— Я не напугал вас? — мягким тоном поинтересовался незнакомец.
— О, нет… что вы, — смущаясь его пристального внимания, Клэр то и дело отводила от него глаза.
— Позвольте немного любопытства. Что столь прекрасная молодая особа делает в нашей скромной обители? Вы приехали к Мари?
— Не совсем так, но… — Клэр путалась в собственных мыслях и словах, оттого её речь казалась грубой и несвязной. — Я не знаю, как сказать лучше, поэтому правильным будет дождаться её ответа.
— Хм. Довольно многообещающая история. Разрешите представиться: граф Пётр Николаевич Миланов. А вы, мадемуазель, должно быть?..
— Граф? — сдержать восторг девушке было не по силам. Её глаза ярко заблестели, словно она сделалась младше своих лет. — Клэр Данииловна, — коротко ответила она, встретив его удивлённый взгляд.
— Весьма необычное имя… На аглицкий или французский манер?
— Скорее, на французский, — чуть задумалась Клэр.
— А на аглицкий манер к вам бы обращались «мисс Клэр». Ваше имя безупречно отражает красоту вашего лица, — вдруг добавил он и, спросив у Клэр разрешения, взял её тонкую руку, прикоснулся губами к коже.
— Вы родственник Мари? — не привыкшая к подобным ухаживаниям, Клэр моментально предприняла попытку отвести от этого жеста внимание.
С представителями мужского пола Клэр легко могла играть, спорить и даже драться, но, когда речь заходила о признаниях в любви или проявлении чувств, она в мгновение ока превращалась в смущённую, запуганную улитку, прячущуюся в свою раковину.
— Мари приходится женой моему старшему брату.
Позади высокой фигуры Петра прозвучал женский голос:
— Доброго вам дня, барин, — сказала Майя, прервав их недолгую идиллию.
— Здравствуй, Майя. Мария Павловна дома, никуда не отъехала?
— У себя в кабинете, Пётр Николаевич.
Пётр небрежно кивнул.
— Буду надеяться, что это не последняя наша встреча, — вновь повернулся он к Клэр, собираясь уходить.
— Надеюсь, — неуверенно отреагировала она.
Поклонившись, прижимая свою руку к груди, Пётр направился в дом. Клэр ещё какое-то время сидела в переполненном эмоциями состоянии. С ней никогда в жизни так не разговаривали мужчины, несмотря на то, что вела она себя очень достойно.
— Я оставила вас на пятнадцать минут, а вы уже успели познакомиться с нашим молодым барином. — Майя никак не смогла сдержать девичьего интереса и почти бестактно стала интересоваться у Клэр о Петре Николаевиче.
— Не то чтобы я желала этого знакомства. Просто так получилось.
— Вы не должны оправдываться перед слугами, — вновь поправила её Майя. — Делайте так, как считаете нужным, не обращая внимания на сплетни. Дворовые всегда их плетут, ведь их жизнь так скучна. Да, кстати, вас хотела видеть Мария Павловна.
— Ты же понимаешь, что я самостоятельно не найду дорогу в её кабинет, — в приподнятом настроении пояснила Клэр.
— Вы слишком внимательно рассматривали ту люстру в зале.
Они вместе посмеялись над рассеянностью Клэр и направились в дом.
Майя подвела Клэр к двери кабинета Марии Павловны и, оставив её, направилась по своим делам. Как только Клэр стала поворачивать бронзовую ручку с узорами, из комнаты послышались грубые, возмущённые выкрики. Процесс уже был запущен, и Клэр не успела остановить своё появление в кабинете. Её встретили два встревоженных, разозлённых взгляда, увидев которые, Клэр поняла, что не должна была присутствовать при сцене семейных споров.
Мари сидела за деревянным тёмно-красным столом в окружении бумаг и перьев, в то время как Пётр, расположив руки на боках, продолжал пожирать взглядом невестку.
— О, прошу меня простить. Я зайду в другой раз, — вежливо сказала Клэр, испытывая неприятное чувство неловкости по отношению к Мари.
— Что ты, душечка! Позволь представить тебе… — не успела Мари договорить, как резкий голос Петра прервал её:
— Мы уже имели возможность познакомиться.
— Пожалуйста, входи, — продолжила она. — Пётр Николаевич уже уходит.
Клэр виновато посмотрела на Петра и медленно вошла в комнату, поменявшись с ним местами.
— Вы меня звали? — спросила Клэр Марию Павловну, когда Пётр наконец покинул кабинет.
— Хотела справиться о твоём самочувствии, но прежде позволь мне выразить своё восхищение! — Мари обошла Клэр со всех сторон, поправляя своей лёгкой рукой рукава небесного платья. — Это платье идёт тебе намного больше, чем мне, и сидит гораздо лучше.
— Благодарю, Мари. А самочувствие моё намного лучше, спасибо. Майя показала мне сад. Он чудесен!
— Я, право, польщена. За все свои пять лет брака я хорошо освоила работу садовника, поэтому некоторые розовые кусты посадила сама.
— Удивительно, — вырвалось у Клэр.
— Что именно? — Мари разгуливала по комнате в поисках своих перчаток, внимательно вслушиваясь в каждое слово Клэр.
— Удивительно, что такая прекрасная и нежная женщина, как вы, сама ведёт хозяйство. Я полагала, для этого есть слуги, — Клэр наивно развела руками, выдавая первое, что приходило на ум.
— Возможно, имей я больше средств, то не занималась бы всем этим. Однако, велика вероятность, что я умерла бы со скуки.
— А как же развлечения?
— Моя дорогая, нынешний досуг настолько примитивен, что хочется рыдать. Вот, к примеру, моя близкая подруга организует художественный клуб. Туда нелегко попасть, но благодаря нашей тесной дружбе у меня есть в него вход. Там поистине увлекательно. Мы обсуждаем известных и новых художников, их работы. У некоторых даже получается приносить с собой копии разных картин. На светских раутах любого уровня полно пошлости, лицемерия и фальши. Если ты никак не очернила свою репутацию или не обзавелась новым любовником, то ты попросту никому не интересна. Лишь при дворе императора, я наслышана, весьма торжественно и интересно, а главное — можно приобрести выгодные знакомства. К сожалению, у меня нет доступа ко двору государя, несмотря на то что мой муж — герой Аустерлица. Охоту я не жалую, — продолжала она непринуждённо, словно напевала Клэр песню, — путешествовать в соседние губернии тоже не могу, так как поместье не на кого оставить. Изредка меня навещают подруги или я наведываюсь к ним в гости. Вот, собственно, и всё. Порой мне кажется, что после замужества жизнь моя стала набором примитивных действий, которые я повторяю снова и снова каждый день.
Клэр всё это время молча стояла перед графиней, незаметно сжимая кисть своей правой руки.
— Да уж… Не очень-то весело, — ответила она, наконец дождавшись паузы.
— И меня одолевают смешанные чувства. — Мари обиженно поджала розовые губы, стыдливо опустила глаза в пол, наверное, впервые за их общение, в то время как Клэр, наоборот, лишь изредка их поднимала. — Я несказанно рада тому, что ты оказалась в моём имении, но также я очень опечалена тем фактом, что твоя память тебе более не принадлежит.
На секунду Клэр стала ощущать себя безвольной куклой, которую надо кормить, одевать, а в дальнейшем и распоряжаться.
— Не вините себя, я всё равно очень благодарна, Мари. Подумать страшно, что со мной стало бы, если бы не вы.
Ещё некоторое время они разговаривали очень открыто и в то же время ни о чём, словно уже много лет были знакомы. Иногда Клэр выдавали её манера общения и определённые фразы, но Мари всё списывала на слабость девушки. Мари очень не хотела расставаться со своей гостьей, но дела и неразобранная кипа бумаг, занявшая большую половину стола, вынуждали это сделать. Мари попрощалась с Клэр и вернулась к своим делам.
Наблюдая за тем, как ухаживают за садом и территорией крепостные, Клэр неторопливо прогуливалась по имению, постепенно привыкая к новой обстановке. Ноги сами вели её вперёд. Сворачивая с аллеи на аллею, она оказалась у полюбившегося озера с другой его стороны. Подойдя вплотную к краю воды, Клэр устало опустила глаза на своё отражение. Присела. Хотела было коснуться мутной глади рукой.
— Простите, Клэр Данииловна, что вам пришлось слышать наши семейные распри, — раздалось у неё за спиной, отчего она снова вздрогнула и неуклюже плюхнулась на траву.
— Кажется, вы хотите меня убить, без конца подкрадываясь!
— О… — Пётр нахмурился и попытался оправдаться: — Я шёл достаточно громко, чтобы на сей раз не доставить вам неудобства.
— Неважно, но пообещайте больше так не делать, Пётр Николаевич.
— Даю вам слово.
Девушка не спешила вставать. Высокая и стройная фигура Петра возвышалась над Клэр, а она упрямо не сводила глаз с воды, словно в ней было что-то крайне интересное. Гораздо интереснее общества молодого человека. Наконец Пётр махнул головой, прося у Клэр разрешения присесть рядом. Девушка нашла это лестным, да и как могла она, простая девчонка, отказать в такой малости графу.
— Из-за чего вы ругались? — с присущей ей простотой поинтересовалась Клэр.
После нескольких секунд демонстративного молчания Пётр, поднеся руку в перчатке к лицу, ответил:
— Вот скажите, Клэр. На ваш юный взгляд, должен ли мужчина исполнять свой долг перед Родиной и нести службу, как любой уважающий себя офицер?