Корнелия Функе

Потилла

Посвящается Инсе и Регине

1

Потилла, королева фей, жила со своим племенем в лесу. Был он большой и тёмный. И древний-предревний.

Деревья в лесу обросли бородами из мха, а между их толстых корней водились грибы и наперстянки. Кусты орешника перепутались с ветвями диких яблонь. Землю покрывали листья гигантского папоротника и трухлявые стволы упавших деревьев. Рухнувшие великаны лежали в болотной трясине, и молодые побеги пускали в них корни.

По лесу сновали существа на двух, четырёх, а то и на тысяче ног. Оперённые и поросшие шерстью, чешуйчатые и скользко-лоснящиеся звери, насекомые и птицы шуршали, ползали и скакали сквозь бескрайнюю зелень.

А на краю поляны, под кустами ореха и терновника, притаился холм волшебниц-фей. Словно шерстистая спина, он вздымался, покрытый травой. Лишь тёмная норка, размерами не больше кроличьей, вела внутрь холма — в Иной мир. С незапамятных лет и зим его населял народ Потиллы — лесные феи, изящные, остроносые и пугливые, обидчивые и очень злопамятные. Всякий раз, когда смеркалось, они выходили из холма, чтобы потанцевать, посмеяться и поприветствовать звёзды. И лишь с началом нового дня снова укрывались в своём мире.

Никто из лесных обитателей ни разу не осмелился сунуться внутрь холма фей, поскольку Потилла была волшебницей и скрывала тайны своего мира за множеством приёмов защитного колдовства.

Но однажды тёплым вечером на исходе лета в лесу появился некто знающий, как разорвать эту сеть.

Феи и в этот вечер танцевали на своём холме. Они пели, хихикали и дурачились, отгоняя от цветов бабочек и жуков, и подставляли свои белые личики закатным лучам солнца.

Вдруг кто-то прокрался сквозь заросли ближе к поляне. Он пришёл из далёкого, очень далёкого далека и сразу понял, что нашёл то, что искал.

— Ага! — прошептал незнакомец. — Да ведь это они! Маленькие глупышки. Опять танцуют, песенки поют. Ха!

Он уже очень давно искал лес фей. Потому что состарился. Время обгладывало его своими острыми зубами. Волосы поредели и стали седыми, кожа увяла и сморщилась. При ходьбе он подволакивал ногу. Однако незнакомец знал одно средство против старости. Он пришёл, чтобы провести ночь внутри холма фей — в единственном месте на земле, где время остановилось, а вечность отдыхает у себя дома. Там, внизу, его годы растают, словно иней на солнце.

Вот только придётся прогнать этих маленьких глупышек. Так, как он это уже не раз проделывал ради продления своей жизни. С едва слышным шорохом, не громче шёпота ветра, он раздвинул ветки терновника и жадно уставился на зелёный холм.

Феи пели весёлую песенку:

Терновник, яблоня, орех,
От бед нас оградите всех,
Укройте своими густыми ветвями
Наш холм, наш хоровод, наш смех.

Тайный посетитель коварно ухмыльнулся в своём укрытии:

— Глупые, глупые, глупые дурёхи! Напялили свои зелёные шапочки и верят, что деревья могут их защитить. Ха!

Его взгляд перескакивал с одной пляшущей фигурки на другую, словно искал кого-то.

— Ах, да вот же она! — пробормотал он и довольно кивнул. — Шапочка рыжая, как обычно. Да-да, глупышки. Дурёхи. Что хорошо для меня, то плохо для них.

На середине холма, в тени деревьев, танцевала одна фея. Её шапочка была огненно-рыжей.

То была Потилла, королева фей. Пришелец знал толк в королевах. Они опаснее разозлённых шмелей и единственные, кто мог помешать ему войти в чудесный холм.

— Ну, сейчас я за тебя возьмусь, Рыжая шапочка! — прошептал он. — И твой холм будет моим!

На его тощей шее болтались на шнурке семь мелких медных монеток. Уже семь жизней он присвоил себе, разогнал семь племён фей, опустошил семь холмов. Впереди был восьмой.

Незнакомец осторожно продвинулся сквозь колючие заросли.

— Прыгайте, смейтесь, глупышки! — злобно хихикнул он. Затем пригнулся и одним прыжком выскочил к танцующим феям.

Маленькие существа в ужасе подняли крик. Некоторые побежали к холму, другие застыли на месте, не веря своим глазам и уставившись на чудовище, которое внезапно нависло над ними, широко расставив ноги. В их числе была и Потилла.

И как раз в тот миг, когда она подняла руки, чтобы заколдовать захватчика волшебным заклинанием, его широкая ладонь метнулась к ней и схватила её.

2

На восточном краю леса было тихо.

Туда не доносились крики фей о помощи. Лишь ветер шелестел листьями чуть громче, чем обычно. Да по узкой тропе вдоль опушки леса шёл, тяжело ступая, мальчик. Его звали Артур, и у него были свои заботы. Родители оставили его на две недели у тёти, чтобы он подышал здоровым деревенским воздухом. Хотя Артур и пробыл здесь всего три дня, но уже успел истосковаться по дому. Он не любил свою тётю. И ещё меньше любил двоих своих кузенов. Близнецов. Даже их собственные родители не могли отличить одного от другого. Они были младше Артура всего на три недели, но на целую голову выше его.

Он с тревогой поглядывал на небо, на котором собирались тёмные тучи. Края их золотились и румянились от закатного солнца. Вдали уже слышались первые раскаты грома. Но Артур решил не возвращаться к дому, хотя и боялся грозы. До ужаса боялся.

Тем временем вокруг становилось всё мрачнее: деревья шумно размахивали ветвями на ветру, последний свет вечерних сумерек угасал, птицы тревожно переговаривались между собой, кролик, прижав уши, прошмыгнул мимо в спасительные заросли.

Артур насвистывал, чтобы придать себе храбрости, но её не прибавлялось. Ветер усиливался, громовые раскаты угрожающе надвигались, и тьма накрывала землю своим серым плащом.

«Ну всё, хватит, нагулялся», — решил Артур и повернул назад. Тут он услышал в чаще громкий треск. Что-то приближалось прямо к нему.

Он испуганно пригнулся и спрятался за первым попавшимся кустом. Между деревьев показалась зловещая фигура. Сутулая и кривоногая, она остановилась, чтобы оглядеться по сторонам.

— Так, моя красавица! — донёсся до Артура хриплый шёпот. — Ваше величество, навострите уши! Сейчас вы услышите заклинание на остановку времени!

Вероника и чулок,
Приберите в уголок
Эту фею на века,
Пусть не выйдет из чулка!

И с глаз долой! Больше не свидимся! Счастливо оставаться в мире людей!

Существо занесло над головой руку — и в тот же миг что-то пролетело по воздуху, глухо плюхнувшись в траву рядом с Артуром. От испуга он чуть не потерял сознание. Зловещая фигура запрыгала с одной кривой ноги на другую, сотрясаясь при этом от смеха. Холодный дождь забарабанил по лиственной кровле, очень скоро добрался до мальчика и промочил его одежду.

«Ещё секунда, — в ужасе подумал он, — и я упаду замертво».

Но тут наконец чудовище напрыгалось вдоволь. Замерев на мгновение, оно развернулось — и исчезло, словно лес проглотил его.

Ничего больше не было слышно, кроме дождя и грома.

Артур осторожно поднял голову.

Рядом с ним в траве лежал вязаный чулок — заношенный, с простеньким узором, и в нём явно что-то было.

Артур достал из кармана фонарик и положил его так, чтобы луч света падал на чулок. Потом, немного помедлив, развязал на нём гибкий стебель и сунул руку внутрь.

Из чулка показались две ноги толщиной с карандаш, в крошечных сапожках красного бархата. Артур осторожно потянул за ноги — и на свет появилось стройное тело в красивом, ослепительно сверкающем платьице.

Сердце Артура забилось быстрее, руки дрожали, когда он вынимал из чулка всю фигурку целиком.

«Да это всего лишь кукла!» — сообразил мальчик и тут же подумал, что ещё никогда не видел ничего похожего. Бережно подставив ладонь под её голову, он с любопытством разглядывал лицо куклы, такое неестественно белое, с закрытыми глазами. Артур аккуратно потрогал пальцем кончик тонкого, остренького носа. Волосы у куклы были жёлтые, с едва заметным голубоватым отливом. «Тоньше паутинки», — заметил Артур. Забыв про дождь, гром и молнии, он не мог оторвать взгляд от маленькой фигурки.

Тем временем окончательно стемнело. Деревья жутко скрипели на ветру, дорога под ногами еле виднелась. Спохватившись, Артур торопливо засунул куклу в чулок и с колотящимся сердцем пустился в обратный путь.

Перед садовой калиткой он спрятал своё сокровище под мокрый пуловер и, глубоко вздохнув, зашагал к дому.

— Артур, боже мой, где ты пропадал? — напустилась на него тётя, когда он толкнул дверь веранды. — Что ты вообще делал на улице в такую погоду?

Двоюродные братья Артура, Бен и Бруно, прекратили свою шумную возню на ковре.

— Эй, Артур, ну и вид у тебя! — сказал один из них.

— Ага, — вздохнула тётя Эльсбет, — промок до нитки. Подумать только! Сейчас же переоденься в сухое. И ради бога… — Она растерянно взирала на грязные следы его ног на белом ковре. — Ты можешь мне сказать, как я должна теперь отчищать всё это?

Артур смущённо смотрел на свои раскисшие ботинки.

— Артур — свинья! — захихикал один из близнецов и вцепился в волосы своего брата.

Тот в ответ схватил его за уши, и вот они уже катались, пыхтя, по грязному ковру.