Благодарно погладив дерево ладонями, волшебница быстро пошла прочь. В ней плескалась энергия — сил хватит как раз до заката, а потом она позволит себе отдых.

На полпути Вита вспомнила, что из припасов у нее осталась черствая краюха и фляга с водой. Утром она собиралась купить у трактирщика продуктов: вяленого мяса, что не портится в пути, сухарей, сухофруктов, цукатов и баблио — знаменитых гномьих печений с грибами, сладких, сытных и не крошащихся. Но внезапно нагрянувшие визитеры нарушили все планы.

Она остановилась и прислушалась. Неподалеку журчал ручеек. Пройдя вдоль него несколько часов, Вита вышла к болотцу. Поросший камышом, рогозом и осокой водоем был полон живности — в нем плавали лебеди, вдоль берега прохаживались цапли, выглядывая особо голосистых лягушек — боролись за лесную тишину. Хлопнув в ладоши, Вита вызвала переполох в водном царстве и подбила двух жирных уток: со смачным звуком они шмякнулись в грязь. Пришлось подтаскивать птиц, используя заклинание переноса, и отчищать от глины тем же способом, что и одежду. К окончанию процедуры лежащие на траве утки выглядели весьма живописно: бурый цвет тушек оттеняла яркая, еще не утратившая блеска зелень головных перьев.

Привязав добычу к лямке мешка, Вита направилась вверх по течению ручья в поисках места для ночлега. Ей требовалась низина с чистой водой рядом, поэтому костер пришлось разложить под берегом, на отмели. Однако запалить его она не успела: вернулось давешнее чувство опасности. Чтобы не шуметь, Вита скинула лишнее, оставив только лук, перебралась на другой берег ручья и углубилась в лес. После утренних событий ее пугали вовсе не волки, но вскоре девушка заметила мелькнувший в сумерках бежевый косулий бок и вздохнула с облегчением: охотились не за ней, а всего лишь за дичью. Сплетя заклинание «Взора», позволяющее замечать скрытые предметы, волшебница увидела притаившегося за деревом лучника. Тот словно почувствовал, что за ним следят, и по-звериному повел головой, оглядываясь. Вита отпрянула. Он не мог ее видеть, но будто бы смотрел прямо на нее — черноволосый вожак той пятерки, названный Ягораем.

Косуля остановилась, прядая ушами и принюхиваясь. Магический «Взор» окутал ее мерцанием, и внутри телесного контура загорелась синяя звездочка, маленькая, но уже яркая, пока неподвижная, но живая! Дрогнула тетива. Вита машинально накрыла животное щитом, откинувшим смерть. Косуля совершила невероятный прыжок в сторону и исчезла под лесным пологом, уже наполненным тьмой.

Бесшумно отступив назад, девушка развернулась и… обнаружила перед собой Ягорая. От испуга она едва не подскочила, однако взяла себя в руки и окинула гостя высокомерным взглядом, стараясь походить на опытную волшебницу, каковой, конечно, пока не являлась.

— Пресвятые тапочки! — воскликнул черноволосый. — Какого демона ты решила испортить мне охоту? Или ты следишь за нами?

— Не слежу, конечно! — возмутилась Вителья. — Это вы все время перебегаете мне дорогу! Сначала из-за вас я лишилась завтрака, а теперь…

— …мы из-за тебя ужина! — довершил Ягорай.

— Прости! — Вита серьезно посмотрела на него. — Она ждала потомство…

— Ты о ком? — поднял брови черноволосый.

— О косуле!

— Ах, вот в чем дело… — В глазах собеседника впервые мелькнуло что-то человеческое. — Только вот теперь мы с тобой обречены на голодную смерть!

Если в его словах и была ирония, Вита ее не уловила.

— Я успела поохотиться, — не без гордости заявила она, — подстрелила двух уток! Могу поделиться.

— Делись, — холодно кивнул Ягорай.

Девушка поморщилась и направилась к своей стоянке. Ну вот как общаться с таким человеком? С тем же успехом можно поговорить… с камнем на дороге! Не укажете ли, достопочтенный булыжник, куда мне поворотить стопы: направо — к верной гибели, прямо — к призрачному счастью или налево — к нежданной любви?

Уток на стоянке не оказалось. Остальные вещи лежали нетронутыми. Вита растерянно посмотрела на спутника.

— Улетели, — без улыбки констатировал тот.

Волшебница отвернулась и принялась рыться в вещмешке, делая вид, будто проверяет, всё ли на месте. На глаза навернулись злые слезы: она решается на побег, покидает родину (возможно, навсегда!), мужественно сносит тяготы пути, самостоятельно охотится! Но какой-то неприятный тип одним словом — даже без оттенка насмешки! — перечеркивает все ее достижения, и вот она чувствует себя одинокой заблудившейся дурочкой.

— Ты направляешься в Ласурию, я не ошибаюсь?

Вита украдкой смахнула слезы и промолчала. Она не так глупа, чтобы выкладывать правду!

— Будем считать, ты сказала «да», — кивнул Ягорай. — Похоже, нам по пути. Присоединишься?

— В качестве кого? — насторожилась девушка.

Подстегнутая чувством опасности магия загудела в кончиках пальцев, заставляя их задрожать.

— Нашего мага пришлось оставить в Топо́вицах, оправляться от тяжелой лихорадки, а заменить его некем, — пояснил черноволосый. — Конечно, ты молода, но никого лучше мы не найдем. Составишь нам компанию до границы — всего-то несколько дней пути?

Городок Топо́вицы давно остался позади. Вита в него не заходила: она старалась не появляться в местах скопления стражников. Кроме того, там вполне могли оказаться шпионы Первого советника.

После случившегося в трактире спрашивать у черноволосого, какой дорогой они будут добираться до границы и как пересекать ее, было глупо. Вита и сама не желала бы попасться на глаза пограничным патрулям, а эта компания, похоже, уже не раз незаконно переходила драгобужские рубежи.

— У меня два условия, — наконец заговорила она. — Вы тайно переводите меня через границу и… не смеете приставать! Тогда в Ласурии мы расстанемся вполне довольные друг другом!

— Если я к тебе пристану, — неожиданно сверкнул глазами собеседник, — наше удовольствие будет не только обоюдным, но и сильным!

— Что-о-о? — возмутилась Вита.

Ягорай улыбнулся.

— Шучу, — пояснил он. — Спасибо, что не стала торговаться!

— Пожалуйста! — буркнула она и принялась собирать вещи.

Всего-то взять вещмешок и лук.

Черноволосый отобрал у нее мешок, закинул на плечо и пошел прочь. Она едва успела его догнать, пока он не скрылся в густом кустарнике.

Следуя за ним, волшебница сердито сверлила взглядом широкую спину, обтянутую черной кожей куртки. Ни одна ветка не смела шелохнуться, когда он проходил мимо, а Вита уже устала отводить их, чтобы не лезли в глаза и не цепляли волосы и рукава!

Вожак привел девушку к поросшим мхом утесам, трогательно склонившим головы на плечи друг другу. В расщелине, не образуя дыма, горел небольшой костер. Над огнем на распорках висел котелок, из которого аппетитно пахло пшеничной кашей.

Витин желудок жалобно мяукнул. Ягорай оглянулся и, кинув мешок в кучу других, скомандовал:

— Виньо, принимай еще одного голодающего!

Гном, сидевший на корточках у костра, вскочил, и Вителья наконец смогла как следует разглядеть его лицо: свежее, симпатичное, хоть и простоватое, с носом-картошкой, пухлыми губами, длиннющими рыжими ресницами и глазами цвета совершенно весенней голубизны. Кошевар молча поклонился гостье, преданно уставившись на нее. Волшебница поклонилась в ответ — гномы уважали церемонии едва ли не больше эльфов.

— Ох, ядры каменны, как хорошо, что Яго вас приветил, госпожа волшебница! — услышала она за своей спиной. — И нам польза, и вам — спокойствие в пути!

Вителья обернулась, узнав голос старшего гнома — Йожевижа, Синих гор мастера. Его она отчего-то была искренне рада видеть, хотя совсем не знала, как и остальных.

— Зови меня просто Зоей, почтенный мастер, — еще раз поклонилась она.

Не называть же свое настоящее имя!

— Тогда и ты зови меня просто Йожем, — ответил тот на ее поклон. — Присаживайся, каша готова. Я вот принес лесной земляники… Хоть и мала, но пахуча, как ароматная смола!

Он высыпал ягоды из широких, похожих на ковши ладоней в кашу, и из котелка пополз душистый аромат, а Витин желудок проскулил, как потерявшийся щенок.

Виньо прыснул в косу, но тут же засмущался. Сильно покраснев, положил угощение в походную деревянную миску и с поклоном протянул Вите. Вителья кашу приняла, поклонившись вновь. И подумала, что за время путешествия в компании гномов она привыкнет отвешивать поклоны по поводу и без.

Яго, наблюдающий за ними, как филин за игрищами мышей на полуночном снегу, вдруг насторожился и развернулся всем корпусом, положа руку на притороченный к поясу короткий меч.

Из леса к утесам одним прыжком выпрыгнул огромный снежный барс, несущий в пасти зайца и… двух уток!

Он брезгливо выплюнул их рядом с Йожевижем, улегся и принялся вылизывать морду и лапы.

— Да ты вор! — возмутилась Вита, догадываясь, что видит беловолосого оборотня в его звериной ипостаси. — Как тебе не стыдно!

Зверь смешно наморщил нос, выдув утиное перышко, а потом посмотрел на девушку и выразительно вывалил до земли ярко-розовый язык.

Волшебница прищурилась. Отмахнулась от соблазнительного запаха каши в миске, сосредоточилась и… метнула аккуратную молнию прямо оборотню под нос. Утки вспыхнули и мгновенно потухли. Но жженым пером завоняло с такой силой, что барс, подскочив на всех четырех лапах, стрелой унесся прочь.