Настал момент облачения сперва в корсет, а затем в платье. Клэр стояла напротив окна и рассматривала желтеющие, покачивающиеся от малейшего поющего ветерка деревья. На ней уже были надеты белоснежные плотные чулки, которые Лизка помогла подвязать до дрожи ледяными своими руками, и панталоны с небольшим разрезом для большего удобства справлять нужду. Хоть её и смутил данный разрез, который между двумя штанинами соединялся лишь верёвкой, всё же Клэр не стала говорить об этом Майе. Для и без того тонкой фигуры корсет был не очень-то и нужен. Несмотря на то что плотные китовые усы, скрытые в жёсткой ткани корсета, временами сдавливали её лёгкие, затрудняя дыхание, чрезмерного дискомфорта она от этого не испытывала.

Корсет затянули поверх длинной рубахи, после чего стали надевать и сам наряд. Платье идеально подчёркивало тонкую талию Клэр. К тому же благодаря его голубому оттенку светлое лицо девушки прекрасно выделялось на фоне несобранных рыжих локонов.

Всё это напоминало игру. Майя подавала Клэр одежду, помогала её правильно надеть, расправляла в местах, где образовывались заломы, а Клэр тем временем непоседливо топталась на месте и с неистовым интересом разглядывала каждый новый элемент гардероба, что появлялся на ней. Только стойкий запах духов, которым были пропитаны вещи, заставлял Клэр думать, что всё это не сон.

Она была готова. Лёгкое волнение щекотало грудь и затрудняло дыхание.

Переодевшись в повседневный наряд, Клэр стала искать в комнате зеркало, чтобы своими глазами оценить красоту моды ампир. Заметив её молчаливые поиски, Майя без лишних слов выдвинула вперёд большой сундук, стоящий между большим резным шкафом и кроватью, и достала оттуда зеркало. Вероятно, в него никто не смотрелся очень давно, потому как Майя ещё какое-то время усердно протирала его краем фартучка от пыли. При виде своего отражения Клэр замерла от страха и восторга.

— Это я?.. — тихо и неуловимо сорвалось у неё с губ.

Она долго не могла поверить, что стоящая перед ней красавица из прошлого — это она сама. У нее разыгралась фантазия, как она блистает на балах и самые привлекательные мужчины не сводят с нее восхищённых глаз.

После дружеского замечания Майи относительно её самолюбования Клэр всё-таки нашла в себе силы оторваться от собственного отражения.

— Предлагаю добавить немного румян и цвета на губы, а затем я с удовольствием покажу вам дом с его окрестностями.

«Не знала, что в девятнадцатом веке дамы использовали косметику», — рассуждала про себя Клэр, приятно обрадовавшись.

— Может, и мои синяки под глазами скрыть удастся?

Майя улыбнулась, доставая из тумбочки флакончики с косметикой, но так ничего и не ответила.

* * *

Майя шла впереди, указывая дорогу, пока Клэр с интересом рассматривала интерьер дома. Ни один предмет или картина, что попадались на её пути, не были обделены её пристальным и жадным вниманием. Стараясь сдерживать в себе удивление, она временами всё же забывалась и шла, раскрыв рот.

Со второго этажа они спустились в главный зал, где, по обычаю, принимали гостей. Заметив разноцветные отблески на своём платье, Клэр подняла глаза вверх и снова была поражена увиденным. Высоко над её головой висела богатая бронзовая люстра с подсвечниками и хрустальными подвесками. Лучи света, попадая в ожерелья из граненых стекляшек, превращались в радужные россыпи, озорные, мелькающие. Падающие на всё вокруг и из любого невзрачного предмета творящие магию.

Запах старой деревянной мебели и ковров, который не очень хорошо сочетался с прохладной сыростью, был повсюду. По дому суетились слуги. Натирали столы, окна, пол. Каждый был занят своим делом и лишь изредка отвлекался на проходящих мимо Клэр и Майю.

Клэр с трудом воспринимала то, о чём говорила ей Майя, ведя её по залам и комнатам. Каждый раз замечая невнимательный взгляд своей спутницы, девушка тихонько хихикала себе под нос, понимая, что, прогуливаясь по дому одна, Клэр явно заблудится. Наконец они вышли в сад.

Имение находилось недалеко от Петербурга, и его размеры были не так велики, как полагалось аристократам того периода. Единственная его особенность — это большое озеро, иметь которое было признаком хорошего вкуса. Содержать водоём в усадьбах или поместьях могла отнюдь не каждая дворянская семья. Всем хозяйством руководила сама Мария Павловна. Майя подолгу рассказывала, как различные колонны и статуи везли то ли из Польши, то ли из Англии и что барышня очень трепетно относилась к каждой завитушке на них. Около озера, на котором плескалось с десяток лебедей, росла, спустив вниз длинные тонкие косы, большая ива. В её тени можно было укрыться за чтением какой-нибудь книги и в абсолютном упоении забыть о мирских проблемах.

Всё имение было засажено желтеющими деревьями, кустами и невероятно ароматными жёлтыми розами, для которых была отдельно возведена ограда. Тёплый ветер подхватывал на своём пути запахи отцветающего сада, разносил их по окрестностям. На небе медленно таяли густые облака. Наплывали друг на друга и тут же растворялись. Стояла пасмурная погода, и пролетающие низко над землёй птицы радовали окружающих своим звонким щебетаньем в преддверии дождя.

— Выглядите намного лучше, — сказала Майя, ступая шаг за шагом рядом с Клэр.

— После случившегося я и представить не могла, что жизнь здесь может быть такой спокойной и уютной, — восторженно отвечала Клэр, пребывая в розовых мечтах.

— Возможно, но такая жизнь отнюдь не у всех.

— Что бы ты делала, если бы обрела свободу?

— О! Я говорю не о себе. Я ведь свободна, вы забыли?

Клэр скривила губы, недовольная игнорированием своего вопроса, прищурилась.

— А вообще… — Майя остановилась. Задумалась и от нахлынувших мыслей сморщила лоб. — Если бы я смела помышлять о чём-то большем, чем жизнь здесь, то мне бы хотелось повидать мир, — она говорила с едва заметным сожалением, не имея желания и возможности распахнуть свою душу перед малознакомым человеком.

Клэр чувствовала те невидимые границы дозволенного, которые проводила Майя, находясь в определённом социальном положении. Разговаривая с ней, Клэр ощущала свободу не только своих действий, но и мыслей, тогда как Майя была полностью покорным представителем монархической системы. Она не выражала открытого недовольства своей жизнью. Клэр ещё только предстояло привыкнуть к этим социальным правилам, а пока она с внутренним демократическим возмущением впитывала всё, что ей рассказывала девушка.

— Можно мне спросить? — робко произнесла Майя, уставив глаза на испачканный подол своего платья, — вы говорите, что жили в другом месте. В вашем мире неужто люди стали свободными?

— Да… Люди могут делать всё, что пожелают, если только их желания не выходят за рамки закона.

Майя ничего не спросила, а лишь вдумчиво принялась смотреть на макушки колышущихся перед ней деревьев.

Когда они полностью обошли сад, Майя предложила посидеть в ротонде перед озером. Белые резные колонны на фоне высоких пушистых елей и воздушной ивы были видны даже на дальнем расстоянии.

— С вашего позволения я ненадолго оставлю вас, Клэр. Надобно рассказать Марии Павловне, что вам уже лучше, — прощебетала Майя тонким голоском, вдруг вспомнив о просьбе своей барышни.

— О да, конечно… разумеется! — поправила Клэр саму себя, привстав со скамейки в ротонде.

— Благородные дамы не встают перед прислугой, Клэр, — с хихиканьем сказала Майя, прикрывая рот рукой.

Клэр повела бровями и опустилась обратно, с огорчением понимая, что это только первые и далеко не самые крупные её ошибки.

* * *

Клэр осталась сидеть одна, наслаждаясь звуками окружающей её природы. Облокотившись на перила небольшой ротонды, она пряталась в медленно растущую тень от высоких колонн. Закрыв глаза, ощутив холод на своём лице, Клэр окунулась в покой, которого была лишена ранее. Оказывается, человеческое счастье состоит не в наличии дорогой машины или связей и тем более не в том, что тебе поставили сто лайков на фотку из отпуска. Для счастья достаточно тихо сидеть в уютном местечке и вдыхать запахи мокрой осенней листвы.

Достигнув полного умиротворения, Клэр совершенно перестала замечать быстротекущее время, равно как и посторонние звуки вокруг себя.

— Доброго дня! — раздался резкий мужской голос, в секунды разрушивший душевное уединение. Он прозвучал настолько близко, что от неожиданности она подскочила на месте.

Чуть высунув голову из беседки, Клэр увидела стоящего перед ней молодого человека прекрасной наружности и крепкого телосложения в жилете болотного цвета поверх белой рубашки. Его одежда, а в особенности взгляд, устремлённый на Клэр смело, без каких-либо стеснений, говорили о том, что он дворянского происхождения. Ярко-зелёные, как весенний луг, глаза начали знакомиться с ней ещё до того, как она произнесла первое слово. Его слегка опечаленный вид, вьющиеся золотые волосы, которые беспорядочно теребил ветер, показались Клэр идеальным образом для типичных любовных романов.

— Добрый! — чуть замешкавшись, ответила Клэр и принялась взволнованно разглаживать складки платья.