Тем не менее Дарья слепо верит, что я рыцарь в сияющих доспехах, посланный в ее скучную монотонную жизнь, чтобы увезти на белом коне в счастливое яркое будущее. Поэтому мое затянувшееся молчание она воспринимает по-своему.

— Я тоже думаю, что все билеты давно распроданы, но их можно купить у перекупщиков прямо перед началом. Цена, конечно, будет гораздо выше, но я готова сама заплатить за свой билет, — ее слова звучат настолько наивно и нелепо, что я смеюсь. По-настоящему смеюсь. Пожалуй, впервые за несколько лет.

— Ты обворожительна, Дарья. Прошу тебя, не меняйся, — сквозь хохот выдавливаю я, но стоит моему взгляду снова упасть на рекламный буклет, который я кого-то черта все еще держу в руке, смех резко прерывается. Дыхание замедляется, а с трудом запущенное Артемьевым сердце сбивается с привычного ритма и, больно ударившись о грудную клетку, с перебоями разгоняет кровь по онемевшему телу.

Невозможно… Это какой-то сюр, галлюцинация, обман зрения, морок, иллюзия, происки разгулявшегося подсознания, так часто за сегодняшний день воскрешающего в памяти образ моей маленькой Ми.

Я снова отравлен. Убит, уничтожен, ранен в мертвое сердце, которое горит и кровоточит, пока я жадно рассматриваю лицо одной из артисток, отпечатанное на глянцевой блестящей бумаге.

Это она. Эмили. Вернее, ее точная копия. Потому что моя Ми мертва, я сам видел ее тело в морге. Я не забыл, как меня разрывало на части от осознания, что вся власть и деньги мира никогда не смогут вернуть мне ту, без кого все потеряло смысл. Остались только пустота, агония и жажда мести.

Не знаю, как тогда не сдох, но я был близок, чудовищно близок к тому, чтобы уйти за ней.

— Лео, ты в порядке? — встревоженно спрашивает Дарья.

Я отмахиваюсь от нее, как от назойливой мухи. От грохота пульса у меня закладывает уши, я веду дрожащими пальцами по тонкой фигурке в эластичном ярко-красном кроп-топе и такого же цвета облегающих леггинсах. Алый — цвет крови, боли и страданий. Цвет нашей любви и тайного брачного союза. Не Келли, а Эмили была моей единственной женой перед всеми Богами Вселенной.

И это она. Моя Ми. Я смотрю на прекрасный призрак, являющийся ночами на протяжении долгих лет. Она тоже меня не отпустила… Иначе зачем? Зачем ты вернулась, Ми?

Черт, что за бред я несу. Эмили умерла. Она не могла вернуться с того света. Никакие старинные реликвии и эксперименты генетиков не способны ее воскресить. Я пытался, черт возьми. На грани отчаянья и в полубезумном состоянии я ввалил миллиарды в разработки ученых по клонированию человека. Но буквально через год все лаборатории, ведущие исследования в области ядерной трансплантации [Ядерная трансплантация представляет собой процесс, при котором ядро клетки одного организма переносится в яйцеклетку другого организма, либо в специально подготовленную оосферу, чтобы создать клон или донорский эмбрион.], взлетели на воздух вместе с материалами Ми.

Тогда кто она — девушка с афиши, чьи черты точь-в-точь повторяют лицо трагически погибшей Эмилии Моран?

Чья-то злая шутка? Ошибка печати? Дисторсия изображения? [Дисторсия изображения — искажение изображения при печати фотографий.]

Маниакальная часть меня нашёптывает, что это не искажение и не чей-то жестокий розыгрыш, а беспощадный садистский удар моих врагов. В таком случае остаётся открытым вопрос — кто? Кто решил мне подсунуть подделку, так дьявольски сильно похожую на Ми? Кто посмел украсть ее чистый совершенный образ и присвоил другой?

У меня так много врагов, что только на перечисление вариантов могут уйти не одни сутки. Но чего бы мне это не стоило я доберусь до правды, а начну… начну с фальшивки на рекламном буклете. И клянусь, если это не случайное искажение, она горько пожалеет, что ввязалась в игру против Леонеля Голденштерна.

Стиснув зубы, я сминаю проклятую афишу в кулаке и перевожу горящий взгляд на расстроенную Дарью.

— Поехали, — рявкаю я и, развернувшись, размашистым шагом направляюсь к автомобилю, ожидающему нас на платной парковке.

— Куда? В клинику? — едва поспевая за мной, потерянно уточняет Даша.

— Нет, мы пойдем на этот чертов мюзикл.

И будь я проклят, но сегодня одно сердце точно будет разбито. Разумеется, не мое.

Алатея

— Тея, вы, наверное, не поняли: мы предлагаем вам сумму с семью нулями. Всего лишь за одну встречу, — прохожусь ленивыми порхающими движениями кисти по лицу, нанося макияж. Во время выступления я так сильно потею, что никакая пудра не спасает. Скорее бы принять контрастный душ или полежать в ванной, чтобы помочь своим потрудившимся мышцам и связкам.

С самого детства я занимаюсь танцами, балетом, гимнастикой и другими видами спорта, в которых нужна феноменальная растяжка. Мое прирожденное умение великолепно владеть телом нашло призвание в одной из международных балетных трупп «Shadows». Почти с первых дней его существования, я являюсь участницей шоу-балета, но он далеко не сразу стал так популярен. Создатель «Shadows» сначала долго продвигал нас в Китае, поскольку это приносило стабильный доход и давало нам много концертов и выступлений в месяц. Азиаты просто обожают костюмированные постановки, воздушную гимнастику и европейские лица в главных ролях. За несколько лет шоу-балет покорил азиатский рынок, сколотил неплохой бюджет и отправился покорять остальной мир.

Я очень рада этой возможности — выступать в России, в Москве, в МДМ театре, на сцене которого стояли артисты, которые служат мне примером и вдохновением. Несмотря на то, что я акробатка, а не актриса, лицом и эмоциями работать все равно приходится.

А эмоций от предстоящей встречи с мамой у меня немерено. Наконец-то я увижу ее после долгой разлуки. Знаю, что несмотря на ее болезнь и то, что я постоянно отправляю деньги на лечение, ничто не заменит матери реальный контакт с единственной дочерью.

Страшно подумать — мы не виделись почти целый год. Так много всего случилось за это время. Хорошего и плохого, очень плохого. Ужасного. Я до сих пор вижу кошмары по ночам… Горный серпантин, резкий занос автомобиля, скрежет металла, грохот, боль, кровь, оглушительные звуки сирен… Я должна была умереть, но на мне не осталось ни царапины, в отличие от девушки из нашей труппы, что случайно заняла мое место. Если бы я не согласилась на просьбу Элен пересесть на заднее сиденье, то это мое окровавленное переломанное тело погрузили бы в карету скорой помощи в черном мешке. Каждую гребаную ночь я умираю вместо нее — во сне.

Мне так сильно хочется рассказать маме о чудовищной аварии, случившейся полгода назад, ощутить ее поддержку, услышать ободряющие слова, на короткое мгновенье отпустить страх и чувство вины, но я не стану этого делать. Не скажу ни слова. Нельзя ее волновать, даже если мое признание не сохранится в памяти мамы надолго.

Я справлюсь. Я как-нибудь справлюсь. Сама. Мне не привыкать.

— Тея, ты заставляешь меня ждать, — нетерпеливо напоминает о себе незваный гость. — Тебя не устраивает сумма?

— Речь о рублях? — с едкой усмешкой уточняю я, поворачиваясь к Роланду Фишеру — коммерческому директору шоу «Орбита фантазий», или правильнее сказать — сутенеру, что сводит своих клиентов с красивыми и медийными девушками.

Терпеть не могу таких людей и всех их клиентов заранее — они считают, что в этом мире купить можно все, вопрос лишь в цене.

Вынуждена с ними не согласиться, потому что сколько бы я ни работала, я не могу купить здоровье своей маме. Только лишь поддерживать ее жизнь и более-менее сносное существование. Ну и конечно, я не могу купить исцеление своей главной проблемы.

У меня серьезные проблемы с памятью. И думаю, это наследственное, а не только последствия психической травмы из-за жуткой аварии.

— Кхм, разумеется, — немного смущаясь, мнется на месте «крот» — так я про себя окрестила этого мужчину, на голове которого красуется черная шляпа в форме забавного котелка. И очки, сквозь которые трудно разглядеть выражение его взгляда имеются. Как и скрюченные пальцы, наверняка обожающие считать деньги, которые он получает за сделки с женщинами, что не прочь раздвинуть ноги за плотную пачку зеленых купюр.

Конечно, я могла бы продать свою девственность за весьма круглую сумму, ведь мне недавно исполнилось восемнадцать. Но пока эта мысль вызывает отвращение, да и возможная сумма все равно не решит всех моих проблем.

— Вы можете назвать свою цену. Один влиятельный гость очень заинтересован в приватном ужине с вами, — Фишер явно не понимает, что у него на лице все написано. Он предлагает мне не ужин, а потрахаться с кошельком за пару лимонов рублей. Вот нашли идиотку.

Точнее, пусть ищут другую, ведь я не согласна.

— «Нет» мое окончательное слово, мистер Фишер, — мотнув головой, я тянусь к кнопке вызова охраны, расположенной в моей частной гримерной. — И, если вы сейчас же не оставите меня в покое, я вызову полицию. Я устала после выступления и хочу отдохнуть.

— Глупая девчонка, — раздраженно бросает мне Фишер, демонстрируя свое истинное лицо и гнилые намерения. — Ты так наживешь себе врагов и разрушишь свою карьеру. И не стоит строить из себя целку-недотрогу. Мне прекрасно известно, каким путем получают такие роли. Даже если ты девственница, наверняка, тебе пришлось хорошо поработать ртом, чтобы заполучить одну из главных ролей в «Орбите фантазий».

— Я надеюсь, что вы тоже поработаете ртом на допросе, который вас ждет в полиции, — его оскорбления стали для меня последней каплей, поэтому я без раздумий нажала на кнопку SOS.