Маргарет рассмеялась, услышав это.

— Просто новичкам везьот, — проговорила она.

— Это совсем не так, моя дорогая Марш, — сказал Эмилио. — Вы загипнотизировали меня своими прекрасными глазами и отвлекли от игры. Думаю, что намеренно. Берегись, Тревор, как бы она не сделала того же с тобой.

— Вряд ли, — процедил Тревор сквозь зубы. Его единственным желанием было поскорее вывести отсюда Маргарет, пока ее не узнал какой-нибудь английский джентльмен. Но он не мог сделать это прямо сейчас. Тревор поставил бокал на зеленое сукно стола с такой силой, что еще чуть-чуть, и стекло бы треснуло, и устремил на Маргарет пылающий яростью взгляд. К его удовлетворению, смеха в ее глазах стало меньше. Она быстро отвернулась от него и заговорила с другим мужчиной за столом.

Эмилио наклонился к нему и тихо спросил:

— Почему ты мне не сказал?

— Что именно?

— Что она — твоя новая любовница.

— Потому что это не так, — ответил Тревор с такой злостью, что Маргарет перестала говорить с соседом слева и вопросительно посмотрела на него. Однако, увидев выражение его лица, быстро отвернулась.

Эмилио ухмыльнулся и сказал:

— Разве это не та женщина, с которой ты гулял по карнавальным улицам последние несколько ночей? Я тут же узнал ее, несмотря на костюм. Когда я начал с ней говорить, она не стала скрывать, что знает тебя.

— Правда? — спросил Тревор. Если ее узнал Эмилио, то могут узнать и другие. Скандал погубит Маргарет, да и его тоже.

Право раздавать карты перешло к мужчине, сидевшему рядом с Маргарет, и Эмилио отступил в сторону.

— Играем в пятикарточный покер, — объявил мужчина и стал раздавать карты.

Тревор надеялся победить Маргарет в этой партии и забрать все фишки, которые у нее были. Она этого заслуживала.

Желая добиться своего, эта девчонка открыто выступила против него и подвергла свою репутацию огромному риску. При мысли о возможных последствиях ее поступка сердце Тревора сжалось от ужаса. Он представил себе, что произойдет, если об этом узнает отец Маргарет.

Тревор прогнал эту мысль и сконцентрировался на игре. Он видел, что у него может получиться флэш. [Пять карт одной масти.] Когда подошла его очередь, он скинул ненужную карту и взял другую. Это была трефа, именно то, что он ждал. Но Тревор был в такой ярости, что не чувствовал никакой радости. Все, что он хотел, — это поскорее увести отсюда Маргарет.

Когда он решил попытать счастья и завоевать эту богатую наследницу, то даже не представлял себе, каким испытанием это обернется для его терпения и нервов. Она оказалась испорченной, избалованной и отчаянной девчонкой. Тревор недооценил Маргарет.

Маргарет изучила свои карты и подняла ставку на десять тысяч лир. Двое мужчин сказали «пас». Когда очередь дошла до Тревора, он поддержал ее ставку, а потом добавил к ней еще десять тысяч.

После него еще двое игроков вышли из игры. Остались Маргарет и Тревор.

— Может быть, сейчас тебе нужно сбросить карты, — предложил Тревор, намеренно дразня ее. — Будет ужасно, если ты проиграешь.

— Я в игре, — сказала Маргарет и поддержала его ставку. Она положила на стол карты. У нее было три дамы.

Тревор улыбнулся, мрачно и удовлетворенно.

— Очень глупо с твоей стороны, — сказал он и бросил свои карты на стол. Все они были трефовой масти, и толпа вокруг взволнованно загудела. Он сгреб фишки и встал. — Джентльмены, меня ждут другие приятные дела, поэтому желаю вам веселой ночи. — Тревор посмотрел на Маргарет. Его взгляд говорил о том, что ей лучше пойти за ним.

Она нервно облизнула губы, но не сдвинулась с места. Тревор подошел к ней, взял ее за запястье и потянул вверх из-за стола, к немалому удивлению людей вокруг.

— Что ты делаешь? — воскликнула Маргарет и в отчаянии схватилась за свои фишки, но Тревор потащил ее прочь. Маргарет попыталась вырваться, но он еще крепче сжал руку и привлек ее к себе.

— Я советую тебе идти спокойно, Марго, — тихо проговорил Тревор. — Даже любовницам не дозволено устраивать сцены в «Ройяле».

— Но я еще не закончила!

— О нет, закончила. — Он глянул через стол на Эмилио, который смотрел на них с искренним изумлением. — Эмилио, давай лучше встретимся в другой раз.

— Понятно, — со смехом ответил итальянец. — Приходи ко мне завтра днем.

Маргарет не оставалось ничего другого, как выйти вслед за Тревором из клуба. Он приказал, чтобы им подали к крыльцу кеб, и когда дворецкий отправился искать экипаж, Маргарет решила, что пришло время попытаться все объяснить:

— Тревор, я…

— Ни слова больше, — бросил он.

Они продолжили ждать в молчании. Тревор ни разу не посмотрел в ее сторону, и Маргарет поняла, насколько он зол.

Она не знала, что делать. Ее отец был единственным мужчиной, который осмеливался гневаться на нее. Но Тревор вел себя по-другому. Его молчание таило в себе угрозу. Маргарет чувствовала, что этот мужчина ей не по зубам. Ее охватило сильное беспокойство.

Когда подъехал кеб, швейцар клуба «Ройял» вышел и открыл для них дверь. Тревор втолкнул ее внутрь, бросил швейцару чаевые, сел в экипаж и назвал вознице адрес ближайшего переулка, который вел к дому Эдварда.

Кеб тронулся. Маргарет откинула с лица вуаль и бросила на Тревора тревожный взгляд. Тревор смотрел в окно, и по жестким линиям его профиля Маргарет поняла, что ее опасения не напрасны. Он все еще пылал от ярости.

Экипаж полз через переполненные улицы со скоростью улитки. Карнавал продолжался, но тишина внутри кеба была более оглушительной, чем крики веселившейся толпы. С каждой минутой напряжение все возрастало. Когда кэб прибыл по нужному адресу, Тревор высунул голову из окна и крикнул вознице:

— Сверните в переулок и остановитесь на полпути.

— Хорошо, сэр.

Кеб остановился в темном переулке. Маргарет взялась за ручку дверцы, намереваясь сбежать, но Тревор оказался проворнее. Он схватил ее за запястье:

— Не так быстро. Сначала нам надо кое-что обсудить.

— Ладно, — сказала она. Маргарет понимала, что поступила нехорошо и должна извиниться перед Тревором. — Мне стыдно, что я так себя повела.

— Еще бы! Ты только представь себе, сколько англичан являются членами этого клуба! А если бы кто-нибудь тебя узнал? — Маргарет промолчала. — У тебя не хватает ума подумать о последствиях своих поступков.

Маргарет поморщилась, понимая, что Тревор прав.

— В костюме или без, но тебя могли узнать. Не удивлюсь, если завтра утром наши имена появятся в колонках светской хроники.

— В моем костюме меня никто не мог узнать. Я в этом уверена.

— Ты не можешь быть ни в чем уверенной. Такой скандал навеки погубит тебя. Но давай на минуту отложим в сторону вопрос о твоей репутации. Тебе не пришло в голову, что тебя могут шантажировать?

— Шантажировать?

— Боже мой, Маргарет, твой отец — один из самых богатых людей мира. Шантаж — вполне реальная угроза. Ты вела себя глупо и эгоистично и, кроме того, нарушила слово, данное мне прошлой ночью. Ты всегда так легко нарушаешь слово?

Маргарет вздернула подбородок, желая сказать что-то в свое оправдание.

— Я думаю, здесь не только моя вина. Ты…

— Конечно, виновата не только ты, — прервал ее Тревор прежде, чем Маргарет успела заявить, что он тоже нарушил данное ей слово. — Твой отец также несет за это ответственность.

— Какое отношение имеет к этому мой отец? — в изумлении воскликнула Маргарет.

— Самое прямое, — мрачно ответил Тревор. — Ты всю жизнь крутила им как хотела, и он позволял это. Ты настолько привыкла делать все по-своему, что превратилась в капризную, испорченную девчонку, которая творит все, что взбредет ей в голову, и не думает, как это скажется на других, и которая явно нуждается в порке!

Ни один мужчина не осмеливался говорить ей такие вещи. Маргарет разозлилась. Она решила напомнить Тревору, что не только она нарушила слово:

— Когда я согласилась участвовать в твоих ночных вылазках, ты пообещал, что мы побываем везде, где я захочу. Ты нарушил обещание.

— Только для того, чтобы защитить тебя, — крикнул Тревор. Его ярость становилась все сильнее, а голос — все громче. — Я приказал тебе держаться от клуба подальше ради твоего же блага!

— Это было не так, — с готовностью возразила ему Маргарет. — Ты не приказывал мне держаться от него подальше. Ты только сказал, что не возьмешь меня с собой, и все.

— Не придирайся к словам, — процедил он сквозь зубы. — Ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду.

— Даже если я понимаю, — вспыхнула она, — то что с того? Я тебе не служанка, чтобы ты мог мне приказывать!

После этих слов Тревор потерял над собой контроль.

— Клянусь Богом, ты испытываешь мое терпение! — крикнул он. — Сегодня ты рисковала не только своей репутацией, но и моей тоже! Лучше не надейся, что будешь и дальше совершать такие безумные поступки. Когда мы поженимся, я, черт побери, положу этому конец!

— Что ты сказал? — прошептала девушка.

— Мэгги…

— Негодяй! — Дверца кареты с треском распахнулась. — Я никогда не выйду за тебя замуж!

Она выскочила из кеба раньше, чем Тревор успел задержать ее, и с такой силой хлопнула дверцей перед его лицом, что замок заклинило и он не сразу смог открыть дверцу. Тревор услышал, как за ней с лязгом закрылась калитка сада, и он с проклятиями откинулся назад, вытянул ногу и ударил каблуком в дверцу, отчего та открылась.

Он мгновенно выпрыгнул из кеба, но когда схватился за железные прутья калитки, то понял, что Маргарет заперла ее за собой. Тревор увидел, как она мелькнула между деревьями, со всех ног несясь к дому. Шелковая материя ее костюма блестела в свете луны.

Тревор опять дернул калитку — бесполезно.

— Черт, — пробормотал Тревор. Несколькими неосторожными словами, брошенными в горячке момента, он погубил почти все шансы на то, чтобы завоевать Маргарет.

Глава 9

Маргарет мчалась по темным коридорам дома к своей спальне, словно испуганный олень. Вместо выстрелов охотников в ее голове эхом раздавались слова Тревора. «Когда мы поженимся. Когда мы поженимся».

Он говорил ей, что хочет ее соблазнить, потому что желает ее, но это оказалось ложью. Ему нужны деньги. Как и всем остальным.

Вообще-то Маргарет знала это. Но ей хотелось верить, что Тревор не такой, как все, что он целовал ее, потому что в нем кипела страсть.

Тревор назвал ее капризной, испорченной девчонкой. Возможно, он прав. Она привыкла к тому, что все потакали ее прихотям, и была слишком упрямой, чтобы расстаться со своими романтическими идеалами.

Когда поднялось солнце, чувства Маргарет опять оказались у нее под контролем. Тревор Сент-Джеймс обыкновенный охотник за приданым, а она знала, как справляться с такими типами.

— Извините, милорд, но мисс Ван Альден сегодня утром никого не принимает.

— Понятно, — сказал Тревор, бросив взгляд на невозмутимое лицо дворецкого.

Его не удивило, что Маргарет отказывалась видеть его. На самом деле было бы глупо ожидать другого, если вспомнить, как она отреагировала на его вчерашнюю глупейшую оговорку. Тревор бросил визитную карточку на серебряный поднос, стоявший на столе возле двери, и повернулся к дворецкому:

— Не могли бы вы передать лорду Кеттерингу, что я хочу его видеть?

Слуга ушел, и через минуту появился Эдвард. Он начал спускаться по лестнице, но заметил мрачное выражение лица Тревора и остановился.

— Что случилось?

— Мы можем поговорить где-нибудь с глазу на глаз?

— Конечно. Пойдем в библиотеку.

Тревор молчал, пока за ними не закрылись двери библиотеки, после чего поведал Эдварду о событиях вчерашней ночи, предусмотрительно понизив голос.

— Проклятие! — проговорил Эдвард, опустившись на стул. — Вчера я специально сделал все так, чтобы мы пораньше покинули бал, поскольку думал, что Маргарет опять пойдет с тобой. Я понятия не имел, что у нее такие планы. Ее кто-нибудь узнал?

— Хотелось бы надеяться, что нет. У нее был хороший маскарадный костюм. Но в клубе собралось столько народу, что я не могу за это поручиться, может, кто-нибудь и узнал.

— Если я что-нибудь услышу, то сообщу тебе. — Эдвард откинулся на стуле и окинул друга внимательным взглядом. — Ты не очень-то переживаешь. Впрочем, тебе это присуще.

— Но не в эту ночь, — ответил он, криво улыбнувшись. — Не могу поверить, что из-за Маргарет я потерял самообладание.

— А я могу. Она не очень-то уважает все эти дамские штучки насчет этикета и репутации. Слава Богу, что Корнелия не такая, иначе я бы быстро сломался. Все эти ухаживания и так переворачивают жизнь мужчины с ног на голову. Так что я тебя не виню.

— В любом случае сделанного не воротишь. Теперь, когда она обо всем знает, мне придется в десять раз труднее. Маргарет отказывается видеть меня.

— Может быть, она передумает, если дать ей время на размышления. Вдруг она сжалится над тобой и даст тебе еще один шанс?

— Вряд ли.

— Может, это и к лучшему, — со вздохом произнес Эдвард. — Я видел тех многочисленных претендентов на ее руку. Вполне достойные люди. Маргарет просто не желает выходить замуж. Неужели тебе нужна жена, которая будет открыто выказывать тебе неповиновение? Мне нравится Маргарет, но я бы ни за что на ней не женился. Ее страсть к свободе любого сведет в могилу.

— Только не меня.

— Ты стал графом, — напомнил ему Эдвард. — Ты должен заботиться о своем положении в обществе. Я знаю, что ты уже договорился с ее отцом, но тебе ничего не стоит отказаться. В мире есть другие наследницы.

Но Тревору не нужны были другие наследницы. Он сказал:

— Напрасно ты думаешь, что я так легко сдамся.

— Но ведь она даже видеть тебя не хочет!

Тревор встал и направился к двери.

На улице его ждала карета. Возница спросил, куда он желает ехать. Тревор усмехнулся. Он и сам не знал, куда ехать.

Тревор знал, что Маргарет будет сегодня на балу у Ванетты. Он мог получить на бал приглашение, но зачем? Она наверняка откажется с ним танцевать под каким-нибудь дурацким предлогом.

Пора действовать. Тревор составил план. Но чтобы этот план сработал, ему понадобится помощь Эмилио и Эдварда. Однако Эдварда трудно будет убедить. Тревор назвал вознице адрес Эмилио и сел в карету.

На следующий день Эдвард взял Корнелию и Маргарет для осмотра достопримечательностей. Они взяли с собой путеводитель Бедекера, сели в карету и направились к церкви Сан-Себастьяно с ее знаменитыми катакомбами. Был последний день карнавала, и экипаж полз по Ашхиевой дороге со скоростью улитки. Маргарет была рада еще раз посмотреть на праздник, но сейчас он почему-то не казался ей таким уж захватывающим. Она вспомнила о ночных вылазках вместе с Тревором и с ужасом осознала, что скучает по нему.

Он так и не появился на балу у Ванетты.

Разноцветный дождь конфетти вдруг пролился над их головами, прервав размышления Маргарет. Корнелия испуганно заохала и, раскрыв зонтик, принялась стряхивать с одежды конфетти, застрявшие в кружеве.

Тут Маргарет увидела в толпе двух мальчиков с огромным кульком конфетти. Сорванцы скорчили ей рожи, словно бросая вызов. Маргарет собрала с пола конфетти и, поднявшись во весь рост в медленно двигавшейся карете, открыла ответный огонь.

— Ох, Мэгги, не дразни их, — попросила кузина, — а то они сделают что-то ужасное. Вдруг они кинут в нас пустыми яйцами, наполненными мукой? Мы же испачкаемся с ног до головы!

Маргарет проигнорировала просьбу кузины и продолжала швырять в мальчишек конфетти, пока те не сдались и не спрятались в толпе.

— Право же, Корнелия, — сказала она, когда села обратно, — ты стала такой напыщенной после того, как вышла замуж. Эдвард, не дай ей превратиться в одну из этих скучных замужних дам.

Эдвард вздрогнул и повернулся, вперив в нее бессмысленный взгляд:

— Что? Простите, я все прослушал.

— Дорогой, ты сегодня чем-то озабочен, — заметила Корнелия. — Что случилось?

— Ничего особенного, — торопливо ответил Эдвард. — А что могло случиться?

— Не знаю, но у тебя всю неделю болит голова, а сегодня ты вообще сам не свой.

— Видимо, я просто устал от шума.

Корнелия с улыбкой погладила его по руке:

— Я тебя понимаю. К счастью, завтра мы уезжаем во Флоренцию. Там спокойно и тихо. Карнавал хорош только в первые несколько дней.

Они подъехали к церкви Сан-Себастьяно, быстро осмотрели ее и последовали за своим гидом, францисканским монахом, вниз по узкой каменной лестнице в темные туннели и пещеры, которые располагались под церковью. Лабиринт освещали только стенные факелы. Их мрачное мерцание подчеркивало царившую вокруг зловещую атмосферу.

Монах вел их по узкому извилистому коридору. По обе стороны находились боковые туннели. В каменных стенах встречались грубо вырубленные ниши, которые, как объяснил им гид на ломаном английском, являлись местами захоронений ранних христиан.

Монах остановился и указал на пещеру. Вход в нее преграждала каменная стена. Монах сказал, что во времена римского императора Нерона тут прятались христиане. Они годами жили в этом ужасном темном месте, и только вера их поддерживала.

Глаза монаха зажглись фанатичным огнем, когда он принялся рассказывать о том, что их подвиг оказался напрасным. Римские солдаты нашли их и не дали выбраться наружу, завалив пещеры камнями. Тысячи христиан оказались заживо погребенными и умерли от голода.

У Маргарет по спине побежали мурашки. Монах был похож на безумца — сверкающие глаза, растрепанные волосы, грязная борода. Маргарет закрыла глаза и представила себе, каково это — жить на протяжении многих лет в этом ужасном подземелье.

А когда открыла их, то обнаружила, что осталась одна. Монах, Корнелия и Эдвард ушли. Маргарет направилась вслед за ними и хотела крикнуть, чтобы ее подождали, но кто-то схватил ее, зажал ей рот и потащил назад, в черный туннель. Девушка попыталась высвободиться.

— Тише, mia сага, [Моя дорогая (ит.).] — прошептал кто-то на ломаном английском. — Тебе не причинят вреда.

Незнакомец долго тащил ее по темному коридору.

Наконец они оказались в месте, где сходилось несколько туннелей, освещенных факелами. Продолжая крепко держать ее, похититель повернул Маргарет к себе лицом, и она увидела с полдюжины мужчин, одетых в темно-коричневые робы францисканских монахов. Один из них вышел вперед, откинул капюшон, и Маргарет увидела его лицо.

— Эмилио! — в изумлении воскликнула Маргарет. Красивый итальянец улыбнулся ей и с поклоном проговорил:

— Моя дорогая Марго, вот мы и встретились снова.

Корнелия взяла мужа под руку и направилась вместе с ним вслед за францисканцем вверх по лестнице, ведущей обратно в церковь.

— Ох, Эдвард, это была жуткая экскурсия, — сказала она. — Но уверена, что Маргарет очень понравилось. Не так ли, Мэгги?

Корнелия обернулась, но не увидела Маргарет. Она остановилась и остановила мужа.

— Мэгги! — позвала Корнелия, но ей ответило лишь эхо, донесшееся из глубины катакомб. — Эдвард, где она? Еще минуту назад она была сзади.

— Ты же знаешь Мэгги, — ответил Эдвард, — видимо, она обнаружила что-то интересное, задержалась и потеряла нас. Иди наверх, а мы с монахом ее поищем.

Эдвард позвал францисканца, который ждал их наверху лестницы, и тот спустился к нему. Мужчины направились обратно, а Корнелия, проводив их взглядом, пошла вверх. Она убеждала себя, что Эдвард был прав. Маргарет всегда витала в облаках, даже если они просто ходили по магазинам.

Корнелия села на скамью и стала ждать. Прошло довольно много времени, а Эдвард с монахом все не возвращались, и она уже начала волноваться. Лишь через полчаса они появились в церкви. Рядом с ними шел третий человек, но это была не Маргарет. Это был Тревор Сент-Джеймс.