ГЛАВА 16

Кейтлин уже рисовала. Она вообразила свою любимую масляную пастель.

«Сначала я возьму лимонно-желтый. Длинные штрихи, перемежающиеся короткими — бледной охры. Потом две дуги телесного оттенка… И два светло-голубых пятна, добавим веронский зеленый, по центру в каждом поставим точку.

Отлично! Что получилось? Отступи назад! Отступи и посмотри, что получилось».

Мысленно Кейтлин отдалилась, цветные линии и пятна образовали рисунок. Джойс. Несомненно, это Джойс.

А потом что-то серое. Овал и линии серого цвета. По очертаниям — стакан. И что-то телесного цвета держит этот стакан. Джойс держит в руке стакан.

— Все готовы? — спросила Джойс.

Кейт не пошевелилась, не открыла глаз. Она сконцентрировалась на следующем объекте рисунка. Цвет кожи оливкового оттенка, потом жженная умбра и крапп для волос. Коричневый и красный слились и образовали цвет красного дерева.

Марисоль. Джойс и Марисоль. Джойс протягивала Марисоль стакан…

— Я держу его голову, — сказала Джойс, Давайте… сейчас…

Кейтлин закричала и мысленно, и вслух: «Стойте! Не делайте этого! Она с ним заодно! С Зетисом!»

На долю секунды она усомнилась в собственной правоте. Джойс могла дать Марисоль стакан, не подозревая, что в нем. Рисунок ничего об этом не говорил. Действие, изображенное на нем, могло так и не произойти в реальности, но его значение было ясно Кейтлин. От него исходила угроза, опасность. Он напомнил Кейт картинку, которую она видела в детстве: ведьма подает Белоснежке отравленное яблоко.

Открыв глаза, она сразу поняла, что права. Джойс прижала голову Габриеля к кристаллу и не отпускала. Такой Кейт ее еще не видела — озлобленная, рассвирепевшая фурия.

«Она знала с самого начала. Она в курсе всех дел мистера Зетиса», — с отвращением подумала Кейтлин.

Вместе с ребятами Кейтлин переживала болезненный шок. Но ее крик вовремя достиг их сознания. Никто не коснулся кристалла.

Кроме Габриеля… Раскаленные молнии боли вернули его в реальность.

Кейт рванулась с места, чтобы освободить Габриеля. Роб бросился следом. Но тут двери распахнулись, и в комнате воцарился хаос.

Это был мистер Зетис… и его псы. Что-то с силой несущегося на полной скорости грузовика сбило Кейтлин с ног. Ротвейлер. Мистер Зетис держал в руке пистолет.

— Я разорву их связь! Разорву ее! — кричала Джойс, все еще прижимая Габриеля к кристаллу.

Роб боролся со вторым ротвейлером. Анна пыталась отвлечь от него пса, но ее команды терялись в общем шуме.

— Есть более простой способ! Убить одного из них! — воскликнул мистер Зетис.

Он прицелился в Льюиса. Кейт, как будто наблюдая за происходящим со стороны, подумала: «Так все и кончится. Никто не в силах помочь Льюису. Никому не oпередить мистера Зетиса».

Она чувствовала, как напрягся палец старика на спусковом крючке, и одновременно видела общую картину происходящего в комнате. Каждая деталь, как при фотовспышке, запечатлелась в ее мозгу: Роб и Анна борются с ротвейлером; Льюис застыл от ужаса; искаженное лицо Джойс над окровавленном лицом Габриеля, который только-только открыл глаза…

Она ощутила, как Габриель пришел в себя, почувствовала его боль… его гнев. Кто-то причинял ему боль. Кто-то угрожал членам его сети.

Габриель нанес удар.

Мистер Зетис говорил, что телепат, состоящий в неразрывной цепи, не способен действовать за ее пределами… Но Габриель находился в контакте с источником невообразимой энергии. Его разум вспыхнул сверхновой звездой. Прицельно он направил смертельный огонь на мистера Зетиса, Джойс и двух псов.

По телепатической сети Кейтлин смутно ощутила всполохи той силы, что он обрушил на врагов… И они даже сбили ее с ног.

Мистер Зетис рухнул, не сделав ни единого выстрела. Джойс, стоявшая за спиной Габриеля, отлетела к стене. Вцепившийся в руку Кейтлин ротвейлер конвульсивно дернулся, как будто его ударило током, и затих.

Габриель без сил обмяк в кресле. В комнате воцарилась гробовая тишина.

«Уходим», — выдохнул Роб.

Кейтлин так и не поняла, как им удалось выбраться из дома мистера Зетиса. Движущей силой был Роб. Он практически тащил на себе Габриеля. Кейт, Анна и Льюис шли, поддерживая друг друга. Кейт казалось, что они целую вечность, спотыкаясь, поднимаются по лестнице и волокут друг друга по коридорам, но в конце концов они оказались на лужайке.

На мокрой от росы траве. Это было восхитительное ощущение. Кейт легла и прижалась к земле, как будто только что вырвалась из огня.

Первым заговорил Льюис.

— Они мертвы? — сдавленным голосом спросил он.

«Собаки — точно. Я так думаю», — ответила Анна.

Кейтлин была с ней согласна, но не стала рассказывать о том, что видела, как кровь хлынула из глаз, носа и ушей набросившегося на нее пса.

«Но вот мистер Зетис и Джойс… я не уверена, — добавила Анна. — Полагаю, они живы».

— Итак, Джойс не собиралась спасать Габриеля, — отметил Льюис.

— Она хотела разорвать сеть, — сказала Кейтлин и совсем не удивилась, что голос прозвучал сипло. — Даже если бы в результате это убило нас. Габриель казался им бесполезным, пока был связан с нами… Не спрашивайте почему. Я все объясню позже.

— Джойс оказалась плохой, — с грустью пробормотал Льюис.

Эта простая констатация факта задела Кейтлин… в ней что-то шевельнулось.

Джойс была плохой. Она хотела использовать их в своих целях. Марисоль ошибалась, Джойс обо всем прекрасно знала. Знала о кристалле и без колебаний пустила его в ход. Она наверняка знала и о потайной комнате.

— Господи, — прошептала Кейтлин. — Как я могла быть такой дурой? Это же ее комната, Роб. Помнишь, там были только копии? Дубликаты. Мистер Зетис держит свои бумаги здесь, а она — в институте.

— Кейтлин, — с болью и нежностью прошептал Роб.

Он не мог обнять ее, потому что поддерживал Габриеля.

— Не надо. Это того не стоит.

Кейтлин удивленно посмотрела на него… и поняла, что плачет. По щекам ручейками текли слезы. Она прикоснулась к влажному лицу и тут почувствовала, как сдавило грудь. Она разрыдалась.

Последний раз она так плакала, когда ей было восемь.

Анна обняла ее за плечи.

«Оставь ее, — сказал Роб. — Ей нужно выплакаться».

Кейт скоро перестала рыдать, и ей стало легче. Габриель пошевелился.

— На этот раз, — сказал ему Роб, — у тебя нет выбора. Ты на грани, а нам нельзя здесь оставаться. Ты должен принять помощь.

А мысленно, и это придало его словам особое значение, он добавил:

«Ты только что спас мне жизнь. Я могу ответить тебе тем же».

Габриель закрыл глаза. Выглядел он ужасно — кровь и боль исказили его прекрасное лицо, но он умудрился прошептать с былым высокомерием:

— Только потому, что я не могу помешать тебе.

Кейтлин перестала шмыгать носом и улыбнулась.

«Смешно говорить в таком тоне, когда все твои стены разрушены, — сказала она. — Мне нравится, когда ты такой. Стены не всегда полезны».

Габриель не обратил на нее внимания. На большее в тот момент он был не способен.

Роб прикоснулся к нему своими волшебными пальцами, и Кейтлин почувствовала, как энергия вливается в Габриеля. Через исцеляющие каналы Роба, через телепатическую сеть. Она положила свою ладонь на ладонь Роба и позволила ему передать свою энергию Габриелю. Анна и Льюис подошли ближе и тоже прикоснулись к руке Роба, добавляя свои силы в «общий котел». Они все делились с Габриелем жизненной силой и энергией.

Кейтлин чувствовала, насколько он в этом нуждается, чувствовала его страх, который скоро сменило искреннее удивление. Она поняла, что с ним никогда прежде не делились энергией добровольно. Она знала, что он испытывает, и испытывала это вместе с ним: искрящийся свет, чистейшая вода, обновление. Пробуждение от полусна и возвращение к настоящей жизни.

Она чувствовала, в каком изумлении и восторге пребывают Анна и Льюис.

«Я никогда не верил в пробуждение Кундалини, — сказал Льюис — Черт, я ошибался».

Анна мысленно рассмеялась и переспросила: «В пробуждение чего?»

«Кундалини. Это древнее понятие из китайской медицины. Напомни как-нибудь, и я расскажу».

Анна, продолжая смеяться, согласилась: «Напомню».

А когда они все были готовы кататься верхом на тиграх и драться со слонами голыми руками, Роб отпустил Габриеля.

— Достаточно, — сказал он и мягко добавил: — Нам действительно не следует здесь оставаться. Думаю, что Анна права — мистер Зетис и Джойс живы. Надо уходить.

— Но куда? — спросила Кейтлин.

Она обнаружила, что может встать и даже без труда передвигаться.

Габриель тоже уже был на ногах.

— Для начала — откуда. Из Сан-Франциско, — бросил он, вытирая лицо мокрой от росы рубашкой.

Даже совершив такое простое действие, как переход в вертикальное положение, он мысленно отдалился от остальных.

«Этого следовало ожидать, — сказала себе Кейтлин. — Не обвиняй его. Ему необходимо личное пространство».

— Разумеется, из Сан-Франциско, но куда? Домой?

Кейт задавала вопрос и понимала, что домой не поедет. Если мистер Зетис и Джойс живы, они станут ее преследовать. Теперь ей известно, чем они занимаются, и она представляет для них реальную опасность… как Марисоль. Они захотят… усмирить ее.

Кейтлин обожала отца, но отлично его знала. Чудесный, но непрактичный и рассеянный, он был счастлив в своем маленьком мирке, напевал под нос песенки и перебивался случайными заработками. Как он мог ее защитить? Он даже не поймет, что с ней случилось, и, уж конечно, не поможет разобраться во всем этом.

Вернувшись домой, она только подвергнет опасности отца. Мистер Зетис и Джойс без труда найдут ее. И тогда — убьют, как и всех, кто узнает ее историю.

У Кейт не возникало сомнения в том, что мистер Зетис и Джойс знают, как избавляться от неудобных людей. У них есть связи. Контакты. Клиенты. Это не представляет для них проблему.

Оглядев ребят, Кейтлин догадалась, что, раздумывая о своих родных, они пришли к тому же выводу, что и она.

Она чувствовала, что они в замешательстве.

— Но тогда… куда же нам идти? — срывающимся шепотом спросил Льюис.

— Надо их остановить. Не только мистера Зетиса и Джойс, но всех, кто в этом замешан. Есть и другие… например, та судья. Мы должны найти способ остановить их всех.

У Кейтлин перехватило дыхание. Она посмотрела на Роба. Да, она любила его, но сейчас… сейчас она думала только о том, как спастись самой и спасти друзей.

Роб заглянул ей в глаза.

— Если мы их не остановим, — сказал он, — они попытаются сделать это снова, с другими ребятами.

Роб рассчитывает на нее. Он ей доверяет. И конечно, он прав.

— Это так, — согласилась Кейтлин. — Мы не можем допустить этого.

— Точно, — присоединилась к ним Анна.

Последовала короткая пауза.

— О, черт… Я с вами, — сказал Льюис.

Все посмотрели на Габриеля.

— У меня и дома-то нет, — усмехнулся он. — Куда-куда, а за решетку я точно не вернусь.

— Тогда пошли с нами, — предложил Роб.

— Вы сами не знаете, куда идти.

— Возможно, я знаю, — сказала Кейтлин.

Все повернулись к ней.

— Я просто подумала… Даже не знаю, почему мне пришло это в голову, но… Вы помните тот сон, в котором мы были вместе?

Все кивнули в ответ.

— Так вот, что, если… то место существует в реальности? Когда я задумываюсь, у меня возникает чувство, будто это так. Ни у кого больше нет такого ощущения?

Все засомневались. Кроме Анны. Анна нахмурилась.

— Знаешь, — сказала она, — у меня было такое ощущение. Во сне. Тот берег выглядел вполне реальным. Он очень напоминал побережье в моих краях, на севере. У меня даже возникло чувство, что это место мне знакомо. И тот белый дом…

— Подожди, — перебила Кейтлин. — Дом. Белый дом.

Ее мозг лихорадочно заработал. Где-то еще она уже видела белый дом. В мыслях, когда Джойс тестировала ее с этим кусочком кристалла.

Кейтлин так и не запечатлела тот образ, он моментально исчез. Но она вдруг почувствовала, что может восстановить его.

«Не думай. Рисуй. Пусть сознание рисует за тебя».

Из-за недавнего контакта с кристаллом или просто от отчаяния, но ее разум начал рисовать. Легкими и плавными линиями. Энергичными и решительными штрихами. Ей даже не надо было задумываться, какой цвет выбрать. Цвета появились сами и сложились в рисунок всего за несколько ударов сердца.

Белый дом. Красные розы у порога. Одинокий, но удивительно красивый дом. И лицо в окне. Лицо цвета жженого сахара с узкими глазами, обрамленное вьющимися каштановыми волосами.

Это тот человек, который напал на нее… было ли это нападением? Он схватил ее и попытался что-то сказать, когда она ждала Джойс. И за институтом он тоже ее схватил… а она его ударила. И тогда он заявил, что у нее нет чувства опасности и она совсем не хочет думать.

Теперь она думала. Этот человек был в ее сне. И он показывал ей картинку: сад, кусты роз, фонтан с кристаллом в центре.

Тогда она не поняла, что это кристалл. Но после того как увидела жуткий кристалл в доме мистера Зетиса, сразу вспомнила о том, на картинке.

Кристалл в розовом саду не выглядел… мерзким. Он был чистым и прозрачным, без торчащих в стороны отвратительных отростков.

И что делать? Кейтлин не знала, но все же постаралась объясниться с ребятами.

Когда она закончила, никто не проронил ни слова.

— Итак, мы идем за своими снами, — нарочито высокопарно произнес Габриель и скривился.

Но Кейт почему-то понравились его слова.

— Да, — сказала она и улыбнулась Габриелю. — И посмотрим, куда они нас приведут.

— Куда бы они не вели, мы идем вместе, — добавил Роб.

Кейтлин посмотрела на Роба. Она смертельно устала, у нее почти кончились силы, и она понимала, что главная опасность ждет их впереди. Они понятия не имели, куда ехать и, самое главное, как.

Но почему-то это казалось неважным. Они были живы, они были вместе. А когда Кейтлин заглянула в золотые глаза Роба, то поняла, что все будет хорошо.