Окруженный столькими загадками, Вагнер почувствовал, что просто обязан разгадать хотя бы одну. Он выбрался из постели, натянул джинсы и бесшумно выскользнул за дверь.

Пространство чердака было маленьким и тесным, хотя швейная комната и занимала выступающую пятиугольную башенку. Именно эта башенка с высокими окнами и придавала всему зданию старинное, викторианское очарование. Там же находилось несколько изрядно потрепанных предметов мебели: мягкое кресло, оттоманка, застекленный шкафчик орехового дерева, а также два очень удобных кресла, обитых коричневым бархатом, а между ними — торшер. Чувствовалось, что сестрам хотелось посреди неустанных хлопот выкроить себе немного уюта и уединения.

Ведущая на чердак деревянная лестница была окрашена в белый цвет, вместо перил — обычный брус. С каждым шагом голоса делались громче. Они доносились как раз из швейной комнаты в дальнем конце, прямо над спальней Алека. Может, и не следовало вторгаться сюда в столь поздний час, но Алеку было совершенно необходимо уяснить наконец, что к чему. Он решительно миновал коридор и постучался в белую крашеную дверь.

Ответом ему была тишина.

Затем раздался необычно бодрый для этого времени и одновременно изрядно встревоженный голос Камиллы:

— Кто там?!

Алек почувствовал себя неотесанным чурбаном.

— Добрый вечер, леди, — пробормотал он, приоткрывая дверь и просовывая внутрь голову.

Сестры восседали в креслах в глубине пятиугольного эркера. У обеих на коленях лежало по чулку для рождественских подарков, как те, что уже висели в гостиной. На чулках отчетливо читались имена — «Сара» и «Рози».

— Что, передумал насчет бренди? — осведомилась миссис Несбит. — Должно быть, понапрасну спускался в гостиную. — И она махнула рукой в сторону маленького столика, где красовался знакомый графин в окружении пузатых бокалов.

Алек не стал разубеждать ее и налил себе щедрую порцию.

— Не мог уснуть, — признался Алек. — Мне показалось, что я слышу какие-то голоса. Мужские.

Сестры обменялись взглядами.

— Посмотри туда, Алек.

Он резко обернулся и увидел в углу прикорнувшего в кресле Лайла. Теперь на нем была черная домашняя куртка и не лишенные изящества свободные пижамные брюки. Наш старичок всем сто очков даст вперед, подумал Алек, испытывая невольную нежность к старому чудаковатому франту.

— Но позвольте, сударыни, — вновь повернулся он к дамам. — Этот человек спит. Как же он…

— Не все же время он спит! — фыркнула Камилла. — Не стал бы он приходить сюда ради этого. У него есть прекрасная кровать.

— Но я только минуту назад слышал из-за двери…

— Вы находитесь здесь уже больше минуты, — возразила Камилла.

Поняв, что толку от них все равно не добиться, Алек решил перевести разговор в волнующее его русло. Взгляд его упал на чулки для подарков. Вот и подходящий повод.

— Э-э… насчет этих чулок… Насколько я понял, Сара не успеет их получить.

— Это почему же? — вскинулась Камилла.

— Ей так не терпится поскорее оказаться в пути…

Камилла фыркнула и резко воткнула иглу в ткань.

— Но все же, может статься, она задержится. И как неловко получится, если они с девочкой окажутся за бортом нашего праздника! Безусловно, лучше быть во всеоружии.

— А я верю, что они встретят Рождество с нами. Разве тебе этого не хочется, Алек? Провести Рождество вместе с Сарой и Рози? — улыбнулась миссис Несбит.

— Да, конечно… — Он осекся. — Она мне очень нравится… Просто дело в том, что Сара, возможно, вовсе не та, за кого себя выдает.

Обе женщины прекратили шить, руки замерли на подлокотниках.

— Что вы имеете в виду, Алек? — Камилла приподняла бровь.

— Я и сам хорошенько не знаю… Наверное, вам лучше забыть о том, что я сказал, — пробормотал он.

— Нет уж, дорогой, говори, — заявила миссис Несбит.

И Алек заговорил. Он начал с инициалов К. X. на багаже и первоклассного качества чемоданов, которое не вязалось с их дешевым содержимым. Обратил внимание на странный маршрут, что был нанесен на карту. Не забыл и подозрительной неловкости, с какой Сара управлялась с ребенком. И лишь потом рассказал о тайном расследовании, предпринятом на собственный страх и риск: о найденных деньгах, о бумажнике с записями. Под конец указал на неистовое стремление Сары связаться с кем-то по телефону.

— Но, Алек, у тебя точно такое же стремление! — заметила миссис Несбит.

— Да, но…

— Быть может, она просто взяла эти чемоданы взаймы, — предположила Камилла.

— Все так, но…

— Быть может, у нее друзья во всех этих пунктах, — хором заявили обе.

— Возможно. Тем не менее я намерен не спускать с нее глаз и понять, что все это значит, — твердо заключил он.

Сестры вновь обменялись выразительными взглядами — такими, что спокон веку проводили четкую грань между женской и мужской половинами человечества.

— Ты прав, не спускай с нее глаз, Алек! Ни на минуту!

— Я говорю серьезно!

Из-за раздражения и неловкости красные пятна проступили у него на щеках. Насмешка в их голосах свидетельствовала о том, что они не увидели за всем этим ничего, кроме нарождающегося романа. Да уж, команда единомышленников, нечего сказать! Крутые профессионалы! Алек залпом допил бренди, встал и поставил бокал.

— Спокойной ночи, леди, — бросил он по дороге к двери.

— Алек! — позвала миссис Несбит. Он обернулся с натянутой улыбкой. — Мы понимаем твои тревоги. Но все же предпочитаем истолковывать сомнения в пользу подозреваемого.

Он уставился на носки своих туфель.

— Поймите, я тоже надеюсь, что она не мошенница.

— Да, но почему бы не поверить, что это так? Подойти к делу с другой стороны?

— Я попробую, — кивнул он. — Тут есть над чем подумать.

Глава седьмая

Проснувшись на следующее утро, Алек увидел, что его крохотную комнатку заливает солнечный свет. Кто-то негромко стучал в дверь. Должно быть, как обычно, прибыл завтрак. На часах было девять, а значит, общий завтрак в столовой уже закончился.

— Войдите!

Последовал новый стук. Ворча, он выбрался из постели и зашлепал босыми ногами по полу. За дверью, с подносом в руках, одетый в полосатую майку и комбинезон, стоял Тимоти.

— Как же я войду? Дверь-то заперта.

— Я думал, это миссис Несбит, а ее ничто не остановит.

— Не-ет, я пока так не умею.

— И слава богу, малыш. Одного чародея на дом вполне достаточно, — пошутил Алек.

Но веснушчатое лицо мальчика оставалось серьезным.

— Я хочу стать врачом.

— Прекрасная идея.

— Да. И я собираюсь жить дома, в Элм-Сити. Никогда отсюда не уеду.

Подхватив тяжелый поднос, Алек снова залез в кровать. Тимоти примостился на краешке.

— Скучаешь, должно быть, без отца.

Мальчик понурил рыжую голову.

— Опять он не приедет на Рождество. Уже в который раз.

— Но мы все равно как следует повеселимся. Обещаю тебе.

Лицо Тимоти просветлело.

— Это хорошо. Я уверен, Сара тоже останется и отпразднует Рождество вместе с нами.

— Может, вдвоем мы ее уговорим. — Алек подцепил на вилку омлет с бело-синей тарелки и словно невзначай спросил: — Как там прошел завтрак?

— Она была там, — многозначительно обронил Тимоти. — И все время смотрела на ваш стул.

Алеку не понравилось, как встрепенулось при этих словах его сердце. Совершенно излишняя чувствительность.

— А еще что было?

— Камилла пошла в сарай за дровами, а Лайл увязался ее сопровождать. Сказал, что ему полезен моцион. — Тимоти стащил с подноса тост. — По-моему, они ходят туда вместе, чтобы целоваться.

— Что-то вчера он не проявлял такой прыти!..

— Просто вчера у него не было с собой мятных пастилок. Он всегда кладет в рот пастилку, прежде чем поцеловать мисс Камиллу. Тогда он называет ее «моя овечка». А миссис Би печет сегодня фигурное печенье к Рождеству, а я ей помогаю. Вы тоже можете прийти.

Алек вдруг подумал, что свежего рождественского печенья он не ел уже лет тридцать. С тех самых пор, как соседка по их многоквартирному дому однажды принесла им с сестрами маленькую бумажную тарелочку с праздничным лакомством. Это воспоминание неожиданно проняло его до глубины души. Оно оказалось таким острым, что Алек даже испугался.

— Я… э-э… пожалуй, нет, малыш.

— А вот Сара придет.

— Э… ну, возможно, и я тоже…

Тимоти засмеялся, радуясь своей хитроумной ловушке.

— Не забудьте запастись мятными пастилками!

Алек появился на кухне полчаса спустя в толстом голубом свитере, потертых джинсах и с сияющими как никогда глазами. Там уже дым стоял коромыслом. Женщины были целиком погружены в творческий процесс, а вокруг них околачивался счастливый Тимоти с лопочущей Рози на руках и время от времени скармливал ей крошку-другую готовой продукции.

Миссис Несбит радушно поздоровалась с Алеком.

— Как спалось на новом месте?

— В общем неплохо, — кивнул тот. Заложив пальцы за ремень, он обвел взглядом поле битвы. Ни дать ни взять иллюстрация к рождественскому рассказу. Женщины в белых фартуках с перепачканными мукой лицами сновали по кухне. Повсюду теснились банки с продуктами, мерные ложки, миски и противни. Праздничная суета, гул голосов, столкновения, сопровождаемые оживленными восклицаниями.

В дальнем конце распахнулась дверь, ведущая на заднее крыльцо, и в кухню тяжело ввалился Лайл с вязанкой дров.

— Вам помочь, сэр?

— Нет, нет, благодарю, я отлично справляюсь, — отозвался на порыв Алека старый джентльмен. Он двинулся через кухню, галантно кивая всем по очереди. — Мне только отнести вот это в гостиную.

Тимоти увязался за стариком, спрашивая на ходу, достаточно ли, по его мнению, украшений на елке, и оба скрылись за дверью.

Сара сняла с подноса остывающее печенье в форме елочки и протянула Алеку.

— Попробуйте вот это.

Алек взял ее руку в свою и, поднеся ко рту, аккуратно захватил губами печенье, как бы невзначай коснувшись нежных пальчиков.

Нет-нет, в его настроении ничего не изменилось. Он все так же подозревал эту женщину в каких-то темных делах. И вместе с тем она по-прежнему необычайно интересовала его. Даже сводила с ума.

По жилам Сары словно проскочил электрический ток. Изумленная, она подняла на Вагнера взгляд и несколько долгих секунд, как зачарованная, не могла отвести его от этих синих глаз. Но в мозгу тем временем яркими прожекторами вспыхивали сигналы опасности. Она чувствовала, что готова по уши влюбиться, и это пугало ее. Хорошенькое дело — ведь она ничего не знает об этом человеке. Кроме того, что он отставник ФБР, мрачный, замкнутый одиночка, которому некуда больше податься и не с кем встречать Рождество. Нет, это опасная игра.

Сара вдруг поймала себя на мысли, что ей ужасно хочется узнать о нем побольше. Но вряд ли представится такая возможность: не сегодня, так завтра ее уже здесь не будет.

— Эй! Слушайте все! — ворвался в кухню возбужденный Тимоти, крепко сжимая протестующе взвизгивающую Рози. — Дорожная бригада приехала! Пока мы пекли печенье, они уже половину пути расчистили!

Обрадованная Сара выхватила у него Рози.

— Какой же ты молодец, Тим, что заметил!

— Еще приезжал тягач из гаража, забрал твою машину.

Сара бросилась вон из кухни. Алек — за ней. Ворвавшись в гостиную и усадив Рози на кушетку перед окном, она взобралась рядом и, стоя на коленях, вытянув шею, попыталась высмотреть удалявшийся грузовик. Подошедший Алек положил руку ей на плечо и ощутил под мягким розовым свитером крепкие, тугие мускулы. Сара тяжело дышала, казалось, сейчас она разобьет стеклянную преграду и бросится вдогонку.

— Сара… — осторожно начал Алек.

Та резко обернулась.

— Оставьте этот покровительственный тон! — негодующе воскликнула она. — Забрали мою машину, понимаете? Единственное транспортное средство! Как теперь ее вернуть? Где искать?

— Я знаю, где, — вмешался Тимоти. — В городе только один гараж — на углу, в квартале от Главной улицы.

Алек повернулся к поникшей у окна фигурке Сары.

— Не горюйте так. Обещаю разузнать о вашей машине.

— Каким образом? — Она горестно изогнула бровь. — С помощью дымовых сигналов?

Он успокаивающе похлопал ее по плечу.

— Терпение, Снегурка, немного терпения. У меня есть план получше.

— Говоришь, отопление в твоей новой комнате не работает?

Беатрис и Камилла прибирались в кухне, куда через несколько минут вернулись Тим и Алек. К радости Алека, Марты поблизости не было — тем легче будет осуществить задуманное.

— Не в новой, а в старой — там, где теперь Сара.

— О Господи!

— Нет, она-то сама не жаловалась, — поспешно добавил Алек. — Не могли бы вы потихоньку проверить, в чем дело?

К его удовольствию, обе сестры, скинув фартуки, ринулись наверх.

— Что вы задумали? — удивленно спросил Тимоти. Округлившиеся глаза горели жаждой приключений.

— Я хочу попросить тебя об одолжении.

— Правда? Ух ты! — Глаза загорелись еще сильнее. — Вам нужна моя помощь?

— Еще как! — Алек торопливо подвел его к телефонной полке в углу. — Мне нужно, чтобы ты позвонил.

Тимоти непонимающе уставился на него снизу вверх.

— Но мне не велят…

— Знаю, тебе не велят звонить приятелям накануне Рождества. Но тут совсем другое дело. Я хочу, чтобы ты позвонил в гараж.

— Говорю же, мне вообще нельзя звонить.

— Послушай, этим ты никого не побеспокоишь. А вот Саре окажешь большую услугу.

— Саре? — Голос Тимоти дрогнул.

— Ей очень нужна машина. А ни она, ни я не можем отсюда прозвониться.

Тимоти неуверенно повернулся к аппарату. Можно подумать, его заставляют грабить банк.

— Ну ладно.

Алек чуть не расцеловал его. Быстро выхватив из ящика телефонную книгу, он нашел нужный номер и продиктовал мальчику.

— Алло! — пропищал тот в трубку. — Это гараж? Говорит Тим Доунс из «Уютного уголка»… Привет, Бен… Да, мама хорошо себя чувствует… Все тут здоровы… Нет, папа приедет только в середине января. Тут один наш постоялец хочет с тобой поговорить.

Алек не верил ушам. Сработало! Но сейчас было не до восторгов, время поджимало. Он взял трубку, а Тим поспешно отбежал от телефона, как от мины.

— Привет, Бен. Меня зовут Алек Вагнер. — Приходилось изо всех сил прижимать трубку к уху. Странно, Тимоти слушал совершенно нормально, а Алек едва различал голос за толстой пеленой помех. Но все-таки на сей раз он слышал человека, и Алеку даже показалось, что он улавливает звук челюстей, пережевывающих табак. — Бен, ваш тягач только что забрал отсюда черный «линкольн»… Да, «линкольн».

Последовала пауза, и Алек уже было испугался, но тут из трубки раздалось:

— Его здесь нет.

— Может, он еще в пути?

— Тягач на месте. — Снова жующий звук. — А «линкольна» нет.

— Не может быть!

— Говорю тебе, сынок. У нас не так много заказов перед праздниками. Такой машины я нынче не видел. Всего доброго, сынок.

Алек с досадой и неприязнью положил трубку. А он-то надеялся, что все уладится, стоит лишь дозвониться. Сара будет вне себя, когда узнает. Алек решил, что вообще не станет ей говорить. Наверняка этот парень, Бен, что-то перепутал. Не мог Тимоти не узнать местный тягач. Да и кто бы еще стал собирать по дорогам застрявшие автомобили?

Пожалуй, придется предпринять вылазку в Элм-Сити. Ветер стих, температура около нуля — прогулка может оказаться даже приятной. Он заглянет в магазины, купит подарки к Рождеству. Ну и завернет в гараж поговорить с водителем тягача.

Кроме того, будет прекрасная возможность навести справки относительно Сары и Рози. Слишком уж много накопилось вопросов.

— Очень рад, что с отоплением все в порядке, — неловко пробормотал Алек в ответ на недоуменное недовольство сестер и, выйдя в сени, нагнулся к знакомому шкафчику.

— Куда ты, Алек? — шагнула вслед миссис Несбит.

— Хочу прогуляться в город.

— Лучше бы подождать, пока чуть потеплеет.

Алек выудил из шкафчика рукавицы.

— Погода именно такая, какая должна быть на Рождество, — доброжелательно, но твердо сказал он. — А после Рождества меня здесь не будет.

— Ох, не напоминай об этом, Алек. Мне будет так не хватать тебя! Не передать словами, как я буду скучать. — Доброе круглое лицо тетушки Би сморщилось от огорчения, и у Алека дрогнуло сердце.

— У нас будет замечательное Рождество! — с жаром сказал он.

Вагнер не узнавал сам себя. Вечный бродяга, бездомный скиталец, суровый боец с сердцем не чувствительнее куска говядины, он обещает кому-то незабываемый семейный праздник.

Когда Алек, облаченный в зеленую куртку, появился у двери своей комнаты, его уже поджидала Сара.

— Я иду с вами! — объявила она.

Хорош оперативник! — подумал он, досадливо стискивая в руке рукавицы. Не мог улизнуть незамеченным.

Молодая женщина тоже была одета по погоде — в какое-то странное красное полупальто с воротником из скунса и шапочку в тон. Наряд этот, без сомнения, был извлечен из арсенала Марты Доунс. При всей несообразности он был очень к лицу рыжеволосой Снегурке.

— Эй, в чем дело, о чем вы думаете? — заглядывая в глаза, вывела его из задумчивости Сара. — Идемте же! — И настойчиво потянула Алека за рукав.

Они как раз пересекали вестибюль, когда из арки гостиной навстречу выскользнула миссис Несбит. На руках она держала Рози, упакованную в голубой зимний костюмчик и укутанную белым шарфом.

— Ну нет, так дело не пойдет! — запротестовал Вагнер. — Тащить ребенка по скользкой дороге!

— Мы решили, что вы возьмете сани. Разве Сара тебе не сказала?

— Нет! Об этом не может быть и речи! — вскипел Алек.

Как прикажете с трезвой головой собирать улики, когда подозреваемая так и льнет к тебе, играя на чувствах, — желанная, обольстительная, беспомощная и беззащитная? Не говоря уже о младенце, который дергает за ниточки твоей души, точно ярмарочный кукловод.

— Тише-тише, — осадила его миссис Несбит, вручая Саре дочку. — Лучше поторапливайтесь, если хотите к ланчу добраться до кафе.

— Ладно, сдаюсь.

Все четверо двинулись по тропинке к сараю: миссис Несбит с неизменной корзинкой для яиц, за ней Сара с малышкой на руках, затем Алек с упряжью и детской сумкой. Выглядывавшая из-за плеча матери девчушка корчила уморительные рожицы.

Непостижимо, до чего ловко удается этой троице вить из него веревки!

Вагнер шагнул вперед, чтобы отворить тяжелые двери сарая. Испуганные их вторжением куры, шумно захлопав крыльями, слетели с балок вниз.

Сара с любопытством следила, как миссис Несбит, обходя свое хозяйство, собирает свежие яйца, а Алек, перегнувшись через загородку, погладил белую гриву Сахара. Он испытывал сильное искушение, вскочив на коня, удрать в одиночку.

— Только не на Сахаре, — подала голос миссис Несбит, внезапно возникая из-за сетчатой загородки. — В город надо ехать на Перце. Он не такой пугливый, не боится уличного движения.

— Перец так Перец, — пожал плечами Вагнер. Как она догадалась, что у него на уме? Эта женщина может не только проходить сквозь запертые двери, она поистине умеет творить чудеса. Никакие препятствия ей не помеха!

Вдвоем, как и в прошлый раз, они впрягли лошадь в сани. Алек надеялся, что старушка забудет про колокольчики, но не тут-то было.

Наконец, надежно закрепив всю упряжь, тетушка Би выпрямилась во весь свой небольшой рост и отряхнула снег с рукавиц.

— Как славно слышать этот звук в рождественскую пору! — Она коснулась рукой ремешка, крепящего круглые медные бубенцы. — Чувствуешь? Чем крупнее бубенчик, тем ниже тон. А весь набор создает дивную музыку.