— Уже уходишь? — В лунном свете Дженнет была в точности похожа на ангела, которого изображала в этот вечер.

— Да. Мне не хотелось бы сегодня вечером причинить тебе еще какие-нибудь неприятности.

— Я должна понимать, что танец с Люсиндой прошел не так, как я планировала? — Она подняла черную бровь и потерла ладонями предплечья, словно стараясь спастись от холодного ветра.

Мэтью медленно приблизился к ней. Дженнет, повзрослев, превратилась в исключительную красавицу с изящными скулами, безупречной кремовой кожей, с губами, слишком пухлыми, чтобы быть идеальными, но прекрасно подходящими для… поцелуя; белое платье не скрывало ее стройную фигуру и легкую припухлость грудей. Мэтью пришлось тряхнуть головой, чтобы очистить ее от низменных мыслей.

— Да, — после продолжительного молчания ответил он. — Она догадалась, кто я.

Дженнет вздохнула, и этот тихий звук снова привлек внимание Мэтью к ее пухлым розовым губам.

— Мне придется лучше поработать над моим планом сватовства.

Мэтью сделал еще шаг к ней, понимая, что они и так уже стоят неприлично близко.

— А может быть, тебе не хочется работать лучше?

— Что ты под этим подразумеваешь? — Дженнет, вздрогнув, взглянула на него.

— Быть может, ты не хочешь найти мне невесту.

— Но… О нет! — Дженнет слегка улыбнулась и покачала головой: — Я не выйду за тебя замуж.

— Возможно, — шепнул он. — Но возможно, тебе хочется узнать, чего ты лишишься?

— Не особенно. — Ее голубые глаза озорно заблестели.

Не снимая перчатки, Мэтью гладил ее по щеке, пока Дженнет не начала дрожать.

— Неужели тебе никогда не хотелось, чтобы у тебя в постели был негодяй?

— Такой, как ты?

— Именно такой, как я.

Ее голубые глаза потемнели до цвета темного сапфира, а лицо помрачнело.

— Но мы оба знаем, что ты на самом деле не негодяй.

— Как скажешь. — Мэтью отодвинулся от нее, приподнял шляпу и ушел с террасы, а отойдя еще не слишком далеко, обернулся и сказал:

— Пожалуйста, дай мне знать, когда я должен ожидать встречи с еще одной предполагаемой невестой.

— Хорошо, я пришлю тебе записку, — ответила Дженнет.

— Или можешь лично навестить меня.

— Блэкберн, ты действительно дьявол.

— Ты ничего не понимаешь, Дженнет. — Отвесив ей утрированный поклон, Мэтью пошел в глубину сада, перепрыгнул через каменный забор и направился к своему разрушающемуся дому.

Он думал, что его безумное влечение к ней закончится благодаря тому, что они так долго не виделись, и никогда не предполагал, что оно станет еще более сильным, еще более мучительным. Никогда ни с одной другой женщиной его тело не реагировало так мгновенно.

Если он все же женится на Дженнет, то это влечение сделает брак намного интереснее. Что пришло ему в голову? Он не может жениться на ней после всего, что они пережили. Предложение руки и сердца было просто угрозой, чтобы заставить Дженнет помочь ему.

Он никогда не мог жениться на ней.

Но Дженнет все же могла найти ему подходящую невесту. И тогда ему больше не придется винить себя за то, что считает бывшую невесту Джона самой привлекательной и желанной женщиной из всех, кого он когда-нибудь встречал.

Глава 4

— Что происходит? — спросила Элизабет, усаживаясь в гостиной. — Я весь день слышу разговоры о том, что лорд Блэкберн вчера вечером присутствовал на твоем празднике. Он был там? Я его не видела.

— До меня тоже дошли такие слухи, — кивнула Эйвис, разливая всем чай. — У меня есть очень надежный источник, и, по его словам, он точно знает, что Блэкберн там был. И ты с ним танцевала.

Дженнет закрыла глаза и потерла виски.

— Эйвис, мой брат не все знает.

— Как его жене, мне это известно, Дженнет. Но мне также известно, как он беспокоится о тебе. Ему совсем не хочется, чтобы кто-то снова причинил тебе боль, как когда-то это сделал Блэкберн.

Дженнет оглядела собравшихся в комнате подруг. Эйвис, ее самая близкая подруга и теперь жена брата, подавала чай Софии, которая, слегка улыбаясь, расположилась на диване. Несомненно, София, скорее всего, догадалась, что у Мэтью серые глаза. Виктория, напряженно сидевшая в кресле у окна, по-видимому, чувствовала себя неловко от этого разговора. А зеленые глаза Элизабет с жадностью поглощали все.

— Мы с Мэ… с Блэкберном разговаривали всего несколько минут. И я танцевала с ним, только чтобы избавить его от невыносимого обращения Бэннинга.

— Но, прежде всего, почему он там оказался? — Элизабет скривила губы. — Ты же, конечно, его не приглашала.

— Нет. Он проскользнул внутрь после того, как мы поговорили в саду. — Дженнет прикрыла рот рукой, когда до нее дошло, как скандально это прозвучало.

— Бэннинг знает об этом? — шепотом спросила Эйвис, словно ее муж мог появиться в любой момент.

— Разумеется, нет, — ответила Дженнет. — Это был абсолютно невинный разговор. — А себе она призналась, что он был и пугающий, и отчасти чувственный, особенно когда Мэтью своим телом поймал ее в ловушку у колонны и в то короткое мгновение на террасе, когда он склонил голову, словно собирался поцеловать ее.

— Дженнет, нужно понимать…

— Элизабет, ты не моя мать, — перебила ее Дженнет и вздохнула. — Ему нужна жена.

— Блэкберну? — уточнила Элизабет. — Неужели графу так трудно найти жену?

— С его репутацией «трудно» — это мягко сказано. Дженнет сделала глоток чая, надеясь, что чай поможет ей от головной боли.

— Но почему он пришел к тебе? — наконец заговорила Виктория. — Он же не думает, что ты выйдешь за него замуж?

Увы, Дженнет не могла раскрыть им всю ужасную правду. Она сама до сих пор не совсем понимала его угрозу жениться на ней. Учитывая все, что было между ними, такой брак был бы кошмаром.

— Нет. Ему нужна моя помощь.

— Неужели ты станешь помогать ему после всего, что он сделал? — возмутилась Эйвис.

— Это был несчастный случай, — тихо отозвалась Дженнет, рассматривая складки своего голубого шелкового платья. — Мы были друзьями. Он никогда не замышлял того, что произошло, и до сих пор тяжело переживает смерть Джона.

— Так и должно быть, — заявила Виктория, сложив перед собой руки. — Случайно или нет, но он лишил человека жизни.

Дженнет сжала губы. Они никогда не поняли бы, что произошло в тот день, и она никогда им не расскажет. Если никто не может поверить, что Мэтью чисто случайно убил Джона, кто поверит ей?

Это выглядело бы еще более отвратительно, с точки зрения сплетников, — то, что она позволила Мэтью взять на себя вину, чтобы защитить ее. Все предположили бы, что Мэтью сделал это из любви к ней. А Дженнет если никогда и не любила Мэтью, то определенно чувствовала к нему что-то, чего никогда не ощущала с Джоном.

— Дженнет, почему он пришел именно к тебе? — мягко спросила София.

— Он думал, что если я открыто, окажу ему поддержку, то и другие, возможно, увидят в нем того, кто он есть на самом деле, а не только его репутацию.

— И ты согласилась помогать ему? — снова спросила София с пониманием в глазах.

— Да. Я предложила помочь ему найти невесту.

— Тогда, вероятно, мы все должны помогать тебе. — София окинула взглядом женщин в комнате. — Среди леди высшего света непременно найдется женщина, которая выйдет замуж за графа Блэкберна, с его репутацией или без нее.

— У нее должны быть деньги. Его отец и брат оставили огромные долги, — объяснила Дженнет, — И она должна иметь безупречную репутацию. Ничто иное ему не поможет.

— Понятно, — с улыбкой сказала София. — Нам нужна богатая женщина с безукоризненной репутацией.

— И не дурнушка на его взгляд, — тихо добавила Дженнет. Он заслуживал симпатичной женщины.

— Это, само собой разумеется. — София посмотрела на каждую из них. — Итак? Есть идеи?

— Это не Люсинда Бартлетт, — с тихой усмешкой сказала Элизабет. — Она до сих пор не может прийти в себя из-за того, что вчера вечером по незнанию танцевала с ним.

— Да, это была не лучшая моя идея, — признала Дженнет, откинувшись в кресле. Теперь, когда ей помогали подруги, она чувствовала себя немного лучше.

— Знаешь, — широко улыбнувшись, заговорила Элизабет, — моя сестра устраивает осенний загородный прием, начинающийся в этот уик-энд. Я уговорю ее пригласить Блэкберна. Там будет много незамужних женщин и целая неделя, чтобы он нашел себе подходящую.

— У тебя, вероятно, есть о чем напомнить ей, если ты можешь убедить ее пригласить Блэкберна, — засмеялась Эйвис.

— Я ее сестра, — еще шире улыбнулась Элизабет. — Конечно, у меня есть такая информация, которую она не хотела бы, чтобы узнал ее муж.

— Превосходно, — сказала Дженнет. — Думаю, нам следует составить список имен, так как найдутся и те, кто категорически откажется от него из-за его репутации. Есть еще какие-нибудь соображения?

— Как насчет Сьюзен Уитмор? — предложила София. — Ее мать мечтает, чтобы дочь обзавелась титулом, потому что миссис Уитмор им не обладает.

— Действительно, у нее есть огромное приданое и она прехорошенькая, — поразмыслив, признала Дженнет.

— Но как она отнесется к его репутации? — усомнилась Виктория.

— Полагаю, мы должны узнать. Дженнет, — Элизабет наклонилась вперед, — насколько хорошо ты ее знаешь?

— Совсем не хорошо.

— По-моему, следует нанести ей визит. Но сначала, думаю, нужно получить для него приглашение на музыкальный вечер у леди Шелдон. У нее пять дочерей на выданье.

— И как мы это сделаем? — усмехнулась Дженнет.

— Предоставь все это мне, — кивнула головой Элизабет.

— Прекрасно. Значит, завтра музыкальный вечер у леди Шелдон. А что будем делать с мисс Уитмор?

— Эйвис может устроить литературный… — с веселой улыбкой начала Элизабет, но, взглянув на Эйвис, недоговорила, и Дженнет покачала головой.

Хотя Эйвис любила проводить литературные салоны и обсуждать собственную новую книгу, которая, как она надеялась, скоро будет опубликована, теперь она была замужем за Бэннингом, так что из этой затеи ничего не выйдет.

— Нет, Эйвис не может это сделать. Ладно, я не устраивала литературных салонов с тех пор, когда еще был жив мой отец. Ты, конечно, не откажешься помочь мне в этом? — обратилась Элизабет к Эйвис.

— Ты не должна рассказывать об этом Бэннингу, — предупредила Дженнет свою невестку. — Если он узнает, что я принимаю участие в судьбе Блэкберна, он меня убьет.

Дженнет было неприятно просить Эйвис что-то скрывать от мужа, но она знала своего брата лучше, чем его молодая жена. Бэннинг мог запереть Дженнет в ее комнате, чтобы держать подальше от Мэтью.

— Конечно, Элизабет, я помогу тебе. И это наша тайна, Дженнет, — сказала Эйвис и перекрестилась. — Бэннинг ничего от меня не узнает, хотя я так и не могу понять, почему ты помогаешь Блэкберну.

Дженнет отвернулась, зная, что ей не удастся скрыть нахлынувшее чувство вины. Так как необходимость женитьбы Мэтью не подлежала сомнению, помощь ему была для Дженнет единственным способом помочь самой себе забыться.

Двумя часами позже Элизабет и Дженнет сидели в гостиной мисс Сьюзен Уитмор, ожидая, когда молодая девушка выйдет к ним. Ожидание затягивалось, и Дженнет все сильнее нервничала; она притоптывала ногой по полу и то и дело посматривала на часы.

— В чем дело? — удивилась Элизабет. — Ты дергаешься, как лягушка.

— Ты не сказала, как мы сведем их вместе.

— На литературном салоне, — отмахнулась от нее Элизабет. — Там соберется не слишком много народа, так что мы познакомим их, и, будем надеяться, они сядут рядом друг с другом.

— А что, если она не согласится?

— Тогда мы найдем другую. Что ты так беспокоишься?

— Мне очень жаль его, — сказала Дженнет, отвернувшись от проницательного взгляда подруги, и Элизабет покачала головой:

— Как ты можешь чувствовать к этому человеку что- то, кроме отвращения?

— То, что произошло в тот день, — это просто несчастный случай.

Элизабет не удалось продолжить расспросы, потому что в комнату вплыла миссис Уитмор со следовавшей за ней по пятам Сьюзен.

— Леди Элизабет, для меня честь принимать вас у себя. — Миссис Уитмор перевела взгляд на Дженнет и натянуто улыбнулась: — Добрый день, леди Дженнет.

Проклятие! Элизабет не рассчитывала, что с ними будет миссис Уитмор, и бросила Дженнет предостерегающий взгляд.

Миссис Уитмор вместе с дочерью села на диван. Сьюзен любезно налила чай в тонкие фарфоровые чашки и раздала их всем. В двадцать один год Сьюзен отличалась утонченной красотой, она выезжала в свет уже три сезона и пользовалась всеобщим вниманием. Как же получилось, что она до сих пор не замужем?

— Сьюзен, мы пришли по деликатному делу, — заговорила первой Элизабет, более представительная из них.

— Что случилось? — одновременно спросили Сьюзен и ее мать и посмотрели друг на друга.

— Ничего страшного.

Сьюзен и ее мать вздохнули и откинулись на спинку дивана. Пока Элизабет говорила, Дженнет, следившая за каждым их движением, заметила, что у Сьюзен дрожали руки, когда она подносила ко рту чашку с чаем. Возможно, девушка была стеснительной, и в этом состояла причина отсутствия у нее мужа.

— Я знаю мужчину, чья репутация не идеальна, но он хотел бы быть представленным вам, — сказала Элизабет. — Он граф и ищет себе жену. Желательно с безупречной репутацией.

Сьюзен, широко раскрыв глаза, взглянула на мать, и та похлопала дочь по руке.

— О ком именно идет речь? — поинтересовалась миссис Уитмор и взяла кусок бисквита.

— О лорде Блэкберне.

От наступившей в комнате тишины Дженнет чуть не рассмеялась. Но все оказалось не так, словно они собирались представить Сьюзен дьяволу. Мать и дочь обменялись непонятными взглядами, как будто вели тайный бессловесный разговор, а через несколько секунд миссис Уитмор, улыбнувшись, сказала:

— Думаю, моей дочери будет чрезвычайно приятно познакомиться с таким славным джентльменом.

Дженнет едва не выронила чашку. Что за чертовщина происходит? Никто так не относился к нему, и даже Элизабет бросила подруге недоуменный взгляд.

— Хорошо, — с озадаченным видом произнесла Элизабет. — В четверг вечером у меня литературный салон, и граф будет присутствовать.

— Значит, и мы тоже, — отозвалась миссис Уитмор с выражением истинного удовлетворения на лице.

От внезапного холода, пробежавшего по рукам Дженнет, у нее появилась гусиная кожа, и возникло необъяснимое чувство, что это знакомство — очень плохая идея.

— Пойдем, Дженнет, — встав, сказала Элизабет.

— Всего хорошего, — попрощалась миссис Уитмор, не скрывая явно злорадной улыбки.

Во что она втянула Мэтью? Дженнет молча шла с Элизабет по коридору, но как только двери за ними закрылись, она взяла подругу за локоть.

— Что они замышляют?

— Не могу понять. — Элизабет нахмурилась. — Их реакция на знакомство была совсем не такой, какую я ожидала.

— Что-то здесь не так. — Дженнет спустилась по лестнице, села в экипаж и, когда Элизабет присоединилась к ней, вздохнула.

— Что?

— Не слышала ли ты в последнее время каких-нибудь сплетен о Сьюзен? — тихо спросила Дженнет. — Скандальных сплетен?

— Ничего такого.

— У меня очень странное ощущение, что они собираются поймать его в западню, — со все возрастающей тревогой заметила Дженнет.

— Зачем им это нужно? — натягивая белые перчатки, удивилась Элизабет. — Она богатая, красивая и…

— А что, если она носит ребенка?

— Дженнет, как ужасно ты думаешь о ней! — вздохнула на этот раз Элизабет.

— А если это правда?

Элизабет задумчиво похлопала пальцем по губе.

— Тогда нужно предупредить Блэкберна, чтобы он был начеку. Если ты права, Сьюзен постарается поставить его в компрометирующее положение, чтобы ускорить события.

— Я прослежу, чтобы этого не произошло. — Откинувшись на бархатные подушки, Дженнет скрестила руки на груди.

В семь часов вечера Мэтью вошел в величественный дом леди Шелдон на Джордж-стрит. Соглашаясь на план Дженнет, он сомневался, что она сможет доставать для него приглашения на какие-то мероприятия. А сейчас у него были приглашения на этот музыкальный вечер и на литературный салон в четверг у леди Элизабет. Мэтью знал, что леди Элизабет и Дженнет — близкие подруги, поэтому Дженнет, несомненно, заставила ее пригласить его.

Однако не имело значения, каким образом он получал приглашения, пока они продолжали появляться в его доме каждый день. Мэтью не терпелось начать новую жизнь, слишком долго уважение было для него недосягаемо. И вот оно здесь, просто нужно дотянуться до него, и это не такое уж невозможное дело.

Пересекая в сопровождении лакея холл, Мэтью улыбался, но как только вошел в музыкальный зал, улыбка у него пропала. Едва он переступил порог, раздался явно слышимый вздох, по меньшей мере, пяти женщин, а вслед за ним к их губам взлетели веера.

Его не встретил ни один дружеский взгляд, а каменное выражение на лице леди Шелдон без слов сказало ему, что она согласилась на его присутствие только ради Дженнет. Оглядев комнату, Мэтью понял, что Дженнет в этот вечер не пришла, оставив его на мели среди моря неприязни, и, пройдя, сел в заднем ряду, надеясь полностью утонуть в кресле.

Суета у двери заставила его взглянуть в ту сторону, как раз когда Дженнет, шелестя фиолетовым шелком, входила в комнату. Несколько женщин, сразу же окружив ее, что-то зашептали ей.

— Я действительно не понимаю, в чем тут проблема, — ответила она нарочито громко, чтобы ему было слышно.

После еще нескольких возмущенных протестов собравшихся возле нее леди Дженнет отделилась от группы и направилась прямо к Мэтью.

— Добрый вечер, лорд Блэкберн.

Проклятие, она решила поздороваться с ним на виду у всех.

— Добрый вечер, леди Дженнет.

— Я искренне надеюсь, что вам понравится сегодняшний музыкальный вечер. У дочерей леди Шелдон настоящий талант, как к пению, так и к игре на фортепьяно.

— Уверен, что получу огромное удовольствие. — Мэтью не мог сдержать довольную улыбку.

Дженнет кивнула и бросила дамам язвительный взгляд.

— Думаю, так и будет. — Дженнет осмотрела комнату, словно искала кого-то определенного, и, тихо вздохнув, сказала: — Но нужно, чтобы кто-то сидел рядом с вами, милорд. Нельзя оставаться в одиночестве.

— Вы могли бы оказать мне честь, — сказал он так, чтобы слышала только она.

Дженнет подняла черные брови и изогнула губы, словно сочла предложение чрезвычайно забавным.

— У меня есть подходящий человек.

Дженнет отошла, прежде чем Мэтью успел остановить ее. Он предпочел бы, чтобы это она, а не какая-нибудь дрожащая дочка хозяйки сидела в кресле рядом с ним. Тем не менее, он не мог не наблюдать, как она разговаривает с какой-то несчастной молоденькой девушкой, у которой при первых словах Дженнет внезапно побелело лицо.

— Мисс Амелия Шелдон, позвольте представить вам лорда Блэкберна, — сказала Дженнет, улыбаясь обоим.

Мэтью встал и склонился к дрожащей руке мисс Шелдон:

— Приятно познакомиться с вами, мисс Шелдон.

— Б-благодарю вас, милорд.

— Вы окажете мне честь, если составите компанию. — Мэтью с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. Девушке не могло быть больше восемнадцати лет, и она явно боялась позволить ему даже прикоснуться к ее руке. Вероятно, он должен был установить Дженнет возрастной предел — никаких женщин моложе двадцати одного года. Он не представлял себе, почему Дженнет выбрала самую младшую из дочерей леди Шелдон, если только Дженнет не считала, что Амелией легче всего манипулировать.