Да-а, Сурикова не только засмотрелась на него, а еще и первый раз за эти несколько лет не конспектирует каждое слово подряд за учителем! Ну и дела….

Я перевела взгляд обратно на тетрадь. Шмакодявка, значит? Ла-адно!

«Бугай!»

Даже восклицательный знак поставила. О, как! «На-кась, выкусь!»

Парень беззвучно рассмеялся, вытягивая под столом свои длинные ноги. Наклонился на спинку стула, задумывая, кажется, что-то недоброе. И после недолгой паузы написал: «Маляус». Подумал и добавил: «Теперь только так».

Он что? Новое прозвище мне выдумал?

И в то же мгновение я почувствовала неприятный холодок, пробежавший по спине. Как-то под действием адреналина вдруг и забылось, что все веселье скоро закончится. Новенький сел ко мне только потому, что это было ближайшим удобным местечком. Еще и плюс: можно подразнить девчонку, с которой заключил глупое пари. Вот скоро он сойдется со всеми этими красивыми и успешными и тоже станет звать меня за глаза сурикатом. А то и прямо в лицо, не стесняясь.

— Ты чего? — вдруг толкнул он плечом, заметив мой потускневший взгляд.

— Ничего.

— Обиделась?

Я отрицательно покачала головой. Вдруг все стали вставать со своих мест. Конец пары. Галочка обернулась назад, не удержавшись от любопытства.

— Привет, — немного нагнувшись вперед, хрипло произнес ей в лицо новенький.

Хлоп-хлоп-хлоп. Галя захлопала ресницами и моментально зарделась, явно поддавшись обаянию мерзавца. Затем что-то смущенно промурлыкала в ответ, отвернулась и принялась быстро кидать тетрадки в сумку. Я тоже начала собираться. Если этот тип так действует на девочек, то его определенно ждет здесь популярность. А мне почему-то захотелось поскорее свалить.

— Эй, маляус, — он тронул меня за плечо.

Я подняла взгляд, не в силах сдержать волнения.

— Что? — ответила слишком раздраженно и почти грубо.

Парень наклонился к самому уху, заставив меня упереться взглядом в разноцветную птицу на его шее, обдал запахом табака и свежестью парфюма.

— Тебя как хоть зовут?

— А есть разница? — схватив сумку, спросила я.

— Есть, конечно.

— Тогда Маша, — ответила ему негромко, нервно сгребая ручки, свалившиеся со стола.

— Прекрасно. — Он продолжил бесцеремонно меня разглядывать, словно пытаясь понять метаморфозы в моем поведении, произошедшие буквально у него на глазах. — Маша, покажешь, куда нам идти дальше?

Я открыла рот, чтобы ответить, но заметила, что сзади к нему уже подошел Костыль и все его ребята. И даже девочки. «Ох, как бы сбежать незаметно?»

— Эй, дружище! — бросив на меня лишь мимолетный взгляд, громко воскликнул Игорь и распахнул руки для объятия.

Новенький обернулся.

— Здоро́во!

И они обнялись, как старые приятели. С уверенным похлопыванием по спине и движениями из стороны в сторону. Ох, видимо, долго не виделись и даже соскучились. Пойду-ка я.

— Игорь, — требовательный, но ужасно милый голос Вики. Подружки выглядывали из-за ее плеча, как стая гиен в ожидании своей порции падали. — Познакомишь нас со своим другом?

— Конечно! — Радостно отозвался Костыль.

Пора валить: я закинула сумку на плечо и двинулась к выходу. Быстро, не оглядываясь и не дожидаясь, пока разомкнутся их дружеские объятия.

10

— И ты вот так просто ушла?

— Ну, да. — Я натянула перчатки.

Как там? Всегда путаюсь, когда в меню вводят что-то новое. Чесночная серая булочка, творожный сыр, курица, помидор, авокадо, моцарелла, шпинат и лук-порей — друг за другом, и именно в этой последовательности. Сегодня, как обычно, ингредиенты отказывались помещаться в булке, как положено.

Рррр! Странно, и почему только у меня всегда возникала такая проблема? Положила, украсила листьями шпината, посыпала сверху секретными специями из большой банки. Бургер, сэндвич, брускетта, или как ее там обзывают в меню? Бейгл? Короче, готово! Фуу-ух…

— Зачем? — Аня взяла из моих рук тарелку с готовым блюдом и поставила на поднос. — Осталась бы с ним, показала бы следующую аудиторию. Усадила рядом с собой…

— Нет, спасибо, — фыркнула я, принимаясь за следующий кулинарный шедевр местного значения. Выдохнула, чтобы окончательно успокоиться.

Как же трудно шевелить руками, когда ты не можешь удержать в них даже свою жизнь.

— Почему?

— Не хочу опять обжигаться. И вообще, пусть общается со своими новыми мажористыми друзьями. Он мне даже не понравился!

Только бы не перепутать чашки и порядок следования ингредиентов. Сначала сыр, потом курица и так далее. Я косяк еще тот… И зачем нужно каждый месяц придумывать новые блюда? То сэндвичи, то тортильи, теперь вот это чудо в перьях и листьях.

— Ой, ли, не понравился! Чего тогда, как пришла, давай сразу про него трепаться? — Солнце перехватила из моих рук тарелку и скрылась за поворотом. — Не понравился он ей, ага.

Мне до смерти хотелось рассказать подруге все в мельчайших деталях, но, придя с учебы и переодевшись в рабочую форму, я сообщила ей лишь сухие факты. Кратко и без подробностей. Почему-то казалось, если озвучу самые потаенные свои мысли и переживания, то все это непременно вновь обернется крушением надежд, как с Игорем.

Еще рано рассказывать полностью. Пока даже в себе не разобралась, как следует. Но Солнцева, та еще заноза, она умела докапываться до сути. Всегда. С помощью ухищрений и системы словесных маневров. Если не помогало, переходила на следующий уровень: угрозы и даже пытки. Честно, я начинала ее немного побаиваться.

Судите сами. Человек за последний год испытал на себе почти все самые причудливые веяния моды прошлых сезонов. Разноцветные волосы: розовые, фиолетовые и кислотно-сиреневые со жгутами, вплетенными в косички. Рваные в хлам джинсы, под которые она носила колготки в крупную сетку. Сумочка-мошна на талии, такие были в моде у торгашей девяностых. И, наконец, каблуки со спортивными брюками — для меня это слишком.

Можете считать меня консервативной и занудной, но я боюсь того, что никогда не знаю, чего от нее ожидать в следующую секунду. Сегодня Солнцева убивается по йоге, завтра по фен-шую, а послезавтра что? Сетевой бизнес, косметика, таро? Смена пола? А, может, она примет иудаизм? Или устроится киллером? Не могу ручаться ни за один из пунктов.

Так что кефирная диета и бойкот мужчинам — мелочи, просто легкая блажь. Женская причуда, так сказать. Простительно и терпимо.

— Какие выводы я могу сделать из твоих слов? — Вернувшись, она остановилась у выхода, заняв удобную наблюдательную позицию. Правым глазом Аня могла видеть весь зал и девочек у стойки. Левым — меня и остальную кухню, где трудились Оганес, наш шеф-повар, Лилечка, его главная помощница, и Степан, заведующий грилем. В данный момент им совершенно было не до нас: под легкий армянский мотивчик вся троица занималась выполнением заказов.

— И какие же? — Я встала на цыпочки, чтобы увидеть, сколько посетителей находилось в зале.

— Ты делишь все на два. Если сказала, что он высокий и не сильно страшный, значит, парень рослый, красивый и… сексуальный.

— Вовсе нет. — У меня опять никак не получалось равномерно распределить начинку внутри булки. Пришлось изловчиться и напихать так, чтобы содержимое не лезло обратно.

— Ты сказала, что он был прилично помят во время вашей первой встречи в автобусе.

— Да он вел себя невоспитанно, а выглядел как чертов торчок!

— Значит, был немного помят. Раздражен. — Солнцева забралась на стойку возле прохода и принялась болтать ногами, опасливо поглядывая на дверь кабинета управляющего кафе за моей спиной. — А ты, Машка, просто придираешься. Мне бы взглянуть на него хоть разок, тогда точно скажу, стоит ли тебе забивать твою дурную голову мыслями о нем.

Я положила ложку обратно в контейнер с творожным сыром. Все, теперь можно было заняться нарезкой шоколадных пирожных.

— Ань, да он вылитый попугай. Изрисованный, разодетый! Только дыр в ушах не хватает для полного набора. И кольца в носу. — Я поставила лист с десертом на стол и взяла специальный нож.

Мммм, шоколадная заливка сверху, сливки, орехи и приятный тонкий аромат коньяка. Да, Лилечка постаралась сегодня.

— Я уверена, ты преувеличиваешь. — Аня закатила глаза, чтобы не соблазниться сладким. Ее бутылка кефира ждала своего часа в холодильнике и напоминала о любимых джинсах, в которые задница подруги никак не желала влезать еще с зимы.

— Вот тебе бы он понравился, точно говорю. Ты любишь все яркое и цветное.

— Да и тебе, как я вижу, понравился. Иначе бы даже речи о нем не завела, тихушница! — Усмехнулась она, спрыгивая. — Хочешь, даже возьму твоего брата на себя? Отвлеку, чтобы не нервничал. А то беспокоится, что его младшая сестренка может потерять девственность с неподходящим человеком.

— Ты же знаешь, что я не… — мне ужасно хотелось избежать этого разговора, и теперь стало жаль, что не удалось.

— Но Павлик-то не знает. — Солнцева вытянула шею, разглядывая посетителей коктейль-бара. — И если бы у тебя вдруг появился парень, Суриков бы успокоился, поверь. Переложил бы заботу о младшенькой, да не переживал больше.

— Ну-ну.

— Кстати, он вчера заходил. — Она играла бровями.