Уилл рассмеялся и покачал головой, переходя к следующему упражнению.

— Мероприятие состоится в баре «Динь-Дон», — сказала я, сосредоточенно жуя губу. — Интересно, это что, местная хохма?

— Нет, это местечко рядом с Колумбийским университетом.

Уилл с задумчивым видом почесал щетинистый подбородок.

— Вообще-то оно недалеко от нашей конторы. Мы с Максом время от времени туда наведываемся.

— Ну, туда идут несколько моих сотрудников, и на этот раз, когда они спросили, иду ли я, я сказала «да», а теперь поняла, что должна, по крайней мере, заскочить туда, глянуть, что и как, и, кто знает, может, там будет весело…

Уилл поглядел на меня сквозь густые ресницы.

— Ты хотя бы дышала, пока произносила эту тираду?

— Уилл, — сказала я, пригвоздив его взглядом. — Ты придешь сегодня вечером, когда кончишь?

Он захихикал, опустив голову и потягиваясь.

Только секунду спустя до меня дошло, над чем он смеется.

— Ух, извращенец, — прорычала я, стукнув его по плечу. — Ты ведь понимаешь, о чем я. Ты пойдешь со мной, когда кончишь?

Уилл поднял глаза, услышав звучный хлопок ладони по лбу.

— О боже, уж ляпнула так ляпнула. Короче, просто пошли мне смс, когда кончишь…

Тут я содрогнулась и, развернувшись, поспешила по дорожке к своему дому — хотя было бы намного лучше, если бы тропа разверзлась и меня зашвырнуло бы прямиком в Нарнию.

— Забудь об этом!

— Мне нравится, когда ты просишь меня кончить! — проорал он мне вслед. — Мне не терпится кончить сегодня вечером, Зигги. Может, я кончу в районе восьми? Или ты предпочитаешь, чтобы я кончил в десять? А может, и так и так?

Не замедляя шага, я показала Уиллу средний палец. Слава богу, что он не видел моей улыбки.

4

От сидения за компьютером в течение целого дня у меня затекли ноги. Кроме того, мне дико хотелось отправиться в бар «Динь-Дон» — никогда не думал, что скажу такое, — плюхнуться на барный стул рядом с Зиггс и просто… расслабиться. Я уже очень давно не получал такого удовольствия от общения с женщиной, не снимая при этом одежду.

К несчастью для меня, чем больше времени я проводил с Зигги, тем больше стремился перейти к тому, что включало бы в себя раздевание. А это уже смахивало на капитуляцию, словно мозг и тело хотели вернуться к привычному удобству секса без эмоциональной вовлеченности и глубины. Зигги давила на меня, хотя сама этого не осознавала: она заставляла меня задумываться о множестве вещей, начиная с работы и заканчивая сексом с женщинами, которых я не любил. Прошла вечность с тех пор, как у меня возникло желание взяться за интимную историю чьей-то жизни и начисто переписать ее своими руками, языком и членом. Но в случае Зигги я не мог сказать, почему мне хочется этого: то ли потому, что секс был бы проще ее головоломок, то ли потому, что мне хотелось разрешать ее головоломки и во всех прочих сферах.

Так что до десяти я выжидал, давая ей возможность пообщаться и провести время с друзьями из лаборатории. Прибыв в бар, я без особых затруднений обнаружил Зигги у стойки и уселся рядом, задев ее плечом.

— Эй, дамочка. Часто сюда заходите?

Глаза Зигги радостно заблестели, и она просияла улыбкой.

— Привет, игрок Уилл.

Некоторое время мы обменивались странными испытующими взглядами, после чего Зигги сказала:

— Спасибо, что вовремя кон… появился.

Прикусив губу, чтобы не расхохотаться, я поинтересовался:

— Ты уже поужинала?

Она кивнула.

— Мы сходили в рыбный ресторан ниже по улице. Я в первый раз за много лет ела мидии.

Когда я скорчил гримасу, она шутливо ткнула меня локтем.

— Ты не любишь мидии?

— Ненавижу моллюсков.

Придвинувшись ближе, Зигги шепнула:

— А они были восхитительны.

— Не сомневаюсь. Скользкие, резиновые и на вкус как грязная морская вода.

— Рада видеть тебя, — заявила она, резко сменив тему.

Но когда я удивленно покосился от нее, Зигги и не подумала отнекиваться.

— Не только на пробежке, я имею в виду.

— Ну что ж, рад, что ты рада.

Она задержала взгляд на моих губах и щеках, прежде чем снова посмотреть мне в глаза.

— Уилл, ты просто дымишься, и когда-нибудь это меня погубит. А лучше всего то, что ты, скорей всего, и понятия не имеешь, как смотришь на женщин.

Я заморгал.

— Ты о чем?

— Что будете заказывать? — спросил бармен.

Мы оба вздрогнули, когда он плюхнул на стойку два картонных кружка и перегнулся к нам. Похоже, друзья Зигги по лаборатории уже ушли, и «Динь-Дон» стал непривычно тихим. Обычно здесь приходилось кричать через полстойки, чтобы привлечь внимание барменов, пока они наливали пиво другому клиенту.

— «Гиннесс», — сказал я, — и стопку золотого «Джонни Уокера».

Бармен переключился на Зиггс.

— Что-нибудь для вас?

— Еще один холодный чай, пожалуйста.

Подняв брови, он улыбнулся.

— И это все, милашка?

Зигги, рассмеявшись, пожала плечами.

— Что-то покрепче — и через пятнадцать минут я засну.

— Уверен, что у меня тут найдется достаточно крепких штучек, которые не позволят тебе уснуть хоть всю ночь.

Эти слова заставили меня развернуться к Зигги, чтобы проверить ее реакцию. Если она шокирована, придется надрать этому парню задницу.

Однако Зиггс ничего не поняла. Она смущенно рассмеялась, убежденная, что ее просто назвали занудой, и крутанула свою картонную подставку.

— Вы имеете в виду кофе с «Бейлис» или что-то вроде?

— Нет, — ответил бармен, нагло опираясь на локти прямо перед ней. — Я имел в виду кое-что другое.

— Просто принесите холодный чай, — вмешался я.

По ощущениям кровяное давление у меня подскочило примерно на семь тысяч миллиметров. Ухмыльнувшись, бармен выпрямился и пошел за нашим заказом.

Почувствовав на себе взгляд Зигги, я вцепился в салфетку и принялся планомерно рвать ее на мелкие клочки.

— К чему этот суровый тон, Уильям?

Я шумно выдохнул.

— Он что, не видел, что я сижу рядом? Этот козел прямо навис над тобой. Что за придурок.

— Когда принимал мой заказ? — спросила она, смерив меня озадаченным взглядом. — Действительно, что за каналья.

— Двусмысленность, — пояснил я. — Несомненно, ты в курсе, что это такое.

— Несомненно, ты шутишь.

— «Крепкая штучка за барной стойкой, которая не даст тебе уснуть хоть всю ночь»?

Похоже, тут до Зигги наконец-то дошло. Ее губы сложились крохотной буковкой «О», а затем она ухмыльнулась:

— Разве не в этом смысл нашего маленького проекта? Внести в мою жизнь побольше двусмысленностей?

Бармен, вернувшись, поставил перед нами напитки и лихо подмигнул Зигги, прежде чем удалиться.

— Наверное, — проворчал я, пригубив пиво.

Зигги выпрямилась и повернулась на стуле лицом ко мне.

— Не то чтобы мне хотелось сменить тему, но прошлой ночью я смотрела порнушку.

Закашлявшись, я поставил стакан с пивом прямо на закругленный край барной стойки, после чего мне пришлось поспешно ловить его, чтобы все пиво не вылилось на меня. Несмотря на это, часть выплеснулась мне на колени.

— Боже, Зигги, ты вообще не фильтруешь слова, — сказал я и схватил груду салфеток, чтобы промокнуть брюки.

— Разве ты не смотришь порнушку?

Смерив взглядом стопку с виски, я поспешно опустошил ее и только потом признал:

— Конечно, смотрю.

— Так что же странного в том, что я ее смотрела?

— В том, что ты ее смотрела, ничего странного нет. Но странно начинать с этого разговор. Я просто… мне все еще надо привыкнуть к этому. До начала проекта «Горячая цыпочка» я знал тебя как маленькую сестренку-ботанку. А теперь ты… женщина, которая уменьшила грудь, женщина которая смотрит порнушку и развивает теории о восстановлении девственной плевы. Приходится перестраивать восприятие.

«А кроме того, ты кажешься мне практически неотразимой», — подумал я.

Зигги отмахнулась от меня и заявила:

— В любом случае возник один вопрос.

Я покосился на нее краем глаза.

— Да?

— Женщины в самом деле издают все эти звуки в постели?

Я замер, начиная расплываться в широкой улыбке.

— Какие звуки, Зигги?

Девочка, кажется, не понимала, как толсто я ее троллю. Закрыв глаза, она прошептала:

— А вот такие: «Ох, ох, Уи-и-илли, мне нужен твой член» или «Сильнее, сильнее, о боже, трахай меня, большой папочка»… и так далее.

Ее голос стал грудным, мягким, и я с ужасом почувствовал, как мой член напрягается. Снова.

— Э-э, некоторые да.

Она расхохоталась.

— Но это же смешно!

Я подавил улыбку. Меня совершенно обезоруживала ее природная самоуверенность даже в той теме, о которой — как я подозревал — она имеет весьма смутное представление.

— Может, им действительно нужен мой член. Разве тебе не хотелось бы желать кого-то так сильно, что тебе был бы нужен его член?

Зигги втянула сквозь трубочку солидную порцию холодного чая, размышляя над вопросом.

— Вообще-то да. Кажется, мне никогда не хотелось кого-то так сильно, чтобы умолять. Печеньку? Да. Пенис? Нет.

— Похоже, это была офигительная печенька.

— Так точно.

Рассмеявшись, я спросил:

— Какой же фильм ты смотрела?

— Э-э…

Она подняла глаза к потолку — не покраснев, не смутившись ни на секунду.