— Это работает лучше, чем если бы я тыкал в них палкой.

— Но не так весело.

— У меня просто уже рука устала.

Затем он ушел вперед. Это был самый длинный наш разговор с тех пор, как мы покинули Белый собор.

А вот у остальных проблем с разговорчивостью не было. Тамара пыталась научить Надю шуханским балладам. К сожалению, у нее ужасная память, зато у ее брата почти идеальная, так что он перехватил инициативу. Как оказалось, молчаливый Толя мог зачитать все циклы эпических сказаний на равкианском и шуханском — даже если никто не хотел их слышать.

Хоть Мал и приказал строго придерживаться строя, Женя часто выбегала в начало колонны, чтобы пожаловаться мне.

— Все его поэмы о бравом герое Креги, — ныла она. — Все без исключения! У него всегда есть конь, и нам приходится слушать о жеребце, трех разных видах мечей, о цвете шарфа на его запястье и обо всех несчастных монстрах, которых он убил, а в конце — о том, каким он был честным и добрым человеком. Для наемника Толя чересчур сентиментален.

Я посмеялась и оглянулась назад, хоть не могла ничего разглядеть.

— И как Давиду эти стихотворения?

— Он ничего не видит и не слышит. Последний час он что-то бормотал о минеральных соединениях.

— Может, в конце концов они с Толей убаюкают друг друга, — буркнула Зоя.

Чья бы корова мычала. Хоть они все эфиреалы, единственное, что было общего между шквальными и инферном, это, похоже, любовь к спорам. Стигг не хотел идти рядом с Хэршоу, поскольку терпеть не мог кошек. Хэршоу постоянно обижался за свою питомицу. Адрик должен был идти посередине группы, но хотел быть поближе к Зое. Зоя же часто отставала от начала колонны, чтобы избавиться от Адрика. Я уже жалела, что не перерезала веревку и не бросила их всех тонуть в реке.

А Хэршоу не просто раздражал меня, но и беспокоил. Ему нравилось водить кремнем по стенам пещер, высекая маленькие искорки, и он постоянно доставал кусочки твердого сыра из кармана, чтобы покормить Накошку, после чего хихикал, словно та сказала что-то невероятно забавное. Однажды утром мы проснулись и обнаружили, что он обрил волосы на голове с двух сторон и оставил одну широкую багряную полосу по центру.

— Что ты наделал? — завопила Зоя. — Ты похож на больного петуха!

Хэршоу просто пожал плечами.

— Накошка настаивала.

Тем не менее, изредка туннели удивляли такими чудесами, которые лишали дара речи даже эфиреалов. Нам часами было не на что смотреть, кроме как на серые камни и покрытую грязью известь, как вдруг мы вышли в голубую пещеру, настолько идеально круглую и гладкую, словно мы оказались в гигантском эмалевом яйце. Наша процессия наткнулась на череду маленьких пещер, мерцающих какими-то камнями, которые вполне могли быть настоящими рубинами. Женя прозвала их Шкатулкой с драгоценностями, после чего мы начали придумывать названия для каждой, чтобы скоротать время. Там был и Фруктовый сад — пещера, полная сталактитов и сталагмитов, соединившихся в тонкие колонны. А меньше чем через день мы вышли в Танцевальный зал — длинную пещеру из розового кварца с таким скользким полом, что пришлось по нему ползти, а иногда и проезжаться на животах. Из него мы вышли к жутковатой, частично затопленной железной опускной решетке, которую мы нарекли Вратами ангелов. По ее сторонам были расположены две крылатые каменные фигуры со склоненными головами и руками, покоящимися на мраморных палашах. Лебедка работала, и мы прошли через ворота без приключений, но зачем их там поставили? И кто?

На четвертый день мы обнаружили себя в пещере с совершенно неподвижным озером, дававшим иллюзию отражения ночного неба: его глубины мерцали от крошечных светящихся рыбок.

Мы с Малом немного опережали остальных. Он окунул руку в воду, а затем ойкнул и быстро выдернул.

— Они кусаются!

— И поделом тебе, — сказала я. — О, гляньте-ка, целое озеро с чем-то светящимся! Надо засунуть туда руку.

— Я не виноват, что такой вкусный, — парировал он со знакомой нахальной ухмылкой, осветившей его лицо, как свет воду. Затем опомнился. Мал поправил рюкзак, и я поняла, что он сейчас уйдет.

Я не успела осознать, почему произнесла эти слова:

— Ты не подвел меня, Мал.

Он вытер мокрую руку о бедро.

— Мы оба знаем, что это ложь.

— Мы будем путешествовать вместе еще неизвестно сколько времени. В конце концов тебе придется поговорить со мной.

— Я говорю с тобой прямо сейчас.

— Видишь? Неужели это так ужасно?

— Не было бы ужасно, — произнес он, твердо глядя на меня, — если бы говорить с тобой — это было бы все, чего я хочу.

Мои щеки зарделись. «Ты не хочешь этого», — сказала я себе. Но в то же время чувствовала, как пламенею, словно край листа бумаги, поднесенного к огню.

— Мал…

— Мне нужно защитить тебя, Алина, сосредоточиться на главном. Я не смогу этого делать, если… — он шумно выдохнул. — Ты предназначена для чего-то большего, чем я, и я умру сражаясь, чтобы добиться для тебя этого будущего. Но, прошу, не заставляй меня делать вид, будто это легко.

Он быстро зашагал к следующей пещере.

Я посмотрела на мерцающее озеро, дуги света в воде, до сих пор расходящейся кругами от короткого прикосновения Мала. Слышала, как остальные шумно брели через пещеру.

— Накошка постоянно меня царапает, — сказал Хэршоу, подойдя ко мне.

— Мм? — равнодушно отозвалась я.

— Но самое забавное, что она все равно предпочитает оставаться рядом.

— Ты решил пофилософствовать, Хэршоу?

— Вообще-то я гадал, стану ли я сиять, если съем эту рыбу?

Я покачала головой. Конечно, один из последних живых инфернов должен был оказаться безумцем. Я нагнала остальных и направилась в следующий туннель.

— Пошли, Хэршоу, — крикнула я через плечо.

Тогда-то и раздался первый взрыв.

Глава 5

Вся пещера содрогнулась. На нас тонкими струйками посыпалась галька.

Мал мгновенно подскочил ко мне. Он оттолкнул меня из-под падающего камня, а Зоя встала с другой стороны.

— Тушите свет! — крикнул Мал. — Снимайте рюкзаки!

Мы привалили рюкзаки к стенам, чтобы создать своего рода поддержку, и погасили фонари на тот случай, если искры спровоцируют еще один взрыв.

Бум! Над нами? К северу от нас? Невозможно определить.

Шли долгие секунды. Бах! Этот ближе, громче. На наши склоненные головы посыпались камни и грязь.

— Он нашел нас, — простонал Сергей прерывающимся от страха голосом.

— Невозможно, — возразила Зоя. — Даже Апрат не знал, куда мы направляемся.

Мал немного отполз. Я услышала шорох гальки.

— Это случайное нападение, — сказал он.

Голос Жени дрожал, когда она прошептала:

— Эта кошка приносит неудачу.

Бум! Так громко, что у меня клацнула челюсть.

— Метан йез, — осенило Давида. Болотный газ.

Я учуяла его секундой позже, торфянистый и неприятный. Если над нами были инферны, одной искры хватит, чтобы превратить нас в пыль. Кто-то заплакал навзрыд.

— Шквальные, — приказал Мал, — отправьте его на восток.

Как он мог оставаться таким спокойным?

Я почувствовала, как зашевелилась Зоя, затем ощутила поток воздуха, когда она с остальными погнала газ прочь от нас.

Бах! Было трудно дышать. Пространство будто уменьшилось.

— О, ради всех святых, — просипел Сергей.

— Вижу огонь! — крикнул Толя.

— Отправьте его на восток, — твердо повторил Мал. Последовал свист ветра шквальных. Тело Мала напряглось рядом со мной. Я попыталась нащупать его руку. Наши пальцы переплелись. С другой стороны послышался тихий всхлип, и я потянулась свободной рукой к Зое, беря ее за ладонь.

БУМ! На сей раз по всему туннелю пронесся рев от падающих камней. Я услышала крики людей в темноте. Легкие наполнились пылью.

Когда шум прекратился, Мал сказал:

— Фонари не используем. Алина, нам нужен свет.

Было трудно, но я нашла лучик света и позволила ему распространиться по туннелю. Мы все были покрыты пылью, в глазах застыл испуг. Я быстро пересчитала всех: Мал, Женя, Давид, Зоя, Надя, Хэршоу… Накошка у него за пазухой.

— Толя? — крикнул Мал.

Ничего. Затем:

— Мы в порядке.

Голос Толи донесся из-за стены обвалившихся камней, заблокировавших туннель, но он был ясным и сильным. С облегчением я вжала голову в колени.

— Где мой брат? — взвизгнула Надя.

— Он со мной и Тамарой, — ответил Толя.

— Сергей и Стигг? — спросила я.

— Не знаю.

Святые…

Мы ждали очередного взрыва, после которого на нас обрушится оставшаяся часть туннеля. Когда ничего не произошло, начали копать, ориентируясь на голос Толи, пока они с Тамарой рыли с другой стороны. Через пару минут мы увидели их руки, а затем и грязные лица. Они перебрались в нашу часть туннеля. Как только Адрик опустил руки, потолок над тем местом, где они только что стояли, рухнул, подняв облако пыли и камней. Мальчишку сильно трясло.

— Ты поддерживал пещеру? — спросила Зоя.

Толя кивнул.

— Он сотворил воздушный пузырь, как только мы услышали последний взрыв.

— Хм… Я впечатлена, — обратилась она к Адрику.

Увидев ликование, озарившее его лицо, девушка застонала.

— Забудь. Я понижаю похвалу до неохотного одобрения.