Дэйрат развернул меня лицом к себе, темные глаза жадно уставились, изучая, пытаясь без слов разгадать, что у меня на уме. А у меня в голове происходил полный сумбур. Боль от недавнего поступка Эстахара схлестнулась с доводами разума, обида — с невольным одобрением, безнадега — с поднявшей голову надеждой.
— Мне нужно немного времени, — призналась честно и отвела взгляд. Долго выдерживать пристальное внимание князя — испытание все же не для слабонервных.
— Завтрак в твоем распоряжении, — указал муж на накрытый столик. И я вдруг ощутила нестерпимое чувство голода. Оно и не удивительно после стольких потрясений.
— Благодарю, — сказала чинно, сама же поспешила к столу.
Небрежно накинула салфетку на колени и торопливо взялась за вилку. Насчет мужа не беспокоилась — какие уж после всего между нами церемонии? Подняла металлический колпак и обнаружила под ним простую кашу. С маслом и грубо порубленными кусочками бекона. Не удивлюсь, если в отсутствии слуг готовили солдаты его величества. До чего докатилась моя страна?
Эстахар подвинул стул и сел напротив. Дождался, когда я одолею большую часть каши и подал голос:
— Тебе придется обучить меня грамотному обращению с кристаллами и потоками магии, Эллис.
Глава 13
И прежде, чем я успела в сердцах отшвырнуть вилку и возмутиться, князь пояснил:
— Мне необходимо будет установить их в правильных местах, а после — запустить всю цепь. Не нужно видеть во мне предателя, Эллис, или искать во всем подвох. В качестве мужа я крайне мало чего могу тебе предложить, так уж сложилось, но на мою верность, защиту и честность ты всегда можешь рассчитывать.
— Что ж, — я осторожным движением отложила столовый прибор в сторону, — тогда и я буду предельно откровенной. У вас это не получится. Для столь тонкого и филигранного управления родовой магией нужна кровь Римерстонов. Брачный обряд позволил вам войти в род и даже кое-что делать с источником, но большее доступно только носителям нашей крови. На данный момент это я и мои сестры, в будущем — наши дети. Мы как пастухи для этой магии. Уйдет наш род, некому будет «приручать» энергию, и она станет дикой. Перестанет служить людям и даваться в руки.
Дэйрат в задумчивости побарабанил пальцами по столу.
— Что ж, времени делать детей у нас с тобой, как понимаешь, нет, — он кривовато улыбнулся. — Значит, придется кому-то из вас отправляться со мной, другого выхода я не вижу.
— Только не девочки! — выпалила я мгновенно и навалилась грудью на столик, стараясь оказаться как можно ближе к князю, от решения которого зависело благополучие моих сестер. Взгляд Эстахара буквально на мгновение упал в мое декольте, напоминая, что я женщина, а он — мужчина. И мне следует быть сдержаннее в собственных порывах, даже если в них не подразумевается никакого подтекста. — Они еще маленькие совсем, не втягивайте их в войну. Я пойду с вами добровольно!
— Примерно так я и планировал. Но твое благоразумие не может не радовать, — довольно прищурился Эстахар. И отчего-то внутри поселилось чувство, что он только что тонко меня переиграл. — Даю тебе несколько часов на сборы и прощание с сестрами, нам пора двигаться дальше.
Князь поднялся и вскоре оставил меня одну. Но не успела я как следует осмыслить происходящее, как в гостиную ворвались девочки. На их лицах неприкрытое беспокойство и даже страх. Из приятного — два воина из числа Эстахаровских в сопровождении, значит сестры в безопасности и всегда под присмотром.
— Лисси! Элли! — наперебой восклицали они. — Как ты? Ты в порядке? Мы так переживали…
Сестренки кинулись обниматься и в то же мгновение мы стали напоминать единый пищащий и дрыгающийся ком. Как простолюдинки, честное слово!
— Нас не пускали к тебе, — тихонько поделилась Эйва, наша средняя, и внимательно вгляделась в мое лицо. Видимо, ища признаки плохого обращения.
— Да нас вообще заперли! — громко возмутилась младшая. — У нас же дома! Еще и соглядатаев приставили, — недовольно зыркнула сестренка в сторону охраны. Два дракона стояли у входа в комнату с каменными лицами и не выражали вообще никаких эмоций, кроме одной: растерзать врага в случае чего.
И еще полчаса назад я бы приняла сторону Лами, обозлившись на жесткие решения князя, но теперь, после нашего странного разговора, разглядела в этом своеобразную заботу.
— Такие времена, девочки, — шепнула я примирительно и теснее прижала к себе Ламерию. В отличие от нас с Эйвой, девочка слишком рано потеряла родителей и нуждалась в любви и ласке особенно остро. — В мире неспокойно, и мы должны проявлять осторожность. А еще делать все, что от нас зависит, для общего благополучия.
— Ты и так уже сделала слишком много! — взвизгнула Лами и сердито топнула ножкой. Наряды на сестричках сидели кривовато — видно, что девочки сами одевались, без ловких рук горничных. — Вышла замуж за чудовище. А ведь могла бы быть счастлива, с Жаном, например! Он, кстати, спраш… — я захлопнула ладонью слишком болтливый рот сестрички, но было уже поздно. Опасное имя произнесено. А княжеская охрана, хоть и бровью не повела, вряд ли пропустила мимо ушей важную информацию.
Хотя, если говорить правдиво, не такая уж она и важная. Жан — старший сын герцога Миладии, он ухаживал за мной последние пару месяцев и даже собирался попросить руки. В моем сердце белокурый и голубоглазый блондин, конечно, вызывал некоторый отклик, но не такой бурный, чтобы броситься в омут с головой или молить батюшку ответить на предложение согласием. К тому же я прекрасно помнила, который из мужчин снял меня с позорного столба и разогнал разъяренную толпу буквально вчера. Где в это время был Жан, задаваться вопросом не буду. И все-таки подбрасывать лишний повод для сплетен людям Эстахара не стоило. У меня с мужем далеко не радужные отношения, и портить их сильнее — попросту глупо.
— Я уезжаю сегодня, — резко сменила я тему, чтобы у сестренок не возникло соблазна еще что-нибудь ляпнуть про моего бывшего ухажера. — Так нужно, — посмотрела в две пары испуганных увлажнившихся глаз, пресекая любые возражения. — С вами его величество оставит надежную охрану и гувернанток. А я буду писать вам каждый день, хорошие мои, — я принялась целовать светлые кудрявые, как и у меня, макушки. Расставаться с девочками до боли разом во всех зубах не хотелось, но алмазные, затевая страшную войну, ничьего мнения не спрашивали. — Так надо, милые, — беспорядочно повторяла я, убеждая скорее саму себя, нежели девочек.
Мы дружно плакали, обнимались, причитали, уже горюя от неизбежной разлуки. Никакие вещи никто не собирал — не до того было. Оторвал нас друг от друга один из воинов Эстахара, вошедший в комнату.
— Князь созвал подданных на площадь, чтобы огласить особый указ, — сообщил дракон. — Ваше присутствие тоже необходимо.
Глава 14
Вещи мы покидали в тюки и огромный сундук буквально за двадцать минут. Именно столько у нас оставалось времени до собрания на площади. Удастся ли после собраться как следует — неизвестно, так что лучше было быть готовой в любой момент отправиться в путь.
В ровно указанное время за нами зашел Дэйрат. Серьезный, собранный, даже мрачный. Истинный князь драконов, могущественный и неотвратимый, как сама стихия. Я прониклась. Что уж говорить о простых людях, уже собравшихся на главной площади. В груди родился росток сочувствия к ним, но я волевым усилием задавила неуместное чувство на корню. Вспомнила о том, как эти самые люди поступили со мной, и приказала себе безропотно принять любое наказание, какое только уготовал для них Эстахар. Поддержать мужа, пусть даже в груди все будет гореть от боли и жалости. Потому что правитель не может быть жалостливым и мягким — сожрут свои же подданные, как только почувствуют слабину.
— Ваше величество, — позвал меня Дэй и слегка отвел локоть в сторону.
Я подошла к мужу, встала сбоку от него, аккуратно положив начавшие подрагивать пальцы на рукав парадного мундира. На мне было все то же утреннее платье, которое князь лично надел на меня. Волосы мы с девочками успели собрать в простой пучок. На лице — ноль красок, как искусственных, так и природных. Я видела себя в зеркале: темные круги под глазами, бледная кожа, сухие обескровленные губы. Надо было хоть румяна нанести что ли…
В тот момент я особо остро ощущала нашу с Эстахаром разницу. Словно непреодолимая пропасть пролегала между нами. Да всем и каждому при взгляде на нас становилось ясно: мы не пара! Только война, да страшные обстоятельства и могли связать столь неподходящих существ друг с другом. А разве может что-то хорошее вырасти на пепелище?
Наверняка прошлая жена князя до кончиков ногтей соответствовала могучему обсидиановому дракону. Ей даже необязательно было бы быть красавицей. Потому что та женщина имела самое главное преимущество: любовь и поклонение Дэйрата. Интересно, каково ему на месте той, любимой, видеть меня, невзрачную и жалкую?..
Я так углубилась в собственные печальные помыслы, что вздрогнула, когда поверх моих пальцев легла горячая ладонь. Князь склонился к уху и шепнул так, чтобы слышала только я.
— Не нервничай, Эл, все будет хорошо. И прекращай кусать губы. Если тонкая кожа лопнет и пойдет кровь, мне придется оказать тебе первую помощь. А что, как не слюна дракона, лучше всего заживляет мелкие ранки? — на миг — всего лишь на короткое, едва уловимое мгновение! — в глазах Эстахара мелькнули насмешливые искорки. Но я их заметила. И сама себе не поверила: мой мрачный и пугающий муж шутит! От шока я позабыла все, о чем недавно думала. — Вот, так-то лучше, — довольно шепнул Дэй, заметив изменения. — Умница. А теперь бери себя в руки, и идем на площадь. И помни: они заслужили. Издеваться над своей супругой я никому не позволю.
«Да» — согласилась я мысленно. Потому что мой муж справедливый и порядочный. Окажись на моем месте любая другая девушка, и ее честь он бы стал так же усердно отстаивать. Ничего личного, как говорится, всего лишь договорной брак. Так что не нужно видеть во всем знаки. Иногда банан — это просто банан.
Невольно уверенность Дэйрата передалась и мне. Да и кто продолжил бы чувствовать себя трясущейся мышью рядом с таким мужчиной? Дракон-скала, дракон-надежность, дракон-несокрушимость. На площадь через почетный коридор военных, преданных Эстахару, я заходила истинной княгиней. С гордо поднятым подбородком, расправленными плечами и повелением во взгляде. Дрожь, взявшаяся меня сотрясать при виде толпы, схлынула от единственного жеста князя: он снова положил ладонь на мою руку и похлопал успокаивающе. Так что на постамент я поднялась, полная решимости.
Дэйрат аккуратно снял со своего локтя мою кисть, переплел наши пальцы и поднял руки вверх — так, чтобы проявившиеся татуировки было хорошо всем видно.
— Как ваш князь я поклялся защищать и беречь эту страну и ее подданных. А также править честно и справедливо. И, не взирая ни на что, я сдержу собственное слово! — голос Эстахара, усиленный магией, пронесся по заполненной площади. Народ гудел и недоверчиво поглядывал на нового князя. А меня до мурашек пробрала та сила, которую транслировал в окружающее пространство Дэйрат. И как хорошо и спокойно в тот момент было находиться с ним по одну сторону баррикад! — Я взял под свое покровительство княгиню Эллиссинию, а значит — и ее народ! Мои воины будут защищать королевство желтых, а обозы с провизией вот-вот прибудут! — гул на площади тут же сменил тональность на одобрительную. Словно пчелиный рой реагировал на внешний раздражитель. — Каждому жителю будут выданы карточки на продукты. Каждый день вы можете рассчитывать на две горсти муки на человека, ломоть вяленого мяса и кусок сыра, — толпа зашлась в восторге, а я мысленно подивилась щедрости Эстахара. И даже начала гордиться мужем. — Также вам будут даны семена, чтобы каждый смог вести хозяйство.
Конец ознакомительного фрагмента
