Людмила Теплякова

Дела сердечные

...

Тайный голос высших сил. Незнакомый почерк веток.

Мы, затерянные где-то между счастьем и бедой.

(Б. Окуджава)

Бывают дни, когда мать-природа вдруг обличает свой нрав и силу, напоминая людям, что все они гости в этом мире. Людские жизни — лишь небольшие отрезки во времени и в пространстве, а её стихия вечна и прекрасна в своей мощи. Это неистовство надлежит пережить без уныния, вслушиваясь в симфонию, сотканную из завываний ветра, скрипа и стона деревьев, штормовых ударов волн о берег. За серой пеленой дождя проступают неясные очертания грядущих событий... Ведь любой ливень когда-то заканчивается.

Все преходяще. Все течет, изменяется и, в конце концов, завершается. Пожалуй, только общее количество человеческой любви на Земле остается неизменно. Она везде. Она растворена в воздухе. Любовь проникает в сердца, ускоряя их обычное биение. Пульсация сердца волнует душу. Движения души возбуждают сильные чувства, и тогда яркой звездой вспыхивает новая история любви. Так было во все времена, и к счастью, случается и в наши дни.

ГЛАВА 1. Ливни на море

Отель был наполовину пуст или наполовину полон. Это кому как. Сервис тоже был какой-то неполноценный, урезанный. Персонал откровенно халтурил, несмотря на заявленную звездность заведения. Не было соблазнов, объявлений о разного рода экскурсиях и танцевальных вечерах. Служащие словно отыгрывались на малочисленных отдыхающих за непогожий сезон.

Анжелу многое не устраивало, но она старалась не подавать виду. Алексей же выглядел вполне довольным. Он вообще мог отдыхать где угодно, лишь бы с ней, а она всё-таки предпочитала поездки на европейские курорты. И всё же оба они дорожили совместным отдыхом, потому что им редко удавалось вырвать неделю-другую из своего рабочего графика.

Пара недель без спешки, без телефонного трезвона, без чужих, навязанных биополей были нужны им обоим. Пара недель погружения в нежность, поиска новых оттенков собственных чувств — вот что им так недоставало в последнее время. За этим они сбежали из Москвы в Сочи.

Итак, Сочи. Отель «Жемчужина». Черноморское побережье, конец августа, но сезон бархатным назвать было трудно.

В советские времена сюда было сложно попасть. Теперь понятия престижности изменились. Россияне массово потянулись к иноземным берегам, и в недоступной прежде «Жемчужине» образовались свободные номера. Плати и заселяйся.

Но постояльцы надолго не задерживались: не устраивал сервис, угнетала погода. Уже неделю лил дождь. Он начинался рано утром, то затихая, то усиливаясь до тропического ливня. На город сверху обрушивалась тяжелая вода. Море в ответ возмущённо штормило. Всё сливалось воедино. Где море, где небо?

День и ночь измученное море тяжело дышало, как огромный организм. Его солоноватый запах ощущался повсюду. Морская сырость вкрадывалась, проникала, впитывалась во всякую субстанцию. Даже дыхание и настроение были пронизаны влагой.

Небо угрюмо набухало, провисая над сушей и морем. Наглые огромные тучи наплывали друг на друга. Они тяжело толкались, закрывая собой солнце. Солнце трусливо пряталось за этими свинцовыми тучами, поэтому дневной свет оставался скудным.

Набегами бесчинствовал ветер. От его бешеных порывов жалобно стонали кипарисы. Порой страшно было выходить на балкон, а не только спускаться вниз. Тогда Анжела с печалью смотрела в окно и жалела прекрасные стройные деревья. Ей казалось, что им не устоять против неистовых натисков бури. Она опасалась однажды увидеть несчастные кипарисы сокрушенными. Анжела любила красоту во всех её проявлениях, а гордые вечнозеленые деревья казались ей совершенными, но более ранимыми, чем толстоногие, разлапистые простушки пальмы.

Летела из Москвы в самолете, мечтала войти в море, как в бескрайнее счастье. Хотела черпать его ладонями и обновляться, омываясь солёной водой. А море вот оно — сине-чёрное, буйное, холодное, непредсказуемое. Выказывает свой крутой характер, отпугивает. Море близко, да не окунешься. Счастье рядом, да в руки не идет.

Хотелось дней, начинающихся со спокойствия и красоты, золотых лучей солнца, мягких сумерек, нежных ночей. Хотелось равновесия и ясности. Но бушующая стихия вносила свои могучие поправки, и приходилось искать истоки радости, исходя из данности.

По-настоящему день начинался тогда, когда просыпался Алексей, но обычно он спал долго и крепко. Анжела пробуждалась рано. Чтобы чем-то занять себя, она включала телевизор, убавляя звук до нижнего предела. Анжела смотрела всё подряд, то и дело переключая каналы. В новостных программах мелькали кадры, отснятые в Москве. Столица нежилась в лучах августовского солнца. Погода там стояла мягкая, ласковая, и дальнейшие прогнозы тоже были хорошие. Хотелось домой, к сыну, к маме, к теплу. Мятущееся сердце Анжелы изредка тоненько постанывало. Эти ноющие боли она считала надуманными, психосоматозными, и их причиной полагала свои душевные колебания. Рядом безотлучно находился Алексей. Его большая любовь обволакивала, размягчала, плавила сомнения, наполняла смыслом каждый день.

Алексей открывал глаза и сразу тянулся к Анжеле. Ему нравилось в ней всё: длинные светлые волосы на прямой пробор, круглое лицо, сочные губы, чуть насмешливые серые глаза с грустинкой, крупное длинноногое тело, покатые плечи, большая грудь. Даже обозначившийся животик умилял его и притягивал своей женственной мягкостью. Алексей обходил дозором потаенные уголки её плоти, неспешно наслаждаясь первыми утренними прикосновениями.

В сексе он никогда не спешил. Медленное действо превращалось в церемонию возведения Анжелы в сан королевы. Он её возвышал своими ласками и восхищением. Каждое утро Анжела заново открывала себя в его объятиях и начинала нравиться себе такая. Серость будней отступала. Появлялись желания. Тела и чувства совпадали в резонансе. Рождалось маленькое, очень личное утреннее счастье. Казалось, они на несколько минут взлетают ввысь и парят над Землей, отрешившись от всего, как влюблённые на известной картине Шагала. Начинать день с волнующего полёта просто изумительно!

Торопиться было некуда, и они проводили в постели час-другой. Неспешно общались, смотрели телевизор. Из телерепортажей узнали, что насыпь железной дороги местами размыта водой, начат аварийный ремонт. На некоторых улицах воды было по колено. Земля отказывалась принимать её внутрь.

Безжалостный ветер сотворил другую подлость. Завертевшись стремительным смерчем, он сорвал линии электропередач в нескольких районах города. Благодаря телевидению об этом уже знала вся страна, но сами сочинцы и гости курорта из тех обесточенных районов находились в неведении и ожидании помощи. Город Сочи терпел жесточайшие удары стихии.

Именно в такое ненастное утро, посмотрев удручающие новостные телепрограммы, Алексей весело сказал Анжеле:

— К счастью, в «Жемчужине» работают все системы жизнеобеспечения! Свет горит, радио вещает, телевизор устрашает, а из кранов течёт вода! И даже канализация в порядке!

— Да, но только мы тут словно заложники, — иронично заметила Анжела.

— Зато в Москве будет, что вспомнить! — воскликнул Алексей, прижимая её к себе. — Мы с тобой заложники под одним одеялом! И мне это нравится!

У него был свой подход к трудностям. Они его заводили, будили воображение, вызывали кураж.

Номер покидали к полудню, шли завтракать в бар или кафе внутри отеля. Появляясь на людях, они вызывали неизменный интерес у скучающей публики. Их было невозможно не заметить. С ними пытались заговорить, завязать отношения. От их пары исходил шарм аристократизма и обеспеченности. Веяло нетипичностью отношений. То ли супруги, то ли любовники. Что-то указывало и на то, и на другое. Блистательная пара притягивала пытливые взоры, восхищение и сопутствующую этому мимолетную зависть.

Анжела общалась вежливо, обходительно, но все же с заметной долей снисхождения. Она уклонялась от развёрнутых ответов, чем интриговала и возбуждала еще большее любопытство. Алексей неизменно широко улыбался. Он и душой был широк, размашист в действиях, масштабен в замыслах. Погода и малолюдность не портили ему настроение. Он с аппетитом ел и строил планы на предстоящий день. Анжеле ничего не приходило в голову, и она удивлялась изобретательности его ума. Ведь город Сочи невелик, и в ненастье неуютен.

Передвигаться пешком было почти невозможно, но с наймом автомобилей проблем не возникало. У входа в гостиницу постоянно дежурили несколько таксомоторов. Бывалые водители знали всё и обо всём, и вынужденно томились без дела. Редко кому из постояльцев хотелось ехать куда-то в дождь. Разве что отбывали на железнодорожный вокзал, так теперь в связи с ремонтными работами движение поездов отменилось на неопределённый срок.

Алексей ежедневно осчастливливал кого-нибудь из водителей выгодным заказом. Таксисты поочередно возили их заметную пару по побережью, соблюдая осторожность. Мощная «Волга» двигалась, рассекая глубокие лужи. Вокруг было столько воды и влаги, что Анжеле казалось, будто они плывут к своей намеченной цели на подводной лодке.

Несмотря на погоду, все же удавалось немного разнообразить досуг. Побывали в стереокино. Насадив неудобные специальные очки, посмотрели фильм советских времен, который уже видели когда-то в Москве. Один вечер скоротали в неплохом ресторане, слушая цыганские романсы. Выступали актеры театра «Ромэн». Многие спектакли этого цыганского театра Анжела тоже видела в Москве. Память на лица и даже фамилии была у неё прекрасная, поэтому артисты показались Анжеле хорошими московскими знакомыми.

В один из дней съездили в форелевое хозяйство. Надев прорезиненные плащи с капюшонами и даже сапоги, кормили огромных прожорливых рыб специальными сухими гранулами. Рыбины подпрыгивали вверх, забавно толкались и жадно хватали ртом коричневые жёсткие катышки. Форели плескались в воде, сверху на всех тоже капало. Вода, кругом одна вода. Холодная, скучная, бесцветная. Анжела даже позавидовала краснобоким рыбинам. Они находились в своей стихии.

Несколько раз пытались попасть на какой-нибудь концерт в знаменитый зал «Фестивальный», но анонсированные выступления отменялись. Концертный комплекс пустовал. Видно, эстрадники и их продюсеры очень внимательно следили за прогнозами погоды и не рисковали понапрасну. В сезон ливней в Сочи полный зал не собрать.

* * *

И всё-таки, несмотря на их обособленность, у них случилось одно нерядовое знакомство. Произошло оно, пожалуй, именно благодаря плохой погоде.

В отеле «Жемчужина» сооружён бассейн с подогреваемой морской водой: большой, декорированный весьма затейливо, с островками, мостками и двумя каналами, уходящими прямо в сауну. Его ежедневно наполняли, но мало кто из гостей отваживался плавать.

А вот Алексею нравилось. Когда дождь менял свой характер с проливного на моросящий, он шёл купаться в бассейне. Анжела в это время обычно читала или смотрела спутниковое телевидение в номере. Иногда она спускалась и наблюдала за ним, стоя под навесом. Алексей плавал и нырял по-мальчишески весело, заряжаясь бодростью. Выходя из воды, он неизменно дарил Анжеле солёный поцелуй. Потом они шли пить горячий чай.

Однажды, выйдя к бассейну, Анжела увидела, что Алексей плещется не один. Ему составляла компанию какая-то женщина. Похоже, они плавали наперегонки. Оба поднимали фейерверки брызг, кричали друг другу что-то понятное только им. Из воды они выскочили один за другим.

— Анжела, это Оксана! — представил Алексей.

Анжела быстро охватила цепким взглядом фигуру женщины. Броская, широкая в кости, но не полная, а подтянутая, с женственными развитыми бедрами и упругими мышцами ног. Её развернутые плечи и грудь немного подрагивали, с волос и купальника капала вода, но она красиво двигалась, чуть откинув голову. «Породистая — отметила Анжела. — Алексею нравятся такие видные дамы». Внутри у Анжелы сразу шевельнулась бессознательная ревность, но новая знакомая так открыто и миролюбиво посмотрела ей прямо в глаза, что это чувство свернулось крохотным клубочком, не оказав особого влияния на её настроение.

— Я вас узнала, правда, не сразу! — приветливо сказала Анжела. — Мы летели с вами в самолёте. Верно?

— Всё верно. Конечно, как признать! Я была одета по всей форме, а тут в одном купальнике, — весело рассмеялась Оксана. — Будем знакомы? Жильцова Оксана Андреевна.

— Вот зря ты ей своё отчество сказала! — вклинился Алексей. — Анжелка у нас любит выкать, всех по отчеству величать. Она у нас церемонная, воспитанная. Это я парень простой.

— Да, Анжела, давай-ка, душа моя, без церемоний. Согласна? Вот с твоим Лёшей мы быстро сошлись характерами, пока плавали под дождичком. Славный он у тебя. Мы с ним, похоже, ровесники. Мне тридцать пять, а тебе? — спросила Жильцова Алексея, заворачиваясь в большое махровое полотенце.

— Мне тоже, — подтвердил Алексей, энергично обтираясь.

— Впервые вижу, чтобы женщина запросто сообщала свой возраст, — иронично подметила Анжела.

— А что мне таиться? Разве это что-то изменит? — простодушно удивилась Оксана. — Что есть, все моё.

— А Анжелка у нас молодушка! — вставил Алексей. — Ей всего-то двадцать девять годков.

— Вот и славно! — одобрила Жильцова. — Значит, у неё многое впереди.

— Я помню, вы в самолёте выглядели такой строгой, такой серьёзной! Вы что-то сосредоточенно читали. Какие-то документы, — вспомнила Анжела.

— Ну, точно, выкает! — опять простодушно рассмеялась Жильцова. — Ты прав, Алексей! Чопорная дама твоя Анжела.

— Хорошо, хорошо, не буду! — виновато воскликнула Анжела. — Всё, Оксана. Просто Оксана. Ты. Отныне только ты.

— Вот это по-нашему! — одобрила Жильцова.

— А пойдём к нам чай пить, Оксана! — пригласил Алексей. — У нас есть электрочайник, отменная заварка на выбор, всякие десерты в холодильнике.

— Хорошая идея, — согласилась с ним Анжела.

— Анжелика у нас чаёвница знатная, — нахваливал Алексей. — Чайные церемонии она тоже обожает и всегда возит с собой свои любимые сорта чая. Ей ведь не смогут угодить ни в одном ресторане. Такая привереда!

— Так твое полное имя Анжелика? — изумилась Оксана. — Боже, как красиво!

— Это целая романтическая история! — с нескрываемым довольством заметил Алексей. — Приходи, мы тебе её расскажем. Позволишь, моя дорогая и прекрасная Анжелика?

— Ты уже фактически начал, не спрашивая меня, — усмехнулась Анжела. — Ну, пловцы, переодевайтесь в сухое, а то застудитесь. Оксана, мы приглашаем. Наш номер семьсот тридцатый.

— Хорошо, буду. У меня день сегодня свободный, — без тени жеманства согласилась Оксана.

Жильцова не заставила долго ждать. Вскоре по гулкому, пустынному коридору послышались её энергичные шаги, потом решительный короткий стук в дверь.

— Открыто! — откликнулась Анжела.

Оксана несколько преобразилась, и опять очень понравилась Анжеле внешне: слаженная фигура, обтянутая податливым трикотажем, лучистые глаза. Природная пластика этой сильной женщины, самобытная ритмика голоса, уверенный взгляд притягивали и вызывали безотчётную симпатию.

— Так ты живёшь в «Жемчужине»? — спросила Анжела. — Почему же мы до сих пор не встречались?

— Не совпадали во времени, — предположила Оксана. — Я уходила рано, возвращалась к вечеру и потом уже не покидала свой номер. Нужно было поработать. Я ведь здесь по делам.

— А мы просыпаемся поздно, долго нежимся, гуляем, если удаётся, подолгу ужинаем, чаевничаем и смотрим по телевизору мелодрамы, — сказал Алексей с долей самоиронии. — Анжелика лично отбирает по программе самые высокохудожественные, на её взгляд, телепередачи и пичкает меня культурой. Хочет сделать из меня интеллектуального гурмана высшего порядка.

— Ну, что же, притихшая гостиница, добротная еда, прогулки, морской воздух, здоровый секс, ранние отходы ко сну — верный залог целительного отдыха, — шутливо, но твёрдо сказала Жильцова. — А в обстановке любви и взаимопонимания, которая царит у вас, эффект получится двойной.

— Ты рассуждаешь, как доктор, — заметил Алексей.

— Я и есть доктор, — призналась Оксана.

— Одно очко в мою пользу! — негромко воскликнула Анжела.

— Что у вас за игра? Посвятите? — поинтересовалась гостья.

— Да Анжелика у нас весьма наблюдательная дама. И это не от праздного любопытства, а от пытливости ума, — пояснил Алексей. — Она подмечает всяческие мелочи — хобби у неё такое. Потом она составляет своё представление о человеке. На курорте сейчас несколько скучновато, вот мы и развлекаемся, обсуждая увиденных людей, наделяя их всякими качествами.

— Не суди строго, это такое невинное развлечение, — смутилась Анжела.

— Ну, уж не такое и невинное! — нарочито разошёлся Алексей. — Настоящая школа злословия! Анжелке всё и всех надо вышутить, размыть насмешкой. Она бывает очень едкая! Я бы не хотел попадаться ей на язычок!

— Какой же ты, однако! Как ты обо мне! — с ласковым укором сказала Анжела. — Это просто игра, и не более того. Не слушай его, Оксана.

— Нет-нет, мне любопытно! — возразила Жильцова. — Я обожаю подобные игры разума. Мне тоже свойственно нечто такое. Я часто себя ловлю на сатирических умозаключениях. Мы с тобой одной крови, Анжела.

— Вот и хорошо, я не одинока! — обрадовалась Анжела. — В общем, я вычислила, что ты доктор, но вот какой, пока не установила.

— Я — кардиолог, работаю в одной старинной московской больничке, — довольно скромно пояснила Оксана. — И прилетела сюда на симпозиум, в ходе которого участвовала в показательной операции. Сейчас делаются щадящие операции без вскрытия грудины. Используется специальная установка с компьютером. Ой, я могу увлечься, много и долго об этом говорить! Вам, я думаю, наши медицинские тонкости без надобности. Одним словом, все прошло успешно.

— Так, значит, ты сердечных дел мастер? — улыбнулась Анжела.

— И что, как вы считаете, доктор, любовь живёт в людских сердцах? — задорно подхватил Алексей.

Жильцова улыбнулась, призадумалась. Жизнерадостная искромётность этих людей пришлась ей по душе. Их психическому здоровью и жизненному тонусу можно было позавидовать. Обычно, если Оксане Андреевне доводилось с кем-то знакомиться и представляться кардиологом, сразу же начинались жалобы на здоровье, разговоры о болезнях. Аура приятельского общения исчезала, очерчивались роли «пациент-доктор». А эти двое балагурили, говорили о любви... Счастливые.

— Всё счастье и горе от ума, — чуть помедлив, ответила Оксана. — Любовь вызревает в умах и заставляет учащенно биться сердце. Возникающее половое влечение обусловлено гормонами... Половые гормоны влияют на сердце. Всё так взаимосвязано в нашем организме, что однозначного ответа нет. Любовь живёт в каждой клеточке человеческого организма!

— Я сам давно это ощущаю, и всё пытаюсь свою Анжелику убедить! — воскликнул Алексей.

— А она что, тебе не верит? — подыграла ему Оксана. — Девушка с таким романтичным именем! Кстати, как же действительно тебя зовут, младая красавица? Анжела или Анжелика? Это ведь разные имена? Или я не права?

— Ты права, Оксана, — охотно ответил Алексей. — По документам моя красавица, конечно, Анжела. С её именем связана ещё одна наша игра. Когда-то она начиталась французских романов про Анжелику, ну, и мечтала, как все девчонки о принцах да королях. А всех королей мира заменил ей я один! Я её иногда называю Анжеликой, когда мы вдвоём.