Пока что отмахнувшись от тревожных мыслей, я снова ринулся в бой. Даже минутное моё отсутствие могло обернуться неприятностями для бойцов. Так что я снова оказался в первой линии рядом с Нагибатором. Вот только теперь бой шёл уже совершенно иначе: бойцы Обители поняли, что где-то у них за спинами носится тварь, которая по одному выцепляет их соратников, и нервно оглядывались. На их боевых качествах это сказывалось отрицательно, а мы продолжали давить всё сильнее и сильнее. То один, то другой враг рассыпался чёрной пылью, и вот их сотня уже превратилась в четыре десятка, практически окружённых ударниками.
Однако что примечательно — никто из наших противников не бежал и не сдавался в плен, как это любили делать бандиты из Альянса. Сражались обителевцы до последнего солдата, которым оказался их командир. Он обречённо отбивался и даже пытался напоследок достать кого-нибудь своим топором. Однако всё это уже были жесты отчаяния… Через пару часов после начала боя среди кучек снаряжения и вещей осталось лишь сорок шесть бойцов Мыса, переживших схватку. Даже квестовый зверь куда-то свалил…
Бой завершён! Игроки отступили.
Опыт за бой удвоен!
Вы получаете 39678 очков опыта (поделен между союзниками).
Набрано опыта — 69071/117575 очков опыта!
И только теперь, когда мы победили, когда прошёл первый шок от встречи с обителевцами и стремительной ссоры, когда получилось осмыслить, какую же свинью нам подложила система, — вот только теперь пришло осознание происходящего.
Война…
Официальная…
С целями…
В неделе пути от Мыса…
Ёж меня за ногу!..
— Да! Война! Слава! Почёт! — радовался в отдалении Нагибатор.
— Я попросил Кадета, чтобы он кого-нибудь из умирающих попросил возродиться в Мысе, — подошёл Борборыч. — Объяснить там народу, что произошло… Отправилась Мадна. Всё верно сделал?
— Да, — кивнул я. — Всё верно, Борборыч… Чёрт, здесь придётся тоже посёлок делать… И гарнизон держать…
— Придётся, — кивнул рейд-лидер.
Война… Глупая война, начавшаяся из-за неосторожных слов девчонки, оказавшейся правительницей одного из крупнейших поселений. Почему она так себя повела? Почему упёрлась? Что заставило её говорить все эти глупости про войну? Ведь бойцы Ариши явно пытались её отговорить.
Мы все немного сошли здесь с ума. Каждый по-своему. Мы все иногда делаем совсем не то, что делали бы на Земле. Но вот такая агрессия? Такая глупая попытка «взять на понт» с этим отсчётом? Зачем, почему? И как результат — война. Которую не выиграть одними силами ударников. Ведь там, в Обители, сейчас наверняка собирают новую армию. Теперь уже полноценную армию, а не отряд в сотню человек, и я в этом уверен! Ариша не приняла пока сам факт начала войны, но как только примет — помчится сюда, в горы, побеждать, даже не понимая, с чем столкнулась. Совокупное население Мыса и подчинённых территорий приближалось уже к десяти тысячам человек. И я уверен, как только Мадна расскажет, что произошло, Кирилл сразу прикажет собирать ополчение. А нам придётся объяснять ополченцам, как добраться до долины, ещё придётся провести их сюда, помочь обосноваться…
Война поменяет всё… А ведь есть ещё Остров и хитрые торгаши, которые тоже будут думать, как и где нажиться — и что отжать. Ведь событие-то «глобальное островное». Что, если там, на Острове, уже знают о начале войны? Что, если им тоже высветилось сообщение? А что, если сообщение высветилось всему населению мега-острова? Тогда, получается, все знают, что здесь есть долина с железным месторождением. И сейчас сюда потянутся отряды авантюристов, рассчитывающие поживиться рудой.
Но самое смешное, что всё началось с нашествия варанов, того самого…
Гребаные варанчики, массово истребляемые нашим посёлком, начали кровавую островную войну!..
Цепь событий… Каждое звено в этой цепи связано с предыдущими и порождает новые звенья. Фантасты говорят, что это вообще не цепь, а множество цепей. И где-то есть вселенная, где всё случилось иначе… Но нас-то в этой вселенной нет! Мы-то здесь, и цепь у нас — одна, без вариантов…
— Собираем хабар, — приказал я. — Пакуем и собираем железную руду. Дрюха!
— Нет его! — заметил Толстый.
— Безвременно ушёл, — добавил Вислый.
— А где тот камень, который он показывал? — спросил я.
— Тут! — показал Тариг. — Вон он…
— Берём камень как образец… И быстро ищем такие же! — закончил я.
— Рыжие! Разводите костёр! — крикнул Борборыч. — Кушать очень хочется.
Как оказалось, мы сражались за презренный металл прямо на россыпях железной руды. Вместе с добытыми в бою доспехами и оружием мы добывали политую нашей кровью «полезную ископаемую». И всё это нам предстояло тащить назад! А нас осталось всего сорок шесть человек.
— Не утащим! — заявил Борборыч, глядя на растущую груду вещей.
— Утащим! — не согласился я. — Нам нужно дерево! Много дерева и гвоздей…
— Что ты задумал? — спросил Борборыч.
— Заново изобрести колесо! — признался я. — До Шикари местность достаточно ровная, а лес — редкий. Сделаем сорок шесть сопливых телег, впряжёмся в них и попрём…
— Где же ты, всемогущий скотч, когда ты так нужен… — тоскливо вздохнул рейд-лидер.
Полноценные телеги мы делать не стали и на скорую руку соорудили тачки. К счастью, сила у всех ударников была прокачана неплохо, и вытянуть на колёсах полторы сотни кило смог бы каждый. А вот сами тачки столько точно не потянут… Делали мы их при помощи матерного слова, а держались они — на честном. Конструкция была из разряда игрушечных поделок: рама из брёвнышек с двумя дырками для оси. Оси делали из стволов молодых деревьев, подсушенных на солнышке. Борта на раме и дно тележки выкладывали прямыми ветками.
Больше всего возились с колёсами, для которых пришлось распускать брёвна на доски. Доски были толстые, а по ободу колеса мы наложили дополнительный слой, чтобы поверхность, соприкасающаяся с землёй, была ещё шире. Болот у нас по пути, конечно, не было, зато наблюдалось полное бездорожье. Несколько комплектов обителевской брони мы пустили на медные гвозди. При забивании они гнулись при любом неосторожном ударе — но других нам взять было неоткуда.
В общем, получились у нас такие чудные поделки, что я побаивался дышать в их сторону. И даже долго не смотрел на них, а то вдруг рассыплются и от неосторожного взгляда. Однако до Шикари они должны были дотянуть. А там уже встретим наших, распределим груз и попрём в Мыс…
На месторождении мы задержались в итоге на четыре дня. Пока телеги сколачивали, пока загружали и их, и мешки добычей… В конце концов, каждый боец опять оказался нагружен как трудяга-муравей, что со стороны смотрелось диковато — но пока вроде бы никто не жаловался на чрезмерную поклажу.
А потом мы пошли назад, и я сполна познал все прелести жизни первопроходца… Божечки мои, вот это была та ещё прогулка! В ущелье нам пришлось провозиться ещё почти целый день: мы практически собственными руками пробили, прокопали и прорубили для телег колею. Грёбаные тачки цеплялись за всё, за что можно было зацепиться — и за что зацепиться в принципе было нельзя. Они застревали намертво в любой колдобине, натыкались на каждый плоский камень. У них постоянно пытались слететь колеса, а то и сломаться борта, вывалив всё ценное содержимое в реку.
Возможно, мы их просто перегрузили, не стану отрицать… Жаба — тот ещё советчик в деле сборов в далёкие походы. Скажу честно, мы призывали на помощь умеренность, но, похоже, у неё был выходной. Однако даже перегруз не отменял того факта, что сделаны тачки были отвратительно — руки бы оторвать мастерам, да вот только я один из них! — и в итоге качество поделок сыграло в наших страданиях немалую роль.
Однако к концу дня мы всё-таки выбрались на полого спускающуюся к озеру равнину и смогли, наконец, передохнуть. Дальше дело пошло бодрее: спускаться с горки по относительно ровной земле было не в пример удобнее. Проблемы возникали только при переправе через притоки Золотой, но вот тут уже приходилось останавливаться и переносить всё на руках.
И всё бы ничего, если бы в какой-то момент земля у нас не ушла из под ног, и вместе со всеми вещами и телегами мы не свалились бы в огромную яму… С осыпающимися стенками и достаточно глубокую, чтобы даже встав друг другу на плечи, мы бы не смогли дотянуться до её края…
— Да грёбаный же каппа́ло! — в сердцах ругнулся Барэл, а тот уже смотрел на нас сверху, с интересом подмечая каждую аппетитную подробность наших тушек.
— Всё равно останешься голодным! — гордо заявил я ему. — Потому как мы рассыплемся в твоей наглой пасти серой пылью!
Пламенный монолог не произвёл на тварь ни малейшего впечатления. А вот то, что кто-то начал подгрызать её филей — вот это её впечатлило. Оказывается, пока тварь подбиралась к краю ямы, к ней сзади подкрадывался квестовый зверь. Широко раскрыв пасть, он вцепился в необъятную вышронскую задницу, пытаясь отгрызть себе кусочек на память. Обиженный каппа́ло развернулся и попробовал достать обидчика рогами… Но как, если тот не заморачивается разделкой большого куска и грызёт, так сказать, на месте?..
