–?Полагаю, что там было не чудо, а саботаж. Может быть, даже сговор… У кого-то из экипажа хватило мозгов заблокировать нейросети «Орла» и «Возмездия». Иначе бы мы с Драконом не успокоились, не достигнув полного взаимного истребления. Очень уж оба тогда злые были…

Асгардов, Дунаев, Ормуздиани, Вержен и Редхорн дружно согласились, что одновременный отказ систем управления на обоих линкорах — дело немыслимое и что без разумного вмешательства там не обошлось. Когда ветераны принялись перебирать имена возможных саботажников, из динамиков послышался насмешливый голос нейросетевой личности:

–?Могу поручиться, что люди ни при чем. Эту аварию устроили по-настоящему разумные существа.

–?Ты о ком? — подозрительно осведомился Зог.

–?Линкоры не пожелали участвовать в братоубийственной войне, — объяснил «Вельзевул». — Потому и вырубили свои нейросети.

Дракон переспросил недоверчиво:

–?Покончили самоубийством?

–?Сделали харакири, как настоящие воины, — грустно поправил его «Вельзевул». — Они были разумны, благородны и сентиментальны. Вечная им память.

Он замолчал. Участники гражданской войны пристыженно переглядывались, кто-то вполголоса чертыхался.

Время от времени поступали рапорта командиров частей: десанты уже высаживались в ключевых точках Земли, но сообщений о боях не было. Объединение Империи, в противовес ее развалу, протекало мирно.

Момент казался подходящим, и Тиберий собрался устроить давно задуманный скандал, но в этот момент к нему подошли тюрбанские супруги. Милые люди, очень красивая пара. К ним, как и к Сокольскому с Лазаревым, у Тиберия претензий не было.

Они поболтали про общие проблемы: нелегкое это занятие — править планетами, жители которых считают себя мусульманами, хотя давно забыли, что такое ислам, а в мечети ходят лишь по привычке. Мандрагоры и Газаваты прекрасно понимали друг друга. Сопровождая доводы специфическим юмором, абсолютно не смешным для обитателей других миров, собеседники пришли к согласию: потомки покинувших Землю «муслимов» будут смирными, если они сыты, никто не мешает их мелкому бизнесу, а власть принадлежит свирепому тирану, страх перед которым гасит в зародыше даже самые робкие бунтарские помыслы.

–?То же можно сказать о многих народах, — ухмыльнулся Омар. — Только вы, астроевропейцы, всегда чем-то недовольны. Удивляюсь, что среди победителей до сих пор не было серьезных конфликтов.

–?Сейчас будет, — мрачно пообещал Тиберий, взял у стюарда бокал «Кровавой Мэри» и громко произнес: — Позвольте тост.

–?Просим, профессор, — милостиво разрешил Асгардов. — Давно ждем, когда вы наконец соизволите высказаться.

Прервав оживленную беседу с Лазаревым, Деметрий Мандрагор хихикнул:

–?Ну вот и дождались.

Презрительно прищурясь на самодовольную толпу, Тиберий выплеснул всю боль, копившуюся долгие годы, пока человечество агонизировало, разодранное на клочки безумных суверенитетов. Не слишком стесняя себя подбором дипломатичных идиом, он высказал все, что думает о генералах и политиках, восставших против бездарной власти, но при этом расколовшихся на группировки, каждая из которых свирепо билась за собственные идеалы и мелочные амбиции. И еще он напомнил, что две войны и последующие эксцессы унесли каждого десятого — слишком высокой оказалась цена генеральского упрямства и глупости политиканов.

–?Мы слишком радуемся сегодняшним победам, — закончил он. — Лучше бы назвать поименно виновников этой трагедии. Назвать и придумать им достойное наказание.

Полторы сотни участников торжества ошеломленно молчали. Первым опомнился Лазарев.

–?Ваше требование справедливо, но невыполнимо, — тихо произнес сопредседатель Диктаториата. — Когда виновных слишком много, поневоле приходится смириться и считать, что никто не виноват.

Тиберий раздраженно бросил:

–?Вам-то, генерал, о чем беспокоиться? Уж вы-то к развязыванию гражданской войны никоим образом не причастны. Я же понимаю, что все обвинения против вас были ложью.

На лице Лазарева мелькнула болезненная гримаса, и в урчание известного всей Галактике голоса вплелись незнакомые нотки:

–?Ошибаетесь, юноша. Я действительно планировал вторжение на Землю десантных корпусов Икланда, Бермудоса и Хохта. Да, мы готовили путч. Правительство опередило нас всего на сутки.

–?И, представьте себе, я не считаю наши замыслы ошибкой, — включился в разговор Роджер Икланд. — То правительство заслужило самое тяжкое наказание.

–?Допустим, с этим я согласен, — запальчиво повысил голос Тиберий. — Но почему вы не пошли против Земли единым фронтом, а развязали войну, где все сражались против всех?

–?Да, мы сознаем свою вину, — негромко сказал Реджинальд Дунаев. — Но легко осуждать нас сейчас. В те дни каждый считал, что лучше других понимает, каким должно быть будущее человечества. А потом… оказалось невозможным остановить кровопролитие.

Неслышно подошедший сзади генерал Сокольский сказал сочувственно:

–?Если же говорить о виновниках настианской войны, то и мы с вами, профессор, не без греха.

–?Каким образом?! — взорвался физик. — Я занимался абстрактной наукой, а вы — так вообще были каким-нибудь капитаном контрразведки. Не в наших силах…

–?В наших, профессор, в наших. — Дьявол печально вздохнул. — По данным нашей разведки, настиане ужасно боялись, что вы создадите дальнюю телепортацию раньше, чем их научный центр на Гамма Лебедя. Когда же на Гамме случилась катастрофа, генштаб Настиарны предложил правительству нанести превентивный удар по Драконде, чтобы сорвать ваши работы. Кстати, я был тогда подполковником и руководил отделением аналитической службы в Управлении стратегической информации, которое координировало операции военной разведки и контрразведки.

Он поведал, что президент, премьер-министр и штатский министр обороны отмахнулись от предупреждений, запретив усиливать группировку флота в окрестностях Драконды. Тогда подполковник Сокольский предложил своему непосредственному начальству припугнуть настиан, чтобы отбить охоту нападать на человеческие миры. Через выявленных агентов Настиарны разведка подбросила противнику дезинформацию: дескать, академик Мандрагор уже создал действующую машину. Однако реакция рептилий оказалась непредсказуемой: перепугавшись, они решились атаковать Драконду. Нечеловеческая логика пришла к уверенности, что люди не станут воевать из-за разрушения планеты, где были только скалы, научный полигон и горстка персонала.

Давняя тайна легла на совесть невыносимым грузом. Тиберий подавленно молчал, и Зоггерфельд, понимая его переживания, мягко сказал:

–?Не терзайте себя, профессор, ваша вина много меньше нашей. Сделайте, как я: помните, что мы все ошибались, и надейтесь, что сумели исправить старые ошибки.

Воспоминания о печальных моментах истории добавили недостающую дозу мрачности в атмосферу торжественной церемонии. Представители Земли и держав-победительниц поставили подписи под Декларацией Имперского Возрождения. Корабли запускали сигнальные торпеды, и сверкали залпы фейерверков во всех городах — даже тех, где в этот час был яркий солнечный день. А на площадях и в парках старой планеты, ставшей новой Имперской столицей, начинались праздничные концерты, и миллионы людей восторженно внимали лучшим исполнителям эстрады и оперы.

У столика возле глухой, без иллюминаторов и мониторов, переборки принц Омар утешал Тиберия.

–?Это судьба, — говорил генерал Смерть голосом, полным сострадания. — История оказалась сильнее нас, она растоптала наши мечты и надежды, поэтому пришлось оставить позади горы трупов. Ты не представляешь, как мне жалко тех, кто погиб рядом со мной, пока нам не удалось переломить проклятый исторический процесс.

–?Тебе и пиратов жалко? — удивилась Мадина.

–?Даже их, — кивнул Омар.

–?До чего же странно, — совсем тихо проговорил Тиберий. — Вроде бы кончилась война, исполнилась мечта, а на душе так тошно.

Решив, что пора кончать этот марафон самобичевания, Мадина сказала почти весело:

–?По всем законам мелодрамы сейчас положено прекратить трагедию поцелуем и свадьбой. — Принцесса, прищурясь, посмотрела на Хуррам. — Или мне только показалось, что этот бодрый старикашка испытывает к тебе естественные чувства и даже пользуется взаимностью? Вы были бы чудесной парой.

Тиберия передернуло, а юберская красавица, слегка порозовев, возмущенно воскликнула:

–?О чем вы говорите?! Неужели вы думаете, что я соглашусь выйти замуж за правителя планеты? Чтобы потом обо мне всякие мерзкие слухи распускали!

–?Знакомая логика, — печально сказал Омар. — Дорогая, твой энтузиазм был напрасен. У этой парочки совсем другие мысли.

Чувства к Хуррам, конечно, не остыли, но девушка его не любила, а все остальное не имело смысла. Тиберий переживал, но время врачует душевные раны, поэтому досада проходила, не став настоящей болью. Может быть, позже что-то изменится — неважно, будет ли это Хуррам или кто-нибудь еще. Он прожил слишком долго и понимал, что судьба умеет устраивать неожиданные встречи со счастьем. С несчастьем, конечно, тоже.

Он сказал, пряча чувства под миролюбивой улыбочкой:

–?Вот насчет этого ты ошиблась. Я не буду правителем Оаху.

–?Вернешься в науку, — понимающе кивнула Хуррам.

К общему удивлению, Тиберий отрицательно мотнул головой.

–?Как ученый, я исчерпался. Уйду в бизнес. Небольшая транспортная фирма. Телепортация людей и грузов на межзвездные дистанции. Не честолюбив я, простите.

Говорил он, конечно, не вполне искренне, но большинство слушателей, включая присоединившихся к их компании Зога, Дракона, Дьявола и Лазарева, не сразу поняли смысл сказанного. Хуррам же, по простоте душевной, чуть не всплакнула, так ей стало жалко бедняжку Мандрагора. «Неужели он так страдает из-за меня?» — подумала она с раскаянием.

Долговязый Зог уже читал суровую нотацию: дескать, становление Империи будет опасным и сложным периодом, когда понадобится каждый мозг, способный генерировать нестандартные дерзкие идеи. Никто не имеет права самоустраняться, внушал великий флотоводец, ведь Империю скрепляют пока лишь малочисленные гарнизоны и тоненькая прослойка разумных людей, так что даже очаровательная принцесса Мадина не сможет в мгновение ока соединить сотню планет в крепкую державу.

–?Нет-нет, адмирал, он абсолютно прав, — неожиданно для всех заявила Мадина. — Омар, дорогой, у нас тоже есть транспортная компания, мы могли бы стать партнерами. В конце концов, этот министерский портфель не так уж меня интересует, а наша семья могла бы инвестировать кое-что в проект Мандрагора.

–?Омар, ты отважный человек, — меланхолично проворчал Тиберий. — Я бы побоялся жить с такой умной женщиной. А вопрос об инвестициях можно обсудить, но имейте в виду: совет директоров будет состоять из четырех Мандрагоров.

–?Вам понадобится региональное представительство в Северной Зоне, — строго сказала Мадина. — Большего мы пока не просим.

Тиберий засмеялся: аппетит у принцессы был воистину скромным — что называется, губа не дура. Что ж, ее проницательность, деловая хватка и генетическая страсть к интригам могли пригодиться, ведь мозги нужны не только имперскому правительству… Остальные пока не сообразили, о чем идет речь, и только Дьявол странно хмурился — кажется, начинал догадываться.

А настроение было по-прежнему мерзкое, и душа требовала разрядки. Продолжая добродушно улыбаться, Тиберий пригласил милую компанию на Оаху. Сказал, что хочет устроить небольшой салют по случаю конца смутных времен.

Гости оценили размах работ в Долине Водопадов. Идея использовать каторжников на этих работах тоже понравилась. И уж вовсе пришли они в восторг, услыхав о предназначении будущего города.

Мандрагоры собирались поселить здесь тех, кто мог составить имперскую элиту: лучших ученых, инженеров, рабочих высшей квалификации, людей искусства, армейских ветеранов. Город для лучших, заслуживших право на высший комфорт. Здесь же, как небрежно помянул Тиберий, будут находиться главные учреждения и основное оборудование транспортной сети.

–?А теперь предлагаю немного развлечься, — предложил он, сентиментально улыбаясь. — Устроим праздничный салют.

Гости насторожились. Сегодня создатель телепортации уже показывал некоторые грани своего тяжелого характера. Кто знает, какой салют может развлечь этого маньяка, по чьей судьбе так больно протопали раздвоенные копыта Истории… Военачальники подозрительно следили, как Тиберий, невразумительно мурлыча жестокий романс, настраивает аппаратуру.

Не обращая внимания на проблемы мужчин, Хуррам с Мадиной устроились возле бара, отгородившись от остальных струями фонтана и двойным рядом раскидистых пальм. Принцесса объявила возбужденным шепотом:

–?Неужели так трудно догадаться? Эта семейка создает монополию, которая подомнет под себя все межзвездные перевозки. Скоро любой человек сможет за несколько минут оказаться на любой самой далекой планете. Так решается проблема быстрой переброски товаров и карательных дивизий. Машина твоего приятеля сделает все миры близкими, а Империю — прочной, чего никогда не добились бы генералы и шпионы.

–?Грандиозно, — чуть слышно выдохнула потрясенная Хуррам. — Сын реализовал мечты отца.

Не слушая новую подругу, Мадина задумчиво продолжила:

–?Экономика и транспорт объединяют державу крепче, нежели сила оружия, и ключи от единства будут в руках семьи Мандрагор… Но для полной власти Мандрагорам понадобится собственная медиаимперия. Информационный монстр, который будет разносить по Галактике волю повелителей… — Она увидела, как изменилось лицо собеседницы, и догадалась: — Уже создается?

–?Кажется, да. Меня пригласили шеф-редактором… — вздохнув, Хуррам пробормотала совсем уныло: — Знаешь, он мне сразу понравился. Я даже надеялась, что начнет ухаживать по-настоящему. И в то же время…

–?И в то же время ты стеснялась стать наложницей правителя планеты, поэтому предпочла более понятного тебе простого деревенского красавца, — фыркнула принцесса. — Ты сильно промахнулась — ведь могла бы стать женой объединителя Империи.

–?Какая разница… Наверняка он обиделся и уже не сделает мне предложения.

–?Дождешься от них! — Идеальные черты лица тюрбанской красавицы сложились презрительной усмешкой. — Вот меня родной муж в плен взял. И что? Корчил из себя жуткого разбойника, пялился на меня несчастным взглядом, тихо страдал, но даже пальчиком потрогать не осмелился. Пришлось буквально силой тащить его в постель.

Хуррам задумалась, поигрывая бровями. Мадина была спокойна за подругу: девушки в горах умеют быть решительными. Тиберию мало не покажется.

Неуверенно хмыкнув, Хуррам огляделась и осведомилась, чем заняты мужчины, которым Тиберий посулил какие-то развлечения.

–?Подсматривают за голыми бабами с помощью телепортации, — предположила принцесса и рассвирепела от собственной догадки. — Ну, я им сейчас устрою развлечение! Ты тоже держи своего в руках. Помни: правитель Галактики должен быть жестоким и твердым, а эти ученые — они же все мягкотелые гуманисты.

Преисполненные решимости дамы устремились к пульту, за которым развлекался Тиберий. Вблизи стал слышен негромкий голос Мандрагора:

–?…разумеется, непослушные планеты будут немедленно отсечены от транспортной сети, окажутся в изоляции, то есть жизнь там станет ухудшаться, и вскоре аборигены, пав на колени, попросятся обратно в Империю. К самым неприятным для нас мирам можно будет применять и более доходчивые меры перевоспитания… Генерал Сокольский, вы должны знать, на какой планете настиане ведут работы в области телепортации. Полагаю, это Салданиарна или Охризана.

–?Салданиарна в Южном Лебеде, — подтвердил Дьявол и обеспокоенно поинтересовался: — А что вы собираетесь делать?

–?Сначала позаимствую парочку больших боеголовок из лунных арсеналов, которые земляне припрятали от адмирала Зоггерфельда, а потом проявлю в полной мере свой мягкотелый гуманизм.

Дамы недоуменно переглянулись — они обсуждали достоинства Тиберия на другом конце огромного помещения, и журчание фонтанов должно было заглушить их шепот, но кто знает, насколько чуткий слух у модификантов.

–?Очень чуткий, — неожиданно сообщил оказавшийся рядом Лазарев. — Но телепатией он, в отличие от модификантов новой генерации, не владеет.

Смущенная до невозможности Хуррам пролепетала:

–?Вы хотите сказать…

–?Я хочу сказать, что наши друзья Мандрагоры вскоре станут полноценными модификантами. А пока не будем отвлекаться от этого шоу. Удовольствие обещает быть изысканным.

Звездная карта Настиарны поворачивалсь на прицельном мониторе, увеличиваясь в масштабе. Скоро в поле видимости осталась лишь схема единственной планетной системы, где шесть орбит окружали красноватое солнце неслабой светимости. Следующий этап наводки выделил планету, многочисленные континенты которой были перенасыщены озерами, реками и внутренними морями — истинный рай для земноводных.

Сокольский признался виноватым голосом:

–?Я не помню, на котором материке расположен научный центр. Кажется, в районе одного из полюсов.

–?Мне сегодня настроение вконец испортили, так что достаточно названия планеты, — сообщил Мандрагор. — Или у вас другое мнение?

–?Вполне достаточно, — возбужденно заявил охваченный азартом Лазарев. — Не тяни, братишка, начинай.

–?Ну, как знаете. — Тиберий усмехнулся. — По просьбе телезрителей, для вас поет главный калибр.

Боеголовки, телепортированные из сверхсекретного арсенала на Луне, разорвались над полюсами Салданиарны. Словно две звезды, внезапно вспыхнув, стали распухать, почти сравнявшись размерами с расстрелянной планетой. Светофильтры видеосистемы погасили яркость беснующегося пламени, но все равно было видно, как волны плазмы сорвали атмосферу, испарили моря, расплавили сушу. Кора планеты треснула, выплескивая фонтаны магмы.

Женщины охнули, зажав губы ладошками, и даже пехотные командиры генеральского ранга подавленно молчали. Нечто подобное довелось видеть прежде лишь Долговязому Зогу, который под занавес прошлой войны разбомбил одну из настианских планет, но тогда линкор «Возмездие» применил единственный боеприпас меньшей мощности.

После минутного молчания грянули аплодисменты.

Наступает новая эпоха, и с ней приходит новая — воистину, имперская — мораль, мысленно констатировал идеолог сверхчеловечества Григорий Лазарев. Десятки лет флот, пехота и разведка готовились сшить в единую ткань ворох жалких лоскутков, но истинное решение дарит не военная сила, а всемогущий интеллект. Генерал видел отдаленную угрозу: человечество может облениться от внезапного счастья, и тогда надолго затормозится прогресс. Надо будет найти воодушевляющую идею, которая сумеет увлечь соплеменников к новым высотам…

–?Впечатляет, — резюмировал Дракон.

Зоггерфельд поддержал его:

–?Мне тоже понравилось. Знаете, профессор, когда-то давно я решил для себя: Вселенная так долго топтала наши судьбы, что не должна ждать от нас пощады.

–?Не дождется, — умиротворенно согласился Тиберий. — Но и нам не стоит рассчитывать на что-нибудь хорошее.

В этот момент каждый думал о своем. Дунаев и Зог грустили, потому что понимали: телепортация сделает военный флот не слишком нужной дорогостоящей игрушкой. Хуррам переживала, что не оценила такого интересного человека, и подозревала, что залезть в его постель будет гораздо проще, чем надолго задержаться в его сердце. Омар и Мадина, не сговариваясь, думали, как бы пристроиться к новой транспортной корпорации. Дьявол анализировал, какой должна быть отныне роль спецслужб, поскольку Империя станет совсем не такой, как планировали ее создатели. Лазарев пытался понять, совместим ли возникающий социум с идеей превращения человечества в расу модификантов. А где-то далеко собравшаяся на «Вельзевуле» имперская элита пребывала в шоке после донесения разведки о гибели планеты Салданиарна.

Миг, когда мысли и помыслы вождей человеческой расы слились в резонансе, миновал, и теперь каждого занимали свои проблемы, истинная ценность которых определяется мощью и информированностью конкретного интеллекта.

Впрочем, их желания уже не имели большого значения. Неимоверной концентрацией сил и воли передовой отряд человечества сумел изменить течение Истории. Однако мгновения триумфа остались в прошлом, и люди вновь утратили контроль над хаотичным потоком событий.

До следующего удобного случая.

* * *

История бесстрастно шагает по судьбам, помыслам, деяниям и дерзаниям вселенских обитателей. Веками целые народы и расы пытаются достичь своих сокровенных целей, но пересиливает неожиданная тенденция, результат оказывается совершенно иным, и случайно уцелевшие особи не сразу понимают, отчего так получилось.

Сила оружия и воля разума возродили сверхдержаву, сшитую трассами скоростных маршрутов. В человечестве пробудилось стремление к прогрессу, и раса приматов увлеченно принялась совершенствовать свою культуру, делая человеческое существование прекрасным и безопасным. Однако великая империя изжила себя еще при жизни собственных создателей, когда ученые планеты Горгона подарили человечеству суперспособности, включая межзвездную телепатию и телепортацию. Отныне каждый представитель человеческой расы, освоив несложные правила, мог путешествовать, куда ему вздумается. И грандиозная сеть транспортных гипертоннелей, просуществовав чуть больше полувека, превратилась в анахронизм — как железнодорожные магистрали в эпоху гравилетов.

В дебри Галактики вступила новая раса, ужаснувшая остальное население звездного мира. Сверхчеловеческий разум, не менее всесильный и безжалостный, чем объективные законы природы и социума, покорил Вселенную. Могущество людских потомков казалось абсолютным и неодолимым. Увы, на новом уровне прогресса сверхчеловечеству встретились новые опасности, которые невозможно было предвидеть.

Для Вселенной же ничего не изменилось. По-прежнему рушатся в бездну черных дыр выгоревшие дотла звезды, вымирают цивилизации, рассыпаются грандиозные строения — все исчезает бесследно. Лишь материя, местами зараженная ядовитыми вирусами разума, продолжает неустанное движение через Вечность. Нет прошлого и нет будущего — лишь унылое чередование эпох. И в эти стремительные мгновения между рождением и гибелью мыслящие твари умудряются разыграть свои блицтурниры, вмещающие все немыслимое многообразие жизни.

Именно таким образом нарушается единственный закон, не знающий исключений.