Часть I

Человек

Если бы традиционный подход работал, у нас были бы гарантии того, что, развивая формальные структуры, политику и стратегии, а также предлагая сотрудникам организации управленческую подготовку и обучение, мы с большой вероятностью достигнем успеха. Иначе говоря, что мы сделаем все правильно. Но многим из нас опыт показывает обратное: сколько бы книг мы ни прочли, сколько бы курсов ни прошли, сколько бы изменений ни внесли, организации, на благо которых мы действовали, все равно не были успешными, а некоторые потерпели сокрушительное фиаско. Даже когда мы выбирали лучших, по нашему мнению, сотрудников и предоставляли им прекрасные условия работы, многие из нас все равно не достигли того успеха, который планировали обеспечить своей организации.

Для опытных и высококвалифицированных управленцев и профессионалов подобная ситуация может оказаться непонятной и тревожной. Во многих обстоятельствах знания помогали им эффективно справляться с проблемами, но теперь все катится по наклонной. На данном этапе я бы хотел предложить вам обдумать возможность существования других явлений, которые оказывают влияние на организации, — неочевидных, более сложных для понимания, о которых не говорится в обычных книгах и программах по менеджменту. Также во многих ситуациях сделать все правильно просто невозможно, и даже «сделать все достаточно хорошо» потребует от нас — вдобавок к формальным процедурам — понимания скрытых явлений, которые присутствуют во всех группах, организациях и социальных институтах. Соглашаясь с таким подходом, мы часто осознаем, что эти скрытые явления стоят в ряду причин, из-за которых организациям не удается достичь успеха.

Отправная точка понимания влияния, которое эти скрытые процессы оказывают на группы, организации и институты, зависит от того, как мы на них смотрим. Если мы замечаем вещи лишь на поверхности — такими, как они нам представляются, и с тем, что можно назвать их номинальной ценностью, то увидим только полезных и неудобных людей или же только структуры и стратегии. Но это значит полностью проигнорировать процессы, о которых пойдет речь в этой книге. Если же мы взглянем на группы, организации и социальные институты как на процессы человеческого поведения, нам откроются совсем другие глубины. Обладая этой дополнительной информацией, мы можем попытаться разобраться, почему человек производит впечатление полезного или неудобного. Или почему то, что руководители считают рациональной и разумной организационной структурой, сотрудники отвергают, и почему запланированные нововведения сталкиваются с неприятием и агрессией. Именно на такой точке зрения мы и сфокусируемся в этой книге.

В этой части я начну с демонстрации и изучения того, как скрытые процессы и динамики отдельных людей оказывают влияние на групповые, организационные и социальные динамики. Я придерживаюсь мнения, что индивидуальные процессы — это фундаментальные кирпичики, из которых складывается вся человеческая деятельность, и что независимо от того, что это за деятельность, касается ли она отношений или групп, в центре нашего исследования должно быть понимание индивидуальных динамик. Начав с этого личного уровня (что справедливо так же и для повседневной жизни), мы получим базу для исследования отношений и групп. И я считаю, что без понимания скрытых индивидуальных динамик мы не сможем разобраться в динамиках групп, организаций и социальных институтов.

Будучи людьми, мы постоянно вовлечены в процесс создания новых смыслов — это делают все люди. В свете обычных данных от органов чувств — зрения, слуха, обоняния и осязания — мы, как правило, способны понять эту идею. Мы знаем, что люди иногда по-разному интерпретируют один и тот же материал. Можем даже расщедриться и допустить, что для конкретного человека восприятие есть реальность. Кроме того, мы всегда можем для проверки спросить его, как он видит конкретные данные общего восприятия.

Но все становится гораздо сложнее, когда мы глубже всматриваемся в обычного человека. Эта идея может показаться странной, но важно понимать, что «просто отдельного человека» не существует. Правда в том, что с раннего младенчества мы часть группы. С первых дней нашей жизни мать предоставляет нам контекст, в котором проходит наше развитие, и с точки зрения новорожденного она часть его самого. Не существует отдельного ребенка, есть единое поле матери и ребенка. Один из главных аргументов сторонников теории объектных отношений [Теория объектных отношений — система психоаналитических представлений о личности, основанная на постулате, что доминирующая потребность субъекта — его потребность в отношениях с объектом, при этом «объектом» почти всегда является другой человек. — Прим. науч. ред.] в психоанализе, который разделяю и я сам, заключается в том, что главная черта человеческой психологии — это стремление к формированию отношений, социальная ориентация. Отношения начинаются с ранней связи матери и ребенка в материнской поддерживающей среде и развиваются благодаря способности обеих сторон воспринимать природу друг друга и приспосабливаться к ней.

Человек — главный элемент в процессе осмысления реальности. Он формирует набор интернализированных знаний и чувств, которые затем сравнивает с данными, поступающими из внешней среды к органам чувств, и на основании этого создает смысл. Скрытые иррациональные процессы, которые помогают осмыслять мир и которые мы используем, чтобы справляться с невыносимыми мыслями и чувствами, становятся частью нашего внутреннего мира. И эти процессы всегда оказывают влияние на групповые, организационные и социальные динамики.

1. Введение. «Просто человека» не существует, однако человек — это первичная составляющая всей деятельности

Люди нередко склонны принимать на веру любые готовые объяснения для очень многих аспектов жизни, которые им предлагают. И если впоследствии оказывается, что эти важные объяснения не имеют серьезных оснований, это не мешает по-прежнему их придерживаться. Возможно, один из самых уместных примеров — использование психоанализа в качестве общественной науки. С момента создания теории психоанализа прошло уже более века. С тех пор огромное количество уточнений и пояснений превратили его в широко принятую область знаний, которая доказала свою пользу для понимания человеческого поведения как с теоретической, так и с практической точек зрения. Тем не менее даже в свете этой информации многие общественные науки не уделяют достаточного внимания практике психоанализа и опираются на уже готовые объяснения.

Другим важным примером является идея из подзаголовка — идея о том, что не существует «просто человека». Для простоты я периодически использую понятия «человек» и «группа», как будто существуют какие-то отдельные люди и группы, которые мы можем рассматривать, хотя очевидно, что это не так. С самого рождения мы постоянно пребываем в состоянии связанности с другими людьми и группами. Как младенцы, мы зависимы от матерей в плане не только элементарного выживания, но и достижения психологического благополучия. Но при этом не существует и «просто матери»: на нее влияет ее связанность с ребенком, в то время как она удовлетворяет его нужды, физические и психологические. Мать и дитя взаимно влияют друг на друга, и затем в течение всей жизни с другими людьми мы находимся в таких же процессах взаимовлияния.

Мы можем быть связаны друг с другом по целому ряду причин. Например, как профессионалы в одной области или коллеги, как прихожане одной церкви или члены любой другой социальной группы. Все это довольно распространенные и очевидные формы социальной связанности. Но, как и в случае с матерью и младенцем, эта связанность как социальная, так и психологическая. Мы можем описать ее как процесс взаимовлияния двоих человек, человека и группы, двух групп или группы и организаций. Более того, можно рассмотреть связанность организации и целого общества. Социальная связанность важна, но для наших текущих целей гораздо больший интерес представляет психологическая связанность человека с другими людьми и группами.

Взаимовлияние отдельных людей — это непрерывный процесс, который отражается почти на всем, что мы делаем. Например, наши чувства и фантазии о другом человеке окажут колоссальное влияние на то, как мы будем с ним взаимодействовать. Один из моих клиентов, менеджер среднего звена, отозвался о своем руководителе так: «Я ей не нравлюсь». Когда я спросил, почему он так считает, клиент ответил, что несколько недель назад отправил начальнице отчет. Та явно решила, что отчет никуда не годится, и с тех пор не выходила на связь. Когда мы с ним изучили этот случай, он понял, что такой взгляд был основан на его чувствах и фантазиях и что ему нужно было поговорить с руководителем, чтобы понять, что произошло. На следующей встрече он с радостью рассказал, что начальница была полностью довольна отчетом, просто до сих пор не дала ему ход из-за других дел, которые могли оказать влияние на ситуацию. На самом деле отношения между ними были хорошими.

От связанности никуда не деться. Даже если мы, взрослые, сидим дома одни, размышляя над какой-то проблемой, в разуме мы никогда не остаемся в одиночестве. Мы все еще связаны с другими, и это оказывает влияние на наши размышления. Понятие связанности служит для нас напоминанием, что нельзя закрывать глаза на всеобъемлющий социальный контекст жизни людей, особенно на социальный контекст главной первичной группы — семьи. В любой ситуации в группе или организации мы находимся в состоянии связанности с другими, что приводит к взаимовлиянию человека и групп. Читателю будет полезно держать в голове понятие связанности на протяжении всей книги — независимо от того, пойдет ли речь об индивидуальной или групповой деятельности. Однако также необходимо иметь в виду не менее важную идею о том, что только функционирование индивидуальных разумов обеспечивает существование коллективного человечества. Без работы отдельных умов ни язык, ни культура, ни правила не могли бы существовать. Следовательно, хотя мы говорим о социальной психологии, нужно понимать кое-что и о том, как человек осмысляет мир вокруг себя.