12
Елена отвела краешек занавески, чтобы посмотреть, не занимается ли рассвет, Бонни дремала, свернувшись калачиком в кресле у окна, Елена и Мередит не спали всю ночь — вокруг них валялись распечатки, газеты и скачанные из Интернета фотографии.
— Оно уже распространилось за пределы Феллс-Черч. — Мередит указала на статью в газете. — Не знаю, расползается ли оно но дорогам само собой, как всякий паразит, или его передвижение контролирует Шиничи.
— Ты не пыталась связаться с Аларихом?
Мередит покосилась на спящую Бонни и тихо сказала:
— Я тебя обрадую: я очень долго пыталась его найти, и у меня наконец получилось. Он скоро приедет в Феллс-Черч, ему осталось заехать ещё в одно место.
Елена со свистом втянула воздух:
— Это место важнее того, что происходит в Феллс-Черч?
— Именно поэтому я не сказала Бонни, что он едет. Или Мэтту. Я знала, что они не поймут. Но тебе я подскажу, какими легендами он занят там, на Дальнем Востоке, — Мередит посмотрела Елене в глаза.
— Нет… это не… кицунэ?
Да. Он отправился в очень древнее место, где, по легенде, они разрушили город, как сейчас разрушают Феллс-Черч. Теперь там никто не живет. Его название, Унмей но Шима, означает «Остров Судьбы». Может быть, там он узнает что-то важное о лисах-оборотнях. Он проводит межкультурное независимое исследование вместе с Сабриной Делл. Она ровесница Алариха, но уже добилась известности как судебный антрополог.
— Ты ведь не ревнуешь? — Елене было неудобно. С Мередит трудно было разговаривать о личной жизни — все время возникало ощущение, что ты лезешь не в свое дело.
— Ну… — Мередит задрала подбородок, — в конце концов, мы ведь не помолвлены официально.
— Ты никогда об этом не говорила.
Мередит опустила голову и быстро взглянула на Елену:
— Говорю.
Минуту девушки сидели тихо, а потом Елена тихо сказала:
— Ши но Ши, кицунэ, Изобель Сайту, Аларих и Остров Судьбы — может быть, они и не связаны. Но если связаны, я найду эту связь.
— Я тебе помогу. Но я думала, что после выпускного…
Елена не выдержала:
— Мередит, обещаю: как только мы вернем Стефана, и в городе все наладится, мы свяжем Алариха серьезными обязательствами, — она наклонилась и поцеловала Мередит в щеку. — Клятва братства боевых динозаврих.
Мередит дважды моргнула, сглотнула слюну и прошептала:
— Хорошо, — а потом она внезапно опять стала самой собой, — спасибо. Но вряд ли очистить город окажется так легко. Там уже начались массовые беспорядки.
— А Мэтт захотел оказаться в центре событий? Один?
— Мы уже говорили, что они с миссис Флауэре — отличная команда. Это его выбор.
— Отлично, — сухо сказала Елена. — В конечном итоге ему может повезти больше, чем нам.
Они вернулись к бумагам. Мередит взяла несколько картинок, изображающих кицунэ, охраняющих японские святыни.
— Здесь написано, что обычно они изображаются с драгоценностями или ключами, — она выбрала картинку, на которой была нарисована кицунэ с ключом во рту, сидящая перед главными воротами замка Фусими.
— Похоже, что у ключа два крыла, правда? — заметила Елена.
— Как и думали мы с Бонни. А «драгоценности»… посмотри поближе. — Елена посмотрела и почувствовала, как сжался желудок. Как «снежный шар», с помощью которого Шиничи ставил ловушки с Старом лесу.
— Они называют их хоши но тама, то есть «звездные шары». Кицунэ храпят в них часть своей магии, и единственный способ убить лису — уничтожить шар. Если найти звездный шар, можно управлять кицунэ. Именно этого хотим мы с Бонни.
— Но как его найти? — Елене очень понравилась идея контролировать Шиничи и Мисао.
— Са… — выдохнула Мередит и выдала одну из таких редких на ее лице улыбок: — по-японски это значит: «Ну… не хотелось бы говорить об этом. Черт, я на самом деле не могу сказать». Думаю, можем использовать это слово и в английском.
Елена непроизвольно улыбнулась.
— В других легендах говорится, что кицунэ можно убить грехом раскаяния или освященным оружием. Не знаю, что такое грех раскаяния, но… — Она переворошила свои вещи и вытащила револьвер — старый, но вполне исправный на вид.
— Мередит!
— Это один из двух пистолетов моего дедушки. Второй у Мэтта. Они заряжены освященными пулями.
— Господи, какой священник освятил пули?
Улыбка Мередит потускнела:
— Тот, который видел, что происходит в Феллс-Черч. Помнишь, как Кэролайн захватила контроль над Изобель Сайту, и что та с собой сделала?
— Помню, — напряженно сказала Елена.
— А ты помнишь, что Обаа-сан — бабушка Сайту — в юности служила в храме? Она была японской жрицей. Это она благословила пули, специально для убийства кицунэ, Видела бы ты, какой это страшный ритуал… Бонни чуть не упала в обморок.
— Ты не знаешь, как сейчас Изобель?
Мередит медленно покачала темноволосой головой:
— Лучше, но я надеюсь, она не знает, что случилось с Джимом. Она этого не выдержит.
Елена попыталась подавить дрожь. Изобель преследовали несчастья даже после того, как ей стало лучше. Джим Брюс, парень Изобель, провел с Кэролайн всего одну ночь, а теперь врачи говорят, что у него болезнь Леша-Нихана. Это была та самая ночь, когда Изобель истыкала себя ножом и разрезала себе кончик языка. Джим, красавчик и звезда баскетбольной команды, съел себе пальцы и губы. Елена считала, что они оба одержимы, и их увечья — еще одна причина, по которой нужно остановить близнецов кицунэ.
— Мы это сделаем, — громко сказала она и поняла, что Мередит держит ее за руки, как и Бонни. Елена выдавила слабую улыбку: — Мы найдем Стефана и остановим Шиничи и Мисао. Мы должны это сделать.
На этот раз кивнула Мередит. И добавила:
— Еще кое-что. Хочешь это услышать?
— Я должна знать все.
— Хорошо. Все источники утверждают, что кицунэ сначала захватывают девушек, а потом убивают парней. Способы есть самые разные. Они могут просто прикинуться блуждающим огоньком и завести тебя в болото, или столкнуть с утеса, или воспользоваться сложнейшей магией трансформации.
— Да, — глухо сказала Елена, — я поняла это из того, что случилось с тобой и Бонни. Они могут принимать любое обличье.
— Да, но всегда немного неточно. Главное, чтобы у тебя хватило ума это заметить, они не могут сделать идеальную копию. Но у кицунэ может быть до девяти хвостов, и чем хвостов больше, тем лучше они колдуют.
— Девять? Ужас какой. Мы даже не видели никогда кицунэ с девятью хвостами.
— Ну, все еще впереди. Они свободно переходят из одного мира в другой. Ах, да. Именно они охраняют Кимонские врата. Догадаешься, как переводится ото название?
— О нет.
— О да.
— Зачем Дамон потащил нас через всю страну, чтобы пройти через ворота, охраняемые лисами-оборотнями?
— Са… Когда Мэтт сказал, что вы едете куда-то в район Седоны, мы с Бонни пришли именно к такому выводу.
— Отлично, — Елена взъерошила волосы и спросила: — Еще что-нибудь?
Чувствовала она себя как натянутая до предела резиновая лента.
— Только одно. Надеюсь, тебе станет легче. Некоторые из них хорошие. Я говорю про кицунэ.
— Хорошие — в каком смысле? Хорошие бойцы? Хорошие убийцы? Хорошие лжецы?
— Нет, я серьезно. Некоторые из них — вроде как боги и богини, которые тебя испытывают, а если ты удачно пройдешь испытание — то награждают.
— Думаешь, стоит рассчитывать на встречу с такими?
— Не слишком.
Елена уронила голову на столик, где были разбросаны распечатки:
— Мередит, как мы собираемся с ними справиться, когда пройдем через Врата Демонов? Моя Сила не надежнее севшей батарейки. И там не только кицунэ, но и разные демоны и вампиры, в том числе древние. Что мы будем делать?
Она посмотрела подруге в глаза. В темные глаза, цвет которых она никогда не могла определить. К ее удивлению, Мередит не восприняла ее слова всерьез, а просто допила диетическую колу и улыбнулась:
— У нас еще нет плана А?
— Пока только идеи, ничего определенного нет.
— А у тебя?
— Кое-что для планов В и С. Поэтому станем действовать как всегда — будем стараться, ошибаться и мучиться, пока ты не придумаешь что-нибудь гениальное и не спасешь нас.
— Мерри. — Мередит моргнула. Елена не использовала это сокращение черт знает сколько лет. Девушки не любили эти клички и не употребляли их. Елена продолжила серьезным тоном: — Я очень хочу спасти всех — всех — от этих ублюдков-кицунэ. Я готова жизнь отдать за Стефана и всех вас. Но в этот раз под удар может попасть и кто-нибудь другой.
— Под пулю или кол. Я знаю. Бонни знает. Мы говорили об этом по дороге. Мы с тобой, Елена. Знай это.
Был только один способ ответить. Елена схватила Мередит за руки. А потом попыталась узнать новости об интересующем ее предмете — осторожно, как будто трогала больной зуб:
— А Мэтт… он… как он?
Мередит кинула на нее взгляд искоса. От нее ничего не могло ускользнуть.
— Он в порядке, только растерян. Постоянно просто пялится на что-то и не слышит, если с ним заговаривают.
— Он объяснил, почему уехал?
— Ну… Он сказал, что Дамон тебя гипнотизирует, а ты… ты не сопротивляешься. Но он мальчик, а мальчики ревнуют.
— Да нет, он прав. Я хотела поближе узнать Дамона, а Мэтту это не понравилось.
— Хммм… — Мередит смотрела из-под ресниц, едва дыша, как будто Елена была птичкой, которую нельзя спугнуть.
Елена засмеялась:
— Ничего страшного. Я так думаю. Просто… Дамону нужна помощь, даже больше, чем Стефану, когда он приехал в Феллс-Черч.
Мередит подняла бровь, но ничего не сказала.
— Я думаю, что Дамон гораздо больше похож на Стефана, чем он хочет показать.
Мередит подняла бровь еще выше. Елена посмотрела на нее, открыла рот раз или два.
— У меня проблемы? — беспомощно спросила она.
— Если ты так говоришь после недели, которую провела с ним в машине… тогда да. Но мы помним, что женщины — профессия Дамона. А он воображает, что влюблен в тебя.
— Нет, он на самом деле, — начала Елена, но вдруг прикусила губу, — господи, мы говорим о Далюне. Да, у меня проблемы.
— Давай немного подождем и посмотрим, что будет, — резонно заметила Мередит. — Он очень сильно изменился. Раньше он просто сказал бы, что твои друзья не приедут. А теперь он слонялся поблизости, слушал.
— Да. Мне просто надо быть поосторожнее, — в голосе Елены сквозила неуверенность. Как помочь ребенку внутри Дамона, не сближаясь с ним самим? И как объяснить все это Стефану?
Она вздохнула.
— Все будет хорошо, — сонно пробормотала Бонни. Мередит и Елена повернулись к ней, и Елена почувствовала, как по позвоночнику разливается холод. Бонни сидела прямо, но не открывала глаз, ее язык заплетался: — Вопрос в том, что Стефан скажет по поводу этой ночи в мотеле вместе с Дамоном?
— Что? — Елена почти кричала, так что разбудила бы любого спящего. Но Бонни никак не отреагировала.
— Что случилось какой ночью в каком мотеле? — потребовала объяснений Мередит.
Елена не ответила, поэтому она поймала ее руку и развернула лицом к себе.
Елена посмотрела на подругу. Она знала, что ее глаза ничего не выражают.
— Елена, о чем она говорит? Что произошло между тобой и Дамоном?
Елена постаралась не измениться в лице и вспомнила слово, которое только что выучила:
— Са…
— Елена, ты невозможна! Ты не собираешься бросить Стефана, когда его спасешь?
— Нет, конечно нет! Стефан и я всегда будем вместе!
— Но ты провела ночь с Дамоном, и что-то между вами было.
— Что-то… да, наверное.
— И что же это?
Елена улыбнулась, ответила извиняющимся тоном:
— Са…
— Я узнаю у него! Я заставлю его защищаться!
— Ты можешь составить план А, план В и еще что-нибудь, но это все равно не поможет. Шиничи украл его воспоминания. Мередит, мне очень жаль, ты не представляешь насколько. Но я поклялась, что никто об этом не узнает.
Она посмотрела на подругу снизу вверх, в глазах стояли слезы:
— Хотя бы один раз позволь мне оставить все как есть.
Мередит ослабила захват:
— Елена Гилберт. Этому миру очень повезло, что ты в нем одна. Ты… — Она остановилась, как будто раздумывая, продолжать или нет. Потом сказала: — Пора спать. Скоро рассветет, и скоро мы увидим Врата Демонов.
— Мерри?
— Что еще?
— Спасибо.
13
Врата Демонов.
Елена оглянулась на заднее сиденье «приуса».
Бонни сонно моргала. Мередит, которая гораздо меньше спала, зато гораздо больше слышала, напоминала клинок: острый, холодный и ко всему готовый.
Больше смотреть было не на что. Дамон вел «приус», рядом с ним на сиденье лежали бумажные пакеты. За окном, где должен был гореть ослепительный аризонский рассвет, был только туман.
Это пугало и запутывало. Они свернули с шоссе 179, и туман постепенно окружил их, сначала оплетая отдельными щупальцами, а потом поглотив целиком. Елене показалось, что они полностью отрезаны от обычного мира с его макдоналдсами и таргетами, что они пересекли границу того места, о котором не следует даже знать, не то что туда ехать.
На встречной полосе не было ни одной машины. Елена пыталась смотреть в окно, но видела только что-то вроде быстро плывущих облаков.
— Мы не слишком быстро едем? — спросила Бонни, протирая глаза.
— Нет, — ответил Дамон. — Еще одна машина в это же время на этой дороге была бы слишком забавным совпадением.
— Это место похоже на Аризону, — разочарованно отметила Бонни.
— Насколько я знаю, это место вполне может оказаться Аризоной. Но мы еще не миновали Врата. И в Аризоне нет места, где можно пройти сквозь них случайно. На дороге всегда есть какие-нибудь ловушки и хитрости. Проблема в том, что неизвестно, с чем мы столкнемся. И еще, — он посмотрел на Елену с тем выражением лица, которое означало: «Я не шучу. Я говорю с тобой, как с равной. Я серьезно».
— У тебя очень хорошо получается имитировать человеческую ауру. Если ты выучишься по пути еще одной штуке, то при желании сможешь использовать свою ауру, а не просто прятать ее, пока она не вырвется из-под контроля и не начнет поднимать машины по три тыщи фунтов весом.
— Что я смогу получить?
— Сейчас покажу. Для начала расслабься и отдай мне контроль над аурой. Потом я начну его потихоньку ослаблять, и ты заберешь контроль обратно. В результате ты научишься направлять Силу в глаза — и видеть намного лучше, в уши — и слышать лучше, в конечности — и двигаться быстрее и точнее. Поняла?
— Ты не мог меня научить этому, пока мы не начали свою небольшую прогулку?
Он беспечно улыбнулся, и она невольно улыбнулась в ответ, сама не зная чему.
— Я не был уверен, что ты уже готова, пока ты по пути сюда не продемонстрировала, как умеешь контролировать свою ауру, — честно сказал он. — Теперь уверен. В твоем разуме есть вещи, которые просто нужно открыть. Ты это поймешь, когда мы их откроем.
«Откроем чем? Поцелуем?» — подозрительно подумала Елена.
— Нет. Нет. И это еще одна причина научиться. Твоя способность передавать мысли неконтролируема. Если ты не научишься держать мысли при себе, ты ни за что не сможешь миновать контроль у Врат, притворившись человеком.
Контроль. Звучало интригующе. Елена кивнула:
— Отлично. Что будем делать?
— То же, что и раньше. Я сказал, расслабься. Попытайся мне довериться.
Он приблизил правую руку к левой стороне груди, не прикасаясь к золотистой ткани топа. Елена почувствовала, что краснеет, и представила, что же думают наблюдающие за этим Бонни и Мередит.
А потом Елена почувствовала что-то еще.
Не холод и не жар — нечто, напоминающее оба этих ощущения одновременно. Это была чистая Сила. Она бы сбила Елену с ног, если бы Дамон не держал ее другой рукой. Елена подумала, что он использует собственную Силу, чтобы…
…чтобы причинить боль…
Нет!
Елена попыталась сказать Дамону — словами и мыслями, — что Силы было слишком много, что ей стало больно. Но Дамон проигнорировал и эти мольбы, и слезы, текущие по щекам Елены. Его Сила вела се Силу по телу, причиняя боль. Его Сила текла в крови и тащила за собой ее Силу, как хвост кометы. Он заставлял ее направлять Силу в разные уголки тела, накапливать ее там, не давая выдохнуть, не давая двигаться.
Я сгорю…
Все это время она смотрела на Дамона, пытаясь передать ему свои чувства: страх, шок, мучительную боль. А теперь…
Ее разум взорвался.
Остаток ее собственной Силы продолжал течь по телу, больше не причиняя боль. При каждом вдохе количество Силы росло, но она просто текла в крови, не увеличивая ауру, а усиливая ее. Через два-три судорожных вдоха Елена поняла, что может дышать нормально.
Теперь Сила просто тихо скользила внутри Елены, снаружи же девушка выглядела как обычный человек. Еще Сила образовывала несколько пульсирующих болезненных узлов, и прикосновение к ним все меняло. Она поняла, что смотрит на Дамона круглыми глазами: он должен был рассказать все, а не кидать ее во все это с размаху.
«Ты настоящий ублюдок», — подумала Елена и почувствовала, что Дамон получил эту мысль. И его ответ почувствовала — вежливое согласие.
А потом Елена забыла о Дамоне и бросилась в новое осознание. Она понимала, что может удержать Силу внутри и незаметно для окружающих накапливать ее для настоящего удара.
Что же до узлов…
Елена огляделась. Еще пару минут вокруг была бесплодная пустыня, а теперь из обоих глаз словно исходили лучи света. Ее ослепило. Цвета были болезненно яркими. Она почувствовала, что может видеть на гораздо большее расстояние, чем когда-либо. Ну и в качестве маленького бонуса она смогла наконец-то разглядеть в глазах Дамона границу между радужкой и зрачком.
Да, и то и другое было черным — но разных оттенков черного. Конечно, они почти сливались, но радужка казалась бархатной, а зрачки ярко блестели. Мерный бархат, удерживающий свет внутри себя — как ночное звездное небо, как звездные шары кицунэ, о которых рассказывала Мередит.
Прямо сейчас эти глаза с расширенными зрачками не отрывались от ее лица — Дамон не хотел упустить се реакцию. Вдруг уголок его губ дернулся в усмешке:
— Ты смогла. Ты научилась направлять Силу в глаза. — Он говорил таким тихим шепотом, которого она раньше ни за что не смогла бы услышать.
— И в уши, — тоже шепотом ответила она, прислушиваясь к тишайшим звукам вокруг. Высоко над головой пищала летучая мышь — на слишком высокой для человеческого уха частоте. Падающие песчинки играли целый концерт — они стучали друг от друга, отскакивали с тихим звоном и только потом падали на землю.
«Поразительно, — сказала она Дамону, слыша в собственном мысленном голосе спокойствие. — Теперь я всегда смогу с тобой так разговаривать?»
Ей захотелось быть поосторожнее — телепатия могла открыть больше, чем она сама хотела бы сказать собеседнику.
«Лучше быть осторожнее», — согласился Дамон, подтвердив ее подозрения. Она сказала больше, чем хотела.
«Дамон, а Бонни так может? Ей показать?»
— Кто знает? — Дамон ответил вслух, отчего Елена вздрогнула. — Учить людей Силе — не самая сильная моя сторона.
«А как насчет моих Крыльев? Я смогу теперь ими управлять?»
— Не имею ни малейшего понятия. Никогда не видел ничего, им подобного. — Дамон на мгновение задумался, а потом покачал головой. — Думаю, тебе надо поговорить с кем-нибудь более опытным, кто научил бы тебя управлять Крыльями.