— Так… Менеджер по продажам… Не мое, да? — спросила я, вернувшись к Дане и протянув ему телефон с вакансией на экране.
— Нет.
— Продавец в ларьке с чехлами.
— Фигня.
— О, курьер!
— Нет.
— Что?
— Я говорю — нет, это опасная работа. Тем более для такой хрупкой девушки, как ты.
— Что за дискриминация?
Мне стало реально обидно! И в этот момент Даня соизволил оторваться от игры и посмотреть на меня.
— Ева, не дай бог, тебя запрут в квартире и…
Я нахмурилась. Откуда в его голове вообще такие мысли?
— Оладушек упрямый, почему ты не хочешь попробоваться на помощника сценариста?
— Что?
— Ну, я ж тебе предлагал. Сегодня, в «Кофемании».
— Не было такого.
— Ах, да, точняк. — Даня усмехнулся, в этом было что-то доброе, по-дружески ласковое. — Л же не договорил. В команду разработчиков мобильных и компьютерных игр знакомый ищет помощника сценариста. Могу договориться о собеседовании и…
— Нет.
— Что?
— Я не знаю, что там нужно делать.
Неизвестность и так пугала. Мой мир перевернулся с ног на голову, мечта о карьере врача, которая вела меня по жизни, разбилась вдребезги. Вопрос как дальше быть, не давал мне спать по ночам, я чувствовала, что балансирую на краю пропасти, на дне которой погребены мои надежды. А тут сфера деятельности, где я точно слепой пингвин в пустыне.
— Ты попробуй хотя бы! Что с тебя, убудет что ли? И зарплата там что надо!
Поскрипывание половых досок намекало нам о чьем-то приближении. Повернув голову в сторону двери, мы застыли в ожидании.
— Чего расшумелись? — заспанный голос мамы послышался раньше, чем показалась она сама. Сонно переминаясь с ноги на ногу, она потирала глаза и куталась в белый махровый халат. Мы сразу же замолчали.
— Приветик, Даник. Так быстро отработал сегодня? Утром только поздороваться успели.
Мама (я в этом уверена!) собиралась немного постоять в дверях, а потом пойти досыпать дальше, но, заметив утвердительный кивок Дани, прошла в комнату и присела на край кровати — как гостья, а не как хозяйка квартиры. Та жалостливо скрипнула, и на мгновение воцарилась тишина.
— Ты представляешь, что Евка учудила? — начала вдруг она, громко зевая и прикрывая рот ладонью.
— Даже не могу себе представить! Что же?! — наигранно удивился Даня, отвернувшись от экрана.
— Заявление написала! Перевелась на лечебную реабилитацию!
Даня с дружеской издевкой посмотрел на мое удивленное лицо. Так вот куда я поступила! Лечебная реабилитация. Этому реально учат на заочке? Удивительно!
— А-та-та! Ева! Как ты могла так поступить! — Он вновь начал лыбиться.
— Ах ты, мышонок! Все знал? Почему мне не сказал?
Мама рассмеялась, отчего морщинки на ее пухлом лице разгладились, сделав синяки от недосыпов виднее. Их наличие не удивляло, с такими-то переработками! Седые пряди, появившиеся после судебного процесса по делу самоубийцы, которого не удалось спасти, еще не сильно бросались в глаза в копне ее светлых волос. Так хотелось сбросить с маминых плеч все заботы, дать выпить теплого молока и уложить спать под приятную мелодию. Так она всегда делала, когда я уставала и перед сном ревела от бессилия. Она растила меня одна, работая за двоих, добилась немалого успеха, но какой ценой? Ценой своего здоровья? И теперь ты хочешь еще и знать, что со мной?
Ты справилась, и я справлюсь, мам…
— Да не, тетя Софа, я узнал об этом за пару часов до вас. Отговаривать было поздно.
— М-да, не наградил меня бог адекватным ребенком. Что ж, буду страдать.
Мама осторожно провела ладонью по моим волосам, собранным в пучок, и, притянув к себе, поцеловала в лоб. Я пыталась не показывать эмоций, хотя в душе царил настоящий ураган.
Просто знай, мама, что все будет хорошо. Знай, что ты воспитала свою дочь в любви, и только ради тебя она не хочет шагать в окно, когда против нее весь мир.
— Все будет хорошо, — пролепетала я.
— Будет, Евушка, будет! Профессия же несложная. Не совсем, конечно, то, где можно развить твой потенциал, но работу в нашей больнице мы тебе найдем.
— А чем занимается этот врач? — поинтересовался Даня.
— Какой?
— Ну, на кого Ева теперь будет учиться.
— Врач-реабилитолог работает с людьми после операции. Например, рассказывает человеку о нюансах жизни после ампутации ноги, удаления почки… В общем, помогает пациенту приспособиться к новым реалиям.
Я ошарашенно выпрямилась. У меня все еще есть шанс отучиться и прожить нормальную жизнь? В голове я уже красочно представляла себя в медицинском костюме, вальяжно шагающей по маминому отделению. Как она встречает меня, как я беседую с пациентами, как мы вместе обедаем…
Но мои мысли сразу же сменили направление. Кто-то же может узнать причину, из-за которой я перевелась с очного обучения. Или кто-то из нашего универа может оказаться моим коллегой. Не надо розовых иллюзий. Я все еще ошибка природы.
— Кушать будем? — Мама еще раз поцеловала меня в лоб.
— Будем, — кивнул Даня.
Когда мама скрылась за дверью, друг весело посмотрел на меня, стремясь, похоже, поймать мой настрой.
— Е-е-е-е-в-а-а-а… — протянул он, пародируя голос робота ВАЛЛ-И из пиксаровского мультика. Он часто так делал в моменты тишины.
— В-в-а-а-л-л-и-и, — я подыграла ему.
— Е-е-в-а…
В этих четырех стенах было так безопасно, так приятно…
— Ну попробуй, ладно?
С кухни доносился грохот кастрюль, а я так и не ответила на вопрос о том, буду ли я ужинать, ведь от одной
мысли о еде к горлу подкатывало ощущение застрявшего куска мяса. Я была уверена, что у меня депрессия, а потому и нет аппетита… но как только уловила запах вкусного маминого домашнего рагу, поняла — мне показалось.
— Попробую, — кивнула я.
Глава 3
Ева
Прекрати смотреть на себя в зеркало и реветь. Только глянь на свои красные глаза и на опухший нос, который, словно карета из «Золушки», превратился в тыкву. Ева, ты так не выглядела даже после ночных тусовок. Неужели в таком виде пойдешь на собеседование? И что скажешь? «Здравствуйте, я не наркоманка, вы не подумайте! Видите сквозную дыру в груди? Это мне сердце разбили, и я всю ночь вспоминала ее безразличный взгляд в моменты, когда меня хватали за руки и прижимали к стене».
По правую руку раздалось кряканье. Да-да, в качестве рингтона будильника я выбрала утку, и сейчас та напоминала, что если я не выйду из дома, то опоздаю на собеседование.
Плакать строго по расписанию. Вот она, взрослая жизнь.
В спешке я заправила свою светлую свободную блузу в черные джинсы с высокой посадкой, затянула потуже ремень, чтоб дыхание перехватило… но потом ослабила. Покрутилась у зеркала, поискала, нет ли на бедрах пятна, выдающего во мне неряшливую натуру поросенка. И все же уголки моих губ приподнялись в некоем подобии улыбки, когда я обратила внимание на свои волосы, собранные в хвост. Концы завились после сна в пучке и выглядели довольно забавно. А утка между тем перестала раздражающе крякать, и я поняла — пора выходить.
Дорога до офиса обещала быть недолгой — всего десять минут на метро, хотя дальше, как Даня подметил: «Тебя ждет бесконечный лабиринт улиц».
Он не шутил. Старые пятиэтажки с облупившейся краской были все на одно лицо, но я неотрывно следила за навигатором в айфоне и в итоге благополучно добралась до места. Сразу за перекрестком под широким мостом находилась двухэтажная пристройка к жилому дому. Пристройка была увешана разнообразными табличками, одна из таких — неоновая вывеска Cosmo Game. На ней были изображены маленький геймпад и стрелка, которая указывала на не самую надежную, походящую скорее на пожарную, лестницу, ведущую на второй этаж.
Всю дорогу взгляд нервно бегал от курсора навигатора ко времени в углу экрана. Случилось чудо, я пришла на полчаса раньше назначенной встречи! Не знала, сочтут ли мой ранний приход дурным тоном, но решила не рисковать. К тому же он явно создал бы ложное впечатление обо мне. Я всегда опаздывала.
От волнения вместе с ушами покраснели и мои ладони, на которые я пыталась натянуть короткие рукава своего пальто. Но меня обрадовало, что в том же здании находилась и кофейня Cofix. Это был словно подарок свыше.
После бессонных ночей спать хотелось больше, чем жить, и, вдохнув полной грудью, я оглядела пустую улицу на наличие ну хоть какой-нибудь неожиданно проезжающей машины. К моему большому удивлению, та пустовала. Для пущего антуража не хватало только перекати-поля, и мне стало немного не по себе. Спрятав нос в шарф, я перебежала дорогу, да, каюсь, в неположенном месте. И, зайдя в кофейню, громко хлопнула дверью. Это вышло случайно, во всем прошу винить ветер, который сдуру решил мне помочь.
— Я не хотела, — поспешила я оправдаться, но тут же закатила глаза, заметив, что бариста и единственная гостья встретили меня недовольными взглядами. Словно я пришла в библиотеку и врубила на полную песню группы Rammscein, не иначе! Хотя здесь и вправду стояла гробовая тишина, будто в склепе. Даже таракан, бегущий по своим тараканьим делам, не останется незамеченным.
Интерьер в этом заведении был выполнен в оттенках белого, а сама стойка черного цвета освещалась лампами, точно как зеркала в гримерке. Стильно, не спорю, но, в отличие от «Кофемании», где хотелось расслабиться и отдохнуть, — неуютно. Меня не покидало чувство, что прикоснуться здесь к чему-либо будет стоить денег или кусочка души. Хотя уместнее было бы использовать вариант оплаты «продать почку», но безграничное воображение, воспринимающее все буквально, никак не могло в моей голове воспроизвести процесс хирургической операции в кофейне, а вот обряд экзорцизма — пожалуйста. Широкоплечий бариста с ухоженной щетиной и грозным негостеприимным лицом тоже не внушал никакого доверия. Но я безумно хотела кофе. На черной доске, висящей над стойкой, мелом были написаны цены, для нелюдного места вполне приемлемые. Желудок предательски заныл, и я вновь приковала к себе взгляды присутствующих. Девушка оторвалась от своего девайса, в котором что-то увлеченно изучала. Несколько забавных брелков на ее кожаном рюкзаке привлекли мое внимание — одним из них была пуля, которая колыхнулась и тихонько дзинькнула. Присмотревшись, я поняла, что забавного в брелках оказалось мало, ведь это был маленький набор для самозащиты. Мелкий нож в виде ключа с выдвигающимся лезвием, оглушительная сигнализация — куботан, который, к слову, я даже не представляла, как использовать, не только на практике, но и в теории. Даня предлагал мне подарить подобный набор, но я отказалась. Считала, что мне он незачем, хотела полагаться лишь на себя. А ей, интересно, для чего они?
