Лариса Петровичева
Принцесса без короны. Отбор не по правилам
Глава 1
Принцесса без короны
— Развод? Как такое возможно?
Дайна чувствовала, как пол уходит из-под ног, и молилась лишь о том, чтобы не упасть. Не рухнуть на ковер к остроносым туфелькам свекрови. Золотой свиток с алыми печатями Святого престола, который госпожа Амин держала в руках, пламенел, словно солнце.
Свекрови, конечно, понравилось бы это падение. Госпожа Амин всегда ловила малейший промах невестки, и именно поэтому Дайна сейчас поклялась, что устоит на ногах. Умрет, но не упадет.
— Да, — с торжествующим удовлетворением повторила свекровь. — Да, развод. Я как мать и глава своего дома после болезни государя послала прошение Святому престолу, и оно было принято.
Развод, развод, развод. Страшное слово грохотало в ушах, и сквозь этот грохот Дайна слышала, как суетятся слуги, собирая ее жалкие пожитки. За год в браке с принцем Кендриком Дайна почти ничего не нажила. Может, и свадебные подарки у нее отберут.
Да что подарки! У нее отняли жизнь, а Дайна едва успела привыкнуть к тому, что все наладилось, и мир наконец-то обрел устойчивость.
— Но… почему, госпожа Амин? — прошептала Дайна, глядя в сухое лицо свекрови. Сытая довольная улыбка разрезала его алой трещиной: свекровь ненавидела Дайну с того самого дня, как та появилась во дворце, и теперь светилась от счастья.
— И ты еще спрашиваешь почему? За год жизни с моим сыном ты так и не забеременела! — воскликнула свекровь.
Дайна услышала быстрые шаги за дверями, далекие голоса слуг, суету. Да, ее и в самом деле выгоняют, она пыталась хоть как-то взять себя в руки и не могла.
В день свадьбы она надеялась, что наконец-то нашла дом. Что годы скитаний и тоскливой жизни в приживалках закончены, она подарит принцу Кендрику детей, и жить они будут долго и счастливо до самой старости.
Сквозь растерянность прорвался гнев, и Дайна выкрикнула свекрови в лицо:
— Да потому я не забеременела, что ваш сын не захотел разделить со мной ложе! Так как он предпочитает мужчин! И брак нужен был вам ради того, чтобы развеять слухи о нем и утвердить его право занимать трон!
Да, по старым традициям Абсалона трон страны мог занять только наследник правящей семьи, который состоит в браке или был в нем. Дайна хотела сказать еще что-то, но госпожа Амин оборвала ее ударом по щеке — таким сильным, что Дайна все-таки упала. Какое-то время сквозь пелену боли и слез она видела лишь золотые цветы, вышитые на туфельках свекрови… уже бывшей свекрови.
Ударит? Не ударит? С госпожи Амин станется.
— Я написала Святому престолу, что ты строптива и предпочла оставаться нетронутой, — услышала Дайна. — Разумеется, брак расторгнут. Мой сын свободен, и ты можешь отправляться прочь из моего дома.
В ушах шумела кровь. Весь этот год Дайна отчаянно пыталась понравиться мужу и свекрови. Она была очаровательной и милой, она угождала, она старалась оставаться спокойной и уступчивой и не упрекала мужа, когда он в который раз проходил мимо ее спальни в компании очередного приятеля. Просто терпеливо ждала, молилась и надеялась, что однажды все изменится.
Да, Кендрика хватало лишь на то, чтобы стоять рядом с Дайной на праздниках и приемах и сидеть за одним столом. Его душа была с другими, и Дайна ничего не могла с этим поделать.
— Ты ничтожество, — услышала она голос свекрови с невообразимой высоты. — Знаешь, как тебя называют? Принцесса-побирушка! Принцесса-нищенка! Принцесса-попрошайка! Ты сделала то, что от тебя требовалось, Кендрик был женат, и этого достаточно. Теперь убирайся отсюда. Хватит мозолить мне глаза!
«Да, — только и смогла подумать Дайна. — Да, все это так». Ее отец умер, не оставив наследников мужского пола, а женщина не имеет права занимать престол. Совет крупнейших дворянских семей Абсалона и Святой престол выбрали нового владыку, а Дайна лишилась дома.
Она провела детство и юность в скитаниях — гостила то у одного дальнего родственника, то у другого. Тетка Амалия, у которой Дайна жила перед свадьбой, так искренне радовалась тому, что принцесса-побирушка больше не будет есть ее хлеб…
А госпожа Амин ненавидела ее. Искренне, всеми силами души. Просто потому, что Дайна жила на свете, потому, что на законных основаниях вошла в дом госпожи Амин, который мог бы сейчас принадлежать Дайне, если бы у нее был брат-король.
Теперь следовало подняться — и Дайна поднялась. Смахнула слезы, посмотрела свекрови в лицо — дерзко, так, как хотела всегда. В девушке заговорила кровь прежней династии — и ни одна женщина в ней никогда не стояла на коленях. И госпожа Амин на мгновение осеклась, потому что жертва не имеет права так смотреть на победительницу.
— Да, я знаю, как меня называют, — ответила Дайна, радуясь, что голос не дрожит. — А как называют вашего сына? Принц-содомит? Принц-мужелюб? Ему все же следовало разделить со мной ложе. Наши дети объединили бы обе династии, прежнюю и нынешнюю. Но у вас не хватило ума, чтобы это понять, вам надо было лишь унизить меня еще раз…
Рот свекрови медленно открывался, становясь похожим на алую букву «О». От рабской покорности не осталось и следа — Дайна никогда не чувствовала себя так. Кровь наполняли жгучие пузырьки восторга и ненависти, и принцессе казалось, что сейчас она взлетит.
Но свекровь почти сразу же совладала с собой. Схватив Дайну за рукав, она выволокла ее из зала и толкнула на лестницу. Служанки, которые подслушивали под дверями, так и брызнули в разные стороны с испуганными возгласами. Дайна скользнула по мраморным ступенькам, ударилась коленом, но все-таки успела ухватиться за перила и удержалась от падения.
— Вон! — прогрохотал голос госпожи Амин. Она выставила свиток от Святого престола так, словно тот был щитом, способным заслонить ее от бывшей невестки. — Вон отсюда!
— Как называют вашего сына? — повторила Дайна, задыхаясь от восторга, гнева и боли. — Принц-содомит? Принц-мужелюб?
Теперь ее слова разнесут по всему дворцу и дальше. Конечно, кто-то скажет, что принцесса-попрошайка просто хотела напоследок очернить супруга. А кто-то и задумается.
— Вон! — На мгновение госпожа Амин из владычицы стала разъяренной бабой.
Свиток полетел в сторону Дайны и скользнул по мрамору.
«…посему брак подлежит расторжению», — прочла Дайна и, поднявшись, медленно пошла вниз по лестнице.
Кендрик не придет с ней проститься. Он спрятался от постылой жены в объятиях очередного дружка.
Ну и дьявол с ним. Дайне надо было решить, что делать дальше.
На ступенях дворца уже стоял слуга с небольшим дорожным сундучком, из-под крышки которого выглядывал рукав поспешно брошенного платья — любимого, нежно-зеленого. Что еще там внутри? Единственная память о матери — игрушечный вытертый медвежонок, которого Дайна хранила как святыню; скомканное нижнее белье; простое голубое платье почти без отделки, в нем она в первый раз приехала к принцу? Что там внутри — ее жизнь, выброшенная, ненужная?
Дайна сделала еще несколько шагов, поняла, что задыхается, и остановилась.
Ее выгнали. Выкинули прочь, решив, что она сыграла свою роль. Возможно, уже сегодня все газеты будут захлебываться в язвительных обвинениях, говоря, что прежняя династия оказалась по-настоящему бесплодной? Сплетничали же о незаконных детях, которые якобы родились от Кендрика — и заговорили о них несколько месяцев назад, госпожа Амин явно готовила почву для обвинения и изгнания…
Дайна слепо смотрела, как впереди, у деревьев стоят придворные и с нескрываемым любопытством смотрят в ее сторону — говорят, смеются, обсуждают, задаются вопросом, у кого принцесса-попрошайка теперь будет просить милостыньку на пропитание. Дайна испугалась, что сейчас окончательно лишится чувств и это будет достойный финал ее убогой семейной жизни.
Куда теперь идти? Что делать? Она может, конечно, продать драгоценности, например, это колье с холодными голубыми топазами и южными сапфирами, которое госпожа Амин, по счастью, не додумалась сорвать. Этого хватит, чтобы купить маленькую квартирку где-нибудь в Северных садах, и у нее есть еще кольца и тоненькие браслеты, но что будет потом?
«Пойду в няньки, — растерянно подумала Дайна. — Или в гувернантки».
И кто ее возьмет?
Ей хотелось расплакаться, но сейчас, когда на нее смотрели сотни глаз, Дайна не могла позволить себе подобную роскошь. Даже изгнанная и опозоренная, она оставалась принцессой.
А принцессы не плачут.
— Ваше высочество, — услышала она и обернулась.
Баэрн, гранд-мастер инквизиции, всегда казался Дайне холодным и отстраненным. Когда он появлялся при дворе, говорил, шутил, даже танцевал с фрейлинами госпожи Амин, Дайне все равно казалось, будто этот высокий черноволосый мужчина с острым скуластым лицом всеми мыслями находится где-то в другом месте. Вот и сейчас он смотрел на нее и в то же время видел кого-то другого, Дайна чувствовала это.
— Гранд-мастер Баэрн, — кивнула Дайна, и мужчина неожиданно протянул ей руку.
— Пойдемте прогуляемся, если вы никуда не спешите, — предложил он.
Это оказалось настолько неожиданно и настолько кстати, что Дайна все-таки не сдержала слез — предательские слезинки сбежали по щекам. Она оперлась на руку гранд-мастера, и они неторопливо пошли по дорожке прочь от дворца так, словно не было никакого скандала и изгнания, словно никто не смотрел на них из окон, словно все еще было хорошо и мир Дайны не рухнул в очередной раз.
