— Большое спасибо, что не оставили меня там, на дороге, — Клэр покорно не сводила глаз с прекрасной женщины, всей душой выражая свою благодарность.

— Не благодари. Я сделала то, что сделал бы каждый, будь он на моём месте.

— Боюсь, вы заблуждаетесь. Не каждый бы даже остановился узнать, что со мной.

— В каком же это городе уважающий себя дворянин не остановился бы в своём или соседском имении разузнать, что здесь делает беспомощная девушка? — игривым взглядом карих глаз Мария Миланова продолжала рассматривать Клэр с удивлением и улыбкой.

— В том же Петербурге, — сказала Клэр и сама засомневалась в своём ответе.

— Глупости. Я с таким не сталкивалась.

Клэр наигранно хмыкнула в ответ, явно не соглашаясь с мнением хозяйки поместья, и вмиг почувствовала себя дурой. Отчего-то слово «глупости» из уст Мари показалось ей смешным.

Марии Павловне было двадцать шесть лет. Златовласая, она выглядела немного старше своего возраста, но вместе с тем обладала необычайной мягкостью и изяществом. Когда она смеялась или настаивала на чём-либо, кончик её носа и правый уголок губ слегка дёргались. От неё исходил невероятно пьянящий запах мелиссы и ромашки, словно она с ног до головы была облита травяным эликсиром.

— И да, прошу, не беспокойтесь, я скоро покину ваше поместье, — изображая невинность, Клэр демонстративно опустила глаза в пол. — Не хочу тревожить вас своим присутствием.

— Что ты такое говоришь? И думать забудь! Куда же ты пойдёшь? Нет, нет. Пока твоя рана полностью не затянется, а воспоминания не вернутся в твою рыжую головку, я никуда тебя не отпущу.

— Спасибо, Мари, вы слишком добры ко мне. Поверьте, я не стою такого внимания, — на этот раз Клэр была искренней, но чувство грусти отразилось в её глазах без явного намерения.

— Ты чем-то опечалена… — Мари задумалась, прикоснулась кончиками пальцев к своим губам и вскоре очень живо и радостно воскликнула: — Я полагаю, мне известен способ развеселить тебя. Сегодня я пошлю нашего денщика за моей ненаглядной портной. Она подберёт для твоей фигурки фасон и ткань, ведь хочется верить, что мужской мундир не является твоей обыденной одеждой. До сего времени не побрезгуй примерить мои прошлогодние платья, — Мари сделала такое жалостливое лицо, что Клэр не в силах была ей отказать, хоть мельком и представила потрёпанные, блёклые одеяния.

— Большое спасибо, но почему их должно быть несколько?

— Ах да! — воскликнула Мари, радостно и театрально разведя руками в стороны. — В честь моего двадцатишестилетия через четыре дня я даю скромный маскарадный бал. Так что своим неожиданным появлением ты успела вовремя.

— А-ха-ах-а. Спасибо вам. Не помню, когда последний раз выходила в свет, — с каплей иронии ответила ей Клэр, плохо представляя, о чём она говорит.

— Только подумай! Маскарад сейчас набирает популярность, а в широких кругах его проводят по-прежнему крайне редко. Среди моих знакомых я буду первой. Не могу дождаться этого события! — Мари сияла, рассказывая о предстоящем бале, как о смысле своей жизни. Кудри, свисающие на висках, энергично подпрыгивали с каждым её щебечущим словом. — Поправляйся, милая. Майя поможет тебе одеться, как только решишь выйти прогуляться, — добавила Мари, направляясь к двери.

— А сколько я нахожусь здесь? — крикнула Клэр, когда Мари Миланова практически покинула пределы комнаты.

— Без малого три дня прошло, — улыбнувшись, ответила она, ожидая увидеть признаки шока на лице Клэр.

Как только хозяйка прикрыла за собой дверь, Клэр, испытывая огромное счастье от уединения, наконец-то тяжело выдохнула. С губ сорвалось ругательство. Утонув в белоснежной перине и тонких одеялах, девушка некоторое время лежала без каких-либо мыслей или раздумий, тоскливо рассматривая расписной четырёхметровый потолок комнаты. Нежный светлый цвет спальни напоминал ей окрас стен её комнаты, а нарисованные вьющиеся розы вдоль треснувшей штукатурки на потолках — сад бабушки Элжиры, по которому им так нравилось гулять. В какой-то момент Клэр поймала себя на мысли, что если существует путь в этот мир, то должен быть и обратный. Она перебирала в голове все возможные варианты, почему и как она оказалась здесь. Из многочисленных идей её внимание так ни на чём и не зациклилось.

Не понимая, как ей быть дальше и что сделать, чтобы очнуться от этого кошмара, она бесцельно стала слоняться по небольшой комнате, пока её непродуктивный монолог не прервал лёгкий стук в дверь.

С её разрешения в комнату снова вошла Майя. Позади неё мелкими шажками с двумя большими жёлтыми коробками в руках плёлся седой мужчина средних лет. Поставив их на пол подле кровати, он без лишних слов, не бросив на Клэр даже мгновенного взгляда, откланялся и оставил их с Майей одних.

— Что это? — спросила Клэр у Майи, проведя рукой по пыльной бархатной крышке.

— Мария Павловна сказала, вы знаете, что внутри, — не сдерживая игривой улыбки, ответила она.

Улыбнувшись в ответ, Клэр поспешила открыть первую коробку. Заглянув внутрь, она запищала от радости, не обращая внимания на посторонних в комнате. Две коробки, в каждой из которых находилось платье графини Милановой, подаренное Клэр.

Первое платье предназначалось специально для намечающегося приёма. Нежно-молочного цвета, из полупрозрачного муслина с тонкими, сияющими нитями, оно играло на свету, переливаясь холодными искрами. На талии была пришита тонкая шелковая лента, завязывающаяся на спине в бант. К этому платью Мария приложила небольшую карнавальную маску с несколькими кристаллами, самые простые серые туфли и крылья, сделанные из перьев белого лебедя. На дне коробки под платьем лежала записка: «Думается, образ ангела сделает тебя ещё милее и невиннее на предстоящем маскараде».

Клэр вцепилась в него обеими руками, не переставая восторгаться. Она не могла поверить, что держит в руках платье девятнадцатого века.

— Столько радости! — отметила Майя, скрестив руки на груди. — В месте, откуда вы, такую красоту не носят?

Клэр озадаченно повернулась к девушке. Лицо Майи было смиренно, кротко, но даже на таком лице едва заметно читался жгучий интерес. Было видно, что камеристка желает знать всё, но от чего-то не спрашивает.

— Не носят, — сухо отрезала Клэр, но не заметила на лице Майи даже капли недовольства её ответом.

Майя лишь с сожалением пожала плечами и посоветовала Клэр взглянуть на следующий подарок. Послушав её совета, Клэр аккуратно положила на кровать драгоценное платье и нырнула во вторую коробку. Там она обнаружила не менее красивое платье, предназначавшееся уже для повседневных прогулок. Светло-голубое, практически небесное, с небольшим вырезом на груди, оно было украшено бархатной полоской, благодаря чему выглядело очень эффектно.

— По вашему взгляду можно догадаться, что оно понравилось не меньше первого, — заключила Майя, только посмотрев на горящие от желания примерить его глаза Клэр.

— Ты поможешь мне правильно одеться? — Клэр изобразила гримасу ужасного нетерпения.

— Разумеется, для этого я здесь. Но сначала вам надобно поесть. Сейчас распоряжусь, чтобы принесли кашу.

Клэр совершенно забыла про чувство голода, но при первом же упоминании о еде у неё сильно заныло под ложечкой. С большой радостью она съела поданную ей кашу с баранками и ромашковым чаем и, отставив пустую тарелку в сторону, стала с трепетом смотреть на Майю, как бы намекая ей про сборы.

— Сперва корсет! — заметив её преданный взгляд, сказала Майя. — Не беспокойтесь, барышня со дня на день распорядится сшить новый по вашим меркам, а пока возьмём её. Не думала, что когда-нибудь мне придётся снова достать его из чулана.

— А он обязателен? — с пренебрежением уточнила Клэр, глядя на короткий мягкий свёрток в руках Майи.

— Боюсь, что так, Клэр.

Спустя час они уже вовсю занимались сборами. Клэр и представить не могла, насколько тяжело быть женщиной девятнадцатого века. Всё началось с мытья тела и волос. Она стояла в большом медном тазу, в то время как Майя ловкими, но плавными движениями поливала её сверху нагретой водой. Несмотря на всю аккуратность девушки, вода обильно залила потёртый деревянный пол. Майя кликнула какую-то «Лизку», и практически сразу в комнату ввалилась нерасторопная темноволосая девчушка лет четырнадцати. Она без лишних слов схватилась за тряпки и стала вытирать за Клэр пол в местах, где образовались большие лужи. Вместо шампуня в спутанные волосы втирали бальзам, приготовленный из настойки ромашки, мяты и хмеля. Запах масел воздушным, невидимым облаком окутал всю комнату и, казалось, пропитал собой каждый предмет. Когда Клэр белой простынёй принялась согревать своё тело после купания, Майя уже подносила к её волосам раскалённый металлический прибор, напоминающий щипцы для завивки.

— Вау! — непроизвольно выдала Клэр при виде нагретой странной штуковины с рукоятью из слоновой кости.

— У вас девушки не закручивают волосы в локоны? — Клэр снова напряглась. Кажется, совсем скоро у неё просто не хватит сил скрывать от Майи правду.

— Закручивают, конечно, просто выглядит это иначе. Довольно устрашающий предмет.