— Ты, видно, не понимаешь… — процедил он, так что все разом вжали головы.

— Прекрасно понимаю, господин Повелитель Верхнего мира. Но и вы меня поймите: в очереди сидит нежить, которая по большей части занимается поставкой товара в ваш мир. Вы же не хотите тормозить своё собственное производство из чистейшего упрямства? Да вы присядьте, в ногах правды нет. Расслабьтесь, а я, пока остальных принимаю, вашими документами займусь и с Повелителем свяжусь.

Пока у ангела дёргался глаз, посетители поняли, что перед секретарём дьявола все равны. Тролль подвинул Адама, подсовывая мне документы и усаживаясь на стул. Адам ничем не выдал своего гнева: сжав челюсти, он молча пошёл в кабинет Даниэля, так и не дождавшись очереди и документов.

— Невежа, — хмыкнула ему вслед и занялась работой. Дэн на самом деле уже в курсе появления брата, потому что на протяжении всего нашего разговора была включена внутренняя связь.

Глава тринадцатая. День всех святых и не очень

Повелитель

Появление брата оказалось внезапным. Видимо, он никого не посвятил в свои планы, иначе я бы знал. Знал и спрятал бы Рыжика.

Она смелая, храбрая девочка. Очень умная и добрая, но ей не тягаться с Адамом. Безусловно, я горжусь её поступком, умиляюсь тем, как она встала на защиту меня и приёмной, но теперь братец так просто с меня не слезет.

То, что Адам явился сам, уже говорит о многом. Значит, ему что-то очень нужно, что он не может получить через своего помощника.

Дверь распахивается, на пороге появляется он: ледяная маска трещит по швам, так как неудержимая ярость рвётся наружу. Алёна сильно наступила ему на ангельский хвост и проехалась катком по самолюбию.

На моих губах застывает приветливая улыбка. Чего уж говорить, я рад его видеть. Наши встречи стали реже, простое общение сошло на нет. Я не знаю причин, точнее, знаю слишком много, но не хочу это принимать за правду. Всё жду, всё надеюсь, прямо как ванильная барышня, самому уже тошно.

— Кофе? Чай? — интересуюсь и пересаживаюсь за стол для конференций, приглашая брата.

— Чтобы твоя секретарша отравила меня?

Поджимаю губы, чтобы не рассмеяться.

— Алёна очень умная девушка, она не станет травить тебя в моём кабинете, — мягко усмехаюсь, впрочем, ни на что не намекая, оно само так выходит.

— Мне нужно, чтобы ты снёс несколько своих бизнес-центров или производств под строительство резервации моих людей. Мне уже некуда их девать, а толку от них мало, почти весь рабочий класс у тебя, пусть потрудятся на благо Верхнего мира, — пропустив мои слова, выдал братец.

Удивлённо моргнул и склонил голову. Он издевается?

— Адам, это твои люди, твой народ. Ты хочешь отправить их в ссылку? Дай им работу. Или ты решил полностью избавиться от «простых», оставив аристократию? А куда я дену своих людей? Выгоню на улицу?

— Мне плевать на твоих людей, эта земля — моя, ты лишь условно правишь: всё в этом мире моё, — ядовито процедил он. Голубые глаза полыхали безумным блеском. Власть сводит с ума не только людей.

Горько усмехнулся и поджал губы.

— Ты забываешь, Адам. Мир нам подарил отец, это ты отделился, а я имею право им править не меньше, но я не хочу один…

— Чушь! — холодно прервал он. — Ты правишь, потому что я позволяю. Запомни это и делай, что говорю.

Выдохнул, прикидывая в уме разные варианты.

— Я не буду ничего сносить, но подумаю, что можно сделать для твоих людей и куда пристроить. Помнится, ты не хотел объединять расы, а теперь сам их ко мне отправляешь.

— Мне нужна твоя секретарша, — снова пропустив мои слова, нагло заявил братец.

Мои брови взлетели вверх, я, мягко говоря, удивился.

— Позволь спросить, зачем?

Адам очень нехорошо усмехнулся, показывая белые зубы, которые мне захотелось выбить, пожалуй, впервые за долгое время. Обычно я закрывал глаза на все его выходки и пропускал мимо ушей все его слова.

— Я предложу ей работу. Ты переступил черту и переспал с человеком, не думал же ты, что я не узнаю. По запаху, — победно произнёс он.

— Ну, ты же сам хотел, чтобы я был ближе к людям, — усмехнулся в ответ, напрягшись всем телом.

— Афаэль, приведи девчонку, — в отместку бросает он.

Мы сталкиваемся взглядом, мне хватает доли секунды:

— Не надо. Я сам. Она пойдёт к тебе, только если добровольно. Не смей давить и угрожать.

— Ты ставишь условия? — кривая усмешка на красивом лице, а я уже готов порвать его на части. Адам переходит границы, которые никому нельзя нарушать. Братец заигрался в Повелителя…

— Предупреждаю, — холодно отзываюсь, принимая спокойный вид. Я уверен, что Алёна ни за что не пойдёт работать к Адаму. Не предаст меня, я верю ей, как никому не верю. Даже Варину, мне кажется, доверяю меньше.

Адам, тем не менее, уверен в себе, значит, что-то задумал, но сейчас у меня нет выхода, кроме как нажать на кнопку и пригласить Алёну в кабинет. Ещё не хватало, чтобы за ней ангелы ходили и пугали понапрасну, — или она их: тут как пойдёт.

В кабинет спокойно входит Рыжик с подносом в руках. Невольно улыбаюсь: девочка не упустит возможности уколоть невоспитанного посетителя её приёмной. Настолько гармонично Алёна вжилась в должность, что я представить никого не могу на её месте.

Девушка демонстративно ставит передо мной чашку и вазочку с печеньем. Со второй чашкой идёт в сторону Адама, но не доходит, садится за стол и придвигает чашку к себе, повернувшись ко мне:

— Вызывали, мой Повелитель? — невозмутимо спрашивает она и делает глоток ароматного кофе со сливками.

Ой, хитрюша! А кто-то говорил, никогда меня так не назовёт, а я уже представляю Алёну в коже…

— Вообще-то, — ехидно усмехаясь, плохо скрывая раздражение, встревает Адам и садится напротив девушки. — Я просил вашего присутствия и хочу предложить работу. И пока вы не успели отказаться, должен кое-что рассказать.

— Что бы вы ни сказали, сэр, мой ответ — нет, — спокойно произносит Алёна, как я и предполагал.

— Всё же послушайте, — настаивает братец. — Я буду платить в три раза больше, потому что могу себе это позволить, — насмешливо произносит он. Вот, заноза. — Через два месяца, а не через пять, вы сможете вернуться к своей маме, друзьям, учёбе…

Сука! Единственное, что я успел подумать. Послышался смешок.

— Что вы ещё готовы мне предложить, чтобы насолить собственному брату? Дворец хрустальный? Вечную жизнь? Лучше пригласите его в ресторан и поговорите по-человечески. О своих делах, о жизни, вспомните детство…

— Вижу, вы мало мыслите в политике, но, тем не менее, предложение остаётся в силе. И пока вы думаете, скажу, что, если бы не мой драгоценный брат, вы вернулись бы в свой мир не через полгода, а через полтора-два месяца.

Я замер, глядя только на Алёну. Она закусила губу, что-то обдумывая. Потом перевела взгляд на меня, ожидая ответа.

— Это правда, — севшим от напряжения голосом ответил я. Ну не бросаться же сейчас оправдывать себя и уверять, что если бы не я, то она могла вообще не выйти из комы: её попросту убил бы лечащий врач ради органов.

Девушка чуть поморщилась и потёрла лоб.

— Последнее, что я стану делать, так это работать на того, кто заложил собственного брата, — холодно отчеканивает и поднимается. — Вы слишком низко пали в моих глазах, отбив всякое желание даже находиться с вами в одном кабинете. А с Дэном мы разберёмся без посторонней помощи, но спасибо за информацию: будет, что обсудить вечером. Всего доброго. — Алёна спокойно выходит, прикрыв за собой дверь. Я всё ещё смотрю ей вслед и только сейчас чувствую облегчение. Не ушла. Не бросила. Значит, смогу объяснить.

— Ты всё слышал, Адам. Мне больше нечего добавить, — развожу руками, намекая, что ему пора. — Когда найду решение касательно первого вопроса, я с тобой свяжусь.

Брат уходит, бросив на меня многообещающий взгляд. А я всё ещё не могу поверить, что Алёна дала такой достойный отпор несмотря ни на что. Хрен ему кислый, а не Рыжик.

* * *

После ухода Адама и его мраморных статуй на душе стало тревожно. Уверена, всему есть логическое объяснение, мне не стоит спешить с выводами, не думаю, что Дэн пошёл на обман из плохих побуждений.

Но этот Адам… тот ещё пирожок. От него можно ожидать чего угодно — это-то и настораживает.

Через минут десять Дэн попросил меня зайти. Выдохнула, поправила юбку, попросила Джалилу подменить меня и отправилась «на ковёр».

Тихо вошла и тут же угодила в родные объятия. Была прижата спиной к груди, а голова дьявола устроилась на моём плече. Он словно пытался зарыться в моих волосах.

— Прости меня, Рыжик, — тихим, полным раскаяния голосом произнес он. — Ты же понимаешь, что никто не пошёл бы ко мне работать, не предложи я выгодных условий. Возращение в свой мир — самое выгодное условие. Ты сама видела, что творилось у меня в приёмной. Адам со своими законами… — последние слова Повелитель прорычал, сжимая мою талию.

— Ничего, — выдохнула, улыбаясь и прикрывая глаза. Какая вообще теперь разница, как я попала к дьяволу? На полгода или три месяца: домой я всё равно вернусь; только вот теперь даже не знаю, так ли сильно я этого хочу.