Дэн развернул меня к себе и поцеловал. Нежно, чувственно, но в то же время жадно, словно оставляя свой след.

— Давай присядем. Сейчас придет Варин, у меня есть к вам разговор.

Удивлённо вскинула брови и села на стол. Дверь распахнулась, являя хмурого вампира.

— Что ему нужно было? — с порога ледяным тоном произнёс он. Варин вовсе не выглядел тем добродушным мужчиной, которого я привыкла видеть.

— Сядь, — спокойно, но безапелляционно ответил Дэн. Вампир молча подчинился.

Я смотрела то на одного, то на другого.

— Глаз с Алёны не спускай. Поставь теней следить за ней. Не знаю, что эта падла задумала, но мне не понравилось выражение его лица, — Дэн сжал карандаш, легко сломав его.

— Ты думаешь… — не стала озвучивать вопрос, сглотнув. Неприятные мурашки пробежали по спине.

— Слишком хорошо знаю Адама, — Дэн выдохнул и потёр лицо. — Поехали, у нас с тобой есть дело, — это уже хмурому вампиру. — А ты — чтобы ни шагу без меня, вот ключи от дома. Попросишь теней проводить тебя прямо до двери, на всякий случай. Я отдам распоряжение. Кушаешь, ложишься, я приду ночью.

— Э-э? — поднимаясь, запротестовала я. Куда это он?

— Не волнуйся, Рыжик, — меня прижали и чмокнули в нос. — Мы просто кое с кем встретимся, разузнаем, обсудим и вернёмся.

— Ладно, — растерянно вымолвила вслед и отправилась работать.

* * *

Всю следующую неделю я прожила у Дэна. На работу ходила, но больше никуда. Даже к Лариану в подземелье ездить перестала. Тени ходили тенью, как бы это ни звучало, безмолвно меня охраняя. Я таскала ребятам блинчики с кленовым сиропом, они таскались за мной. К концу недели я даже перестала их замечать: ну ходят и ходят.

Звонила Ранира, звонил Эликот и Арахар — кто только ни звонил, но всем я говорила заготовленную версию: у меня всё хорошо, наслаждаюсь счастьем и семейной жизнью, скоро приеду.

Вечерами к нам заходил Варин, мы вместе ужинали, болтали о том, о сём. Как-то зашёл Лариан, проведать: действительно ли всё в порядке. Повелитель фыркал, но не возражал.

В воскресенье я упросила отпустить меня в резервацию. Праздник всё-таки. Ранира уже телефон оборвала.

— Я поеду с тобой, — упрямо заявил Повелитель.

— Отлично! Я на это и рассчитывала, — усмехнулась в ответ, натягивая штаны. Моих вещей в доме дьявола стало больше, чем его. И откуда только взялись.

— Я бы не пропустил такое веселье, — поддразнил мужчина, целуя в губы. — Может, задержимся? — игриво протянул он, держась за ремень моих брюк.

— Потом, — отмахнулась, соображая, что ещё взять. — Там уже народ собирается, а организатора всё нет.

— С тобой просто невозможно, когда ты занята делом, — пожаловался сам себе мужчина и пошёл одеваться. Правильно, нечего бухтеть зря.

На самом деле друзья уже сами всё подготовили к открытию. И закуски, и алкоголь, и музыка играла на всю резервацию: огромные колонки надрывались. Арахар с Эликотом заняли место за стойкой, выполняя роль барменов. А вообще под крышей соорудили шведский стол, чтобы гости могли сами себя обслуживать. Разноцветные лампочки приятно мигали в сумерках, создавая атмосферу веселья и чего-то особенного.

Мне оставалось только толкнуть пафосную речь и перерезать красную ленту.

Гостей собралось много — половина из них знакомые, и все в костюмах и масках. Я нацепила красные мигающие рожки чёртика; времени на что-то серьёзное уже не было. Такие же рожки выдала Дэну и Варину.

Лариан и Ранира не стали пугать народ своей сущностью и сделали себе одинаковые пушистые хвосты, лохматые ушки и кошачий грим — получилось симпатично. На парочку было приятно посмотреть.

Очень много женщин пришли в бальных платьях, а мужчины в старинных костюмах. Я смотрела с умилением.

— Это всё твоя заслуга, — шепнул Повелитель, прижимая меня к себе за талию.

— Не только, — отмахнулась, — наблюдая, как народ веселится, общается и даже танцует.

Потом мы объявили конкурс на лучший парный танец, и победила парочка в белых масках. Мы торжественно вручили им статуэтку: такую же танцующую парочку. Потом были ещё конкурсы, но к середине празднования открытия Шапитолия уже никому конкурсы не нужны были. Народ танцевал, веселился и хором подпевал уже знакомые песни.

— Пойдём, Рыжик, — позвал меня Лариан. Дэн хитро подмигнул и повёл следом.

— Мы тут для тебя сюрприз сделали, — шепнул рядом идущий Варин.

Я не понимала, что происходит, но была неимоверно рада, что это вообще происходит. Все такие милые, добрые, родные… сердце защемила грусть, но я не успела ей поддаться, как мне закрыли глаза.

— Три! Два! Один! — прокричал Лариан, и мне открыли обзор.

Всей толпой мы образовали круг на площади, а в центе стояли коробки с фейерверком, который по команде стали запускать, усеивая небо разноцветными мигающими огнями.

— Ура! У-у-у-у!.. — мы радостно кричали и хлопали, а я смотрела на распускающиеся в небе цветы и глаз отвести не могла.

— Это великолепно, — прошептала я.

— Рад, что понравилось, — шепнул Дэн и, развернув меня, поцеловал.

— А теперь ламбада! — радостно объявила я, воспользовавшись подходящей музыкой и тем, что мы на площади. — Цепляйся!

Дэн хохотнул и положил руки мне на талию, следом за нами — Ранира с Ларианом, там и Варин с Арахаром подтянулись, а глядя на нас, и все остальные.

— Я-я-е ко-ко джамба, я-я-е, — напевая, я двигала бёдрами и руками, ведя зигзагами наш паровозик.

Мы смеялись, пели: кто громче, а потом, когда музыка умолкла, поаплодировали друг другу.

— Ты знаешь, я счастлива, — обратилась к Даниэлю, который ещё секунду назад стоял рядом. — Дэн? — недоумённо обернулась, но Повелителя не было видно, только море гостей в масках…

Сильные руки обняли меня со спины: я сразу поняла, что эти руки чужие, и хотела закричать, но мне зажали рот, а через мгновение сомкнулась темнота. Казалось, я потеряла сознание.

Глава четырнадцатая. Для кого-то хорошая, для кого-то не очень

Если я в коме, тогда почему же так больно? Вроде ведь не пила вчера, под поезд не бросалась… а чувство, словно меня в комбайн засунули, а потом в центрифугу положили. Хотя это, скорее всего, последствия той штуки, из-за которой я ушла в бессознанку.

Воспоминания вечера ворвались разрушительным вихрем, заставляя сердце стучать галопом, отдаваясь в висках. Все стенания по поводу самочувствия мигом отошли на второй план. Царица пришла в себя и жаждет мести! Раздражение, ярость, обида — чувства душили, укрепляя желание схватить похитителя и долго, со вкусом, отравлять его существование. И много ума не надо, чтобы догадаться, кто мой похититель и у кого, собственно, руки лишние.

Мои глаза всё ещё закрыты, но я ощущаю присутствие рядом. Запах чужого парфюма раздражает, как и тихое, размеренное дыхание.

Резко открываю глаза и бью ладонью, стараясь дотянуться до наглого лица в качестве отвлекающего манёвра.

Я никогда не занималась единоборствами, да и с мальчиками не дралась, поэтому не могу объяснить, откуда такая кровожадность. Может, чувство самосохранения проснулось? А может, взбесил тот факт, что меня лишили романтичного вечера с Повелителем, на который я рассчитывала?

Не знаю что, но меня толкнуло наброситься на ангела, словно разъярённая фурия. Я дралась, как умеет женщина, а именно: царапалась, кусалась, рычала и даже таскала мужчину за его шевелюру. В какой-то момент я повалила его на кровать, обмотав галстук вокруг шеи, и вполне вероятно, задушила бы, если бы ангел не вышел из ступора.

В этот момент я поняла, как это было глупо: драться с мужчиной, да ещё бессмертным. Адам легко скрутил меня и спеленал простынёй. А чтобы я не визжала, как поросёнок, которого живьём пускают на бекон, оторвал край наволочки и затолкал мне в рот на манер кляпа.

Я сердито пыхтела, но в душе ликовала, глядя, как мужчина нервно пытается привести себя в порядок: трогает расцарапанное лицо, приглаживает волосы, поправляет рубашку.

— Ты… — прошипел мужчина, едва сдерживая злость. — Неблагодарная дрянь! — выплюнул ангел. Я бы рассмеялась, если бы не кляп. Он что, реально рассчитывал, что я ему спасибо скажу?

— Рафаэль! — пытаясь совладать с собой и, видимо, не убить меня, позвал кого-то пернатый.

В комнату вошла одна из статуй Адама. Бледное непроницаемое лицо без эмоций. Холодные серые глаза, средневековый белый костюм: вряд ли он поможет мне сбежать, даже если я напеку блинчиков. Нет, драться больше нельзя. Необходимо понять, где я нахожусь хотя бы примерно, разведать обстановку и попробовать связаться с кем-то из своих. А для этого необходимо временно стать пай-девочкой. Ну, или наполовину.

— Отнеси её в камеру, пусть посидит, подумает, — успокоившись, приказал этот принц напыщенный.

Рафаэль молча поднял меня, словно пушинку, и перекинул через плечо. Встретившись с Адамом взглядом, я попыталась вложить в выражение лица всю свою кровожадность и обещание сладкой и изощренной мести. Надеюсь, он разобрал мой мысленный посыл.

Как только мы оказались в узком каменном и, судя по всему, подземном коридоре, выплюнула кляп и размяла челюсти.