Обычно в таких случаях командование на себя брал Бужыр. Но вчера его малость потрепал зубастый прыгающий червь — чуть бок не выгрыз, зараза. И Бужыр перепоручил руководство ответственной операцией Убошу. Поневоле занервничаешь…

* * *

Увидев поворот направо, Тимур обрадовался. И, в то же время, забеспокоился. Потому что в голове всплыло свежее и, мягко говоря, не самое приятное воспоминание. То, что он приближался к цели, не могло не радовать. Но одновременно он приближался к тому месту, где на их отряд напал жук-медведь. Как тут не мандражировать?

Тимур, разумеется, понимал, что монстр покинул свою лежку еще неделю назад. Капитолийцы в тот день обстреляли его из станкового пулемета и сумели ранить. Чего ему снова сюда возвращаться? Звери инстинктивно избегают подобных мест.

Однако на сердце все равно стало беспокойно. Что ни говори, а напугал его тогда жук-медведь. Удильщик его знает, что у этого чудовища на уме? Может, и сдох уже где-нибудь в чаще от ран. Но, может, и не сдох. И шатается сейчас поблизости, готовый выместить злобу на первом встречном.

Поэтому Тимур сосредоточился и снял с предохранителя пистолет Ярыгина. ПЯ ему вручил старшина Латыпов. Собственными руками собрал когда-то из разного старья, а несколько деталей выточил на токарном станке — имелся и такой в мастерских Капитолия.

Но пистолетом старшина не пользовался — патронов было в обрез, даже на полную обойму не хватало. Хранил его, что называется, для подходящего случая. И вот сегодня утром «ярыгин» стал собственностью Тимура в дополнение к мечу и кинжалу-даге. Той самой отцовской даге, которую Сергей Латыпов подобрал на месте схватки Стратега с наемными убийцами. И меч был отцовский — его Сергей принес из госпиталя, когда отец умер. Сказал: «Теперь это твое. Невелико наследство, но это еще с какой стороны глянуть».

Тимур подержал пистолет в ладони. Рифленая рукоять приятно холодила ладонь и придавала дополнительную уверенность. Хотя, ясен пень, жука-медведя калибром 9 мм не напугаешь, ему это вроде щекотки. Разве что в глаз попасть, чтобы окосел, зараза.

Он вздохнул и засунул «ярыгина» за пояс — пусть, если чего, будет под рукой. Мало ли какая нечисть встретится? Не все же, как жук-медведь, на танки похожи. Есть и помельче мутанты, как раз под пистолетную пулю. Кстати, мохнатых тут тоже пруд пруди.

Тимур взялся пальцами за клык «головастика», висевший на шее. Как там говорил старшина: «Враг, отдай силу, получи покой»? Что-то вроде этого…

Внезапно он ощутил в пальцах покалывание и вздрогнул. Как и все люди постъядерной эпохи Тимур был суеверен. Не до фанатизма, конечно, а в меру. Все-таки гимназию закончил, знал разные науки и, честно говоря, не верил в бога. Но зато верил в обереги, приметы, и сверхъестественные явления. И сейчас он не то чтобы испугался, но ощутил тревогу.

Потер клык пальцами. Покалывает? Или показалось? Вроде бы покалывает. Или?..

Нет, так можно и до вечера здесь простоять. Кто он, в конце концов? Воин или трусливая девчонка? Подумаешь, зуб дохлого мохнача. Что он, ему привет передает с того света? Ха… Ха-ха.

Тимур огляделся и не обнаружил никакой угрозы. Обычная раздолбанная дорога, с сохранившимися местами кусками асфальта. По обе стороны обычный лес. Правда, вон там, чуть подальше, вроде бы растут хищные дендромутанты. Но он же к ним в объятия не напрашивается. Обойдет сторонкой и все.

И вообще — мир не так страшен, как нам порой кажется. Все страхи сидят внутри человека, иногда совершенно надуманные. Чем трусливей человек, тем больше ему мерещится. Трус — придумывает страхи, храбрец анализирует ситуацию, оценивая реальную опасность. Так объяснял отец.

Вот и надо оценивать. Что там, дендры? Если дендры — обойдем. А привидения не считаются. Даже если это привидение жука-медведя. В конце концов, привидение тоже можно обойти. Ха… Главное, без паники…

По левую руку от Тимура метрах в сорока ржавел в высокой траве бронетранспортер. Чуть дальше кособочилась развалюха. Судя по небольшому количеству валяющихся рядом обломков — некогда одноэтажная. На торцевой стене каким-то чудом сохранились несколько крупных пластиковых букв: О, Й и, через интервал, А.

И чего бы это значило — _ОЙ_А? А ничего. Просто три буквы.

В глубине квартала, за развалюхой, торчали руины многоэтажки. Там мог спрятаться целый взвод мутантов, но Тимур туда не собирался. А если и в самом деле кто прячется, то он их заметит и успеет приготовиться к обороне. Вот тогда и пистолет пригодится.

А сейчас надо идти. Сначала — до развалюхи. Потом, между деревьев, во-он до тех руин. Дальше — посмотрим. Да там и просека уже, вроде бы, недалеко. И бурелом, где отряд подкараулил жук-медведь. Стоп! Забудь о нем. Считай, что он сдох…

Он сделал несколько шагов и замер. Какое-то неприятное чувство останавливало Тимура, но объяснить причину его возникновения он не мог. Да, были тревога и страх, но они сидели внутри. А это чувство исходило извне. И оно не давало ему двигаться вперед.

Если бы он мог, то пошел бы другой дорогой — куда-нибудь в обход. Но он не знал иного маршрута — только этот, который указал Сергей Латыпов; да еще дорогу, которой они двигались тогда с отрядом. Кстати, скоро эти две дороги должны соединиться. И дальше уже пойдут знакомые места. Если, он, конечно, не заблудился…

А других особых путей к острогу «лесных» не было. Разве что глухие тропы через чащу. Но их не каждый разведчик знает. Латыпов, возможно, знает. Но его нет, и что сейчас об этом рассуждать?..

И вдруг Тимур услышал негромкий стон. И сразу же напрягся, как струна. Что такое?! Послышалось?

Стон повторился громче. Потом еще раз. Он доносился из-за стены развалюхи — той самой, где висели сохранившиеся буквы. До нее оставалось тридцать с небольшим метров. Неужели там раненый? Но кто? Человек или мут?

Снова раздался стон. На этот раз он был протяжный и очень жалостный. Тимура аж передернуло. Так жалобно могло стонать существо, которому очень больно. Смертельно больно. Подобный человек вряд ли представляет опасность. Да даже и мутант.

Тимур шагнул вперед. И остановился. Он вдруг вспомнил слова старшины: «Будь осторожен, Тимур, очень прошу. Иначе не выживешь». Так и сказал: «Будь осторожен, Тимур».

— Тим-мур, — еле слышно прошелестело в воздухе. — Тим-мур, помоги.

У него подкосились ноги. Что-о-о???

— Тим-мур, помоги мне.

Голос доносился словно со дна могилы. И все-таки… Это не могло быть совпадением. Раненый звал его. Но кто мог знать его, Тимура, здесь — в трех-четырех километрах от Капитолия, почитай, в лесу, среди развалин?

И еще. Если его звали по имени, значит, его сейчас видели. Но как и откуда?

Сам Тимур никого не видел. Может быть, этот раненый видит его сквозь траву? Тимур сделал несколько осторожных шагов, напряженно вглядываясь в заросли кустов и высокой травы вдоль левой обочины. Ну, где же он?

— Эй, ты где?! — выкрикнул Тимур.

— Здесь, — прошелестело над травой.

— Где здесь?

— Около стены.

— Я не вижу тебя.

— Подойди ближе.

Тот, кто звал его, рассуждал вполне здраво. Только вот вел себя, как человек-невидимка. И голос звучал еле-еле. Впрочем, если он потерял много крови…

Тимур продвинулся вперед еще на несколько шагов. И снова остановился. Он не хотел приближаться к развалюхе. Странно все как-то… И тут его осенило. Если раненый зовет его по имени, то Тимур тоже должен его знать. Как же он раньше об этом не сообразил?

— Эй, ты кто? — спросил Тимур.

— Сергей я.

— Какой еще Сергей?

— Да Латыпов же…

Тимур оцепенел. Это уже выходило за все рамки разумного. «Как старшина мог здесь очутиться? — лихорадочно закрутилось в голове. — Он же вернулся в Капитолий. Это как же он сумел меня опередить? Бегом, что ли, несся?.. Впрочем, почему бегом? На фенакодусе запросто мог обогнать, если ехал по улицам через Северное Тушино. По той самой дороге, по которой ходили обозы с данью лесных людей. И по которой я сам пробирался неделю назад в составе отряда.

Старшина упоминал, что Хранители могут направить в рейд разведгруппы. Это что же получается? Латыпов вернулся в Капитолий, и ему велели отправиться в разведку? Так, что ли? Пока я пешком шел по берегу реки, а потом по той длинной улице, разведгруппа проехала другой дорогой и оказалась здесь раньше. Вместе с Латыповым. А потом… Потом, видимо, на них кто-то напал. И старшина теперь тяжело ранен и зовет меня. А я все не осмелюсь прийти на помощь. Хотя, если подумать, на моем месте любой бы начал сомневаться».

— Эй, старшина! — позвал Тимур.

— Что?

— Ты как сюда попал?

— С разведгруппой. Хранители направили в рейд. Но на нас напали… Тим-мур, я умираю. Помоги…

Он не мог больше сомневаться. Не имел права. Какие еще нужны доказательства? Да, голос немного странный. Тимур не узнавал его. Но он и доносился еле-еле. Кто знает, как меняется голос тяжелораненого?

Тимур вытащил меч и, держа его перед собой, медленно двинулся по направлению к развалюхе. Пройдя несколько метров, вспомнил о «ярыгине». Он практически не пользовался огнестрельным оружием и сделал за всю жизнь лишь несколько выстрелов. Да и то на учебных занятиях. Однако пистолет придавал уверенность. А ее Тимуру, если честно, сейчас ох как не хватало.

Помешкав, он переложил меч в левую ладонь, взяв «ярыгина» правой. Тимур не был двуруким. Благодаря упорным тренировкам, он умел пользоваться левой рукой почти с тем же эффектом, что и правой. Но лишь в том случае, когда речь шла о холодном оружии.

Например, писать и рисовать левой рукой он не умел. Ну и стрелять, разумеется, тоже. Даже и не пробовал никогда.

— Тим… скор… умир…

Раненый уже не говорил, а выдавливал из себя слова, обрывая окончания. Похоже, что силы покидали его с каждой секундой.

— Сейчас, старшина, я иду, — пробормотал Тимур и ускорил шаг.

Он по-прежнему не мог обнаружить раненого, но перестал ломать голову над этой странностью. На место недоверию и настороженности внезапно, будто в сознании переключили тумблер, пришли противоположные чувства — сострадания и желания помочь. И он неожидано для себя вдруг так заторопился, что едва не перешел на бег.

Около стены валялись горкой куски битого кирпича. Прямо на обломках рос густой и развесистый куст шиповника. Несмотря на конец весны, его уже вовсю покрывали продолговатые листы ядовито-зеленого цвета. Слишком ядовитого. А из-под них высовывались острые фиолетовые шипы.

И хотя Тимур никогда не видел шиповника без колючек, но эти пятисантиметровые шипы показались ему неестественными. А вдобавок, еще и длинные ветви при приближении Тимура начали изгибаться в его сторону. Ни дать ни взять старые приятели, жаждущие заключить друга в тесные объятия. Нет уж, только поцелуев ему не хватало!

Тимур хорошо знал, что такое кустарники-кровопийцы, умело мимикрирующие под разные растения. Поэтому он решил взять вправо, чтобы обогнуть подозрительный куст на безопасном расстоянии. Но, запнувшись о погнутый прут арматуры, споткнулся и шлепнулся на землю. Надо же, ротозей!

Конец ознакомительного фрагмента