7

Это была мертвенно бледная старуха такого же роста, как и каменный ангел, лысая, с потрескавшимися губами и коричневыми зубами. Она уставилась на Брендана блестящими серебристо-синими глазами. Старуха была босой, на ногах ее были грязные тряпки, под желтыми ногтями виднелась забившаяся земля. Та самая старуха, которой испугался Брендан, но что было еще хуже, от нее разило, как из компостной ямы.

— Уходите!

Она схватила Брендана за запястье, и ему показалось, что его руку стянули веревкой. Он попытался вырваться, но старуха крепко держала его. Затем она посмотрела ему в глаза.

— Кто ты? — спросила она спокойно.

— Б-Брендан Уолкер, — ответил он.

— Уолкер? — повторила за ним старуха.

Еще никогда Брендан не был так напуган. Он был не просто напуган, а буквально парализован, будто кто-то впрыснул ему в спину адреналин. Брендан извернулся, вырвал руку и побежал, крича что есть силы:

— Мама! Папа!

Без сомнения, они видели ее: лысая старуха, ростом в шесть футов и весом едва ли больше собственного скелета, ее было трудно не заметить. Пробежав по лужайке, показавшейся ему бескрайним футбольным полем, Брендан добрался наконец до машины.

— Брен, что такое?

— Ты в порядке?!

— А… вы… не…? — Брендан обернулся.

Внезапно все произошедшее показалось ему далеким и безобидным. До того места было больше пятьдесяти футов. Все время, что он бежал, его сердце бешено колотилось в груди, и перед глазами стояло лицо той жуткой старухи.

Прошла всего пара секунд, и старуха исчезла.

На солнце наплыли облака. Дом Кристоффа теперь был в тени. Должно быть, каменный ангел стоит у дома, а может, и нет. Тень скрыла все.

— Брендан?.. Что-нибудь случилось? — спросила Корделия.

Она смотрела на него серьезно, понимая, что он напуган. Брендан начал было объяснять, но что он мог сказать? Он бы не смог ничего доказать. А выглядеть маленьким ребенком он не хотел.

— Ничего, — ответил он. — Я просто… подумал, что потерял это.

Он включил свою игровую консоль. Никогда еще он не был так счастлив видеть заставку «Неизведанного». Брендан проскользнул в машину, вернувшись в мир, где ему все было ясно и где все было под контролем.

На обратной дороге от дома 128 по Си Клифф авеню с ним приключилась странная штука. Чем больше проходило времени с момента столкновения со старухой, тем сильнее он убеждался в том, что она была не такой уж и страшной. Одетая в рубище, босая, с плохими зубами… очевидно, это была бездомная старушка. И чем больше Брендан думал о ней, тем яснее ему становилось, что она живет во дворе. Именно поэтому цена на дом такая низкая. Она следила за ними и спряталась, когда ее заметили, а Элеонора обратила внимание на ее тень. А еще старуха любила статую ангела и явно страдала психическим расстройством, может быть, она разговаривала с каменным ангелом и поэтому переставила его (неважно как), увидев, что Брендан с сестрами рассматривают ее друга. Затем, улучив минуту, она набросилась на Брендана, чтобы напугать его и всю семью, тем самым отвадив их от статуи и дома. И она спросила, как его зовут, потому что… потому что сошла с ума! Какая еще причина могла быть?

Брендан твердил себе, что все это было плодом его собственного воображения, и вскоре он был не только убежден в том, что старуха не опасна и не является чем-то сверхъестественным (сверхъестественное, да ладно!), но и был полон решимости вернуться и прогнать ее прочь от их собственности. В конце концов, Брендан был не из тех, кого можно просто отпихнуть. Он играл за команду по лакроссу.

8

Уолкеры снимали жилье с того самого момента, как произошел «инцидент». Их нынешняя квартира была гораздо меньше их старого дома, в особенности кухня, напоминающая скорее кухонный уголок, чем полноценную кухню. Поэтому они мало готовили и заказывали еду на дом. Вечером после осмотра Дома Кристоффа, во время ужина китайской стряпней в гостиной, доктор Уолкер созвал семейный совет.

— Ну что? — сказал Брендан.

— Я просто хотел убедиться, что все согласны с нашим решением приобрести Дом Кристоффа.

— Хочешь сказать, твоим решением, — поправил Брендан. — Мы не принимали в этом никакого участия.

— Хорошо, — ответил доктор Уолкер. — Можете сказать сейчас, если у вас есть какие-то возражения.

— Если мы переедем, это будет Дом Уолкера? — поинтересовалась Элеонора.

— Я думаю, нам следует назвать его «128 Си Клифф авеню», по его настоящему адресу, — заметила миссис Уолкер. — А то звучит, будто мы переезжаем в дом, который принадлежит кому-то другому.

«А он и принадлежит кому-то другому, — подумал Брендан. — Той старухе».

Но он не стал произносить все это вслух, не желая выглядеть перепуганным мальчишкой.

— Хорошо, — сказал он. — Мне нравится. Лучше, чем эта ерунда.

— Мне тоже нравится, — присоединилась к нему Элеонора.

Она набила свой ролл тертой морковью и сельдереем до предела, поэтому овощи торчали из него, как взъерошенные волосы.

— Чем скорее мы переедем, тем скорее мы сможем завести Мисти.

— Нелл, сколько раз мы через все это проходили…

— Но мама сказала, что у меня будет лошадь. Мама помогла мне представить ее…

— Когда-нибудь у тебя будет своя лошадь, — сказала миссис Уолкер, — только прекрати играть с едой и съешь свой ролл с весенним салатом.

Элеонора решила съесть ролл в четыре укуса. Глядя на маму, она говорила с набитым ртом:

— Я могу завести лошадь сейчас?

Все рассмеялись, даже Брендан. Стоило бы труда заставить Уолкеров признать, что им нравятся такие ужины, быстрые и не очень опрятные, а не чопорные чинные трапезы с тканевыми салфетками, продетыми в кольцо.

— А как по-твоему, Корделия? — спросил доктор Уолкер.

— Дайте я вам кое-что покажу, — ответила она.

Корделия вышла из комнаты и вернулась со старой книгой с черной обложкой без видимого налета пыли, на корешке которой проглядывала почти стершаяся золотая надпись.

— «Дикие воители» Денвер Кристофф, — объявила Корделия. — Первое издание, тысяча девятьсот десятый год. Я взяла ее в библиотеке. И смотрите! — Она вытащила свой макбук. — На Powell’s Books она продается за пятьсот долларов! Так что одна только библиотека стоит как целый дом!

— Корделия, — начал Брендан, — ты украла ее из библиотеки Дома Кристоффа?

— Из библиотек не крадут, а берут на время. Но этого ты можешь не знать.

— Нет, твой брат прав, — сказал доктор Уолкер. — Это еще не наш дом, и тебе не следовало брать книгу…

— Вот именно, не следовало! — подтвердил Брендан, вставая. — Кто-нибудь может очень злиться на тебя за кражу! Ты хоть подумала об этом?

— Серьезно, Брен? — ухмыльнулась Корделия. — С каких это пор у тебя появился моральный кодекс?

Брендан не ответил, отчасти потому, что не знал, что такое моральный кодекс, а отчасти потому, что был до ужаса напуган старухой. Возможно, она была бездомной, а может, и нет. Может, она жила в доме 128 по Си Клифф авеню. И, возможно, она была не очень добра к девочкам, крадущим книги из библиотеки. Брендан почти уже решил сказать о том, что видел старуху, что все еще может ощущать ее руку, сжимающую его запястье, и еще о том, какой холодной эта рука казалась даже теперь и как старуха произнесла имя «Уолкер», словно бы это значило что-то… но он не хотел, чтобы над ним посмеялись. Он разберется со старухой самостоятельно, когда они переедут. Как мужчина.

— Прости, — сказал он. — Просто… воровать неправильно.

— Это правда, — подтвердил доктор Уолкер, — и, Корделия, ты вернешь книгу на место на следующей неделе.

— А что случится на следующей неделе?

— Мы переезжаем.

9

«Спартанские перевозки» — так называлась транспортная компания из Сан-Франциско, и это название стало источником большого смущения для Корделии.

— Почему бы нам просто не воспользоваться услугами «Дешевых перевозок»? — спросила она у мамы.

Но как только Корделия увидела грузовик, она осознала, что слово «спартанский» в названии указывало вовсе не на суровость условий, а просто на жителя древней Спарты, который красовался на логотипе компании в шлеме с перьями.

Спартанский грузовик остановился перед домом Кристоффа, и из него вылезли трое крепких мужчин. Уолкеры уже были на месте в ожидании своих вещей. Брендан был полон энтузиазма: он представлял себе, как сделает из мансарды комнату пещерного человека, где он запросто сможет игнорировать всех членов своей семьи. Он начал маячить перед одним из грузчиков, несущим экипировку для лакросса.

— Это в мою комнату, в мансарду, — сказал Брендан.

— Нет проблем, — ответил грузчик, глядя на Дом Кристоффа.

Дом ничуть не изменился, разве что газон требовал ухода. Папа наверняка заставит Брендана косить.

— Хорошее место, — заметил грузчик.

Он явно был из тех людей, что любят поболтать.

— Большинство сейчас сокращает расходы, но вы, ребята, идете в гору.

— Возвращаемся на вершину, — уточнил, поправляя, Брендан, пока они шли по дорожке к дому.

Когда доктор Уолкер взглянул на него, Брендан широко улыбнулся, притворяясь, что помогает грузчику с ношей.

— Мы привыкли жить в таких домах.

— А что случилось?

— Инцидент, — ответил Брендан, прежде чем понял, что слишком много болтает.

— Правда? А что за инцидент? — спросил грузчик. — Твой старик проворачивал схемы на фондовом рынке и его поймали?

— Нет.

— Сидел за укрывательство налогов?

— Да нет.

— Надевал подводный костюм, чтобы проверить почтовый ящик? Разъезжал голым на велосипеде? Что случилось-то?

Брендан остановил свой выбор на последнем предположении:

— Да, да, вы попали в точку. Он разъезжал голым на велосипеде.

Грузчик кивнул и нахмурился, как будто понял, что Брендан больше не настроен разговаривать. Они вошли в кухню… и Брендан мысленно вернулся в тот день, после которого все изменилось.

Доктор Уолкер работал хирургом в медицинском центре Джона Мюира. Его специальностью являлось шунтирование желудка, отец выдвигался на руководящую должность, но в один прекрасный день он заснул во время смены в комнате отдыха, а очнулся над пациентом с окровавленным скальпелем в руках.

Он вырезал рисунок на желудке пациента.

Глаз с радужной оболочкой зрачка в центре и два полукруга сверху и снизу.

Брендан вернулся домой после школы и застал маму и сестер в слезах. Отец не мог вспомнить, как стал уродовать желудок пациента, поскольку доктор Уолкер принимал снотворное, чтобы отдохнуть, и таблетки превратили его в лунатика.

Разумеется, пациент подал в суд. Доктор Уолкер потерял работу. Судебное разбирательство длилось до сих пор, и Уолкеры потратили так много денег, отбиваясь от требований истца, что продали свой прежний дом и две машины. Это было настолько шокирующе, удивительно и неправдоподобно, что Брендану с трудом верилось, что это произошло, хотя с последствиями инцидента он сталкивался каждый день.

— Знаешь, я слышал странные истории об этом доме, — сказал грузчик, пока они шли по коридору на втором этаже мимо портретов семьи Кристоффа.

— Чего? — переспросил Брендан.

— Может быть, я не выпускник Гарварда, но я очень хорошо умею слушать, даже лучше, чем перехватчик связи. И я слышал, что этот дом проклят. Вот почему предыдущая семья съехала.

— И вы верите во все эти вещи? Проклятия?

— В Сан-Франциско? С бегающими повсюду хиппи и фриками? Да кто угодно может быть проклят.

В голове у Брендана возник вопрос, но он не был уверен, что сможет задать его и не показаться сумасшедшим. Он повернул рычаг и лестница мансарды опустилась. Грузчик и Брендан поднялись по ней наверх.

— Где поставить хоккейные вещи? — спросил грузчик.

— Это вещи для лакросса, — поправил Брендан. — Поставьте где угодно.

Грузчик разместил вещи у окна, и Брендан решился:

— А если место проклято, как я могу снять проклятие?

Грузчику вопрос не показался странным.

— Лучший способ снять проклятие — это найти того, кто его наложил, — ответил он, пожимая плечами.

Он удалился, оставив Брендана наедине с его размышлениями о призрачной старухе.

Выйдя на улицу, грузчик вернулся к грузовику за следующей вещью — белым чемоданом с бронзовыми полосами, металлическими уголками и стершимися инициалами РУ над большим замком.

— А что в чемодане? — спросила Корделия, стоящая рядом с отцом.

— Просто старые семейные записи, — сказал доктор Уолкер. — Ты никогда раньше не замечала? Я перевозил их с места на место в течение многих лет. В большую спальню! — сказал он грузчику.

Два часа спустя Уолкеры полностью заселились, не смея поверить в то, что теперь это их новый дом. Так как в стоимость было включено все, интерьер был таким же прекрасным, как и в их первый визит: керамика, доспехи, рояль…

Уолкерам казалось, что они недостойны этого места и своего нового окружения. Даже коробка с продуктами, которую они перевезли из старой квартиры, выглядела неуклюже на блестящей новой кухне Дома Кристоффа. После того как все семейство сфотографировалось на фоне моста Голден Гейт, миссис Уолкер отпустила детей погулять, пока она сделает чай в блестящей кухне, а ее муж задремал под солнечными лучами в гостиной, сидя на стуле Честер.

Корделия отправилась в библиотеку, чтобы поставить на место «Диких воителей», но была удивлена, заметив, что на полке нет свободного места для книги, как будто здесь прибавилось книг. «Ну что ж», — подумала она, кладя книгу на стол и снимая с полки другую под названием «Храбрый боец».

Элеонора поднялась наверх и смело прошла мимо жутких старинных портретов, направляясь к указанному Дианой Добсон кухонному лифту. Она потянула за ручку в стене, открывая маленькую, как у почтового ящика, дверцу. Она была достаточного роста, чтобы увидеть небольшой отсек, висевший наподобии велосипедных цепей. Ей захотелось забраться внутрь, но она знала, что лифт может понадобиться маме, поэтому она загрузила в отсек всех своих кукол и стала разбираться, как спустить лифт в кухню.

Брендан взял клюшку для игры в лакросс в качестве оружия на всякий случай и вышел из дома, решившись изучить каменного ангела. Он крался вдоль дома, покрываясь потом от волнения и презирая себя за это. Наконец он добрался до места, где стоял ангел.

Но статуи по-прежнему не было. Сосновые иголки и ветки равномерно покрывали газон.

«Это была она», — подумал Брендан. Он понятия не имел, откуда взялась эта мысль, но точно знал, что прав. Он помнил, что у ангела недоставало кисти правой руки. Брендан попытался припомнить, какой рукой старуха вцепилась в него. Он готов был поклясться, что левой. «Элеонора видела, как старуха спряталась за каменным ангелом. Теперь она может быть где угодно».

Брендан осмотрел территорию. Он слышал только трескотню белок и шум проезжавших по Си Клифф авеню машин. Через несколько минут он решил, что не сделал ничего полезного, и развернулся, направившись обратно к дому.

Старуха была там, стояла в огромном холле и беседовала с его семьей.

10

— Что ты здесь делаешь? — взволнованно произнес Брендан, размахивая клюшкой как топором. — Оставь мою семью в покое!

— Брендан! — воскликнула его мама. — Ты в своем уме? Опусти клюшку!

Старуха повернулась к нему лицом.

Она больше не была одета в грязные тряпки. Вместо этого на ней было свободное платье в горошек и косынка в цветочек, которая скрывала ее лысину, зубы были недавно отбелены и отполированы. В левой руке она держала яблочный пирог, а правая рука была засунута в карман платья.

— Что случилось, сынок? Ты чем-то озабочен.

Стиснув зубы, Брендан ответил:

— Я озабочен тобой. Теперь брось пирог, подними руки за голову и убирайся из нашего дома…

— Брендан! Немедленно отдай мне эту клюшку! Быстро! — приказал отец.

— Папа, эта старая перечница — настоящее зло. Бьюсь об заклад, она начинила пирог мышьяком…

— Ты слишком много играешь в видеоигры. Отдай мне клюшку!

В холле воцарилась тишина. Брендан вздохнул и отдал клюшку отцу.

— А теперь извинись, — приказала мама.

Брендан глубоко вздохнул, избегая взгляда старухи, и пробурчал себе под нос:

— Простите.

— Ты не отделаешься простым извинением. Ты под домашним арестом на месяц. Нельзя просто так угрожать людям, — сказал мистер Уолкер.

— Я не уверен, что она человек, — пробормотал Брендан.

— Брен, — сказала Корделия, — она наша соседка, зашла познакомиться.

— Отлично.

— Я прошу прощение за недопустимое поведение моего сына, — сказал доктор Уолкер, ставя клюшку на пол и прислоняя ее к стене. — Брендан, иди в свою комнату, мы обсудим произошедшее позже. Мэм, мы не имели шанса услышать ваше имя.

— Далия Кристофф, — ответила старуха. — И пожалуйста, не беспокойтесь насчет вашего сына. Я понимаю юных мальчиков. Особенно в такое время. Очень много раздражителей.

— Вы имеете какое-то отношение к Денверу Кристоффу, писателю? — затаив дыхание, поинтересовалась Корделия.

— Он мой отец.

«Был твоим отцом, — думал Брендан, сидя на лестнице, — лет двести назад».

— Я его поклонница, — сказала Корделия. Она показала экземпляр «Храбрый боец».

— Так приятно встретить библиофила. Ты взяла ее из библиотеки моего отца?

Несколько смущено Корделия кивнула, так или иначе теперь это была ее библиотека.

— Я помню, когда он закончил писать эту книгу. Я родилась здесь. Видели этого чудака у вас за спиной? — спросила Далия, кивая в сторону бюста философа в огромном холле. Я привыкла звать его Аризтодель. Никогда не могла правильно произнести его имя.

— Как давно вы здесь живете? — спросила Корделия.

— О, не слишком давно, — ответила Далия. — Я поездила по миру. Европа, Ближний Восток… Я жила в таких местах, в существование которых вы и не поверите. Но я всегда берегла в сердце память о Доме Кристоффа.

— А где вы теперь живете? — поинтересовалась Элеонора. — В доме номер 130 или 126?

Корделия похлопала ее по плечу. С цифрами у нее стало получаться.

— Ну разве ты не прелесть! — сказала ей Далия. — Мило окрашенный дом под номером 130, рядом с вами.

— Фиолетовый дом с белой отделкой? — спросила миссис Уолкер. — Он прекрасен.

— Спасибо. А вы… Уолкеры, правильно? — сказала Далия.

— Откуда вам это известно? — спросил несколько расстроенный доктор Уолкер.

— Соседи, — стала объяснять Далия. — Любят поговорить. Но они не сказали мне ваших имен…

— Она врет! — отозвался с лестницы Брендан, где он подслушивал. — Не слушайте ее!

— Брендан. Иди. В свою. Комнату, — сказал доктор Уолкер. — Простите, миссис Кристофф.

— Мисс.

— Мисс Кристофф. Мы действительно Уолкеры, — продолжал мистер Уолкер своим деловым тоном. — Я — Джейкоб, а это моя жена Беллами. Наши дочери — Корделия и Элеонора. А это… Брендан… который не собирается покидать лестницу.

— Вот именно!

Доктор Уолкер вздохнул.

— Очень приятно, — сказала Далия. — Ну и на чем же двинуты ваши дети?

— Простите? — спросил доктор Уолкер.

— Каковы ваши увлечения и интересы? Разве не так говорит современная молодежь?

— Чтение, — сказала Корделия.

— Лошади, — ответила Элеонора.

— А ваш брат? Как насчет него? Он рисковый парень?

— Не твое дело! — крикнул Брендан. — Почему вы позволяете ей оставаться здесь! Вы должны дать ей пинка…