— Нет. Я меняю профессию. Иду в продажи.

— Ты? В продажи? Не смеши.

— Меня не сильно интересует ваше мнение, Сергей Сергеевич. Давайте обсудим передачу дел. И мне надо понимать, сколько дней вы заставите меня отрабатывать, — Матвей шестым или седьмым чувством понял, что надо использовать слово «заставите». Начальник не захочет заставлять его отрабатывать.

— Ну, а куда ты? У тебя уже есть предложение?

— Нет, уволюсь и начну искать работу.

— Так не делают. А что ты хочешь продавать? Есть мысли?

— Мне всё равно. Сначала мне надо научиться продажам, а вот потом, с опытом, я узнаю, куда идти.

— За длинным рублём пошёл? Случилось что? Деньги срочно потребовались? Сколько?

— Не гадайте. Давайте обсудим детали увольнения.

— Не торопись. У нас в издательстве есть вакансия, на совещании обсуждали ситуацию. Не могут найти толкового человека, уже готовы без опыта рассматривать и обучать.

— Вот это мне и надо. Порекомендуете меня им? И я в издательстве останусь, буду вас консультировать, если что. Сможете время от времени свою шутку шутить, когда в коридоре встретимся.

— Да, думаю, что это возможно. Так что случилось, Круглов? — начальник широко улыбался.

* * *

На третьем этаже в самом начале холла располагался стол, на котором красовалась белая табличка с черными буквами «Секретарь». Матвей уже направился к нему, когда за спиной прозвучало:

— Матвей? От Сергея Сергеевича? Сюда проходите.

— Здравствуйте, Валентин Павлович. Меня…

— Я знаю, как вас зовут, вы знаете, как зовут меня, но это не важно. Потому что важно, что вы принесли, — голос будущего начальника звучал довольно равнодушно.

Я молчал в растерянности.

— Точнее, что ты принёс в нашу компанию? Знания, опыт, клиентскую базу, идею на миллион? Про идею забудь.

— Не знаю, — растерялся Матвей. — Я работал верстальщиком, дизайнером. Опыта в продажах нет. Клиентской базы тоже нет.

— Ты тосты знаешь?

— Я не пью.

— Ты принёс нам способность отвечать на вопросы, которые ещё не прозвучали? Как нам её использовать?

— Я не знаю, — вопросы всё больше обескураживали его.

— Матвей, посмотри на себя. Ты — никакой. И беда в том, что теперь ты и сам это знаешь. Ты сможешь с этим жить?

— Не знаю.

Матвей оказался в той части пространства, в которой много входов. А выхода нет ни одного. Он перебирал варианты дальнейших действий и тут же понимал, что это не выход. Матвей подумал: «Может, встать и уйти? Куда? Туда, где тебя будут жалеть и выполнять твои желания? Никто не говорил, что будет легко. Встать и уйти — не выход. Сказать, что я справлюсь. С чем?»

— Хочешь увидеть мир в другом свете? — усмехнулся Валентин Павлович.

— Да.

— Зачем тебе это?

— Мне нужно научиться продавать, — Матвей произносил эту фразу всё утро словно мантру, поэтому она выпорхнула у него без напряжения.

— Зачем?

— Хочу много зарабатывать, — Матвей не решился назвать истинную причину и подумал, что не дальновидно говорить, что, научившись продавать, он уйдёт в другую компанию.

— Так себе мотивация. Но у тебя хорошие рекомендации. Дам тебе шанс, — Валентин Павлович нажал несколько клавиш на клавиатуре.

— Не знаю, как сказать. Я сделаю всё…

— Так. Камера, стоп! Снято. Иди в кабинет напротив, скажи Петровичу, что ты поступаешь к нему. Свободен.

— Я принят на работу?

— Человек, с которым ты будешь теперь общаться, в кабинете напротив.

— До свидания.

Но Валентин Павлович уже не слышал, он говорил с кем-то по телефону.

* * *

Всё ещё ничего не понимая, шалея от скоростей происходящих перемен и не вполне ориентируясь во времени и пространстве, Матвей зашёл в кабинет, в котором стоял вокзальный гул.

— Меня Валентин Павлович направил к Петровичу…

— Да мы все здесь знаем Валентина Павловича, он всех, кто ему не нравится, направляет к Петровичу. Я бы на твоём месте не радовалась так демонстративно. Много лет без работы сидел? — бойкая светленькая девчонка, лет двадцати, строчила как из пулемёта.

— Да я вроде не радуюсь.

— Тогда перестань улыбаться как придурок. Все твою историю уже знают. Супердизайнер и бог вёрстки решил стать суперпродавцом. Мама сказала «иди продавай»? — не унималась мелкая. Матвей вспомнил, что видел её на корпоративе. Зажигала за столом отдела продаж.

— Мне бы с Петровичем пообщаться.

— Вот тот, в конце комнаты, в наушниках. Зовут Сергей.

Матвей осмотрелся. Человек двадцать одновременно говорили по телефону: некоторые по мобильному, некоторые по стационарному, а некоторые, как Сергей Петрович, — по гарнитуре. Понять, о чём они говорят, было невозможно. Только отдельные слова.

Матвей добрался до стола, за которым работал Петрович, и наклонился, желая попасть в его поле зрения.

— Сергей Петрович?

— Нет, — сказал Сергей Петрович, прикрывая микрофон гарнитуры рукой.

— Как нет?

— Завтра, ровно в девять, не опаздывай. Приди на двадцать минут раньше.

— То есть ровно в восемь сорок?

— Туповат, что ли? До завтра.

* * *

Матвей вернулся в свой, теперь уже бывший, отдел. Когда он вошёл, наступила тишина. Все смотрели на него.

«Так. Что-то они уже знают. Про увольнение им сказал Сергей Сергеевич. Это понятно, — подумал Матвей. — Но сказала ли им Калина про пари?» Он прошёл к своему столу, бросил взгляд на новенькую, а она спряталась за монитором. «Сказала! Значит, теперь все знают, и отдел продаж тоже в курсе. Ну, спасибо, Калина! Могла бы мне такое счастье предоставить. Ладно, чего уж там. А сегодня она особенно хороша. Свежа. Вот только глаза отводит. Что-то беспокоит её. Или ей неловко за вчерашний вечер и за то, что там произошло? Интересно, она понимает, что фактически всё произошло из-за неё? Я хотел порисоваться перед ней, хотел заткнуть хвастливого Влада. Что у них с Владом?» — Матвей вспомнил их вчерашний поцелуй, и по спине пробежали мурашки. Он злился, что Калина внезапно получила над ним такую власть. Ведь между ними ничего не было, просто пообщались, в общей сложности меньше часа. Что может произойти за час?

— Расскажи, малыш, как провёл вечер? — Ольга подошла к нему ближе и растянулась в своей самой доброй улыбке.

— Пообщались. Познакомился с новыми людьми, и вот, решил изменить свою жизнь, — сказал Матвей.

— Так сразу? Мы много пропустили, верно? — Ольга игриво вскинула брови.

— Да, сразу. Чего тянуть? Мне ещё миллион надо заработать.

— Миллион? — глаза Ольги расширились от удивления.

Матвей бросил взгляд на Калину, та помотала головой, как бы говоря «я тут ни при чём». В чём дело? До него дошло, что она ничего не говорила о вчерашнем пари. Он сам выдал себя. Матвей посмотрел на Калину, она была готова расплакаться.

— Миллион? — медленно повторила Ольга, глядя теперь на Калину.

Калина вспыхнула, щёки мгновенно покраснели, и она выскочила из кабинета.

— Матвей! Мы требуем подробностей, — Ольга подошла к нему вплотную, перегородив выход из кабинета.

Матвей понял, что, если он сейчас не расскажет всю правду и не примет удар на себя, то Ольга напридумывает и сживёт Калину со свету.

— Да так, вчера на вечеринке забились с одним, что смогу за год заработать миллион долларов. Вот решил в продажи податься.

— С кем это ты забился?

— С новым знакомым. Ты его не знаешь.

— Да ладно, Матвей, хватит меня разыгрывать! Я тебе девочка, что ли, бестолковая? Поругались вчера с Калиной? Ты приставал, а она не дала? Так не расстраивайся, мы её выгоним. Ты нам дороже этой новенькой.

Матвей понял, что Ольга всё равно не поверила и перекрутила всё по-своему: и его поспешное увольнение, и поведение Калины. Ну что ж, может, так даже лучше.

— Ладно, спалила. Мне вчера Валентин Павлович сделал предложение, от которого я не смог отказаться. Всё остальное — совпадения.

— Какой Валентин Павлович? Наш генеральный? Вы так близко знакомы, что он делает тебе персональные предложения? Что за чушь? Чего тогда курица убежала?

— Влюбилась. Молодая ещё, сама видишь.

— Ну, вы живёте! За один день событий больше, чем у меня за год. А что с проектом? — тихо добавила Ольга.

— Он твой, — подыграл ей Матвей и также тихо ответил: — Я сегодня закончу всю остальную работу и освобождаю рабочее место, пока никто не сообразил — поговори с Сергеичем, пусть тебя за мой стол пересаживает.

— Точно, — Ольга метнулась в сторону кабинета начальника.

* * *

Калина стояла у окна. Сзади скрипнула дверь кабинета, и к ней подошёл Матвей.

— Извини, я думал, что ты всё рассказала, — пробормотал он. — Наверное, надо было утром дождаться тебя и всё обсудить.

— Ты решился? Как ты решился? — она заглянула ему в глаза. Калина не могла поверить, что он решился. Решился изменить жизнь вот так резко, ради неё. Нет, Влад на такое не способен, а вот Матвей оказался решительным. Кто бы мог подумать, что под этой мешковатой одеждой живёт настоящий лев. Слёзы навернулись на глаза.

— Да ладно тебе, ерунда. Всё равно я хотел перемен. Эта перемена, конечно, слишком радикальная, но, может, так и надо, — Калине показалось, что Матвей хочет коснуться её, но сдерживается по какой-то причине. Она сделала небольшой шажок к нему. — Хочешь, я оторву рукав, чтобы ты не испортила макияж?