Глава 5
БЕЗ МАСОК
Северная империя, Семиград,
26-й день пришествия Эвгуста Проклятого
Боль — единственная нить, которая не дает окончательно затеряться в темноте. Незнакомые голоса. Шепот. Смутные образы. Обрывки картин прошлого.
Я металась в бескрайнем море боли и тьмы. Я тонула, зная, что никто не протянет руку. Зачем мне возвращаться? Меня никто не ждал. Оставалось сделать последний шаг, но я не успела.
— Вернись… Иди ко мне, ты нужна мне…
Боль осталась где-то в темноте. Возвращение к действительности напоминало пробуждение от кошмара, ведь кривая улыбка на белом лице-маске — не самое приятное зрелище после сна.
Черномаг сидел на краю кровати и крепко держал мою левую руку. Легкое покалывание распространялось от кончиков пальцев вверх, к сердцу, а оттуда разливалось по всему телу. Эвгуст переливал в меня свою силу.
— Не надо. — Я пыталась вырваться из цепких пальцев. — Хочу умереть, пожалуйста…
— Нет, ты нужна мне. — Эвгуст медленно покачал головой. — Я не могу отпустить тебя.
— Зачем? — Я не услышала ответ, вновь окунаясь в забытье.
Но боль, изгнанная проклятым, ушла.
Солнечный зайчик удобно устроился на моей щеке. Пришлось перевернуться на бок, чтобы от него спрятаться. Представшая перед глазами картина напугала до глубины души — на моей кровати снова сидел Эвгуст, неподвижный, как статуя.
— Что вы здесь делаете? — Я натянула одеяло повыше. — И вообще, что вам от меня надо?
— С возвращением, принцесса. — Хриплый голос почему-то звучал иронично. — После того, что между нами произошло, стесняться глупо.
— А что между нами было? — Я дерзко заглянула в щели для глаз на маске. Странно, рассмотреть цвет глаз Эвгуста даже вблизи не удалось. — Вы поделились со мной силой, что ускорило выздоровление. И больше ничего!
— Нет, я спас тебе жизнь. И я жду, что в ответ ты поделишься своими маленькими секретами.
— У меня их нет…
— Жаль, что ты не можешь видеть себя в зеркало. Разве это не твоя маленькая тайна? — Маг больно потянул меня за волосы и помахал ими у самых глаз.
Мои волосы золотисты, как осенние листья.
Сердце забилось быстрее. Неужели я попалась? Скорее по привычке, а не по необходимости, попыталась все исправить, восстановив привычный облик.
— Поздно, многоликая, я несколько часов с удовольствием наблюдал за твоими частичными оборотами. Особенно очаровали волосы: то русые, то черные, то красные, как огонь. Должен признать, твоя многогранность впечатляет. — Эвгуст глухо засмеялся.
Его веселье показное. Я чувствую, что он в бешенстве, ведь его обманули. Он полагал, что в его руках наследная принцесса а оказалось, что двойник.
— Я жду, — терпеливо произнес маг. — И не ври — я ощущаю ложь.
— Да, вы узнали мой ужасный секрет: будущая императрица — хэмелл, многоликая…
Эвгуст резко взмахнул рукой — острая боль обожгла с ног до головы, хотя он не коснулся меня и пальцем.
— Я предупреждал!
Новая волна боли заставила корчиться и скулить.
— Хорошо! Двойник! Я — всего лишь тень принцессы! Хватит, умоляю!
Боль стихла, сменившись тупой апатией. Боги! Боги Семиграда, что мне делать?! Как быть? Если продолжу отпираться, Эвгуст меня замучает. А расскажу правду, убьет император! Но зная его горячий нрав, можно надеяться, что он это сделает быстро. Поэтому выбор предсказуем.
— Спрашивайте, что хотите…
— Давно бы так. Поверь, я не люблю причинять боль без особых на то причин. — Черный колдун сделал вид, что сожалеет о жестокости. Ну а я притворилась, что поверила. — Назови свое имя, многоликая, и расскажи, как получилось, что хэмелл заменила настоящую Мариэллу. Расскажи, как вышло, что ты отказалась от своего лица и собственной жизни.
Хорошо ему говорить: отказалась от собственной жизни. Ее не было вовсе и не будет никогда!
— У падчерицы Судьбы не может быть своей жизни — она принадлежит богине. Выполняя приказ храма, я и стала тенью принцессы Мариэллы.
— Так ты сирота? — Маг не мог скрыть удивления. — Странно, у хэмеллов ценится даже далекое родство; кроме родителей у тебя должны быть еще родственники. Как же ты стала жрицей?
— Я полукровка, служительницы Предвечной нашли меня на ступенях храма и взяли в обучение. Когда мне исполнилось четырнадцать, Тристан пришел к моей покровительнице Регине и выбрал среди десятков падчериц Судьбы, узнав, что я из многоликих…
— Регина? Сестра покойной императрицы? — перебил Эвгуст.
— Да, Регина — одна из старших жриц Судьбы. Тристан сказал, что император Константин хочет обезопасить дочь, найдя двойника, который до совершеннолетия будет рисковать жизнью вместо принцессы. И на эту роль идеально подходила девушка-хэмелл, ведь ауру Мариэллы видели маги-ищущие. Я могу не только принимать чужую внешность, но и создавать ауры — обычную и магическую. Если поставить нас с Мариэллой рядом, ни один маг не отличит настоящую принцессу. Мы тождественны до самой незаметной родинки, до малейшего пятнышка на ауре.
— Я знаю возможности многоликих. Не отвлекайся на мелочи. Ты не назвала свое имя, представься.
— Эвангелена, можно просто Эва. — Я не сдержала нервный смешок, осознавая, насколько невообразима ситуация. — Шесть лет я жила чужой жизнью, с чужим лицом. В день совершеннолетия принцессы я должна была уступить ей законное место. Ведь после первой коронации она получает частичную защиту Звездного венца, и покушения будут уже не так страшны. А я вернулась бы в храм, и никто не заметил бы особых перемен. Но император, не объясняя причин, продлил контракт еще на некоторое время.
— Как часто ты встречалась с принцессой, чтобы «отзеркалить» внешность?
— Мы не встречались. Дважды в год Регина привозила кристаллы памяти, на которых запечатлен обычный день принцессы… ее жесты, мимика. Если что-то претерпевало изменения, я тоже менялась. Еще жрица открывала мне свои воспоминания, и оттуда я брала слепок обычной ауры принцессы. — Воспоминания малоприятны, и я против воли поморщилась. — Магическую ауру я аккуратно корректировала по своему усмотрению.
— Кто еще, кроме императора и Тристана, знает, что вы двойник? — продолжил допрос маг.
Что я самозванка, знают еще четверо.
— Настоятельница храма в пустыне Согласия, Регина и телохранитель, защитивший от вашего демона. — Не знаю почему, но я решила не говорить о жрице, которую приставили наблюдать за мной.
— Хорошо, телохранителя можно не брать в расчет. Жрицы будут молчать, раз сами заключили с императором такую сделку. Остаются Константин и маг. — Колдун рассуждал вслух, совсем не обращая на меня внимания. — Поэтому ты можешь продолжать выдавать себя за принцессу, и никто не уличит тебя.
— Почему не стоит брать в расчет телохранителя? — Я вдруг ясно вспомнила, как сатуриец закрыл меня собой. — Что с Грэмом?
Маг помолчал, а потом тихо сказал:
— Он умер.
Нет, мое сердце не разорвалось от боли. Грэм — всего-навсего телохранитель, шесть лет стоявший между мной и смертью. Сколько покушений я пережила благодаря его преданности? Я сбилась со счета на втором десятке. Грэм закрыл своей грудью, зная, что особой ценности я, фальшивая принцесса, не представляю. Разве кто-то делал для меня что-то подобное? Нет, для жриц и нанимателей я — не личность, я — существо, умеющее прикидываться кем-то другим. И в то же время Грэм — сатуриец, для которого умереть с честью — благословение бога Войны, возможность, переродившись, подняться выше по лестнице перевоплощений.
Тогда почему мне так больно? Почему хочется кричать?.. Отдавшись на милость эмоций, я забыла о присутствии черномага. А он терпеливо ждал, пока осознавала услышанное. Складывалось впечатление, что он наблюдал за моей реакцией с интересом. Как будто ему есть дело до чужих переживаний!
У меня нет права показывать свою слабость. Грэм не хотел бы этого.
— Бог Войны, открой путь для сына своего Грэма Ли-э-Курта, одари милостью своею и проведи доблестного воина Дорогою Дорог, — скороговоркой прошептав короткую молитву, в ожидании посмотрела на Эвгуста. — Спрашивайте, риэл маг, я готова отвечать дальше.
Эвгуст вдруг подобрался, как зверь перед прыжком:
— Спрошу-спрошу, и ты ответишь, но позже. В твоих интересах сделать вид, что спишь.
Наверное, меня выдрессировал Грэм — не единожды сначала выполняла приказы, а потом уже спрашивала зачем. От скорости выполнения команды часто зависела моя жизнь. Впрочем, послушалась я и потому, что распоряжение исходило от проклятого мага.
— Что с моей дочерью? — В голосе вошедшего в покои принцессы императора звучала лицемерная тревога. — Я имею право знать, что с ней.
— Поздно ты вспомнил о своих правах. Я бы тоже хотел знать, что с твоей дочерью, — молвил Эвгуст и многозначительно подчеркнул, — с твоей настоящей дочерью.
Подсматривая из-под ресниц, я видела крупную фигуру императора, нерешительно застывшего в паре шагов от моего ложа.
— Я так полагаю, притворяться больше нет смысла?
Самообладанию его императорского величества впору позавидовать.
— В твоих интересах признаться, где настоящая наследница. Иначе…