Однако она дала Мэтью время думать и гадать, кому Дженнет представит его на предстоящей неделе. Любой леди он будет уделять все свое внимание и не позволит себе никаких эротических мыслей о Дженнет.

О Дженнет не может быть и речи.

Она навсегда останется женщиной Джона. Хотя они все были друзьями, Мэтью всегда знал, что она отдает предпочтение Джону. Джон обладал титулом и со временем должен был унаследовать земли и состояние, а Мэтью был вторым сыном без всяких перспектив. У Джона были светлые волосы и голубые глаза, и Дженнет любила его, они хотели друг друга, а Мэтью и пять лет назад был лишним.

Он ужасно завидовал отношениям Джона и Дженнет и знал, что Джон не идеальный мужчина для Дженнет. Но в тот день Мэтью потерял двух своих друзей.

Его размышления прервал стук в дверь.

— Да?

Мэтью сел, ожидая, когда откроется дверь, но вместо этого из-под двери появился листок бумаги. Подойдя, он поднял его и быстро прочитал записку.

«Мне нужно поговорить с тобой наедине. Жди меня в парке через пять минут.

Д.».

Подошло время узнать, кому она собирается представить его в этот вечер. Мэтью подошел к зеркалу и, руками зачесывая назад волосы, обнаружил, что ему просто необходимо постричься. Обычно эту процедуру выполнял его камердинер — еще один момент в жизни, которого он лишился из-за пристрастия отца к игре.

Расправив шейный платок и сюртук, Мэтью отправился в парк. Дул неприятный ноябрьский ветер, и Мэтью пожалел, что не взял с собой теплое пальто. Разыскивая Дженнет, он брел мимо увядших цветов по шуршащим под ногами опавшим сухим листьям. Впереди Мэтью увидел небольшую самшитовую беседку и в ней Дженнет, которая сидела на скамье, завернувшись в свою черную шерстяную накидку.

Она выглядела невинной и, когда посмотрела на него, показалась ему несчастной, ее изумительные голубые глаза были полны страдания.

— Что случилось, Дженнет?

Она нахмурилась, но потом улыбнулась:

— Ничего. Просто здесь очень холодно.

— Зачем ты хотела встретиться со мной?

— Здесь находятся три леди, которым ты, по-моему, сможешь понравиться.

Может понравиться?

— И кто они?

— Леди Анна Грейндж, мисс Мэри Марстон и мисс Оливия Смайт-Тейлор.

— А как насчет леди Элизабет?

— Леди Элизабет? — Дженнет резко вскинула голову.

— Да. Она твоя подруга, насколько я знаю. — Скрестив на груди руки, Мэтью смотрел на Дженнет. — И не замужем.

В солнечном свете, пятнами пробивавшемся сквозь деревья, было видно, как побледнело ее лицо.

— Я не думаю, что она подходящая для тебя женщина. Мэтью охватило негодование.

— Значит, вполне допустимо сводить меня с любой ничего не подозревающей леди, чтобы только она не была твоей подругой.

— Как ты смеешь предполагать такие отвратительные вещи? — Дженнет вскочила и уперлась руками в бедра.

— Тогда почему?

— Я не имею права говорить, — медленно ответила она. — Она специально сказала тебе, что не хочет, чтобы я ухаживал за ней? — потребовал ответа Мэтью.

— Нет… — Она сникла. — Мэтью, это не то, что ты думаешь.

— Правда?

— Обещай, что не скажешь никому то, что я сейчас сообщу тебе. — С мольбой в глазах Дженнет посмотрела на него, и он понял, что готов согласиться на все.

— Хорошо.

— Отец не включил ее в завещание, — прошептала Дженнет, глядя в землю.

— Почему?

— Она никогда не говорила никому из нас, — покачала головой Дженнет, пожав плечами, — Я знаю, что у нее есть приданое, но оно невелико.

— У герцога огромное состояние, и не могу поверить, что оно все распределено, — заметил Мэтью.

— Я знаю. Он вместе с Бэннингом участвовал в каких-то деловых операциях. Брат сказал мне, что одни те операции могли обеспечить Элизабет более чем достаточно денег на всю ее жизнь. Но вместо этого у нее есть лишь скудное содержание.

— Тебе известно, сколько это? — Мэтью сел на скамейку, где до этого сидела Дженнет.

— Прости? Не понимаю.

— Дженнет, все очень просто. Сумма, достаточная для меня, может сильно отличаться от той, что достаточна для тебя.

— Совершенно верно.

Взглянув ей в лицо, Мэтью увидел, что она не поняла, что он хотел сказать.

— Я имею в виду, что тебе может требоваться больше.

— Не могу поверить, что ты это сказал.

— Сказал. — Наклонив голову набок, он смотрел на Дженнет. — Того, что ты потратила на тех сирот, вполне хватило бы, чтобы заплатить большую часть моих долгов.

— Очень сомневаюсь.

— Ты привыкла к гораздо более высокому уровню жизни, чем у меня, особенно в моем нынешнем положении. Все, что мне нужно, — это женщина, которая сможет помочь мне погасить долги отца и спасти арендаторов от разорения. Очень надеюсь, что следующий год будет для них более удачным, и они снова смогут заплатить за аренду.

— Они не расплатились за аренду?

— Как я мог вырвать кусок у них изо рта?

* * *

Дженнет в удивлении уставилась на него. Большинство людей, оказавшихся в положении Мэтью, заставили бы арендаторов расплатиться или выгнали. Из-за ранних холодов в этом году большинство урожая пропало, и даже арендаторы Бэннинга попросили отсрочить оплату аренды. Ее брат предоставил им кредит, чтобы поддержать их, но он мог себе это позволить. У Мэтью на такую щедрость средств не было.

— Прости, я тебя недооценивала. — Похоже, она недооценивала его больше, чем кто-либо другой.

— Это не твоя вина. Возможно, мне следовало выгнать моих арендаторов и сдать землю другим. — Он покачал головой.

— Но ты не смог этого сделать, — прошептала она. — Мэтью опять оказался более достойным человеком, чем она.

— Нет, не смог. Какая из трех леди будет, по-твоему, самой подходящей кандидаткой? — кашлянув, спросил он.

— Мисс Мэри Марстон, — не задумываясь, ответила Дженнет. — Ее родители решили, что им необходимо улучшить свое положение в обществе. Мэри очень хорошо принимают, даже лучше, чем ее родителей, но она еще не привлекла взгляд ни одного титулованного джентльмена. Ее сестра недавно обручилась с виконтом Эллори.

— Ты считаешь, что ее репутация лучше моей? — спокойно спросил он.

— Ее мать — дочь виконта, — кивнув, пояснила Дженнет. — Она вышла замуж по любви, но это неравный брак. — А отец Мэри был человеком, способным строго следить, чтобы Мэтью не проиграл состояние Мэри.

Тем не менее, это был на самом деле ужасный день для Мэтью, если графу приходилось опускаться до такого низкого уровня, как дочь банкира.

— Ну что ж, хорошо. Я с удовольствием познакомлюсь сегодня вечером с мисс Марстон.

— Я организую представление.

Дженнет заметила, что он смотрит на нее бездонными серыми глазами, и почувствовала, что легко может пропасть в манящих глубинах этих глаз.

— Дженнет, у нас осталось совсем мало времени.

— Мне казалось, ты сказал, что у нас есть месяц. — Она насупила брови.

— Первая неделя миновала, а у меня так и нет никого, за кем бы я мог ухаживать. Я думаю, чтобы обзавестись женой, требуется больше чем просто короткое представление.

— Думаю, все впереди. — Дженнет улыбнулась ему. — Никогда не знаешь, в какой момент жена просто свалится тебе на колени.

— Я бы не рассчитывал, что так произойдет. Время уходит. — Он многозначительно поднял каштановую бровь.

— Это буду не я, Мэтью. — Это никак не может быть она, даже если он не игрок; он заслуживал уважения за то, что сделал для нее пять лет назад, и она недостойна такого благородного человека.

Дженнет часто задумывалась, достойна ли она вообще кого-то после того, что совершила. Возможно, обосновавшись во Флоренции, она заведет себе любовника — но эта мысль оставила у нее во рту неприятный горький привкус. Существовал лишь один мужчина, который ей был нужен.

— Время покажет, Дженнет. — Он наклонил голову и, повернувшись, пошел прочь, но, дойдя до конца парка, оглянулся.

«Если бы только моя жизнь сложилась по-другому», — подумала Дженнет.

Выйдя из комнаты и закрыв за собой дверь, Дженнет шла по коридору, почти беззвучно ступая по персидскому ковру. Все складывалось удачно. Мэри не откажется от знакомства, и, так как ее родители прибудут не раньше чем в понедельник вечером, у нее и Мэтью будет масса времени, чтобы узнать друг друга. А когда приедут родители Мэри, возможно, даже будет сделано объявление о помолвке.

У Дженнет сжалось сердце. Но все к лучшему, нужно, чтобы он женился до того, как она уедет на континент, даже если у нее не лежала душа к этому браку.

Мэри станет Мэтью хорошей женой.

— Леди Дженнет?

Обернувшись на голос, Дженнет увидела Мэри Марстон и постаралась улыбнуться девушке.

— Да?

Ускорив шаги, Мэри подошла к Дженнет.

— Можно, мы вместе войдем в гостиную? К сожалению, я чувствую себя не так уверенно, как следовало бы. Моей тете нездоровится, и она решила обедать у себя в комнате.

— Да, конечно. — Если ее тетя плохо себя чувствует, то некому будет осудить Мэри за то, что она разговаривает с Мэтью. Дженнет очень надеялась, что Элизабет выполнила свою задачу и за обедом усадила их рядом.

Изящная блондинка взяла Дженнет под руку, и они направились в гостиную.

— Леди Дженнет, неужели вся великосветская суматоха не утомляет вас? Вы всегда выглядите бодрой, счастливой и уверенной в себе.

Если бы только это была правда! За всю свою жизнь Дженнет никогда не была такой ни на что не годной.

— Постепенно все станет проще. С каждым сезоном вы будете приобретать больше уверенности и спокойствия. А когда выйдете замуж, будете пользоваться всеобщим уважением.

— Надеюсь, это так. Вы действительно думаете, что лорд Блэкберн — хороший человек?

Дженнет плотно сжала губы. Он был очень хорошим человеком — для нее самой даже слишком хорошим.

— Да. Я думаю, вы поймете, что сплетники несправедливо жестоки к нему.

— Я надеюсь, мои родители останутся, довольны знакомством.

— Думаю, да, ведь он граф.

Спустившись по лестнице, они вошли в гостиную и осмотрелись. Дженнет взяла с подноса проходившего, мимо лакея два бокала хереса и, отдав один Мэри, отпила из своего.

— Леди Дженнет, я не пью спиртное, — прошептала девушка, стараясь держать бокал подальше от себя, словно в нем сидел сам дьявол.

— Если вы хотите пользоваться успехом, нужно научиться делать несколько глотков. Обещаю, вы не опьянеете и не потеряете невинность.

— Хорошо, — согласилась Мэри, тихонько хихикнув.

Дженнет наблюдала, как девушка медленно поднесла бокал к вытянутым губам и, сделав глоток меньше мышиного, поморщилась.

— Не скажу, что мне нравится, — сообщила она, склонившись к Дженнет. — Я должна все это выпить?

— Нет, если вам не хочется, — слегка покачав головой, ответила Дженнет и, поднеся ко рту свой бокал, стала пить херес, жалея, что это не бренди. Сейчас Дженнет нужно было сесть у камина с хорошим крепким бренди и интересной книгой, а вместо этого она, скрывая тоску, улыбалась, как научила ее мать, и взглядом искала Мэтью.

Она увидела, что он, прислонившись к стене, разговаривает с Сомертоном, и, не обращая внимания на то, что внутри у нее все сжалось, любовалась чертами его лица. Она с удовольствием рисовала бы это лицо или, еще лучше, целовала бы.

— Это он? — спросила Мэри. — Мужчина у стены с короткими светло-каштановыми волосами?

О Господи, ее внимание привлек Сомертон!

— Нет. Это лорд Сомертон, и этого человека вам лучше не знать.

— Почему?

Наивный тон Мэри действовал Дженнет на нервы.

— Он самый худший из подонков. Говорят, он убил дюжину людей. Я крайне удивлена, что его вообще пригласили на этот прием.

— О-о!

Эта мямля, по-видимому, расстроилась, что познакомится не с первым из самых знаменитых великосветских проходимцев, а только со вторым.

— Подождем, пока они закончат беседу, а потом я познакомлю вас.

Пока они ждали, Дженнет допивала свой херес. Поймав, наконец, взгляд Мэтью, она кивком указала на Мэри, а он в ответ слегка наклонил голову и оставил Сомертона. Пока он медленным шагом приближался к ним, Дженнет не отводила глаз от его сильных ног, наблюдая, как с каждым движением черная хлопковая ткань натягивалась на его мускулистых бедрах.

— Ой, он подходит, — с возбуждением объявила Мэри.

— Стойте спокойно и помните, что он привык к женщинам…

— Я знаю. К женщинам, более искушенным, чем я, — перебила ее Мэри.

— Леди Дженнет, вы сегодня чудесно выглядите, — заговорил Мэтью, подойдя к ним, и быстро склонился к ее руке.

— Добрый вечер, лорд Блэкберн. — Дженнет постаралась оставить без внимания искру, пробежавшую вверх по ее руке от этого короткого прикосновения. — Мне кажется, вы не знакомы с мисс Марстон. — Дженнет обернулась к Мэри: — Мэри, позвольте представить вам лорда Блэкберна.

— Мне очень приятно, дорогая.

Он наклонился к руке девушки, а когда выпрямился, от Дженнет не укрылся довольный блеск у него в глазах, появившийся после того, как он окинул взглядом Мэри. В Мэри было все, чего ему хотелось, и даже больше: пышная грудь, тонкая талия и изящные бедра плюс светлые волосы и рост — девушка едва доходила ему до плеча.

И в ее прошлом не было скандалов.

Бурление в собственном желудке сказало Дженнет, что Мэри великолепно подходит Мэтью.

Глава 9

Мэтью улыбнулся смотревшей на него молодой девушке. Мэри Марстон обладала всеми качествами, о которых он говорил Дженнет, за исключением, возможно, требуемого возраста — ей не могло быть больше восемнадцати лет, и она излучала невинность, как маяк лучи света. Но возможно, она была именно той женщиной, которая способна помочь ему.

— Вам нравится вечер? — спросил Мэтью.

— О да, — кивнула она, глядя на него большими глазами.

— Скоро начнется обед, — заметила Дженнет. — Лорд Блэкберн, не проводите ли мисс Марстон в столовую?

— С удовольствием. — Он подал руку мисс Марстон, и она, улыбнувшись Мэтью дрожащей улыбкой, взяла его под руку.

Мэтью не ощутил никакой вспышки энергии, как с Дженнет; легкое прикосновение было приятным, теплым и больше похожим на прикосновение сестры, чем возможной невесты.

— Расскажите о себе, мисс Марстон, — попросил он по дороге в столовую.

— Рассказывать почти нечего — тихо хихикнула она. — Мне восемнадцать, и в этом году заканчивается мой первый сезон.

— Какие у вас любимые занятия?

— Любимые занятия? — нахмурившись, повторила она.

Они подошли к своим местам, которые, к счастью, оказались рядом, и Мэтью отодвинул для нее тяжелый стул красного дерева. После того как они уселись и поздоровались с соседями, Мэтью снова попытался что-нибудь узнать о девушке.

— По-моему, мы говорили о любимых занятиях. Вы рисуете? Возможно, увлекаетесь игрой на музыкальных инструментах?

— Если говорить о рисовании, то должна признаться, у меня нет ни капли таланта. Я могу определить мелодию, и это, по-видимому, самый большой мой талант.

Помня любовь своей матери к чтению, Мэтью подумал, что, быть может, это область и ее интересов.

— Вы увлекаетесь чтением?

— Немного. — Легкий румянец окрасил щеки девушки.

— Правда? — Он чуть наклонился к ней. — И какие книги вам нравятся?

— Это не серьезная литература.

Мэтью понял, что она хотела сказать: она увлекалась современными дешевыми романами.

— А где ваши родители?

— Они гостят у моей старшей сестры Энн и будут здесь через два дня. Меня привезла сюда тетя, но она приболела и попросила подать еду ей в комнату.

Мэтью с облегчением вздохнул. До сих пор у мисс Марстон не было страха перед ним. Быть может, после двух дней они будут настолько очарованы друг другом, что ее родители с радостью согласятся на брак. Хотя, по правде говоря, Мэтью сомневался, что страстно влюбится в нее. Она оказалась достаточно милой, и он считал, что их семейная жизнь может быть терпимой, но это было бы совсем не то, что ему хотелось иметь в браке. Однако ему не пристало быть слишком разборчивым, потому что у него оставалось все меньше времени.

Мисс Мэри Марстон подойдет ему, должна подойти. Вероятно, если он будет повторять себе это, то, в конце концов, начнет этому верить.

Лакей поставил перед ним тарелку с едой, и, когда он обслужил всех, Мэтью принялся за окорок и пришел в восторг от невероятно изысканного вкуса. Хотя он и держал повара, но на то, чтобы покупать какие-либо деликатесы, денег не хватало. Остановив взгляд на Дженнет, Мэтью смотрел, как она, отправляя в рот жареный картофель, медленно жевала, как будто наслаждалась каждым отдельным кусочком.

Повернувшись к брату, она тихо засмеялась чему-то, что он сказал, и ее голубые глаза заискрились в свете свечей. Она была изумительно красива: платье цвета сапфира великолепно гармонировало с ее глазами, а из низкого выреза слегка выглядывали округлости небольших грудей.

Мэтью на мгновенье закрыл глаза и представил себе, как спускает рукава ее платья, тянет вниз с грудей лиф платья и развязывает ей шнуровку корсета. Потом он мог убрать хлопковую сорочку с ее розовых сосков и обнажить их перед своим голодным взглядом.

— Лорд Блэкберн?

При звуке голоса мисс Марстон Мэтью быстро открыл глаза.

— Да?

— С вами все хорошо? Вы уже несколько минут сидите с закрытыми глазами.

— Благодарю вас, я в порядке. Просто я задумался кое о ком — кое о чем, — быстро поправил он себя.

Еще секунду он смотрел через стол на Дженнет. Мэтью знал, что должен избавиться от этой безумной одержимости ею — в мисс Марстон есть все, что ему нужно в жене.

А в Дженнет есть все, что он хочет.

Мэтью выглядит счастливым. Эта мысль должна была доставлять Дженнет радость, а не захлестывать эмоциями, называть которые она отказывалась. Она исполнила свой долг и нашла Мэтью женщину, на которой он мог жениться. И последнее, что ей следовало делать, — это откровенно смотреть на него, тоскуя по его поцелуям и по его прикосновениям.

— У тебя совершенно несчастный вид.

Дженнет оторвала взгляд от карточного стола, за которым Мэтью и Мэри играли в вист, и увидела, что на нее с улыбкой смотрит Николас, лучший друг Бэннинга.

— Когда ты приехал?

— Всего несколько минут назад. Я даже пропустил обед.

— Уверена, леди Астон не станет обижаться, пока может похвастаться тем, что на ее загородном приеме присутствует маркиз Энкрофт. Вернее, мне следует сказать — будущий герцог Белфорд, — со смехом поправила себя Дженнет.

— Да, моя кузина действительно любит хвастаться тем, что у нее в семье есть будущий герцог. Уже пять матерей останавливали меня, чтобы поговорить, о своих дочерях.

Дженнет усмехнулась, радуясь, что нашелся старый друг, с которым можно поболтать.

— Хочешь, возьмем бренди и поговорим?

— Ничто не может быть приятнее.

— Жди меня на террасе через десять минут, — шепнула Дженнет.

— Если кто-нибудь застанет нас вместе, тебе придется выйти за меня замуж, — поддразнил ее Николас с откровенно порочной улыбкой.

— Я почему-то очень сомневаюсь, что Бэннинг будет на этом настаивать, — смеясь, отозвалась Дженнет.

— Он не настолько глуп.

— Я принесу бренди. — Не дожидаясь от него ответа, Дженнет пошла к матери и объяснила, что делает.

— Будь осторожна, Дженнет. — Мать в тревоге нахмурила брови. — Я знаю, что мне нечего опасаться Николаса, но не все поймут вашу дружбу.

— Я понимаю.

— Тогда иди.