Староста, он же ротный сержант, имел немалую власть в поселении, вплоть до наказания нерадивого батогами. Поселения полувоенные, располагаются практически на границе, поэтому мужчины по очереди несут дозорную службу. Это не очень удобно во время сельскохозяйственных работ, но, с другой стороны, ничего особенно страшного. Здесь не было никакой барщины, работать нужно только на себя.

— Архип Андреевич, зря ты так, — видя, что так недалеко и до ссоры, вклинился в разговор Артем. — Евсей Иванович не павлин какой гвардейский. Эвон, когда с казачками сошлись, троих положил. Так что богатство его не от гвардии, а от того, что он боец знатный.

— Ладно, там поглядим. А вот о казачках давай поподробнее. Большой отряд? — тут же переключился на другую тему Баринов.

— Нет. Только пятеро. Видать, выехали пограбить каких зазевавшихся путников. Не ожидали, что на их пути штуцерник окажется.

— Штуцерник?

Ага, заинтересовался. А то как же. От меткого стрелка всегда пользы много. Чего греха таить, Баринов и сам не больно-то в цель бьет. Иное дело стоять перед противником и удержать парней в линии, да палить вместе со всеми по вражьему строю. По сути просто направить оружие в нужную сторону да нажать на спуск. Многие и вовсе закрывают глаза, чтобы горящей крупинкой с полки не лишило зрения. Тут главное скорострельность знатную показать. Именно на ней нынешняя тактика боя строится.

Здесь же ни татары, ни казаки строем на строй не ломят. А если столкнешься с каким малым отрядом в Диком поле, то о залпах и говорить не приходится. Тут уж от меткости стрелков зависит. И похоже, им повезло заполучить к себе штуцерника. Это особые стрелки, а главное, умея метко стрелять, смогут кое-чему обучить и остальных.

Архип пытался было ввести обучение обращению с оружием. Пережгли прорву пороха без особого толку. Разве только с заряжанием получше стало. А ведь тот порох на общинные деньги куплен. Казна только по сотне патронов на бойца выделила, и из того половину надлежит держать неприкосновенным на случай военного сбора. Так что с учением не больно-то разгуляешься.

— Выходит, штуцер при тебе? — не без интереса продолжал пытать староста.

— Кто же мне его отдал бы, — возразил Евсей.

— А как же тогда?.. — подразумевая точность стрельбы по подвижной мишени, удивился Баринов.

— Он, Архип Андреевич, из карабина палил, — поспешил с пояснениями Артем, — у него мудреные пули есть.

— Пули мудреные, — передразнил парня староста. — Ты голубей привез, «пули»?.. А то у нас последний остался.

— Да привез, привез, — отмахнулся Артем.

Голубиная почта для поселений далеко не последнее дело. Всаднику еще пробраться нужно через вражеские разъезды да добраться до Веселовска. Голубь же обернется куда быстрее. Правда, поговаривают, что татары стали брать с собой соколов, чтобы таких гонцов сшибать с неба.

— А что за пули? — все же не удержался Баринов.

— Ничего сложного, — заметив тень на лице старосты и уловив намерения Баринова, поспешил успокоить Громов. — Помудрим, поколдуем, научу ладить пули, из которых в цель можно палить на две сотни шагов. Опять же прицелы поставим.

— Хорошо бы, — тут же повеселел староста. — Ладно, чего на дворе стоять. Проходите в дом, сейчас хозяйка на стол соберет, поужинаем, поговорим за жизнь. Переночуете у меня, а завтра решим, куда вас на постой определить. Лошадей да скотину тоже пока у меня на дворе оставишь. Не переживай, живем мы тут дружно, воровства никакого не водится.

В последнее верилось легко. Нужно быть большим дурнем, чтобы творить непотребство, живя в таких развеселых местах. Это ведь даже не полк, тут все проще и в то же время сложнее. Беда может прийти в любой момент, и надежда в первую очередь на соседей. Поэтому к своим отношение особое, даже если и есть червоточинка, то лучше ее припрятать поглубже.

Дом старосты мало чем напоминал привычную избу. Глиняная мазанка, крытая толстым слоем камыша, вполне себе просторная, в три комнаты. Видать, на будущее ладил, потому как детей нет. Ну да это ненадолго, жена уж тяжелая, по всему, к весне родит. Молодая девка, Архипу в дочки годится. За кого иного отдать родители еще подумали бы, но солдат, уволенный со службы, нынче статья особая.

Хотя его и определяют на жительство приказом, да в местах подчас неуютных, при том что и со службой он не до конца развенчан, зато достаток имеется. Всем необходимым для заведения крепкого хозяйства казна обеспечивает. Остальное уж от самого мужика зависит. А при умной и оборотистой жене любое хозяйство поднимется на загляденье. Опять же от податей да рекрутской повинности освобождены.

Отставникам позволено свататься в любом месте, и указ особый имеется, что препятствий им никто чинить не может. Даже если вдова с детьми малыми приглянется. Кстати, некоторые вдовушек и берут. С одной стороны, вроде как сразу лишние рты добавляются, но с другой — помощники в семье куда раньше появятся. А касаемо своих детей… Так ведь не старые, еще нарожают.

Но Архип, как видно, со своими думками. Чужих деток воспитывать не схотел. А может, просто девка глянулась. Красивая, нечего сказать. На такую взглянешь, так и глаз не оторвать. Сомнительно, чтобы она за него по своему желанию пошла, скорее всего, воля родительская за нее все решила. Но, может, и сама хотела. Гнуть спину на барина никому не охота…

Утро выдалось ясное и светлое. Нет, с солдатской жизнью покончено, а потому поднялись еще до света. Нынче жизнь уж иная, да и животина, она построже сержанта будет. Тут хочешь не хочешь, а подняться придется, чтобы выдоить буренку да обиходить иную живность. Не бывает так, чтобы все само выходило. Ты сначала труды приложи, а уж потом получи в благодарность отдачу.

Вон Евсей в какую даль привел буренку голландскую. Коровы у них больно славные, удои добрые дают. Так намучились, покуда ее в сохранности привели. Она ведь не лошадь. Опять же стельная, обхождения особого требует. Но ничего, обошлось, слава тебе господи, жива, кормилица, и с теленочком вроде как все нормально. А то уж боялся, придется останавливаться где да выжидать до весны.

Кто-то скажет — глупость из-за коровы терять столько времени, проще уж купить на месте другую. Но Евсей предпочитал потерять год, а не эту красавицу, доставшуюся ему по случаю и совсем не дешево. Но она стоила каждой уплаченной за нее копейки.

Громовы поднялись всем семейством. Хозяева отнеслись к тому с пониманием. Молодец, гвардия, успел перестроиться и встать на новую колею. Теперь он в первую очередь крестьянин, хозяин и уж потом солдат. Архип наблюдал, как многие не спешили оставлять старые привычки и вставали не с петухами, а со светом. Наблюдал и качал головой.

Расслабились в армии. Там, конечно, тоже не сахар, но все же попроще, чем на хозяйстве. Нет, не будет из них толку. Если женки работящие и ухватистые, еще туда-сюда — которая мужа тормошит, которая на своем горбу все тащит. А если лень раньше жены родилась, так и совсем худо.

В этих краях о крепости не может быть и речи. Но и кормить задарма никого не станут. Потому те, кого Бари-нов по старой сержантской привычке сможет заставить работать, еще выкарабкаются. А вот иные покатятся под горочку и будут перебиваться с хлеба на воду, батрача на соседей.

Заметив, что мальцы принялись чистить коровник, а Любаша подхватила подойник его жены, Архип хотел было возмутиться. Негоже гостям по хозяйству управляться. Нет, что касается их худобы, то все верно, у него помощников нет. Но ходить за хозяйской скотиной — это уж слишком. Однако Евсей только отмахнулся, мол, не вмешивайся, нечего ребятню расслаблять. Пускай приучаются к работе…

Так что солнышко, взошедшее на голубой небосвод, они встретили во дворе, успев изрядно потрудиться. Вот только утро от того хуже не стало. Наоборот. Воздух казался звонче и чище. По жилам разлилось тепло. Грудь сама собой расправилась, словно кузнечные меха. Красота!