему определения. Копна блестящих темно-рыжих волос окутывала красивую головку и падала спутанной массой на узкие плечи. Джек поймал себя на том, что думает, какого цвета у нее глаза. Под насквозь промокшей одеждой обрисовывалась стройная фигурка. Несмотря на то что лицо ее было в синяках — очевидно, по его вине, — девушка оказалась милее, чем он мог предположить.

— Думаю, самое лучшее, что я могу сделать, это избавить тебя от промокшей одежды, — произнес он, обращаясь к безжизненно распростертой фигуре, слегка приподнял незнакомку и освободил ее от мокрого плаща.

Джек с немалым удивлением смотрел на скромное промокшее шерстяное платье, лишенное каких бы то ни было украшений. Он не встречал проституток в такой темной одежде. Следовало бы ожидать, что особа подобного сорта будет облачена во что-нибудь ярко-красное с большим вырезом, обнажающим грудь. Осторожно повернув девушку на бок, Джек расстегнул длинный ряд пуговиц на спине и стянул платье. Всепроникающая сырость сделала ее рубашку совершенно прозрачной, и соблазнительные груди с темно-розовыми сосками были хорошо видны… Услышав, что слуга отворяет дверь, Джек поспешил набросить на девушку плед.

— Вода, сэр, — сказал Петтибоун, держа в одной руке кувшин, из которого поднимался пар, а в другой стопку полотенец. — Вам понадобится что-нибудь еще, сэр?

— Вы совершенно невозмутимы, а, Петтибоун? — произнес Джек с легкой усмешкой. — Я знал, что поступаю мудро, нанимая вас. Я не могу позволить себе держать большой штат прислуги, но не жалею, что остановил свой выбор на вас.

Петтибоун казался донельзя польщенным.

— Жизнь у вас научила меня ожидать чего угодно, я уже ничему не удивляюсь, сэр. Эта леди поправится?

— Мы не можем этого знать, пока ее не осмотрит врач. Пошлите его наверх, как только он приедет. Попросите Фенвика подождать меня в библиотеке. Попозже нам с ним надо будет перекусить.

Петтибоун вышел из комнаты, и Джек снова повернулся к своей случайной гостье. Она дрожала, и он накрыл ее еще одним одеялом, гадая, сколько же времени девушка провела на улице в эту жуткую погоду. Неужели она настолько лишена здравого смысла? Неужели не понимала, что в такую ночь ей не стоит выходить из дома?

Рассерженный врач, которого, к его великому возмущению, в столь неподходящий час извлекли из постели, появился через несколько минут и выставил хозяина из комнаты. Джек присоединился к Спенсу в библиотеке.

— Ну как она? — спросил Спенс, прикрывая зевок обшитым кружевами носовым платком.

— Все еще без сознания, — хмуро ответил Джек. — Боюсь, что я причинил ей непоправимый вред. И ответственность за это лежит на мне, хотя один Бог знает, что мне делать с продажной женщиной, когда она выздоровеет. Не отправлять же ее обратно на улицу! Она моложе, чем мы дума ли, Спенс, и вероятно, недавно занялась этим ремеслом. Я, возможно, негодяй с черным сердцем, но не дьявол во плоти.

— Возьми ее в горничные, — посоветовал Спенс, глубокомысленно наморщив лоб. — Или пусть греет тебе постель.

Джек устремил на друга мрачный взор:

— Ты отлично знаешь, что я не могу себе позволить нанять горничную. Что касается постели, с этим нет проблем, но я предпочитаю женщин, которые не занимаются определенным промыслом на улицах.

— Полагаю, Джек, тебе придется повозиться с этой милашкой, пока она не поправится, а потом предоставь ей идти своим путем.

— Женщина, которая лежит наверху в постели, какое-то время никуда не сможет пойти, джентльмены.

Врач вошел в библиотеку и плюхнулся в обитое кожей кресло, которое знавало лучшие времена.

— Что с ней, доктор… простите, я не уловил ваше имя.

— Дадли, во-первых, у нее сломана левая рука. Далее, многочисленные кровоподтеки, и, похоже, разовьется пневмония, причем очень серьезная. Милая крошка. Кто она и каким образом так пострадала?