Леандра Логан

Рождественские колокольчики

Глава первая

— Проснись, Алек Вагнер! Проснись! — звучал настойчивый знакомый голос.

Алек глубже зарылся в теплую, уютную постель, изо всех сил стараясь не замечать впивающейся в тело кусачей пижамы. А главное — этого по-матерински настырного голоса. Кстати, именно его обладательница уговорила Алека облачиться в столь нелепую одежду. Похоже, она могла бы убедить его в чем угодно. Прошла лишь половина двухнедельного отпуска в идиллической сельской глуши, а он уже сделался в ее руках мягким и податливым, как воск!

Но сейчас было уже слишком. Даже усердие энергичной миссис Несбит имело свои пределы, во всяком случае, она никогда не покушалась на его ночной покой. К тому же Вагнер был абсолютно уверен, что с вечера, как всегда, запер дверь и даже задвинул засов. Наверно, это ему просто снится.

— Беда, Алек! У нас беда!

Голос звучал требовательно и резко. Не приходилось сомневаться в его реальности. Железная кровать жалобно скрипнула под широкой спиной. Молодой человек резко перевернулся и с величайшей неохотой разлепил один глаз.

Возле него в розоватом сиянии ночника стояла хозяйка отеля Беатрис Несбит собственной персоной. Вместо обычного розового халата и смешных тапочек с помпонами на ней было непомерных размеров армейское обмундирование цвета хаки точно из старого военного фильма — широкие шерстяные штаны, наглухо застегнутая куртка и шапка-ушанка, подбитая мехом.

— Ты меня слышишь, Алек?

Отчаянно стараясь выбраться из пелены сна, Алек кашлянул, прочищая горло, приподнялся. В последнее время он сам себя не узнавал. За двенадцать лет службы в качестве оперативного агента ФБР он приучился спать необычайно чутко, готовый вскочить по малейшему сигналу. Но всего лишь неделя, проведенная в этой зачарованной стране — заснеженном, морозном Висконсине, — полностью разрушила его внутренний будильник. Здесь он спал как младенец, и ему это очень нравилось.

Но на круглом лице миссис Несбит, обычно бодром и жизнерадостном, была такая тревога, что стало ясно: дело нешуточное. С глухим стоном Алек приподнялся на локтях и сел.

— Что случилось? Ваша старая печка обрушилась?

— Машина угодила в кювет, — быстро и отрывисто сообщила хозяйка. — На том конце подъездной дороги!

Алек воздел очи. От дома до конца подъездной дороги было добрых полмили. А по такой погоде это все равно что до Луны. Что там можно увидеть? Вот уже неделю он часами просиживал у окна в парадной гостиной, наблюдая беснующуюся за окном пургу, слушая нескончаемые порывы морозного ветра, заметающего снегом окрестную равнину. Такого ему, жителю Чикаго и прирожденному горожанину, видеть еще не приходилось.

— Необходимо что-то сделать, Алек!

Тот в замешательстве потер небритый подбородок. Он не чародей. Чтобы осуществить спасательную операцию, нужен транспорт, а его нет. Сам он прибыл сюда на такси и знал, что ни у миссис Несбит, ни у странных ее постояльцев машин нет. За неделю ни один из них не выразил желания высунуть нос на улицу.

— Как, по-вашему, мы доберемся до места? Снегу по пояс, и не видно ни зги… Кстати, а откуда вы знаете, что случилась авария?

— Ну, мне-то спать некогда, особенно сейчас, в канун Рождества, — с достоинством проговорила она, не оставляя места для возражений.

— Самое разумное — сообщить властям. Должны же быть где-то бригады по расчистке дорог и спасательные команды. Пусть не в вашем Элм-Сити, так хоть в Мадисоне.

— Ты ведь не стал дожидаться спасательной команды тогда, в Иране, когда вызволял из беды молодую мать с ребенком, — язвительно прокудахтала миссис Несбит.

Палящее солнце и песок пустыни… просто рай по сравнению с этой промерзлой тундрой. Но откуда она?.. Миссия в Иране была засекреченной! Алек не помнил, чтобы рассказывал о ней…

— Лучше снимите трубку и наберите номер, — буркнул он.

— Но ведь линия не работает, — возразила она.

Алек нетерпеливо фыркнул.

— Однако же почему-то включается, когда за дело беретесь вы. Пробовали набрать 911?

— Не пудри мне мозги своими фэбээровскими штучками! — осадила его пожилая леди, решительно тряхнув головой, отчего смешно запрыгали по бокам уши меховой шапки. — В свое время мы в здешних местах и со всякими Бонни и Клайдами управлялись без посторонней помощи.

— Похоже, вы не представляете себе, что такое Служба спасения.

— … Когда случается беда, — не слушала его хозяйка, — сельские жители все как один поднимаются на зов. В сарае имеются превосходные сани и отличные лошади, которым нипочем любые сугробы!

Темные брови Алека восхищенно взлетели вверх.

— Вы и впрямь во всеоружии!

— Еще бы, мой мальчик! Стала бы я тут распинаться, обрядившись в старое тряпье, не будь у меня плана действий! А теперь марш из кровати!

И быстрым движением упрятанной в варежку руки она вдруг дернула за простыню. Невероятно, но Алек почувствовал, что вместе с одеялом стремительно взмывает с постели. В следующий момент он уже очутился на холодном, как камень, до блеска натертом сосновом полу, с легкостью перелетев через коврик возле кровати.

Хозяйка грозно возвышалась над ним, уперев руки в бока.

— Ты и сам бы догадался про сани, если бы хоть чуть-чуть применил свой талант сыщика. Вместо того чтобы часами торчать у окна, будто фикус. — Она шагнула к комоду, решительным движением выдвинула верхний ящик и выудила ярко-красный комбинезон. — Надевай это. И побыстрее!

Втискиваясь в комбинезон, он вслух проклинал свою пресловутую отставку. Стоило уходить со службы, если и на пенсии нет покоя! С трудом застегиваясь, он почувствовал стреляющую боль повыше сердца — ненавистное напоминание о том, почему жизнь его совершила столь печальный зигзаг к полной бесполезности. Разрывная пуля в область ключицы, полученная во время очередной операции по борьбе с наркотиками, вывела его из строя полгода назад. И если бы не защитный жилет, наслаждаться бы ему сейчас вечным покоем.

Вместо этого он превратился в живой труп, распрощавшись с привычной средой, со своей опасной, но захватывающей и престижной работой. Он был переведен на скучную канцелярскую должность в чикагском отделении своего ведомства, и это оказалось чистейшей пыткой — на бумаге разрабатывать стратегию и тактику операций для своих товарищей, а затем оставаться в стороне от их воплощения. Поначалу Алек смирился с такой участью, надеясь после выздоровления вернуться к прежней деятельности. Но начальство рассудило по-другому, слепо приняв точку зрения врачей.

Вагнеру пришлось выбирать между кабинетной работой и выходом в отставку, и он выбрал последнее, уверяя себя, что всего лишь пускается на поиски новых приключений. Однако в действительности он уносил со службы тяжесть поражения в сердце, скромную пенсию да в придачу заботливые коллеги заказали ему номер на рождественские каникулы в отеле под сентиментальным названием «Уютный уголок». Алек подозревал, что коллеги отправили его сюда не без умысла — в надежде, что, смертельно заскучав от здешнего болотного существования, он сам сломя голову кинется в контору за свой письменный стол.

Не дождутся! Не желает он вечно ощущать себя инвалидом, нулем без палочки. Все или ничего!

Они вышли из комнаты и спустились по крутой лестнице на нижний этаж, уже ярко освещенный. Весь холл сиял праздничным убранством, напоминая о приближающемся Рождестве. Резные лакированные бордюры, окаймляющие обшивки стен и дверные проемы, были украшены ветками омелы и падуба, на окнах красовались декоративные красные венки. Алек нехотя потащился к восьмиугольному окошку возле массивной входной двери красного дерева и, приподняв кружевную занавеску, всмотрелся в безумную круговерть снежных хлопьев, освещенных лунным сиянием.

И как эта самоуверенная женщина может утверждать, будто видела что-то на дороге, когда за пять метров ничего не разобрать?

— Знаю-знаю, что ты думаешь, — торжествующе заключила пожилая леди. — Что я выжила из ума. Старая глупая тетка со своими сумасбродными идеями!

— Вы вовсе не старая, миссис Несбит, — неловко улыбнулся Алек, подходя к хозяйке, которая деловито рылась в кладовке под лестницей. При всей профессиональной наблюдательности Вагнер прежде не замечал этой двери в дубовой обшивке.

В следующие несколько секунд она извлекла на свет божий комплект из куртки и ушанки. Принимая обмундирование, Алек встретил глазами ее серьезный, озабоченный взгляд.

— Не волнуйтесь, я сам хочу во всем разобраться. В такую ночь вам нечего делать на улице. Я справлюсь один.

— А ты что-нибудь понимаешь в лошадях?

— Не слишком. Кое-что.

Она тяжело вздохнула.

— Нет, в одиночку тебе не доставить этих девчонок в целости и сохранности. Нельзя рисковать здоровьем малышки. Если с ней что-то случится, никогда себе не прощу, — заявила она, захлопывая дверь кладовки.

Девчонок? Малышки? Терпение Алека лопнуло окончательно.

— Послушайте, нет никакой надобности играть на моих рыцарских чувствах! Я и так к вашим услугам. Мне абсолютно неважно, кого спасать.

Одарив его загадочным взглядом, хозяйка энергично, точно маленький крепкий паровоз, двинулась через кухню к заднему крыльцу.

Алек следовал за ней. В просторной деревенской кухне, не удержавшись, он приподнял тяжелую трубку старинного телефона. Сейчас бы позвонить какому-нибудь должностному лицу — ну хоть шерифу соседнего Элм-Сити. Но из трубки, как всегда, доносились только неясный гул да потрескивание, и Алек в сердцах швырнул ее на рычаг. Ни разу за всю неделю не удалось ему добиться толку от этого телефона. Порой, правда, доносились какие-то глухие голоса, и тогда миссис Несбит объясняла, что телефон спаренный. Но Вагнер не раз застигал за телефонными разговорами постоянных обитателей «Уютного уголка» — Беатрис Несбит, ее сестру Камиллу, старика Лайла и перезрелую матрону Марту Доунс. Однако, завидев его, они тут же вешали трубку.

Ну ладно, надо быть готовым к тому, что его разыгрывают. В маленьких городках жизнь бедна развлечениями и людям просто хочется позабавиться. По-видимому, здесь принято дурачить заезжих гостей вроде него, которые изредка врываются в здешнюю сонную жизнь.

Из шкафчика в сенях миссис Несбит извлекла пару рукавиц наподобие лесорубских и протянула ему.

— Пошевеливайся, Алек!

Она приоткрыла наружную дверь, но он потянул ее за рукав.

— По крайней мере пустите меня вперед, я расчищу дорожку к сараю.

— Но у тебя плечо разболится. Я сама.

На миг Алек онемел. Мало ему было начальства! Не хватает терпеть такое от этого божьего одуванчика!

— Довольно относиться ко мне как к инвалиду! Я уже сыт по горло!

Миссис Несбит примирительно потрепала его по щеке.

— Ладно-ладно, милый, будь по-твоему, я вовсе не хотела тебя обидеть. Просто я лучше разбираюсь в собственном хозяйстве, к тому же сильна и здорова как лошадь.

— Все в порядке, — произнес он, устыдившись собственной вспышки.

Тропу к хозяйственной постройке окаймлял дощатый штакетник, а потому сугробы здесь были не так высоки. Увязая в снегу тяжелыми ботинками, Алек медленно, но верно расчищал дорогу своей спутнице.

Вокруг, доколе хватало глаз, расстилалась одетая белым покрывалом холмистая равнина. На черном бархате неба горела неправдоподобно яркая луна, обливая безмолвную землю торжественным серебристым сиянием. Картина, исполненная неземной красоты и неземного холода. Бодрящий морозный воздух щипал лицо и превращал горячее дыхание в кристаллики льда.

Неожиданно обогнав Алека, миссис Несбит настежь распахнула тяжелую дверь сарая. Он шагнул за ней в гулкую пустоту, в нос ударили острые деревенские запахи — сена и лошадей. Лунный свет лился сквозь окна и проем двери, разгоняя мрак. Деловито чиркнув спичкой, миссис Несбит вдохнула жизнь в два медных фонаря и протянула один Алеку.

Тот с любопытством огляделся. Без сомнения, гостиница представляла собой небольшую, но неплохо организованную ферму. Налево в этой хозяйственной постройке располагалась небольшая огороженная площадка, заполненная сеном и мешками с зерном, направо были денники, и оттуда раздавалось негромкое ржание.

Туда-то и направилась миссис Несбит. Алек тем временем нашел у задних дверей сани, а также нечто вроде плуга для расчистки снега. По дороге он обнаружил выгороженный курятник, а в нем штук пятьдесят сонных кур на насестах.

— Иди, познакомься с Сахаром и Перцем, — позвала миссис Несбит.

Взгляд Алека восхищенно вспыхнул при виде породистых, отлично сложенных лошадок с пышными гривами и хвостами. Он помог хозяйке вывести из стойла Сахара и впрячь в удобные и вместительные деревянные сани. Нанизанные под дугой колокольчики — целый мини-оркестр — издавали веселый, мелодичный звон, как раз в духе приближающегося Рождества. Блестящие, крытые черным лаком сани с тонкими, загнутыми вверх полозьями напоминали о старых добрых временах, но при этом — как ни странно! — были в отличном состоянии.

Сам Санта-Клаус не мог бы пожелать лучшего транспортного средства.

Алек помог спутнице забраться в сани, сам устроился рядом. Миссис Несбит твердой рукой взялась за поводья, легонько стегнула лошадь, и упряжка стрелой вылетела из сарая.

Красивый, мощный конь играючи тащил свой груз сквозь заносы, гладкие деревянные полозья скользили по рассыпчатому снегу как по маслу.

Метель на миг поутихла, и длинная, извилистая подъездная аллея отчетливо белела меж высоких сосен. Алек вспомнил, как добирался сюда на такси и какой сказочно-живописной предстала перед ним гостиница. Теперь он невольно обернулся, чтобы полюбоваться еще раз.

Старинный трехэтажный дом начала века в викторианском стиле выглядел и впрямь впечатляюще. В соответствии с традициями наступающего Рождества весь он был изукрашен разноцветными лампочками и цветными гирляндами.

Вся обстановка здесь дышала уютом, комфортом и ощущением надежности, защищенности от житейских бурь. Это присутствовало во всем — начиная с массивной старинной мебели, украшенной цветной мозаикой, и кончая половичками домашнего плетения.

Алек с детства привык к другому: к бесконечным переменам в жизни. Сколько квартир сменил он в родном Чикаго! Сперва под вялой, равнодушной опекой матери, затем уже по собственной воле, нигде подолгу не задерживаясь, не считая нужным украсить комнату картиной, познакомиться с соседями. Скольких женщин без сожаления оставлял, едва они успевали приготовить ему нормальный обед или пришить пуговицу к рубашке!

Ледяной ветер со снегом нещадно сек лицо, покрывал ледяной коркой выбившиеся волосы. Алек уткнулся носом в воротник куртки. А когда вновь поднял голову, у него перехватило дыхание. В кювете между обочиной дороги и полуразломанной оградой загона действительно торчала машина — новенький роскошный «линкольн». Передние фары задранного вверх капота были нелепо и беспомощно устремлены в черное небо.

Велев миссис Несбит осадить Сахара, Алек проворно выпрыгнул из саней. По колено увязая в глубоком, рыхлом снегу, он добрался до обочины и скатился в кювет. Слава богу, машина не перевернулась. Почему, интересно? Видимо, водитель, чувствуя, что не справляется, затормозил, и машина, вильнув на обледенелой дороге, благополучно соскользнула в кювет, где и застряла в таком нелепом положении.

Противоположная от водителя дверца упиралась в снег. Вскарабкавшись на автомобиль, Алек рывком отворил дверцу со стороны водителя и несколько секунд напряженно вглядывался в темноту салона.

В дальнем от него конце, одетая в розовый костюмчик с капюшоном, пристегнутая к детскому автомобильному сиденью, сидела крохотная малютка, а рядом с ней лежала дамская сумочка.

В ту же секунду он почувствовал, как крепкие руки легли ему на плечи.

— Не смогла утерпеть! — приглушенно донесся взволнованный голос Беатрис Несбит.

Оставленный в машине спящий ребенок выглядел целым и невредимым. Очевидно, женщина-водитель тоже не слишком пострадала и сумела выбраться.

Но куда она подевалась? Почему они не заметили ее на дороге? Никакого жилья, кроме отеля, поблизости нет. Бывший сыщик и хозяйка гостиницы в недоумении уставились друг на друга.

— Странно, — пробормотал Алек.

В этот момент малышка открыла глаза. Увидев незнакомых людей, она разразилась пронзительным криком.

Не раздумывая, Алек расстегнул куртку, протиснулся в машину, высвободил малютку из пластмассового сиденья и, как котенка, сунул за пазуху.

— Как ловко ты с ней обращаешься, Алек! — удовлетворенно крякнула миссис Несбит, ласково коснувшись щеки девочки, словно настоящая нянька.

Это было недалеко от истины. Как-никак ему выпало быть старшим братом двух вреднющих девчонок.

Действуя слаженно, подсобляя друг другу, они осторожно выбрались из канавы: Алек — с ребенком за пазухой, миссис Несбит — с сиденьем в руках. Молодой человек живо разместил обеих в санях, затем огляделся и двинулся на поиски третьей.

Он обнаружил ее позади накренившегося «линкольна». Женщина неподвижно лежала на снегу, заслонив лицо рукой, будто стараясь защититься от ярости стихии.

— Нашел! — крикнул он, вызвав тем самым новый взрыв плача младенца. — На этой дурехе теннисные туфли!

Глава вторая

Отчаянный детский крик пронзил ледяную тишину и достиг помутненного сознания Сары Джеймсон. Ее Рози! Что с ней?

Крик раздался вновь, теперь уже глуше… Малютку вытащили из машины? Значит, их все-таки обнаружили! Этот слабый перезвон вдали… Что это, сон? Предсмертный бред? Она замерзает? Колокольчик звучал так весело, мелодично, так неправдоподобно…

Саре захотелось тоже крикнуть, заявить о себе, но ничего не вышло. Она настолько окоченела, что не могла даже шевельнуться. И вдруг с облегчением почувствовала, как кто-то отодвинул с лица ее руку, которой она пыталась защититься от снега. Ей удалось на миг разомкнуть веки и увидеть, как над ней наклоняется какая-то темная фигура. Человек приподнял ее застывшее тело и подтянул к себе на колено. Он о чем-то спрашивал кратко и отрывисто, а тем временем теплые пальцы, проникнув под воротник ее тонкой матерчатой куртки, нащупывали пульс.

Наконец, удовлетворенно буркнув что-то, человек взвалил Сару на плечо и стал выбираться из канавы.

Кто он? Случайный автомобилист? Местный житель?

Последнее, что запомнилось Саре перед аварией, был величественный дом в викторианском стиле, весь в гирляндах разноцветных огней, словно по волшебству возникший посреди заснеженной пустыни. Нарядный указатель гласил: «Отель "Уютный уголок"».

У Сары возникло страшное искушение сделать хоть короткую остановку на этом манящем островке тепла и уюта посреди разбушевавшейся зимы. Но она знала, что должна строго придерживаться графика. Сегодня было воскресенье, 20 декабря, и ей надлежало успеть в Мадисон и остановиться не где-нибудь, а в «Супермотеле».

Только вот путешествовать с ребенком оказалось намного сложнее, чем она предполагала. Приходилось делать лишние остановки, а это влекло за собой новые затруднения.

О, она могла бы столько рассказать этому парню в свое оправдание!.. От вынужденной лихорадочной спешки, отчаянного стремления покончить с делом как можно быстрее до полной неготовности к здешнему холоду!