6
Увы, к такому я все же оказываюсь не готова: сердце сбивается с ритма, то ускоряясь, то замедляя свой стук. Мне становится трудно дышать.
— Насть, дай ручку, если есть, — вдруг прошептал Женя, заставив вздрогнуть.
Лекция уже шла полным ходом, все что-то записывали, а мне все никак не удавалось прийти в себя. Не оглядываясь, передала свою единственную шариковую ручку парню.
— Спасибо. — Послышалось из-за спины.
Легонько кивнула.
Опустила взгляд на чистый лист тетради и тихонько вздохнула. Впервые за все время учебы я нарушала свое собственное правило: записывать слово в слово за лектором или, хотя бы, слушать предельно внимательно. Не делала сейчас ни того, ни другого. Да еще и последнее свое средство для письма отдала.
Марина отвлеклась от конспектирования, чтобы достать из своего пенала (да-да, у нее был пенал) лишнюю ручку и тихонько передать мне. С ее стороны это был крайне жертвенный шаг, ибо такого порядка и строгого учета, который царил среди ее вещей, не было, наверное, даже на секретных госпредприятиях.
— Спасибо. — Пробормотала я, почти не шевеля губами.
И снова уставилась в чистый лист. Не понимала, что говорит профессор, поэтому даже не пыталась записывать. Ничего не слышала. Снова и снова вспоминала ту дозу смертельного тока, которая прокатилась по моему телу, стоило только другу Гая указать на меня небрежным движением кисти.
Он что-то говорил в этот момент, довольно ухмыляясь, а мои ладони потели, колени тряслись, мысли метались из стороны в сторону, а дыхание перехватывало от дикого страха и от осознания того, что этот парень только что выбрал меня одной из жертв. Иначе, что могли означать его жесты? Раз — и рука метнулась вправо, два — влево, три — в другую сторону, четыре — недалеко от меня. И пять — их взгляды остановились на моем лице. Всё просто — пять жертв для чудовищного спора были выбраны. Вот так легко, непринужденно и цинично.
Но мне ужасно не хотелось становиться одной из них. Одной из тех, кому станут жестоко пудрить мозги, чтобы потом использовать и выставить на всеобщее посмешище.
— Чего не пишешь? — Шепнула Оля.
— А? — Сонно отозвалась я.
— Ты где вообще? Эй, Ежова, приём, ответь. Ежова, у тебя проблема? — Толкнула меня плечом. — Земля вызывает Ежову.
Чувствуя, как немеют губы, я сглотнула. Осторожно, очень медленно, повернула голову направо и взглянула через плечо. В том направлении, куда поднялся Гай. Наверх по лестнице среди рядов. И Земля чуть не уплыла у меня из-под ног, потому что я тут же его увидела — он сидел как раз за моей спиной на третьем ряду.
Что-то дикое, пульсирующее, горячее пробежало у меня по венам. Взвилось смятением и ударило румянцем в щеки. Гай смотрел прямо на меня. Глаза в глаза. И взгляд его был таким черным и туманным, словно он все еще на что-то злился. Или на кого-то. Может, на меня? Но за что? За то, что ему предстояло приударить за той, чей вид не вызывал у него ничего, кроме раздражения?
В барабанных перепонках застучало.
Точно обжегшись, я поспешила отвернуться обратно. Задрожала и уставилась на преподавателя. Втянула голову в плечи и ощутила себя так, будто бы надо мной повисла самая настоящая гильотина. «Сейчас, наверное, самый трудный период в моей жизни. Мне бы просто не рассыпаться. Выдержать все, что происходит. Бороться, стараться, держаться и выживать. А я опять умудрилась влипнуть в историю. Вот зачем?».
Оля, кажется, спросила у меня что-то. Потянула за рукав. Но всё моё существо целиком сейчас охватило беспросветное отчаяние. Я, как в тумане, кивнула ей и, наклонившись на спинку стула, обхватила себя руками. Из аудитории исчезал весь воздух, и мне хотелось исчезнуть вместе с ним.
— Значит, результаты голосования уже выложили? — По широкому лицу Антона Майкина скользнуло оживление.
Это был самый настоящий азарт.
— Нет, — Женя поправил очки, взял из подставки одну салфетку и протянул мне. Затем снова повернулся к другу. — Счетчик остановят сегодня в полночь, но за результатами можно наблюдать уже сейчас онлайн. Перевес, и притом серьезный, получается в пользу тех, кто высказался за наказание.
— Да о чем вы? — Не выдержала Оля.
Мы сидели в университетской столовке за нашим любимым угловым столиком: Марина, держа осанку балерины, флегматично ковырялась в салате, Олька доедала свою любимую солянку, я сражалась с отсутствием аппетита, гипнотизируя остывшее пюре, а парни, быстро опустошив свои тарелки и покончив с обедом, просто составляли нам компанию.
— Мы про черную метку! — Понизив голос, Женька почти лег на стол.
— Что еще за метка? — Нахмурилась подруга.
Маринка презрительно фыркнула. Обычно ее раздражало, когда кто-то из смертных тратил драгоценное время на что-то, никаким боком не относящееся к учебе. Но так как она делала это не со зла, то никто на ее саркастичное фырканье внимания не обращал.
— Ты что, не получала ссылку? — Майкин достал из кармана телефон, открыл нужную вкладку в браузере и развернул к нам экран. — Кто-то из наших забабахал вот такую штуковину. Это сайт так называемой «черной метки». Никаких опознавательных знаков, никаких имен разработчиков или намеков на то, кто может быть организатором всей этой движухи.
— Такие вещи вычисляются на раз-два, — возразила Марина, — нужно просто шарить в программировании.
Она была привычно невыносима, поэтому никто не обратил внимания на ее реплику.
— Хм. Интересненький дизайн. — Оля прикоснулась пальцем к дисплею и прокрутила страницу вниз.
Абсолютно черный фон, белые буквы и минимум надписей.
— Содержимое гораздо интереснее. — Добавил Женька. — Неужели, вы не видели? Вам не приходила ссылка?
— Нет.
Он заерзал на стуле:
— Всем студентам, кто зарегистрирован на сайте университета, пришла ссылка на этот сайт.
— О чем он?
Антон вернул страницу в исходное положение и ткнул пальцем в заглавие.
— Это что-то вроде организации, которая… ну, не знаю… помогает восстановить справедливость, что ли. — Указал на выделенное курсивом. — Тайные организаторы предложили присылать им анонимки — свидетельства любых бесчинств и нехороших поступков, которые творятся на территории нашего универа студентами и даже преподавателями. Любые скандальные сплетни и слухи, получившие достаточно доказательств, они публикуют.
— Но не просто так. — Женя перешел на шепот. — После того, как факт чьего-то злодейства получает подтверждение, о нем сообщают на главной странице сайта и запускают голосование: наказать ли виновника за его проступок или простить.
— Каким образом? — Заинтересовалась разговором Марина.
В ожидании ответа Оля застыла с выпученными глазами. Остановив в воздухе ложку, занесенную над тарелкой с супом, она вытянула шею и немного подалась вперед.
— Ну, к примеру, одна девочка с третьего курса, которая пожелала остаться инкогнито, пожаловалась им на местного дон жуана. Будто бы тот, проведя с ней ночь на вечеринке, растрепал всем своим друзьям про это. Разумеется, привела какие-то доказательства. — Женя тряхнул головой. — Всеобщее голосование решило, что нужно его наказать, и через сутки после оглашения результатов этого парня обнаружили примотанным скотчем к столбу на въезде в университетскую аллею.
— Это называется самосуд. — Буркнула Марина, теряя интерес к разговору и возвращаясь к салату.
— А, я помню этот случай. — Олька даже присвистнула. — Все собрались тогда вокруг этого несчастного толпой и снимали на телефон. Шуму-то было! К его груди еще была приклеена табличка «трепло».
— Жестко. — Изумилась я. — Наверное, у того, кто занимается этим, полно свободного времени. И с головой не все в порядке.
— Жестоко, зато справедливо. — Вздохнула Оля. — Не хотела бы я оказаться на месте той девчонки: все смеются, показывают пальцем. Негодяй получил по заслугам, и это уже хорошо.
— Ты бы не оказалась. — Заметила Марина, потрясая в воздухе вилкой. — Достаточно иметь хотя бы каплю мозгов и чувство собственного достоинства, чтобы не присутствовать на пьяной тусовке, не напиться и не попасть в подобную ситуацию.
— Иногда мне кажется, что ты — моя мама. — Заметила Олька, послав в ее сторону многозначительный взгляд. — Откуда ты знаешь, вдруг они встречались с этим парнем? Вдруг эта девушка любила его, доверяла ему, и все было серьезно? Представляю, как ей было больно, когда этот придурок растрепал всем о том, что произошло между ними.
— В любом случае, я осуждаю подобные методы. — Марина пожала плечами, и тщательно уложенные в завиток волосы на ее макушке качнулись в такт.
— Еще был один парень. Долго не возвращал кому-то долг. — Женька хряпнул полстакана компота и продолжил: — Как только его кандидатуру выставили на голосование, он вернул деньги тому, у кого занимал, — испугался, что его прилюдно накажут.
— Да. — Рассмеялся Антон. Его румяное, круглое лицо украсилось ямочками на щеках. — А так как конкретного имени указано не было, одни лишь намеки на личность обвиняемого, то сайт тут же закидали сообщениями о возвратах долгов на различные суммы — все массово начали возвращать взятые взаймы деньги. Лишь бы не нарваться на людей из черной метки.