— Джулеп! — приказала Дасти.

Джулеп принюхался к корму в ловушке.

— Чисто, — ответил он с немного остекленевшим взглядом. С ним всегда так бывало, когда приходилось вынюхивать запах яда.

Дасти обошла ящик кругом, внимательно разглядывая отверстие из скошенной проволоки и замысловато устроенную пружину внутри.

— «Ловец-2000», — прочитала она на этикетке сзади. — Хитро.

Она юркнула в отверстие ловушки. Дверца чуть было не захлопнулась, но Дасти зажала её своим пушистым хвостом, оставив узкую щель. И, пока хвост удерживал дверцу, Дасти, ухватив миску передними зубами, ёрзая и извиваясь, попятилась назад и выползла наружу.

Клац! — захлопнулась с грохотом ловушка.

Дасти разбросала корм по газону, и лисёныши бросились хрустеть — Джулеп даже с какой-то несравнимой свирепостью. Из-за поливалок на газоне корм оказался мокрым, но Ласка насытилась и таким.

— Ты не хочешь, Дасти? — спросил Джулеп, на мгновение переставая грызть.

Дасти презрительно усмехнулась и посмотрела куда-то в ночную тьму:

— Я бы всё на свете сейчас отдала за кролика.

Ласка проглотила последний кусочек и начисто облизала бороду. Только на носу, сверху, осталась крошка — вот чуть-чуть не дотянешься. Она хотела попросить помощи у Стерлинга с Джулепом, но те оказались заняты — вылизывали друг другу морды и играли в потяни-за-язычок.

Ласка наклонила нос к Дасти:

— Мама!

Р-р-р-р-р-р-р.

Едва Ласка услышала рычание, как тут же сморщила морду и повалилась на бок.

— Я тебе что говорила? — рявкнула Дасти. Её клык на волосок не дотянулся до уха Ласки.

Вместо голоса у Ласки вырвался хриплый шёпот:

— Я нечаянно, — подставила она лисице живот.

Дасти сердито запыхтела, потом резко фыркнула — ф-ф! Ласка вздрогнула.

Лисица решительно направилась обратно к улице, а Ласка, едва сдерживая слёзы, перекатилась на лапы. Дасти терпеть не могла, когда с ней мамкают. Это порой так легко забывалось. Так легко забывалось, что родной мамы у Ласки уже давно нет.

Два языка вдруг набросились ей на морду и принялись вылизывать с обеих сторон.

— Попалась, Лас! — воскликнул Джулеп.

— Заблестишь, как собачий нос! — воскликнул Стерлинг.

Ласка отстранилась. Очень уж у неё защемило сердце. Не до умывания.

Сумерки угасли на горизонте, и ночь вступила в свои права. Звёзды, словно пиявки, высосали последние серые краски, в окнах выключились танцующие огни. И, пока квартал растворялся в темноте, лисы шагали обратно к кладбищу, чтобы успеть домой до Чёрных Часов.

2

НА КРАЮ КЛАДБИЩА дожидалась какая-то тень.

Ласка нырнула Дасти под хвост и выглядывала, стоя между её длинных ног. Это был лис. Они с ним уже виделись. Он и его лисицы жили под садовым сараем в конце улицы Готорна. Лис был огромный, с рыжим, как осенние листья, мехом. Куриный Двор был его территорией.

Взрослые внимательно рассматривали друг друга в звёздном свете. У них не кривились губы, не вставала дыбом шерсть на загривке, но Ласка чувствовала, как напряглась Дасти. Ласка старалась держаться так же храбро, как Стерлинг, но лапы у неё подгибались, как ватные.

— Кто-то убивает лис, — сказал лис. — Прошлой ночью я обнаружил труп возле водохранилища. Свежий.

У Ласки дрогнуло сердце. И не только из-за мёртвой лисы. В жаркий день Дасти водила лисёнышей к водохранилищу остудить языки. Но Ласка всегда держалась в стороне. В пузырьках воды ей слышались голоса — голоса утопленников. В воде ей виделись маленькие мордочки, готовые выскочить и утащить её на дно, стоит только подойти слишком близко.

— От неё не исходило запаха яда, — продолжал лис. — Хвост не раздавлен шинами. Мех сухой, неразодранный. Мне не хватило времени осмотреть получше — я почувствовал, что я там не один. — Лис, сощурив глаза, посмотрел на Дасти. — У меня есть причины полагать, что там была другая лиса.

Дасти обернулась и настороженно посмотрела туда, где остались растрёпанные тени Мусорного Двора.

— Кто-то сегодня украл нашу еду.

— Я держался своей территории, — сказал лис. — А вы?

Стерлинг зарычал и шагнул вперёд, но Дасти отшвырнула его на место. У Ласки перехватило дыхание. Дасти легко оставит позади этого лиса из-под садового сарая, а вот лисёнышам не спастись — он переловит их, как беспомощную добычу, и отгрызёт голову одним жевком.

— Есть ещё кое-что, — сказал лис. — На теле лисицы отыскалась единственная колотая рана. На груди.

Ласка посмотрела снизу вверх на Дасти, на её клык, который выступал изо рта. Неужто эта лисица убила другую, чтобы Ласке с мальчишками доставалось больше еды?

Лис шагнул вперёд.

— Ф-ф! — фыркнула Дасти, да ещё так яростно, что даже Стерлинг забился к ней под живот.

— Тебе ведь выгодна смерть лисы, и больше, чему кому-то другому на улице Готорна. — Лис кивнул на лисёнышей. — Приютив сирот, ты завела себе больше ртов, которые надо кормить.

Дасти попятилась назад, а под ней зашаркали лапами лисёныши.

— Я не собираюсь устраивать драку, — сказал лис и сделал ещё один шаг. — Я хочу понюхать твоё дыхание. — Ещё один шаг. — Если не почувствую запаха крови той лисицы, пойдёте с лисёнышами своей дорогой.

— Повернись, — рявкнула в ответ Дасти, — и ступай, откуда пришёл.

Лис наклонил морду и зарычал со злостью:

— Ты что-то скрываешь.

Дасти рванула вперёд, оставив лисёнышей без прикрытия. Лис налетел на неё в воздухе. Широко разинутые пасти столкнулись, тошнотворно заскрежетали зубами. Лисы рычали и бились, стараясь добраться противнику до горла, а Стерлинг подрыкивал им, как будто и сам участвовал в драке.

СССССШШШШШУУУУУМММММммммм…

Незнакомый звук разрезал ночь пополам, словно где-то в стороне ударила молния. Пронзив насквозь воздух, звук оставил позади такую свинцовую тишину, что у Ласки разболелись уши. Дасти и лис рухнули на траву.

Сердце у Ласки лихорадочно застучало. Сощурив глаза, она пыталась разобрать, что произошло. Одна из лис кое-как выбралась из-под другой. Дасти. Цела и невредима.

А вот лис из-под садового сарая лежал на траве, язык у него болтался между зубов, а глаза застыли, глядя на Дасти. Мёртвый. Ласка чувствовала по запаху, как жизнь утекает у него из груди сквозь единственную колотую рану. К этому запаху примешивался другой — похожий на тухлые яйца.

Дасти низко пригнулась, посмотрела в одну сторону, потому в другую — искала, кто же издал этот громоподобный звук.

Ночь обострила у Ласки все чувства. Осмотрись, принюхайся, послушай. Ничто не шелохнётся. Ничто не дыхнёт. Осмотрись, принюхайся, послушай. Запах крови переполнял воздух. Осмотрись, принюхайся… Её взгляд кое-что заметил на краю кладбища. Ветер взъерошил траву в какую-то сгорбленную тонкую фигуру. Словно дерево, только на двух ногах. Словно это сама ночь куда-то шагала. Ласка моргнула, и фигура исчезла. Только ветер обдавал запахом жжёных листьев.

— Рау! — Это Дасти что-то кричала, но из-за звона в ушах Ласка ничего не расслышала.

Лисица помчалась через кладбище, за ней, спотыкаясь, припустили Стерлинг и Джулеп. Обогнув тело, они растворились среди надгробий. На какое-то жуткое мгновение Ласка осталась один на один с мёртвым лисом, с исходившим от него запахом тухлых яиц, с его огромными пустыми глазами.

И она бросилась бежать.