—  Все в порядке, Фрэнк, — поспешила вмешаться в их разговор Фиона. — Не устраивай скандал. Морт — мой хороший приятель.

Дарин взял ее за локоть и подтолкнул к выходу. За дверью Фиона вывернулась из-под его руки. Ее щеки гневно пылали.

—  Какого черта ты ведешь себя словно придурок? Он же просто шутил.

—  Это была не шутка, уверяю тебя! Очень трудно игнорировать твое тело в этой одежде.

Фиона схватила его за руку и повернула к себе лицом.

—  Что с ней не в порядке, с моей одеждой?

—  Ничего, вот в этом-то и проблема.

Он хотел продолжить, но Фиона так быстро нырнула внутрь машины, завела мотор и нажала на педаль газа, что он едва успел сесть.

В полном молчании они подъехали к выходу. Через минуту она сказала:

—  Все это было похоже на дурацкую вспышку ревности.

К несчастью, она была права.

—  Я только хотел защитить тебя.

—  Защитить? Меня не надо защищать от моих друзей. Ты понял?! — Отвернувшись, она раздраженно забарабанила по стеклу пальцами. — Может быть, включить радио?

—  Не надо.

—  Предлагаешь сидеть в полной тишине? Мне кажется, это будет выглядеть подозрительно.

Лучше изображать влюбленную парочку.

Входная дверь хлопнула, и Дарин увидел Морта с каким-то бритоголовым мужчиной, который тут же повернулся к ним спиной. Схватив Фиону за шею, он быстро пригнул ее голову к своим коленям.

—  Не двигайся, — приказал он и вытащил из куртки пистолет.

Наконец мужчина обернулся и посмотрел в сторону стоянки. Он был очень похож на Бекенфельда, но…

—  Это не он, — выдохнул Дарин.

—  Чудесно. Могу я снова сесть?

Дарин опустил глаза и почувствовал, что краснеет.

Не дождавшись ответа, Фиона стряхнула его руку, села и поправила волосы.

—  Я полагаю, это и был тот человек, которого бармен принял за Бекенфельда.

—  Определенно, ты права. Бедняга, видно, до смерти перепугался, решив, что за ним пришли гангстеры.

Дарин стянул с головы кепку и, отбросив ее в сторону, откинулся на сиденье.

—  Очередной промах.

—  Но я знаю еще одно злачное местечко, о нем мне говорил Морт. Если, конечно, ты не устал.

Слово «устать» отсутствовало в лексиконе Дарина. Он тотчас вновь надел кепку.

—  Ночь только начинается, Фиона.

Ее смех был неожиданно мягок.

—  Как странно, ты впервые назвал меня по имени.

«Голубое кабаре», находившееся всего лишь в одном квартале от «Игривых кошечек», казалось более подходящим местом для доктора-убийцы: тихий блюз, столики, повернутые к сцене и отделенные друг от друга низкими синими ширмами; темный бар, с мерцающими в хрустальных гранях стаканов разноцветными огоньками. В соседнем зале, где стояли несколько карточных столов и слот-машин, было практически пусто.

Фиона не сомневалась, что посетители кафе приходили сюда не играть. И была удивлена, увидев среди мужчин несколько женщин. Но это и к лучшему, они со Скорпио будут привлекать к себе меньше внимания.

Пышногрудая официантка, покачивая бедрами, подплыла к их столику и, полностью игнорируя Фиону, повернулась к Скорпио:

—  Что тебе принести, красавчик?

—  Кофе, — отозвался он и посмотрел на Фиону. — А тебе?

—  Мартини, — отрезала Фиона, взбешенная тем, что блондинка, казалось, не собиралась отводить свои круглые глаза от лица Скорпио.

Официантка быстро вернулась и, с улыбкой поставив перед Скорпио кофе, шлепнула стакан с коктейлем Фионы почти на середину стола.

—  Оставьте сдачу себе, — сказал Скорпио, протягивая девушке пятидесятидолларовую купюру.

Поблагодарив его прокуренным с хрипотцой голосом, официантка повернулась и как бы случайно уронила деньги на пол. Наклонившись за ними, она на долю секунды продемонстрировала свои пухлый зад, выглядывавший из-под узких черных трусиков.

Фионе хорошо был знаком и этот прием — простой и безыскусный, — и подобные женщины. Они приходили и в их бар, высматривая себе богатого и щедрого мужчину, без меры сорящего деньгами направо и налево.

Когда блондинка повернулась, чтобы извиниться за свою неловкость, Фиона разыграла роль ревнивой подружки, послав ей убийственный взгляд и накрыв своей ладонью руку своего соседа.

—  Не стоит, милая, — сладким голосом проговорил Дарин. — И не беспокойте нас больше, если мы вас об этом не попросим.

Как только она ушла, Фиона убрала свою руку, и тут же свет вокруг них начал меркнуть и на ярко освещенную сцену вышла эффектная пара. Светлые волосы блестящим каскадом спускались по плечам женщины. Ее свободную черную тунику, заколотую на плече яркой брошью, казалось, мог сорвать один сильный порыв ветра. Высокий брюнет в черных облегающих брюках и в белой рубашке с открытым воротом гордо нес свою красивую голову. Его загорелая, мускулистая грудь рельефно выделялась под тонкой шелковой тканью.

Низкий голос позади сцены объявил:

—  Леди и джентльмены, прошу вас поприветствовать Софию и Симона.

Публика зааплодировала. Фиона откинулась назад и приготовилась смотреть.

Протяжно запел гобой, и пара начала двигаться в такт музыке. Проделав несколько медленных синхронных па, женщина повернулась к партнеру спиной и, сделав шаг вперед, неподвижно замерла. Мужчине, очевидно, ничего больше не оставалось, как схватить ее за руку и с силой притянуть к себе.

Прошло не так уж много времени, и Фиона, наконец, догадалась, что они хотели изобразить своим танцем. Их движения становились все более медленными и чувственными. Тем не менее, все это у них выходило очень красиво и грациозно, и в целом номер был сделан с большим вкусом. Так почему же у Фионы было такое ощущение, словно она подглядывала в чужое окно? Почему ей хотелось отвернуться и в то же время она не могла этого сделать?

Вскоре на Софи не осталось никакой одежды, кроме узкой полоски ткани на бедрах, которая почти ничего под собой не скрывала. Но когда она сорвала и отбросила в сторону брюки Симона, Фиона буквально подпрыгнула на стуле.

Короткий смех рядом заставил ее вздрогнуть. Она была так захвачена зрелищем, что почти забыла о Скорпио.

—  Что тут смешного? — сердито спросила она.

—  Твоя реакция.

Фиона растерянно улыбнулась и снова перевела взгляд на сцену. То, что там происходило, скорее следовало бы смотреть на домашнем видео.

—  Это просто меня… немного удивило, — пробормотала она.

—  Только удивило и все?

Его голос был таким же чувственным, как и движения танцоров.

—  Да, — сказала она, задержав дыхание, потому что рука Скорпио, скользнув под стол, начала выписывать неторопливые круги на ее колене.

—  Это очень красиво, — прошептал он. — И очень эротично.

Так же как и его прикосновения, подумала Фиона. Каждый дюйм ее тела был наполнен жаром, горячий пульс бился между ее ног. Она придвинулась к нему ближе и почувствовала его губы на своем виске. Его пальцы медленно поглаживали ее ногу, с каждым разом поднимаясь все выше и выше.

Танцоры были уже на полу. Не оставалось никаких сомнений, что изображали их движения. И Фионе хотелось, чтобы она и Скорпио занимались тем же самым — здесь и сейчас, на полу, прямо под столом.

Темп музыки нарастал, стремительное крещендо неслось к своей вершине, так же как и пульс Фионы.

Она должна остановить Скорпио. Непременно остановить, но его рука была такой настойчивой и такой нежной…

Прозвучали финальные аккорды, зажегся свет, Скорпио выпрямился, и Фиона, быстро вскочив со стула, поправила юбку. Ей бы очень хотелось закончить то, что они начали, но в более подходящем месте.

—  Давай я спрошу у бармена, не видел ли он здесь Бекенфельда, — смущенно проговорила она, делая вид, что между ними ничего не было. — Дай мне его фотографию.

Дарин вытащил из внутреннего кармана куртки карточку.

Фиона двинулась в сторону бара, думая о том, что они зашли слишком далеко, потеряв контроль над реальностью. Если они займутся с ним сексом, это еще больше осложнит ситуацию, но отступать было уже поздно. Она не могла отрицать, что хотела его.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Закрыв за собой дверь квартиры, Дарин прижал Фиону к стене и начал осыпать ее лицо поцелуями. Неожиданно упершись ему в грудь ладонями, она с такой силой оттолкнула его от себя, что, отступив и почувствовав острую боль в ноге, он чуть не упал.

Она отбросила от лица волосы, пытаясь восстановить дыхание.

—  Прости меня… С тобой все в порядке? Как твоя нога?

Он провел ладонью по ее щеке.

—  Если ты изменила свои намерения, тебе нужно было только сказать мне об этом.

—  Нет, это совсем не то…

Пока она искала слова, он не отводил от ее лица своих темных пронзительных глаз.

—  Что же это… Фиона?

—  Обещай, что ты не будешь считать меня глупой трусихой.

—  У меня уже была возможность убедиться в обратном.

Она опустила глаза.

—  Я боюсь… у меня начинается удушье, я чувствую себя словно в ловушке, когда нахожусь в маленьком помещении, из которого не могу выбраться или же меня прижимают к чему-то.

Он нахмурился.

—  Почему?

Это объяснение могло показаться нелепым, но Фиона все же решила рассказать ему.

—  Когда я была маленькой, меня отправили на лето к моей тетке в Техас. Как-то раз мы с кузеном играли в моряков и спрятались в погребе, представляя будто на море шторм, а мы находимся в трюме. А потом брат убежал, а меня для смеха запер.

Ее память живо воскресила давние страхи — жуткую влажную темноту погреба, неясные шорохи по углам. Тогда первый раз в жизни она почувствовала себя по-настоящему одинокой и никому ненужной.

—  Обо мне вспомнили только через несколько часов.

—  Ты должна была сказать мне об этом.

—  Вот я и говорю. Хотя… все это может показаться просто дурью.

—  Я никогда не смеялся над такими вещами.

Она подняла на него глаза, ее руки обвились вокруг его шеи.

—  Спасибо. Я думала, ты не поймешь, ведь ты, по-моему, ничего не боишься.

—  У каждого есть свои страхи.

Она потерлась щекой о его плечо.

—  А чего ты боишься?

Он отвел глаза в сторону.

—  Я боюсь, что моя больная нога может не позволить мне выполнить наше соглашение.

—  До сих пор мне казалось, что это тебя не остановит.

Его улыбка была такой мягкой, что у нее перехватило дыхание.

—  Значит, твои намерения не изменились?

—  Нет.

Он коснулся пальцами ее подбородка.

—  Если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь остановить меня. И все, чего ты только не захочешь, я постараюсь дать тебе.

—  Все?

—  Да.

—  Тогда я хочу почувствовать твои руки на своей обнаженной коже.

В то же мгновение ее блузка полетела в сторону. Скорпио нежно коснулся ее сосков, затем наклонился и поцеловал их. Сначала один, потом другой.

—  Ты прекрасна.

Со смелостью, которой она от себя не ожидала, Фиона прижалась к нему бедрами и почувствовала, как сильно он возбужден.

—  Извини, — вдруг спохватилась она. — Мне нужно отвести Лотти на кухню.

Фиона схватила собаку за ошейник и стащила с кровати.

—  Он мой, подружка, только мой. Будь хорошей девочкой, веди себя спокойно, и я оставлю тебе большую миску с водой и много вкусной еды.

Вернувшись назад в спальню, она плотно прикрыла за собой дверь. Подоткнув под спину три подушки, обнаженный Скорпио лежал на постели, широко раскинув ноги. Она задрожала от нетерпения и… вдруг вспомнила.

—  Скорпио, у тебя есть… ну, ты знаешь… презервативы?

—  Нет. Я не думал, что они мне понадобятся.

Фионе они не были нужны вот уже лет пять.

—  У меня их тоже нет. Наверное, мне придется сходить за ними.

Скорпио сел, обхватив руками колени.

—  Я пойду с тобой.

Ей совсем не хотелось, чтобы он одевался.

—  Подожди. Я кое-что придумала. — Она сняла с вешалки халат. — Надо только позвонить.

Скорпио удивленно посмотрел на нее.

—  Ты что, знаешь фирму, которая занимается доставкой средств защиты?

Она рассмеялась.

—  Нет. Хотя это вполне могло бы оказаться прибыльным бизнесом.

—  Так кому ты тогда звонишь?

—  Моей соседке, той самой, которая смотрела твою ногу. Это займет всего лишь несколько минут.

Фиона прошла в гостиную, набрала номер и через пару секунд услышала сонное «алло».

—  Пег, прости, но мне снова понадобилась твоя помощь.

—  Только не говори, что твой голый приятель попал еще в одну историю, — проворчала Пег.

—  Да, он опять голый, но ни в какую историю не попадал. Мне нужны презервативы. Они у тебя есть?

—  Ты что думаешь, у меня тут ночная аптека?

Приторговываю презервативами? Лично мне эти штуки не нужны уже бог знает сколько лет.

—  Тогда ладно. Извини. Я просто думала…

—  Подожди. Возможно, я тебе помогу. Мне совсем не хочется потом чувствовать себя виноватой, если ты залетишь. И еще неизвестно от кого.

—  Я буду тебе ужасно благодарна.

Фиона вышла в коридор и уже через минуту увидела Пег с коричневым чемоданчиком в руках.

—  У меня он остался после одной холостяцкой вечеринки, куда я была приглашена в качестве медсестры.

Порывшись в чемоданчике, Фиона выудила оттуда пару разноцветных пакетиков и поднесла их к свету.

—  Что это такое? — с ужасом воскликнула она. — Один называется «Зеленый великан», а другой — «Шаловливый поросенок». А нет других, обыкновенных? Я не могу себе представить, чтобы Скорпио напялил на себя это безобразие.

Глаза Пег округлились.

—  Я думала, что его зовут Фрэнк. У тебя что, уже другой? Ну, ты даешь, подруга!

—  Да нет, его имя Фрэнк, а Скорпио — это фамилия.

—  Брось оправдываться! Для меня главное, чтобы тебе было хорошо. Развлекайтесь! Но у меня к тебе будет просьба: вы не могли бы кричать и стонать погромче, чтобы до нас доносилось. Может быть, это расшевелит Уолта.

Фиона почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

—  Ладно, уж постараюсь, всех соседей разбужу своими криками, если таким странным способом я смогу выразить тебе мою безмерную благодарность.

Коротко хохотнув, Пег повернулась и мягко заскользила по коридору в своих розовых мохнатых шлепанцах.

Фиона вернулась в спальню. Скорпио все так же лежал на постели, только на этот раз его тело до самого подбородка было накрыто одеялом.

Ее рука опустилась на его влажный лоб.

—  У тебя температура! — воскликнула она, даже не пытаясь скрыть свое беспокойство.

—  Прямой результат действия твоих чар.

—  Ты весь бледен и дрожишь, мои чары тут ни при чем. — Она встала и провела рукой по его волосам. — Лежи спокойно. Я еще раз позвоню Пег.

Он попытался сесть, но ему пришлось сдаться после первой же попытки.

—  Это совсем ни к чему. Мне только надо часик-другой отдохнуть, и я буду в полном порядке.

—  Ты собираешься отдыхать — отдыхай. А я все же позвоню Пег.

На этот раз Пег не сумела скрыть своего раздражения.

—  Опять ты, Фиона! Что еще? Неужели мне надо прийти к тебе и помочь твоему Фрэнку, Скорпио или как его там натянуть на себя презерватив? Он сам не в состоянии это сделать?

—  Да нет. У Скорпио… у него температура.

—  Какая?

—  Не знаю. Лотти сгрызла мой цифровой термометр, который я оставила на столике, когда у меня был грипп прошлой зимой. Но на ощупь его лоб очень горячий.

—  Ты давала ему антибиотики?

—  Да. И столько, сколько ты мне сказала.

—  А ты проверяла, в каком состоянии его рана?

—  Нет. Но я могу это сделать сейчас.

Фиона вернулась в комнату и осторожно приподняла одеяло.

—  Нет, с этим местом у него все хорошо.

—  В этом я нисколько не сомневаюсь, но давай без шуток. Что там с его раной?

—  Я про нее и говорю, — прошипела Фиона.

—  А что со щиколоткой?

—  Подожди секунду. — Скорпио перевернулся, и она чуть сдвинула повязку в сторону. — Щиколотка вся красная и припухшая.

—  Но никакого запаха нет?

—  Нет, не чувствую.

Пег вздохнула.

—  Знаешь, возможно, у него начинает распространяться инфекция, а антибиотики, которые ты ему дала, с ней не справляются. Надо везти его в больницу. А то вы доиграетесь, голубчики.

—  Никаких больниц, — произнес Скорпио за спиной Фионы. — Никаких докторов.

—  Ты слышишь его, Пег?

—  Слышу. Он похож на всех мужчин. Дай ему пока какой-нибудь анальгетик, а утром отвези в нашу клинику. Но если ему ночью станет хуже, немедленно вызывай «скорую». Поняла?

Фиона отошла в сторону и прикрыла рукой трубку.

—  Не думаю, что он согласится поехать в клинику.

—  Он должен. Иначе ему станет еще хуже. И вообще он окажется счастливчиком, если ему удастся сохранить ногу… Если, конечно, он не умрет раньше.

Фиону передернуло.

—  Ладно, я постараюсь уговорить его. Спасибо тебе еще раз.

Повесив трубку, Фиона прошла в ванную, надела пижаму и со стаканом воды и аспирином вернулась в комнату.

—  Тебе надо принять две таблетки, — сказала она, присев на край постели.

—  Ты опять собираешься травить меня вчерашней гадостью?

—  Нет. Это простой аспирин.

Скорпио положил таблетки в рот, запил их водой и снова откинулся на подушки.

—  Подвинься немного, — сказала она, погасив свет и укладываясь рядом с ним.

—  Если ты будешь со мной, то, уверен, скоро поправлюсь.

—  Но ты будешь спать. Только спать. И это приказ.

Он положил ей руку на грудь.

—  Только спать?

Мда, Пег права! Она почувствовала, как что-то горячее и твердое уперлось ей в бок. Поспешно убрав его руку, она чуть отодвинулась от Скорпио, подальше от соблазна.

—  Да. Только спать. Случалось ли с тобой такое когда-нибудь? Просто спать рядом с женщиной? Думаю, тебе это должно понравиться.

Она сразу почувствовала, как он напрягся.

—  Это было давно.

—  Должно быть, эта женщина занимала особое место в твоей жизни.

Эта фраза прозвучала скорее как утверждение, а не как вопрос.

—  Она ушла от тебя?

—  Мне… нужно сейчас поспать.

Фиона поняла, что затронула чувствительную часть его души. Но ей так хотелось узнать, что случилось между этим бесстрашным рыцарем и женщиной, которую он, без сомнения, очень любил. Возможно, скоро он расскажет ей больше. Но, вероятнее всего, не расскажет ей об этом никогда.

Наконец он вздохнул и тихо произнес:

—  Спасибо тебе, Фиона, за твою заботу обо мне.

—  Не стоит. Это самое малое, что я могла сделать для тебя с тех пор, как ты спас меня.

И про себе добавила: спас от одинокого, унылого существования. По крайней мере, на какое-то время.

Он медленно провел пальцами по ее лицу, словно пытаясь запомнить его.

—  Мне очень жаль, что все так нескладно получается.

—  Я думаю, мы отложили нашу встречу ненадолго.

Он придвинулся к ней ближе и слегка прижал к себе.

—  Возможно, только до утра или до следующей ночи.

Фиона закрыла глаза и долго лежала так, прокручивая в голове список дел на завтрашний день. Ей нужно уговорить его поехать в клинику, затем приготовить хороший обед и настоять, чтобы он разрешил ей участвовать в дальнейших поисках Бекенфельда, но не раньше чем на следующий день. Ему необходим отдых, чтобы восстановить силы.

А пока она может насладиться этой ночью, оставив в своей памяти эти моменты близости и приготовиться к неминуемому расставанию.

Дарин то проваливался куда-то, то снова поднимался. Его видения были текучи и устрашающе нереальны. Но руки, обвившиеся вокруг него, защищали его от окружающего мрака и холода. Женские руки. Руки Тамры? Нет. Другой женщины, голос которой был успокаивающе тих и мягок. Тело его налилось свинцом, веки отяжелели, он пытался их открыть и не мог.

Другие образы наступали на него. Страх сжал его горло. Бекенфельд, навалившись на женщину, душил ее своим крючковатыми пальцами. Но это была не Тамра.

—  Фиона…

Ее имя сорвалось с его губ, и он погрузился в глубокий сон.