— Да, очень.

Величественная дама выбрала миниатюрный сандвич и положила его на тарелку.

— А сокровищница? Как она вам?

— Никогда не видела ничего подобного.

— Правда?

Герцог поспешил присоединиться к беседе.

— Помню, отец как-то показывал мне коллекцию оружия. По-моему, там все осталось по-прежнему.

— Уильям непременно должен показать вам Лондон, Кэтрин. Здесь есть множество интересных мест.

— Если я не ошибаюсь, мисс Стюарт заранее распланировала свое пребывание в Лондоне до последней минуты, — возразил герцог.

— Верно, — подтвердила Кейт. Она поставила чашку на столик, накрытый кружевной скатертью, и вытащила из сумочки пачку бумаг. — На завтра у меня намечено посещение Бэкингемского дворца, Гайд-парка и района Ковент-Гардена. Особенно мне не терпится увидеть Карлтон-Террас.

Герцогиня протянула руку.

— Вы позволите?

Кейт подала ей бумаги. Пожилая дама внимательно просмотрела их, затем передала Уильяму. Кейт терпеливо ждала.

— Как вам мой план? Может, я что-нибудь упустила?

Уильям с озадаченным лицом вернул ей бумаги.

— По-моему, — с расстановкой произнес он, — вы чрезвычайно энергичная женщина.

— Просто мне хотелось повидать все, что только можно. — Кейт бережно уложила бумаги в сумочку и взяла чашку. Ее слегка мутило; пожалуй, пора прощаться, пока она не опозорилась на глазах у новых знакомых. Однако ей представился первый и, возможно, единственный случай выпить чаю в английском особняке, и спешить никуда не хотелось. Роскошная гостиная дышала уютом.

— Не беспокойтесь, вы не потеряете зря ни минуты, — произнесла Питти, бросая на Кейт еще один оценивающий взгляд. — Не хотите ли сандвич с кресс-салатом?

— Благодарю, — Кейт взяла протянутую ей хрупкую фарфоровую тарелку. — Вы очень любезны. Днем, впервые придя сюда, я не ожидала ничего подобного.

Уильям приподнял бровь, искоса взглянул на бабушку и широко улыбнулся Кейт.

— Я тоже.

— Это идеальное решение. — Питти стояла у окна, выходящего на Эссекс-Корт, наблюдая, как американка садится в черную машину. Брошь блеснула на свету, когда Кэтрин опустилась на сиденье. — Я убеждена: то же самое украшение было на третьей герцогине во время коронации — помнишь, оно изображено на картине, висящей в длинной галерее.

— Сомневаюсь, что это та самая брошь. — Уильям отошел от окна, налил себе еще порцию бренди и выпил ее одним глотком. Должно быть, Питти все же впадает в старческий маразм. Досадно. Прежде герцогиня обладала недюжинным умом, а теперь, очевидно, он постепенно угасает.

Старушка с решительным видом опустилась на диван.

— Но алмаз…

Уильям повернулся к ней.

— Мы не знаем, алмаз ли этот камень, а тем более — действительно ли эта брошь — наследие нашей семьи. Вполне возможно, всего лишь удачная подделка. Сейчас только ювелиры способны отличить настоящие драгоценности от поддельных.

— Вот именно, — подхватила Питти. — Мы должны выяснить подлинность камня, и я не вижу другого способа сделать это, кроме как сводить Кэтрин к Лонгмайру и показать брошь ювелирам… разумеется, не ставя в известность саму Кэтрин. Я поговорю с ювелирами заранее.

— А чем прикажешь объяснить ей визит в дорогой ювелирный магазин, Питти?

— Она поверит любому объяснению, — отмахнулась Питти. — Ты же герцог, а она — американка.

Американка с обольстительной улыбкой и фигурой, способной остановить движение на любой из улиц Лондона. Когда она сняла пальто, Уильям от неожиданности чуть не уронил его на ковер.

— Я разыскал ее, привел домой, показал особняк, напоил чаем, а теперь ты требуешь, чтобы я разыгрывал перед ней гида?

— Да. До тех пор, пока мы не выясним, настоящий это камень или нет.

Этот камень просто не мог быть настоящим. Бесценное украшение не могло где-то пропадать сто пятьдесят лет, а затем объявиться как из-под земли.

— Надеюсь, ты не забыла, что завтра я собирался уехать? Реставрация почти закончена, я решил все вопросы, связанные с мебелью и обоями. Гейлорд выбрал несколько антикварных вещей, которые тебе наверняка понравятся. Если возникнут какие-то проблемы, он тебе поможет.

Питти не дрогнула.

— Мне нужна эта брошь. Я хочу, чтобы алмаз Торн вернулся в семью раз и навсегда.

Уильям понял, что ему придется распроститься с прежними планами.

— А если эта американская брошь — подделка? Что тогда?

— Если это не алмаз Торн, я поклянусь до конца моих дней не вмешиваться в твои дела. Ждать уже недолго, — напомнила Питти. — Я… — она осеклась, а Уильям усмехнулся.

— Ты уже дышишь на ладан. Когда-нибудь я все-таки узнаю, сколько лет тебе на самом деле.

Питти ответила ему ледяным взглядом.

— Не раньше, чем получишь свидетельство о моей смерти.

Уильям пропустил ее замечание мимо ушей, понимая, что Питти стремится вызвать у него чувство вины — за то, что он сопротивляется ее плану.

— Пойду переоденусь. Я и так уже пропустил ленч с Джессикой. Мне следовало бы позвонить…

— Я сделала это за тебя, — известила его Питти, наливая себе еще одну чашку чая. — И пообещала Джессике, что ты позвонишь ей позднее и извинишься. Она ничуть не рассердилась.

— Еще бы!

Желая во что бы то ни стало женить Уильяма, Питти прилагала все старания, лишь бы не отпугнуть достойную кандидатку на пост его жены.

— Джессика — прелестная девушка. В роли герцогини она была бы великолепна, — Питти вздохнула. — Но прежде ты должен заполучить эту брошь. Она станет залогом твоего счастья в браке — большего мне нечего желать.

Уильяму до тошноты надоели разговоры о злополучной броши.

— Я иду переодеваться.

— Смитфилды придут к ужину в восемь, — напомнила ему Питти. — Надеюсь, ты не забыл про них?

— Нет. Должно быть, они приведут с собой племянницу.

— Она очень милая девушка.

— Милыми девушками я не интересуюсь, — отрезал Уильям, выходя из гостиной. Это какой-то анахронизм, размышлял Уильям, направляясь по коридору к своим комнатам в восточном крыле особняка. Его бабушке следовало бы жить в прошлом столетии, когда мужчины только и знали, что покупали лошадей и играли в карты, а единственной задачей женщин было производить на свет наследников. Но сейчас на дворе двадцатый век. В нем нет места ни для дворецких, ни для карточных игр, ни для камердинеров, приводящих в порядок роскошный гардероб, необходимый Уильяму только в Лондоне. Войдя в свою огромную спальню, он сел и стал обдумывать свое положение.

Джессика подождет, как и Торн-Холл. Ему не хотелось задерживаться в Лондоне, но, как видно, придется. Следовало подумать и о чувствах Питти. Если обладание этой безобразной брошью сделает ее счастливой, значит, надо приобрести ее любой ценой. Выяснив ее подлинность и цену, он без труда сумеет убедить зеленоглазую американку продать оригинальную безделушку.

Кэтрин Стюарт больше подошли бы украшения с изумрудами, решил Уильям, мысленно раздевая ее. Или с турмалинами — под цвет глаз, размышлял он, вспоминая ее свитер и брюки, облегающие стройные ноги. Пожалуй, пара часов в обществе этой женщины вовсе не станут пыткой. В некотором смысле план Питти устраивал Уильяма. Он был готов исполнить его, лишь бы порадовать старушку.

В конце концов, каковы шансы, что именно алмаз Торн появился на крыльце его дома спустя почти двести лет? Надо только доказать, что этот камень — всего-навсего кусок стекла, а затем вернуться в поместье в блаженном одиночестве и уверенности, что ради бабушки он сделал все возможное.

А на всякий случай следует утром позвонить врачу Питти.

Неуклюжая черная машина остановилась перед отелем «Сент-Джайлз». Водитель терпеливо дожидался, пока Кейт рылась в британских купюрах и монетах. Их обилие и разнообразие привели ее в замешательство. Смутившись, она протянула таксисту пригоршню монет, и тот взял столько, сколько ему причиталось.

— Не забудьте про чаевые, — напомнила Кейт.

— Благодарю, — ответил он, кивнув головой. Кейт выбралась из машины и направилась к двери отеля. Собрав багаж, она зарегистрировалась и неровным шагом вошла в лифт, который доставил ее на шестой этаж. Распаковывать вещи она не стала. В голове, затуманенной от бессонницы, то и дело всплывали виды Лондона. За двадцать четыре часа она успела совершить перелет из Бостона в Англию, побродить по Сент-Джеймс-стрит и Пиккадилли, осмотреть лондонский Тауэр и познакомиться с герцогом и герцогиней. Торн-Хаус оказался в точности таким, каким ей представлялся — элегантным и величественным.

Чай в обществе герцогини. Прогулка с герцогом. Кто бы мог подумать! Порывшись в чемодане, Кейт вытащила фланелевую ночную рубашку и косметичку. Наскоро почистив зубы в крохотной ванной, она торопливо разделась и забралась на односпальную кровать под одеяло. Номер оказался тесным — настолько тесным, что, отодвинув стул от стола, нельзя было пробраться к кровати. Телевизор висел под потолком, возле узкого окна стоял простой шкаф.

Укрывшись одеялом до подбородка, Кейт глубоко вздохнула. Тошнотворные ощущения, которые преследовали ее с тех пор, как Джефф разорвал помолвку, приутихли, сердце понемногу переставало ныть. Она не ошиблась — перемена обстановки пошла ей на пользу. Несмотря на все события двух прошедших месяцев, она выдержала. Кейт закрыла глаза и улыбнулась; нет, она вовсе не эффектная красотка, не сексуальная двадцатилетняя девица с длиннющими ногами и копной роскошных волос. Джефф сделал свой выбор, и ее задача — поскорее забыть о нем. Она потеряла жениха и работу, но впредь будет строить свою жизнь так, как планировала эту поездку в Лондон: до отказа насыщая событиями каждый день и не приспосабливаясь к мнению близких.

Кейт помедлила в нерешительности у входа в огромный зал и протянула свою гостиничную карточку метрдотелю. После завтрака, входившего в стоимость номера, она намеревалась побродить по Черинг-Кросс-роуд, осмотреть Карлтон-Хаус-Террас и прогуляться по Ковент-Гардену. Она читала, что по понедельникам там проводятся распродажи антиквариата. Сегодня же днем ей предстояла автобусная экскурсия, входившая в стоимость тура, и Кейт не хотела пропустить ее.

Метрдотель кивнул и вернул карточку Кейт.

— Вас ждет герцог Торнкрест, мисс.

Кейт никак не ожидала встретить герцога в ресторане отеля «Сент-Джайлз».

— Герцог Торнкрест?

Метрдотель указал на столик на двоих у дальней стены зала, где действительно сидел Уильям Ландри, читая газету. Кейт обошла вокруг большого стола, уставленного блюдами с рогаликами и холодными завтраками из злаков. При ее приближении герцог поднялся с виноватой улыбкой на лице.

— Надеюсь, вы простите меня. — Он усадил Кейт и только после этого вернулся на свое место. — Я решил, что сегодня утром удобнее всего застать вас будет именно здесь.

— Откуда вы узнали, когда я появлюсь?

«И зачем ждете меня?»

Подошедший официант предложил Кейт кофе и налил в ее чашку пенистую жидкость. Кофе выглядел горячим и крепким, но почему он пенился? Подозрительно оглядев его, Кейт сделала осторожный глоток. Недурно, решила она, просто к этому вкусу надо привыкнуть.

— Из вашего расписания. — Он свернул газету и отложил ее. Сегодня Уильям был одет в темные слаксы и темно-серый свитер поверх рубашки в серую полоску — никаких джинсов и старых кожаных курток. В этом наряде он наконец-то выглядел английским аристократом. — Вы сами показывали его мне вчера.

Кейт расстелила на коленях салфетку и сделала еще один глоток кофе.

— Ах, вот откуда вы узнали о моих планах… Но почему…

— Почему я здесь? — закончил Уильям с обаятельной улыбкой. — Я ждал этого вопроса.

— Тогда считайте, что я его уже задала.

Уильям откинулся на спинку стула.

— Питти попросила меня побыть вашим гидом. Она считает, что вы… внешне чем-то напоминаете Ландри и вполне можете оказаться нашей дальней родственницей.

— Значит, бабушка Лорабелль была права.

Он недоуменно нахмурился.

— При чем тут бабушка… гм… Лорабелль?

— Это она подарила мне брошь. Видите ли, она приходится мне не родной бабушкой, а двоюродной. У нее никогда не было своих детей, а меня она считала любимой внучатой племянницей.

— Стало быть, бабушка Лорабелль и рассказала вам о родственнице, которая прибыла в Америку из Лондона и состояла в родстве с Ландри?

— Да.

— Понятно… — Уильям задумчиво оглядел ее. — Возможно, Питти права.

— Очень мило с ее стороны, что она беспокоится обо мне, но я без труда ориентируюсь в Лондоне. У меня есть несколько карт, и…

— Значит, вы отказываете мне? — с разочарованным видом перебил Уильям.

— По-моему, у герцога есть немало занятий поинтереснее, чем сопровождать какую-то туристку.

Кейт еще никогда не приходилось вести такие странные разговоры. Но разве она могла намекнуть герцогу, что не желает его общества?

— Ошибаетесь, — возразил герцог. — Меня вытащили из поместья в столицу, пока шла реставрация. Питти сделала вид, что нуждается в моих советах, хотя на самом деле ей недостает общества. Она считает, что я провожу в деревне слишком много времени.

— И это правда?

Он улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.

— Слава Богу, да. Почему бы нам не позавтракать и не обсудить предстоящий день? — Он взглянул на часы. — Сейчас всего восемь часов. Вы еще успеете принять мое предложение или отвергнуть его.

— Хорошо. — По правде говоря, Кейт не хотелось завтракать в одиночестве. И потом, возможно, Уильям и вправду приходится ей родственником. Несправедливо обижать отказом человека, который изменил свои планы, лишь бы оказать ей любезность. — Простите, я не хотела вас обидеть.

Уильям был искренне удивлен.

— Извиняться следует мне, Кэтрин. Я навязываю вам свое общество потому, что, по мнению бабушки, вы нуждаетесь в спутнике. — Он вновь сверкнул обезоруживающей улыбкой, слегка смягчившей сердце Кейт. — Боюсь, если вам придется за завтраком беседовать с незнакомцем, это окончательно истощит ваше терпение.

— Вряд ли…

Уильям неспешно поднялся.

— Я скажу Питти, что не сумел найти вас, — сообщил он и положил салфетку на стол. Кейт заметила загрубевшую кожу на его руках, мозоли на большом пальце. Герцог, предпочитающий заниматься крестьянским трудом. Человек, который скорее согласится работать на свежем воздухе, чем осматривать достопримечательности Лондона… Внезапно Кейт поняла: она не сумела бы отказаться от его предложения, даже если бы захотела этого. Мысль о путешествии в полном одиночестве казалась заманчивой на Род-Айленде, но в действительности Кейт несколько раздражало то, что ей не с кем даже перемолвиться словом.

— Прошу вас, сядьте.

Он помедлил, приподняв бровь и ожидая объяснений.

— Мне не хочется завтракать одной.

— И мне тоже. — Он кивнул в сторону накрытого стола. — Начнем?

— Хорошо. — Кейт прошла по переполненному залу, остановилась у стола и оглядела обилие снеди. Если не считать пирамиды стаканчиков с йогуртом, все кушанья выглядели так, словно содержали по меньшей мере сто граммов жиров. Впрочем, больше ей незачем сидеть на диете, напомнила себе Кейт, беря тарелку из стопки в конце стола. Не придется втискиваться в свадебное платье на два размера меньше, чтобы блестяще выглядеть на фотографиях.

По крайней мере на неделю она может дать себе волю. Кейт подцепила сосиску и положила ее на свое блюдо. В конце концов, она отдыхает и может многое себе позволить.

— Вы когда-нибудь пробовали бенджеры? — спросил из-за спины Уильям.

— Бенджеры? — Кейт оглянулась. Неужели герцог вздумал подшучивать над ней после того, как она согласилась позавтракать с ним?

Он усмехнулся.

— Сосиски, — объяснил он, кивнув на ее тарелку. — Возьмите две. Думаю, они придутся вам по вкусу.

Кейт последовала совету и увидела, что Уильям положил себе на блюдо четыре сосиски. Яйца она пропустила, зато выбрала булочку в форме кольца, небольшую порцию жареного картофеля и чашку консервированных абрикосов. Завтра она будет благоразумной и позавтракает йогуртом, а сегодня забудет о холестерине и станет за обе щеки уплетать бенджеры. В конце концов, она в Англии — притом совершенно одна! И будет поступать так, как ей вздумается.

Должно быть, я спятил, размышлял Уилл. Он поддался на уговоры Питти, а теперь сам уговорил Кэтрин принять его предложение. А ведь можно было уйти, следовало уйти, как только представился случай. Питти осталось бы только смириться с тем фактом, что алмаз Торн пропал навсегда. Чего только не бывает на свете, удивлялся он, перекладывая в свою тарелку последнюю из четырех сосисок.

— Мы пройдемся по Черинг-Кросс-роуд, а затем — по Ковент-Гардену до Бэкингемского дворца, — заявила Кейт, роясь в сумочке. — Я смотрела по карте, это совсем недалеко.

— Верно. — Но Лонгмайр и ювелиры Питти находились в противоположной стороне. — А как насчет осмотра Сент-Джеймс-сквер?

— Я побывала там вчера, по пути к Торн-Хаусу. — Кейт изучала свой список, прядь каштановых волос свисала на бумагу.

— Вот как? — Придется под каким-нибудь предлогом уговорить ее вновь погулять по тем местам.

— Там очень мило, — сообщила Кейт.

— Если вы любите ювелирные украшения, там есть магазин, где вы могли бы…

— Боюсь, ювелирные украшения для меня недоступная роскошь.

Кэтрин устремила на Уильяма взгляд зеленых глаз, и все мысли о Лонгмайре вмиг вылетели из его головы. Уильям всегда предпочитал длинноногих изысканных блондинок. Ему было нечем объяснить свой внезапный интерес к аппетитной рыжеволосой женщине… скорее даже брюнетке, которая умяла за завтраком две сосиски и без смущения призналась, что у нее нет состояния, накопленного восемью поколениями предков, чтобы тратить его на безделушки.

— Я читала, что в Ковент-Гардене сегодня состоится распродажа антиквариата.

— Антиквариата… — задумчиво повторил он. — Вы любите антикварные вещи?

Кейт пожала плечами.

— Мне нравятся старинные украшения и тому подобные мелочи. Нельзя предугадать, что найдешь на такой распродаже.

— Это верно. — Уильям поднялся и взял пальто. — Я знаю это по собственному опыту.

Кэтрин улыбнулась ему, поднимаясь и вешая сумочку на плечо.

— Тогда, возможно, вам тоже посчастливится что-нибудь найти.

— Может быть, — согласился Уилл, по-прежнему удивляясь, почему эти зеленые глаза приковывают его внимание. Разумеется, и стройная фигура не портила впечатления.

Он подождал в вестибюле, пока Кейт сходила в номер за пальто и неизменным путеводителем. Когда она вернулась, первым, что заметил Уильям, была брошь, приколотая к лацкану пальто. Вид броши несколько развеселил его и вместе с тем рассердил, напомнив о бабушкином маразме.

— Что-нибудь случилось?

Только тут Уильям понял, что хмурится, глядя на Кейт. Он с трудом отвел взгляд от броши и принужденно улыбнулся, постаравшись придать лицу довольное выражение.

— Нет, просто я вспоминал наш разговор. Вы не против пройтись пешком? День выдался облачным, но надеюсь, мы не промокнем.

— Я охотно прогуляюсь, — согласилась Кейт, и Уилл повел ее к Оксфорд-стрит и Черинг-Кросс-роуд. Надо найти какой-нибудь предлог и свернуть к Лонгмайру, размышлял он, — например, вспомнить о каком-нибудь важном деле. После нескольких поворотов они могли бы выйти не к Ковент-Гардену, а к Сент-Джеймсу, и у Кейт не возникло бы никаких подозрений.

Уильям не учел одного: Кэтрин прихватила с собой карту и каждые пять минут сверялась с ней, несмотря на его заверения, что дорогу к рынку Ковент-Гарден он знает как свои пять пальцев.