Руки ее окоченели, тонкая кожа перестала реагировать на колючий ветер. Сердце казалось твердым камнем, застывшим в груди. Шерстяной шарф, и закрывавший подбородок и губы, покрылся от горячего дыхания корочкой инея.

Феникс стоял позади, заслоняя ее от ветра. Пока она делала свое дело, он молчал. Ему не хотелось помогать Речел, ведь все это имело для нее особый смысл — ей хотелось убедить себя и окружающих в том, что от Грэйс Эллен Джеймс хоть что-то останется на этом свете.

— Скажи, чтоб она заканчивала, Феникс, — нетерпеливо произнес Клетус. — Это глупая затея.

— Она закончит, когда все будет готово, старина.

Глубокий и спокойный, выразительный голос Феникса коснулся слуха Речел и, как всегда, успокоил ее. Женщина еще раз оглядела всю надпись и слегка подровняла последнюю букву.

Широкая ладонь тронула Речел за плечо, как бы приглашая подняться. Но колени ее занемели и с трудом разгибались. Сильные руки были наготове. Они помогли Речел встать и не потерять равновесия. Она улыбнулась Фениксу, хотя понимала, что он не может видеть эту улыбку из-за ее шарфа.

— Благодарю, — прошептала она.

Феникс обнял ее за талию и повел назад к дому. Клетус вздохнул с облегчением и поплелся за ними следом, отворачиваясь от ветра.

— Я пойду к себе, — сказал он. — У меня стынет ужин.

Перед тем как свернуть направо, Клетус подошел к Речел и шепнул ей на ухо:

— Ты ему расскажешь?

Женщина ответила не сразу. Она продолжала глядеть себе под ноги. Рассказать все Фениксу — значит, раскрыть перед ним свою главную тайну. Значит, приблизить тот день, когда он покинет ее.

— Да, я расскажу ему, — уверенно ответила Речел.

Клетус кивнул и отправился в теплую хижину, где его ждала индианка, которая однажды появилась в долине и поселилась у него.

Несмотря на ветер и мокрый снег, Речел шла, не опуская головы и разглядывая долину, которую со всех сторон окружали покрытые снегом горы. Но ей представлялась другая картина: луга, которые должны зазеленеть уже через пару месяцев; ручьи и реки, растущие вдоль берегов травы и дикие цветы; небо такое прозрачно-голубое и светлое, что если долго смотреть, то заболят глаза. Шесть лет провела Речел в этой маленькой долине, расположенной среди гор Биг-Хорн, и все это время не переставала лелеять свою мечту о будущем.

Феникс толкнул тяжелую деревянную дверь дома, стоящего у подножия горы, и, пропустив Речел вперед, вошел вслед за нею. Женщина сняла шарф и взялась за верхнюю пуговицу пальто. Но замерзшие пальцы не слушались.

Феникс молча отвел ее руки и расстегнул все пуговицы. С тех пор, как пять лет назад этот человек появился в долине, он помогал Речел во всем: сажал в огороде овощи, солил мясо, определял, сколько провизии продать, а сколько оставить. Рубашки и рукавицы, которые Речел шила зимой, Феникс продавал охотникам, фермерам и пастухам. Она знала о нем только то, что он был молчалив и отлично стрелял. Несмотря на свое любопытство, Речел ни разу не поинтересовалась его прошлым. В здешних местах ничто не имело значения, кроме умения выживать сегодня и заботиться о том, что будет завтра.

— Я получила ответ на свое брачное объявление, — тихо сказала Речел.

— Когда?

— За день до смерти Грэйс.

Ей тут же представилась Грэйс, до последней минуты верившая, что Речел осуществит свою мечту, так же, как в это верила Лидия. Эта вера крепко связывала Речел и Грэйс и, казалось, давала им обеим цель в жизни…

— Этот такой же, как другие? — вмешался в ее мысли Феникс.

— Нет. Он из Англии. Брат графа.

Не поднимая глаз, Речел подошла к плите и поставила на огонь кофейник. Собственные слова, произнесенные вслух, показались ей чем-то нереальным. Что она может предложить такому мужчине?

— Грэйс была бы довольна, — проговорила Речел.

— А ты нет, — утвердительно произнес Феникс. Речел начала помешивать кофе, чтобы успокоить внезапную дрожь пальцев.

— Он — аристократ, Феникс. Чем я могу его заинтересовать?

— Он — второй сын, — ответил тот. — Такие не являются прямыми наследниками, и права им зачастую диктуют родители. Пока они не нажили состояние, у них мало свободы. Самый легкий способ стать независимыми — удачно жениться.

Речел прыснула со смеху:

— Удачно жениться? На мне? Я — подходящая пара для священника из Ларами, который в своей проповеди назвал меня «худшей дочерью сатаны» и говорил, что мечтает изгнать из меня дьявола. Еще я подойду старателю, который меняет один прииск за другим и никак не может намыть хотя бы котелок золотого песка. Какие еще варианты есть у дочки мадам Розы?

— Ты себя недооцениваешь, Речел.

— А разве много людей получают от жизни то, что им причитается?

Приятное тепло пробежало по телу Речел, когда Феникс подошел к ней и обнял за плечи. Его темно-голубые глаза, казалось, видели ее насквозь, а суровое лицо излучало нежность и глубокую печаль, которые тоже были частью его души, — как молчаливость и таинственность, окружавшая его.

— Большинство людей имеют именно то, что они заслужили, — произнес он задумчиво. — У немногих хватает смелости поверить, что они достойны большего. Еще меньше людей, у которых есть силы, чтобы надеяться. — Он достал из шкафа нож, взял свежий хлеб и отрезал несколько ломтей. — Ты знаешь, что тебе нужно, Речел. Ты умеешь надеяться. Значит, твоя судьба в твоих руках.

Речел улыбнулась. Судьба… Сам звук этого слова был ей приятен, так же, как ей нравилось то спокойствие, которое она чувствовала, когда рядом находился Феникс. Речел никогда не представляла, что присутствие мужчины может вызвать ощущение покоя и защищенности или что мужчина способен стать другом, который желает ее общества, не желая при этом ее тела.

Между тем в построенную Фениксом и Клетусом новую хижину прокрались сумерки, и свет от лампы начал отбрасывать черные тени на обшитые досками гладкие стены. Речел подумала, что здесь, вместе с ним, в бесхитростной компании, где не требуется лишних слов и не нужно доказывать свою правоту, она чувствует себя как в родном доме.

В этой хижине жизнь Речел текла столь безмятежно, что она иногда забывала о своей мечте. В такие минуты она боролась с греховными желаниями, искушавшими своей простотой и доступностью. Сейчас Феникс находился рядом, и Речел казалось, что она видит искушение прямо перед собой.

— Феникс… — прошептала Речел. Он взглянул на нее так, словно понимал, чего она хочет. — Мне надоело ждать. Ты здесь… Ты мне не чужой. Мы могли бы видеть один и тот же сон.

Ее давняя мечта действительно все больше стала походить на несбыточный сон. Этот сон мог стать явью только с ним — человеком, которому ничего от нее не нужно, кроме простой дружбы.

— Это твой сон, Речел, а не мой. Мне в нем нет места.

— А незнакомцу есть?

— Он будет незнакомцем только до тех пор, пока ты не захочешь, чтобы он стал чем-то большим.

— Да, деловым партнером. Ведь для него это будет брак по расчету. — Она тяжело вздохнула и проглотила комок в горле. — Я не хочу жить с чужим и безликим… партнером по бизнесу.

— Так бывает не всегда, — промолвил Феникс.

— Я не представляю, что может быть иначе. Я никогда не встречала мужчину, который хотел бы чего-то другого. А мне необходимо поверить, что жизнь — это больше, чем… — Не в силах продолжать, она покачала головой.

— Бизнес?

Речел кивнула.

— Ты знаешь, что такое мечты, Феникс. Ты сможешь разделить их со мной.

— Разве в том, что ты просишь, нет расчета?

— Нет, я…

— Ты просто устала и боишься. — Он снова склонил голову и завернул оставшийся хлеб в миткалевую тряпку. — Наши мечты никогда не сольются в одно целое. И ни один из нас не получит то, что ему нужно.

— Я не знаю, что мне нужно.

— Ты узнаешь, когда твоя душа ощутит прикосновение рук любимого человека.

Печальные нотки в его голосе больно кольнули и пристыдили Речел:

— Тебе знакомо это ощущение?

Она хотела расспросить Феникса обо всем, но знала, что у нее ничего не получится. В здешних местах неудачники и бродяги искали спасение от прошлого, и они либо охотно делились своими тайнами, либо не рассказывали о них никому и никогда.

— Да. Но я не хочу это обсуждать — даже вместе с тобой…

Истина была здесь — в его уверенном, ровном голосе, в том, как он слушал, смотрел и ждал… все время чего-то ждал.

— …Мы не сможем подарить друг другу покой, Речел. Я буду жить в пустоте, а ты медленно умирать, — добавил Феникс, убирая нож, и направился к двери, чтобы вернуться к себе в пристройку и оставить Речел одну, как он это делал каждый вечер.

— Феникс, — позвала она, понимая, что ей нет места в его будущем, — что тебе нужно от жизни?

Тот открыл дверь и остановился.

— Жить — не более того, — сказал он, не оборачиваясь. — И, В конце концов, спокойно умереть.

Когда дверь захлопнулась за его спиной, Речел спросила себя, знало ли ее сердце подобную горечь потери, которую, испытал Феникс?

Она нарочно гремела посудой, когда готовила ужин и накрывала на стол, чтобы заглушить одиночество и не слышать гнетущую тишину, наступившую из-за отсутствия Грэйс.

Опершись о деревянный подоконник, Речел выглянула в окно и начала рассматривать полюбившиеся ей горы, кольцом окружавшие Биг-Хорн Бэйсин, словно ограда, скрывающая от старого мира, который она когда-то покинула.

— Мне так страшно, — прошептала Речел.

Но никто ее не слышал.

* * *

Форт-Феттерман, штат Вайоминг

Люк стоял в дверях салуна, разглядывая интерьер обеденного зала. Тусклый свет керосиновых ламп смешивался с сероватым дымом сигар. Посетителей в длинном узком помещении было немного — два подвыпивших приятеля у стойки бара, несколько ковбоев, играющих за столом в покер. В противоположном от них углу, развалясь на стуле, сидел в угрюмом одиночестве еще один мужчина. Он ни на кого не обращал внимания и понемногу отхлебывал из стакана виски.

И все же Люку казалось, что за ним незаметно, но пристально наблюдают. Он надеялся, что это так. Ему хотелось думать, что мисс Пэрриш придет на встречу с незнакомцем в сопровождении охраны. Еще не хватало, чтобы у Генри была такая же беспечная жена, как и он сам!

В глубине зала Люк увидел и саму мисс Пэрриш. Она сидела одна за столом, безучастно глядя перед собой, словно не замечала ни его присутствия, ни любопытного шепота, которым посетители встретили чужака. Ее темно-голубое платье можно было назвать нарядным, надетым для особого случая. Мисс Пэрриш совсем не походила на женщину легкого поведения. Она сидела за столом прямо, отделанный кружевом вырез платья был неглубоким. Только напряженная поза и временами беспокойный взгляд выдавали ее: мисс Пэрриш делала над собой усилие, чтобы не смотреть на окружающих и не обращать внимания на косые взгляды двух пьянчуг, направленные в ее сторону.

Он еще немного постоял у входа, пока окончательно не убедил себя в том, что еще не потерял способности копировать манеры брата. Затем, придав лицу выражение наивысшего презрения и аристократического равнодушия, подошел к ее столику.

— Мисс Пэрриш? Можно к вам присоединиться?

— Смотря кто вы такой, — холодно ответила Речел.

Люк скривил губы и небрежно пожал плечами, как это делал Генри.

— Я — Генри Эшфорд, к вашим услугам. Услышав в дальнем углу зала скрип стула, Люк обернулся. Мужчина, сидевший в одиночестве, внимательно глядел на него, прищурившись и сжав губы. Люк едва заметно улыбнулся, довольный тем, что его предположение подтвердилось. Речел действительно привела охранника.

— Прошу вас сесть, мистер Эшфорд, — произнесла она.

Изящным движением Люк снял плащ, поставил к стене тросточку и принял приглашение. Такие же плащ и тросточка когда-то были у Генри. К тому же Люк решил, что они помогут ему в создании образа богача и аристократа. Это должно произвести на Речел сильное впечатление. Люк уже успел многое узнать о мисс Пэрриш. Сейчас он чувствовал жалость при мысли о ее намерениях и, в то же время, уважение к ее настойчивости.

— Итак, вы решились приехать, мистер Эшфорд, — произнесла Речел официальным тоном, посмотрев ему прямо в глаза.

— Меня очень заинтересовало ваше предложение, — ответил Люк. Ему все больше и больше нравилась его роль.

— Надеюсь, что не разочарую вас, сэр, — сказала Речел и провела ладонью по краю стола.

Люк огляделся по сторонам. Единственная официантка обслуживала посетителей за другими столами. Люк понял, что если не возьмет дело в свои руки, то он и Речел останутся голодными. Он поднял руку и с улыбкой, которой часто растапливал самое холодное безразличие, поманил полную женщину средних лет. Официантка подошла и удивленно уставилась на него.

— Думаю, для начала немного вина, — произнес Люк, усиливая свой английский акцент. — Через двадцать минут мы выберем что-нибудь из закусок.

— Вина нет, — ответила женщина. — Виски, вода, кофе — выбирайте.

— Мне воды, — проговорила Речел. Официантка утвердительно кивнула и посмотрела на Люка, подняв накрашенные брови.

— Кофе, — приказал он. Затем откинулся на спинку стула и стал смотреть на Речел, выжидая, что она скажет дальше.

— Зачем вы здесь, мистер Эшфорд? Я едва ли ожидала…

— …Увидеть такого мужчину — красивого, умного, изящного…

— И скромного.

— Скромность — это не лучшее качество для аристократа, мисс Пэрриш. Особенно для того, кто родился слишком поздно, чтобы унаследовать титул.

— И кто же вас опередил?

— Если мой брат — не приведи Господь — скончается, я стану следующим графом.

— Так что вас сюда привело?

Люсьен вздохнул. На лице его появилось выражение смущения, а затем — скуки.

— В Англии я столкнулся с некоторыми проблемами социального характера, после чего начал поиски такого уголка, где… более доброжелательная обстановка. А так как у моего брата, графа Фэрли, прекрасное здоровье, — Люк снова вздохнул и развел руками, — то я решил сам устраивать свою жизнь и ни от кого не зависеть. Сейчас эта идея мне очень нравится.

— При чем здесь я?

— Я амбициозен, мисс Пэрриш, но в разумных пределах. Мне необходима поддержка, и неважно, от кого она исходит. Женитьба на вас вовсе не расходится с моими планами. С вами я бы по-настоящему раскрыл все свои достоинства.

— Например?

Люк на минуту задумался. Достоинства Генри, действительно, нужно было еще поискать.

— Я находчивый, сильный, знаю военную службу, у меня безупречная родословная, умеренное состояние, которое через несколько лет целиком и полностью перейдет ко мне. И у меня нет предрассудков. Это тоже можно считать добродетелью. Вы сами знаете.

— Откуда я могу это знать?

Ее руки исчезли под столом, и Люк мысленно представил, как Речел судорожно сжала их.

— Потому что вы воевали с предрассудками большую часть жизни.

Речел вздрогнула и смертельно побледнела. Глаза ее расширились.

— Вы слишком много знаете обо мне, — проговорила она, не пытаясь скрыть волнение.

Люк пожал плечами:

— Никогда не выдавайте себя раньше времени, мисс Пэрриш. Я еще ничего о вас не знаю. Только догадываюсь.

— Действительно ничего?

— Ничего.

Она снова положила руки на стол и взялась пальцами за край салфетки.

— Тогда, может, нам сразу прекратить беседу?

— Почему? — удивился мужчина, разглядывая свои ногти.

— Не разыгрывайте меня, мистер…

— Генри.

Он полез в карман, вынул пакет с документами и протянул Речел.

— Я не собираюсь разыгрывать женщину, которая держит в руках мое будущее. — Люк откинулся на спинку стула. — Я приготовил договор, под ним мы оба поставим подписи… Конечно, после того, как вы все прочтете.

Речел опустила глаза и покраснела.

— Мисс Пэрриш, — мягко и нежно произнес Люк. — Ваш грозный приятель, сидящий в углу, умеет читать?

— Да, — ответила она, кивнув.

— Может, вы попросите его присоединиться к нам и выслушаете его мнение по поводу нашего договора?

Речел вздохнула и обернулась к своему спутнику. Тот, не дожидаясь приглашения, быстро поднялся и подошел к их столику. Люк привстал, пожимая ему руку.

— Генри Эшфорд, к вашим услугам, сэр. Мужчина еле заметно кивнул и внимательно оглядел Люка, словно желая понять, что у того на уме.

— Феникс, — представился он и перевел взгляд на Речел. — Все в порядке?

Речел улыбнулась ему. Она уже успокоилась.

— Да. Мне нужно… Здесь бумаги. Я бы хотела, чтобы ты прочитал их мне.

Феникс выдвинул ногой стул, сел за стол, перечитал все документы вслух и подробно расспросил Люка о каждом пункте его договора с Речел. Тем временем официантка принесла рагу и черствый серый хлеб.

Принявшись за еду, Люк слушал, как Речел и человек, которому она, несомненно, доверяла, обсуждали содержание документов, и сам отвечал на вопросы, когда к нему обращались. Он с интересом наблюдал за тем, как ведут себя Речел и Феникс, стараясь уловить суть их отношений, отмечая неподдельное взаимоуважение, легкость, с которой они обращались к друг другу, и то молчаливое понимание, что существует только у преданных друзей. Люк вспомнил, что когда-то такая же гармония намерений и поступков царила между ним и Генри, и они точно так же доверяли друг другу сокровенные мысли.

Внезапно Люку расхотелось есть, а на душе стало мрачно. Если его план осуществится, то отношения с братом будут навсегда испорчены. Генри, разумеется, сочтет поступок Люка самым низким предательством. Предательством, из-за которого он лишится столь необходимого ему покоя и снова потеряет над собой контроль.

Но если рядом с Генри теперь будет мисс Речел Пэрриш, он, возможно, впервые в жизни почувствует, что своей судьбой можно управлять, а не только подчиняться ей.

Между тем за столом воцарилось молчание. По-видимому, обсудив с Фениксом все детали договора, Речел просто принялась за свое рагу. Но ела она без всякого аппетита. Феникс перечитал последнюю страницу и вопросительно посмотрел на Люка.

Хотя раньше Люсьен никогда не встречал Феникса, он уже был наслышан об этом человеке, не имевшем ни прошлого, ни планов на будущее, если не считать насущных забот о завтрашнем дне. Люсьен также знал, что Речел доверяет только ему. Если Феникс не одобрит сделку, то Речел едва ли пойдет ему наперекор.

Любезно улыбнувшись, Люк обратился к Фениксу:

— Есть какие-нибудь вопросы?

— Есть — у Речел, — ответил тот. Положив на стол вилку, Речел подняла глаза:

— Ваши условия скорее выгодны мне, чем вам. Мне почти нечего предложить вам взамен.

Теперь Люк не сомневался, что сделал правильный выбор. Речел была самой подходящей женщиной. Во всяком случае, честность и справедливость для нее важнее личной выгоды. Он поднял брови:

— Напротив, мисс Пэрриш. Я ценю вашу порядочность и надеюсь, что сумею заслужить ваше расположение.

* * *

— Я объявляю вас мужем и женой.

Судья пересчитал деньги, которые получил от Люка, и успокоился. Люсьен стоял рядом с Речел, с восхищением вспоминая, с каким достоинством она выдержала всю церемонию, хотя судья выполнял свои обязанности, едва скрывая презрение. Однако он не перешел рамки дозволенного — ведь рядом с Речел стояли двое мужчин, Люсьен и Феникс, которые не допустили бы оскорблений в ее адрес.

Соблюдая приличия, Люк склонился к Речел и поцеловал ее в уголки рта — нежно, благоговейно. У нее были очаровательные губы, хотя холодные и неподвижные. Люсьен не мог не спросить себя, что можно почувствовать, если ощутить ответную ласку ее губ, ее страсть. В какой-то миг Люку захотелось раскрыть обман и попросить Речел остаться с ним. Она могла бы стать великолепной графиней.