Вместе с Мэдди они выработали план действий, и Эмили почувствовала себя уверенней.

— Так, с этим все. — Допив коктейль, Мэдди снова взялась за карандаш.

Увидев решительный блеск в ее глазах, Дженна поняла, что ей не отвертеться. Если бы двадцать лет назад Дженна не играла с Мэдди в принцесс, она бы послала ее подальше, а так придется потерпеть.

— Я про тебя не забыла, Дженна Джин. Вернемся к списку.

Дженна залпом осушила свой бокал и решила идти до конца.

— Мне нужен мужчина, который бы меня обожал и боготворил, а целовался бы так, чтобы я даже имя свое забыла.

Вот тебе, Стенли Майклз!

У Мэдди от изумления челюсть отвисла, а Дженна продолжала перечислять:

— Хорошо бы он любил воду, не хватал бы еду с моей тарелки и не таскал бы печенье без моего разрешения. Мне нужен мужчина с добрым сердцем и без особого воображения, чтобы я могла его контролировать.

Эмили проглотила крекер и покачала головой.

— Я все же считаю, что ей лучше завести собаку.

Стен занял место в последнем ряду зала заседаний суда. Вот уже два дня Дженна Джин не отвечала на его звонки. Он пришел в суд под предлогом, что ему надо поговорить с Дженной о Дне молодежи.

Дженна Джин была не в его вкусе. Но он сгорал от любопытства узнать, какая она на самом деле. В одежде она была даже более консервативна, чем его мать, а целовалась с таким жаром, что могла бы растопить полярные льды. Но все равно была не в его вкусе.

Он наблюдал, как Дженна проковыляла на костылях на свое место, и мог бы поспорить, что она ежеминутно проклинает и гипс, и невозможность нормально передвигаться. Она с детства была живой и проворной. Он вспомнил, как они, бывало, бегали наперегонки и бросались под струи поливальной машины. И пока он не перегнал ее в росте, она часто одерживала верх. Во всяком случае, когда он соревновался с Дженной Джин, ему всегда приходилось бежать чуть быстрее и вообще чуть больше стараться, чтобы победить.

Сегодня у нее строгий вид: белая блузка, синий жакет, из верхнего кармашка торчит красный платочек. Брюки скрывают гипс. Волосы убраны в пучок на затылке.

Воплощение деловитости и вместе с тем необычайно женственна, подумал Стен. Она что-то тихо сказала судье, а потом обратилась к ответчику.

Она не улыбалась, но ее голос звучал спокойно, непринужденно и вежливо. Он внушал доверие, создавал впечатление дружелюбия и сочувствия.

Так почему же ее деловитость казалась ему такой сексуальной? Почему он мысленно раздевал ее? Почему на ум приходила ее страстность, тогда как с виду она была столь холодна?

Откинувшись на стуле, Стен следил за тем, как она умело усыпила бдительность ответчика, а затем разбила его доводы в пух и прах. Подсудимый уже трижды привлекался за вождение автомобиля в нетрезвом виде, и теперь ему еще долго придется добираться до своего офиса либо на попутных машинах, либо на велосипеде.

Судья ударил молотком, возвещая о закрытии заседания. Дженна пожала руку другому прокурору, повесила через плечо сумку и направилась к выходу.

Заметив Стена, она сначала удивилась, но потом насторожилась.

— Я не видела твоей фамилии в списке дел, — сконфузилась она. — Ты наехал на красный свет, превысил скорость или…

— Нет, Дженна, мне не предъявлено ни одно из этих обвинений, — улыбнулся Стен.

— Зачем же ты пришел?

— Я пришел повидать тебя.

Она взглянула на него недоверчиво, а он добавил с невинным видом:

— Поговорить о Дне молодежи.

— А в чем дело?

— Надо составить план мероприятий, и мне хотелось бы знать твое мнение по поводу водных лыж. Пойдем куда-нибудь поедим?

— У меня нет вре…

— Тебе все равно надо поесть, и это не займет много времени.

— У меня слишком много…

— Через улицу есть уютное местечко, и я плачу. Позволь… — Поколебавшись, она отдала ему свою сумку. — В словаре Уэбстера рядом со словом упрямый наверняка стоит твоя фамилия.

— Нет, она стоит у слова настойчивый. А твоя, я уверена, стоит рядом со словом напористый.

— Вообще-то на меня ссылаются во многих статьях, например, со словами очаровательный, привлекательный, блестящий…

— Самовлюбленный.

— Уверенный в себе, — поправил он, смеясь и открывая перед ней дверь. День стоял сухой и солнечный, а кафе было совсем близко. — Мне было интересно наблюдать, как работает Нож. Защитник, наверно, не ожидал, что ты потребуешь такого сурового наказания.

— Напрасно. Я его предупреждала, что Аятолла не терпит тех, кто садится пьяным за руль.

— Аятолла?

— Это прозвище нашего Главного.

— Он что, требует выдачи в штате Вирджиния специальных номерных знаков для повторных нарушителей?

— А тем, кто и дальше нарушает, неплохо бы ставить на лбу соответствующее клеймо. Таково мое мнение.

Стен рассмеялся, но согласился.

— Похоже, не только Аятолла придерживается жесткой линии. Вот мы и пришли.

— Эти костыли дают хотя бы одно преимущество — мне сразу уступают место.

Так оно и случилось. Несмотря на то что кафе было переполнено, через минуту они уже сидели за столиком, а вскоре им принесли и напитки.

— Тебе уже, наверно, осточертел гипс?

Дженна помешала пальцем в бумажном стаканчике с соком, а потом заговорщически наклонилась к Стену.

— Мечтаю о пиле.

Она незаметно лизнула кончик пальца, пробуя сок, и Стен вдруг почувствовал напряжение в паху, а галстук показался слишком туго завязанным.

— Сочувствую. — Голос его стал хриплым. — Сок нормальный?

Дженна взглянула на стаканчик, потом на свой палец и смутилась.

— Никак не могу отучить себя от привычки совать палец в стакан, но мне она нравится. Правда, на официальных приемах это не совсем удобно. Извини меня, — пробормотала она и взяла салфетку.

— Ничего, мы же не на официальном приеме, — ответил он, с интересом ожидая, что еще выкинет Дженна. Но она уже взяла себя в руки и сухо спросила:

— Так что ты хотел обсудить?

— Один мой приятель согласен в качестве благотворительного взноса предоставить в распоряжение ребят катер и снаряжение для водных лыж. Будем ли мы нести определенную ответственность за безопасность детей?

— Порядок таков. Родители должны будут подписать документ об освобождении устроителей праздника от ответственности, хотя, боюсь, некоторым ребятам будет трудно уговорить родителей подписать подобную бумагу.

— Неужели это такая проблема? — спросил Стен, но вспомнил, как внимательно ко всему относились его родители, когда он был подростком.

— Вполне может быть. Это печальный факт, но мы получаем много жалоб на безнадзорность или жестокое обращение, и бывает сложно находить правильные решения. Поэтому Суд по делам несовершеннолетних и семейным проблемам и не пользуется любовью юристов Главной прокуратуры. Слишком трудно находить ответы, и еще труднее — принимать решения.

— А Молодежная лига — среди твоих любимчиков?

Дженна кивнула и потянулась за стаканом, но вовремя спохватилась и не опустила в него палец.

— Думаю, это оттого, что моя профессия — осуждать, наказывать, а не помогать. А мне хочется помочь, посочувствовать людям.

Лицо ее оживилось. Интересно, может ли мужчина вызвать на лице Дженны такое выражение? — подумал Стен. Он подозревал, что мужчина, которому удастся пробудить в Дженне страсть, будет вознагражден, но заплатит он за это очень высокую моральную цену. Только безумец отважится разжечь страсть Дженны, подумал Стен, — и видимо, он и есть этот ненормальный, потому что ему чертовски хочется попробовать.

— Какие еще у тебя есть тайные желания? Кому завидуешь белой завистью?

— Никому. Может, ты кому-нибудь завидуешь черной завистью?

— Ты плохо обо мне думаешь, Дженна Джин. Я — соль земли. Меня называют Святым Стеном.

— Ага, — недоверчиво хмыкнула она.

В голове Стена давно уже зрела одна мысль, и он попросил:

— Позволь мне доказать тебе, что твое мнение обо мне ошибочно.

— Зачем?

— Потому что, по законам Америки, человек невиновен, пока не доказана его вина.

— Правильно, но как ты собираешься доказывать свою… э… невиновность? — Она чуть запнулась на последнем слове и смутилась, когда он взял ее за руку.

— Приглашаю тебя прокатиться в воскресенье.

— ?

— Прокатимся по озеру и убьем сразу двух зайцев: проверим яхту моего приятеля перед Днем молодежи, а я продемонстрирую, какой я хороший парень.

— Какой смысл проверять яхту? И какой от меня толк? И…

Стен поднес ее руку к губам и осторожно прикусил палец. Ее округлившиеся глаза вызвали у него улыбку.

— Расслабься, Дженна, ты же не в суде и не ведешь перекрестный допрос. Я захвачу с собой что-нибудь выпить, и ты будешь сидеть и наслаждаться прогулкой. А потом выдашь мне свидетельство о надежности.

Дженна была настолько обворожительна в своем смятении, что Стену захотелось ее поцеловать. Правда, он уже решил, что в следующий раз поцелуй будет длиться дольше тридцати секунд.

— Надежности яхты?

— Да — и моей.

Промелькнувшая в глазах Дженны тень убедила Стена в том, что она поняла сексуальный подтекст его слов.

— Мне будет трудно об этом судить, Святой Стен, — сказала она, вырвав руку. — Я знаю только, что хорошие парни не кусаются.

— Это точно.

Принимая вызов, он наклонился и показал шрам на своей руке.

— Означает ли это, что и хорошие девочки тоже не кусаются?

Это показалось ей безумием, но получалось, что у них есть общая тайна. Стен видел, что в ней идет борьба между воспоминаниями детства и тем, что происходит между ними сейчас. Она дотронулась до его руки и встретилась с ним взглядом.

— Зачем мне ехать с тобой?

— Затем, что тебе так же интересно ближе узнать меня, как мне тебя.

Глава пятая

Дженна отказалась категорически.

Хотя при этом и смутилась.

Однако ее смущение подействовало на Стена так же завораживающе, как если бы он увидел неожиданно промелькнувшие кружева нижней юбки.

Если говорить без преувеличений, Дженна стимулировала в нем нечто большее, чем просто сексуальное возбуждение. Он никогда ничего подобного не испытывал и был полон решимости докопаться до сути.

Заперев машину и направляясь домой, он снова увидел мальчишку, бросавшего в кольцо мяч. Тот почти каждый день бывал на этой общественной баскетбольной площадке, но Стен никогда не видел его родителей. Паренек выглядел таким одиноким, что непонятно было, откуда он вообще взялся. В доме, где Стен снимал квартиру, жили в основном молодые одинокие бизнесмены и несколько молодых супружеских пар с маленькими детьми.

Обитатели дома хотя и не были богачами, но в большинстве выглядели вполне преуспевающими. Нестриженый, в выгоревшей футболке и джинсовых шортах, этот мальчик казался здесь явно чужим. На вид ему было лет тринадцать, он напоминал Стену одного из школьных друзей, и это не давало ему покоя. Сняв галстук и сунув его в карман, Стен подпрыгнул и перехватил мяч.

— Поиграешь со старичком?

Мальчишка смерил Стена взглядом и пожал плечами. Он определенно был не из доверчивых.

— Давай.

— Стен.

— Джордан.

— Тридцать, — добавил Стен.

— Староват. Давай, а то скоро стемнеет.

Стен повел мяч, он обводил, делал ложные ходы и наконец бросил его в кольцо. И промахнулся. Джордан схватил мяч.

— Сколько тебе лет?

— Почти четырнадцать. Вполне могу о себе позаботиться. — Джордан провел мяч мимо Стена, бросил его в кольцо и попал.

Стен усмехнулся и перехватил мяч.

— Ты метко кидаешь. Я тебя часто здесь вижу. А где живут твои родители?

— Мои родители умерли, — заявил Джордан деловым тоном. — Я живу с братом.

— Вот как! — Стен постарался сказать это как можно более безразлично. — А сколько лет брату?

— Он уже взрослый. — Для такого юного создания взгляд у Джордана был далеко не детский.

В последующие дни Стен встречался с Джорданом и даже кормил его холостяцкими обедами. Еда несколько развязала язык парнишке, и Стен узнал, что «взрослому» брату двадцать два года, что живут они не здесь, а в квартале, населенном простым людом, где нередки драки и даже стрельба и частенько раздается вой полицейской сирены. Джордан предпочитает более тихие и спокойные места, поэтому и приезжает сюда на велосипеде каждый день.

В ответ на вопрос Стена, чем же занимается его брат, Джордан пожал плечами.

— Когда чем.

Какое ему, Стену, собственно, до всего этого дело? Джордан ему не родственник. Он всего лишь случайный мальчишка, который приходит к ним во двор играть в баскетбол… мальчишка со слишком взрослым взглядом, напомнивший Стену кого-то из детства.

Утром в воскресенье Стен был полон решимости начать охоту на некую женщину-прокурора по имени мисс Дженна Джин Андерсон. Подъезжая к ее дому, он был готов поспорить, что застанет ее врасплох, что она ничем не занята. А еще лучше, если бы на ней вовсе ничего не было надето! Эта мысль показалась ему забавной.

Стен позвонил и услышал, как она ковыляет к двери. Ему показалось, что вид у нее виноватый.

— Привет. Ехал мимо и решил заглянуть. Похоже, ты не занята, так что…

— Занята.

— Да? Можно узнать, чем? — удивленно поднял брови Стен.

— Я… — неуверенно начала она, — я пеку печенье.

— Здорово! — Стен распахнул пошире дверь и вошел. — А какое?

Нет, нет и нет. Она ни в коем случае не должна радоваться его приходу. Надо его выпроводить. Его энтузиазм и энергия, казалось, отскакивали от стен ее гостиной с таким же шумом, с каким билось в груди ее сердце. Он выглядел очень мужественным и привлекательным в шортах, открывавших мускулистые ноги, и в футболке, подчеркивавшей широкие плечи. Да еще и не хромает, не то что она!

До чего же она его ненавидит!

— Так какое печенье?

— Я уверена, тебе оно не понравится, — сказала она, потому что большинство знакомых ей мужчин не любили ничего с изюмом. — Овсяное с изюмом.

— С жженым сахаром и корицей?

Дженна удивилась, увидев, как засияло его лицо.

— Да, но…

Зазвенел таймер, и Стен уже чуть ли не облизывался в предвкушении.

— Тебе понадобится дегустатор.

— Он у меня есть. Это я. Однако Стен уже шел на запах.

— Но мнение должно быть объективным!

— Это твое-то?

Схватив рукавичку, Стен открыл духовку. Он вытащил лист с печеньем и даже слегка застонал. Этот стон был настолько чувственным, что вызвал легкий трепет в самых потаенных местах ее тела.

Стен благоговейно поставил лист с печеньем на решетку и обернулся к Дженне.

— Дженна Джин, ты должна понять…

— Дженна, — автоматически произнесла она, твердо решив избавиться от второго имени.

— Хорошо, Дженна. Черт возьми, я буду называть тебя королевой Англии, мадам Президент, Ваше Королевское Высочество…

— Видно, тебе жуть как хочется печенья.

— Это печальные факты моей биографии, но я ел филе миньон, пил шампанское, даже пробовал шоколадный мусс. А вот домашнее печенье я в последний раз ел… — Он осекся и покачал головой. — Я не помню когда. В этом один из минусов холостяцкой жизни. Ну, давай же, Дженна Дж… — Он проглотил остатки ее второго имени и придвинулся ближе. — Облегчи мои страдания.

Дженна вздохнула. Непонятно, почему его просьба дать ему печенья действует на нее так возбуждающе. Он-то наверняка ни о чем таком и не помышляет. Наверняка.

— Ты хороший мальчик, Святой Стен. Сейчас я переложу печенье и…

— Дай я это сделаю, — попросил он и усадил ее на стул.

Было интересно наблюдать, как Стен пробует печенье: сначала он обгрыз края, потом языком слизнул с губ крошки, а потом уже стал откусывать кусочки, чуть постанывая от удовольствия. Дженну бросило в жар. Боже, если он так наслаждается печеньем, что же он может проделывать с женщиной?

Стен схватил еще два печенья и проглотил их с таким же вожделением. Дженна наблюдала за ним исподтишка. Когда их взгляды наконец встретились, лицо его выражало полнейшее удовлетворение.

— Просто замечательное печенье.

— Рада, что оно тебе понравилось.

— Теперь моя очередь тебя ублажать.

— В этом нет необходимости. — Дженна стала слабо сопротивляться, но он поднял ее со стула.

— Как это нет? Я обещал тебе воскресную прогулку на яхте и выполняю свое обещание.

— Но я же предупредила тебя, что буду занята.

— Помню, однако твои планы изменились.

— Нет, я…

— Дженна… — Он притянул ее к себе так близко, что она смогла рассмотреть ямку на его подбородке, упрямый рот и густые ресницы. — Если ты не поедешь, я подумаю, что ты меня боишься.

— Совсем как в детстве, ловишь меня на слабо.

— Факт налицо, миледи.

Дженна вдыхала запах мужского лосьона и корицы, с трудом выдерживая его безжалостный взгляд. У нее даже немного закружилась голова. Он, видимо, привык получать то, что хочет, но Дженна усомнилась, действительно ли она ему нужна. Она постарается ему это доказать.

— Ладно. Только я хочу, чтобы мы взяли с собой шампанское.

— Замечательная яхта, — сказала Дженна, откидываясь в шезлонге. День уже клонился к вечеру, и народу на озере было немного.

Стен выключил мотор и бросил якорь.

— Думаешь, ребятам она понравится?

— Да они от восхищения рты пораскрывают.

— Хочешь шампанского?

— Хочу, — ответила она, скрывая улыбку. Им пришлось заглянуть в три магазина, чтобы найти именно то шампанское, которое ей нравилось. Стен протянул ей бокал. — Спасибо.

— Вот уж не думал, что ты любишь шампанское, — признался он и сел рядом с банкой пива в руках.

— А что, ты думал, я люблю?

— Не знаю, — пожал он плечами. — Белое вино, например. Почему шампанское?

Может быть, чтобы ему досадить?

— Пузырьки нравятся. Меня всегда интересовало, каково было бы принять ванну из шампанского.

— Дай мне знать, когда решишь попробовать. Я готов купить целый ящик, только бы не пропустить такое зрелище, — вкрадчиво произнес Стен, и у Дженны екнуло сердце: трудно представить себе Стена в качестве стороннего наблюдателя.

— Ну зачем же? Иногда интереснее что-нибудь себе вообразить, чем увидеть.

— Знаешь по опыту?

Он, конечно, имел в виду опыт сексуальный, но она не намеревалась поддаваться на провокацию.

— В некотором роде, — неопределенно сказала она и с тоской посмотрела на водную гладь озера. — В данный момент я думаю о том, как здорово было бы прыгнуть за борт в прохладную воду. — Она отпила глоток шампанского и бросила на Стена обвиняющий взгляд. — А из-за твоего чертова гипса я колодой пойду ко дну.

— Я его сниму перед Днем молодежи, — усмехнулся Стен.

— Ну и хитрец же ты!

— Обыкновенный мальчишка с Черри-Лейн.

— Ты никогда не был обыкновенным.

— Нет?

— Ты умел отбивать чечетку. А если бы ты разрешал нам, девчонкам, залезать в шалаш, который был у тебя на дереве, мы бы вообще лучше к тебе относились.

— Так вы же играли в принцесс, а мы — в пиратов, летчиков и…

— Я несколько раз залезала наверх ночью.

— Правда? — удивился он.

— Ага. Ночью там было замечательно, особенно если дул ветерок. Листья шуршали, а дерево качалось, как лодка или самолет.

— Да-а, — задумчиво сказал Стен. — Не знаю, было ли это совершенным безумием или, наоборот, гениально, что мой отец построил этот шалаш.

— Может, и то, и другое: это сделал замечательный человек, который был без ума от своего сына.

Дженна перехватила взгляд Стена и увидела в нем печаль: отца Стена уже не было в живых. Она вспомнила детство и какими они тогда были друзьями.