Осень сжимает мне пальцы, а прежде, чем задать следующий вопрос, краснеет.

— Ты когда-нибудь спал с парнем?

— Нет, — качаю я головой. — Только целовался. У меня еще в Калифорнии пару месяцев был бойфренд.

— Вау! — Она закусывает губу. — Как представлю, что вы с Себастьяном целуетесь…

Неожиданно для себя я смеюсь и, судя по звуку, с облегчением.

— Ну вот, узнаю подругу Осень!

Осси забрасывает меня вопросами, и мы решаем поехать в молл.

Как отреагировали мои родители?

Что об этом думает Хейли?

Нравятся ли мне другие парни из нашей школы?

Скольких парней я целовал?

Парни целуются иначе, чем девушки?

Кого мне больше нравится целовать?

Планирую ли я каминг-аут?

Я отвечаю на все вопросы, ну, почти на все. Разумеется, я не могу сказать, что целовать Себастьяна — лучшее, чем я занимался в жизни.

И, конечно же, я говорю, что планирую каминг-аут, сразу по приезде в колледж. Едва пересеку границу штата, открою окно машины и начну махать радужным флагом.

В нашем разговоре незримо присутствует легкая обида на то, что я не пошел на откровенность раньше. К счастью, Осень легко отвлечь — обнимашками, приколами, мороженкой. На душе становится легче.

Осень в курсе.

У нас с ней все ровно.

Остаток дня Осси «мягко» изводит меня вопросами, но это дает дополнительные плюсы — не позволяет зациклиться на отъезде Себастьяна, на его отрицании и — пожалуй, особенно — на разговоре с Мэнни у озера. Хорошо, что он меня поддерживает, но досадно, что всю жизнь придется делить людей на две группы — на тех, кто безоговорочно меня поддерживает, и тех, кто должен бы поддерживать. Я рад, что Мэнни попал в правильную группу, но не позволю себе грузиться мыслями на тему «Откуда он узнал?». С одной стороны, хорошо, что для кого-то это и очевидно, и не проблема; с другой — волнующе, что это станет слишком очевидно… и превратится в проблему. Господи, дай мне убраться из Прово, пока каша не заварилась!

Мы едим мороженое и сливаемся с плотной вечерней толпой. В Прово день активного шопинга — суббота, по воскресеньям отдыхают и молятся. В воскресенье мормонам нельзя заниматься делами, подразумевающими чей-то труд, поэтому после церкви они в основном сидят дома. А вот сегодня покупатели шумные и активные.

Еще нетрудно догадаться, что на носу выпускной. В витрине каждого магазина одежды платья, смокинги, туфли, сережки, искусственные цветы. «У нас сейл-сейл-сейл!» «Скоро выпускной бал-бал-бал!»

Раз Эрик собрался с духом и пригласил Осень, мне достается роль Лучшего друга второго плана, очевидно, подразумевающая терпеливое ожидание, пока она примеряет одно платье за другим в ярко освещенных примерочных.

Первое платье черное, длинное, облегающее с рукавами-японками и провокационно глубоким декольте. Сбоку еще и вырез есть, до самого бедра.

— Это немного чересчур… — Я выразительно морщусь, стараясь смотреть ей в лицо и никуда больше. — Пожалуй, даже очень чересчур.

— «Чересчур» в смысле «здорово»?

— Разве в таких платьях танцуют на школьных выпускных в Юте? Оно же… — Я осекаюсь и качаю головой. — Вот не знаю… — Я показываю на нижнюю половину ее тела, и Осень наклоняется посмотреть, что я имею в виду. — Осси, да я вагину твою вижу!

— Нет, Таннер, не говори слово «вагина»!

— Ты сидеть-то в нем сможешь?

Словно в доказательство Осень опускается в мягкое розовое кресло и скрещивает ноги.

Я отвожу взгляд.

— Спасибо, что подтвердила мою правоту.

— Ну и какого цвета у меня трусики? — Осси лыбится, будто думает, что я вру.

— Голубые!

Она встает и одергивает платье.

— Черт, мне оно нравится. — Осси замирает перед зеркалом, и на долю секунды мне хочется защитить ее от Эрика, от его рук, от его гормонов восемнадцатилетнего парня. Теперь Осень смотрит в зеркало на меня — прямо в глаза. — А тебе, значит, нет?

Я полный мудак, если внушаю ей, что она не прекрасна и не имеет право надеть, что пожелает. С другой стороны, инстинкт старшего брата побуждает связать Эрику руки за спиной.

— Осси, ты настоящая секс-бомба! Просто платье… чересчур откровенное.

— Я секс-бомба? — с надеждой спрашивает Осси, и я чувствую, как у меня сходятся брови.

— А то сама не знаешь!

Осень что-то бубнит, разглядывая свое отражение.

— По-моему, это из области «возможно».

Осень исчезает в примерочной, и из-под шторки я вижу, как черная ткань ручейком стекает ей к ногам, а потом ее отпинывают в сторону.

— Кстати, как поживает твой роман? Теперь я знаю о нем чуть больше, и мне еще любопытнее.

С губ срывается стон, хотя я мирно пролистываю инстаграм.

— Мне нравится, а сдавать нельзя.

Осень выглядывает из-за шторки.

— Почему нельзя?

Отвечаю я уклончиво:

— Потому что речь там явно о моей влюбленности в Себастьяна, а сыну епископа вряд ли захочется звездиться в квир-романе.

На пару секунд голос Осени пропадает: она натягивает очередное платье.

— Поверить не могу, что ты пишешь о Себастьяне! Хочешь, я буду бетить?

От такого предложения у меня мурашки по коже. Да мне проще и спокойнее отправить голые селфи в общешкольную рассылку, чем показать свой роман кому-то, даже Осени.

Шторка снова отодвигается, и Осень предстает передо мной в платье, ткани на которое ушло раза в три меньше, чем на предыдущее. Кажется, я что-то не догоняю. Осень ведь и раньше переодевалась передо мной, но это было поспешно, в стиле «щас буферами сверкну, кто не спрятался, я не виновата». Сегодня она ведет себя иначе. Чуток… демонстративно.

Ну что за мысли мудацкие?!

— На купальник похоже, — говорю я.

Ни капли не смутившись, Осень перебрасывает волосы через плечо и поправляет юбчонку.

— Так ты дашь почитать свой роман?

— Он еще не готов. Потерпи немного.

Осень в микроплатье, а теперь еще бедрами покачивает… Мне не нравятся обе темы, которых мы касаемся, но, пожалуй, платье обсуждать безопаснее.

— Вот это платье по мне. Из-за него мать посадит тебя под домашний арест до самого выпускного, но так ведь даже прикольнее.

Осень снова разглядывает свое отражение, потом поворачивается, чтобы глянуть со спины.

— Пожалуй, коротковато, — задумчиво изрекает она. Платье едва-едва прикрывает ей задницу, но, стоит нагнуться, чтобы поправить туфлю, — оно задерется. — Сегодня я ничего покупать не буду. Пока я только разбираюсь в том, что есть в продаже, чтобы потихоньку составить лукбук.

— Так ведь свадебные платья выбирают?

Осень показывает мне средний палец и возвращается в кабинку.

— Ты не надумал идти на выпускной? Без тебя будет совсем не то.

Она выглядывает из-за шторки, и я делаю постное, невозмутимое лицо.

— Ага-ага, ясно. — Осень снова исчезает в кабинке. — Но можно же его пригласить.

Надо же, до чего дошло — я обсуждаю свою ориентацию с кем-то, помимо родителей. Его обсуждаю…

— Почти уверен, что получу от ворот поворот.

— Обломно…

Осень натягивает джинсы, а я наблюдаю за ее ступнями. Только бы она не подумала, что у нас с Себастьяном какие-то отношения, хоть я и не упоминал ничего подобного.

— Это сюр по целому ряду причин: не факт, что он гей; он из СПД; школу он окончил год назад; скоро он отправится в промотур со своей книгой, потом на миссию. Идти на выпускной со мной ему, как пить дать, не улыбается.

Где-то посреди моего спича Осень выскользнула из примерочной, а сейчас, вытаращив глаза, смотрит мне через плечо. Обернувшись, я как раз успеваю заметить, как из магазина выходят Джули и Маккенна, лихорадочно набирая что-то на телефонах.

Осень думает, что девчонки ничего не услышали, но откуда ей знать, черт возьми?! Она же все время была в примерочной. Я стараюсь не истерить, но… Хорошо, конечно, что теперь Осень понимает, сколь рискованно быть квиром в Прово, только ее милая болтовня не успокаивает — она остается на задворках сознания, а мозг работает в турборежиме.

Я закидал Себастьяна сообщениями, а он так и не отозвался. Сейчас в первый раз радуюсь, что он вне зоны доступа: не будет соблазна выложить новости о Мэнни, Осени, Джули и Маккенне. Нужно принять антикризисные меры — сгладить отрицательный эффект, не то бедняга свих-нет-ся.

— Думаешь, мне стоит написать эсэмэску Мэнни и уточнить, что он имел в виду? — спрашиваю я Осси, сворачивая на ее улицу.

— М-м-м… Хочешь, я напишу?

— Да нет, я сам, просто… Не лучше ли оставить все как есть? Сделать вид, что ничего не случилось? — Я подъезжаю к обочине и включаю режим паркинга.

— А откуда Мэнни вообще узнал? — спрашивает Осень.

Как раз это я понять не могу. Если в курсе Мэнни, не исключено, что и все остальные тоже. А если все в курсе и увидят меня с Себастьяном… они и про него догадаются.

Я «заедаю» стресс серией «Милых обманщиц» [«Милые обманщицы» — телевизионная молодежная драма, основанная на одноименной серии романов Сары Шепард.], когда прилетает первое сообщение от Себастьяна. Я чуть с дивана не соскакиваю.

...

Я только что вернулся домой. Можно к тебе приехать?

Я дома один. Хейли у подруги, родители в кои веки выбрались куда-то вдвоем. Сейчас почти девять, еще пару часов никто не вернется. Я помню, что отец сказал о тайных свиданиях под крышей этого дома, но может же Себастьян просто заглянуть ко мне? Мы посидим на диване, посмотрим телик. В этом ничего плохого нет.