Уже пора было уезжать, когда прибежал Джордан и сообщил, что Стену нужны бинты. Дженна собрала все, что у нее было, и отправилась на яхту.

— Дженна, как ты считаешь, дети должны как-то давать выход своей энергии? — поинтересовался Стен.

— Да. Для этого и существует Молодежная лига.

— Но баскетбола, водных лыж и плавания бывает недостаточно, чтобы выплеснуть избыток этой энергии, — настаивал он.

Его озабоченность показалась ей подозрительной, но вокруг было слишком много детей, чтобы просто сбежать, и она ответила:

— А что, ты считаешь, было бы достаточным?

— Я думаю, нужны методы психологической разгрузки, — сказал он, обняв ее за талию.

— Например? — спросила она и услышала приглушенный смех.

— Например, макнуть прокурора, — заявил Стен под бурные аплодисменты и крики ребят.

Дженна облизнула пересохшие губы. Вода пугала ее меньше, чем блеск в глазах Стена.

— Я не прокурор.

— Ты помощник прокурора, а это почти одно и то же, — усмехнулся Стен и столкнул ее за борт.

Он спрыгнул в воду вслед за Дженной и, хотя она уверяла, что не нуждается в его помощи, вытащил ее из озера. Это разозлило ее еще больше. А Стен болтал без умолку, чтобы не дать ей опомниться, и уговорил поехать домой в его машине.

Они высадили Джордана у его пустой квартиры. Соседи по дому, похоже, собирались весело провести наступающую ночь.

— Мне жутко не хочется его здесь бросать одного, — сквозь зубы процедил Стен.

— Я тебя понимаю, но ничего другого не остается.

— Пока не остается. Но у него есть номера моего домашнего телефона и пейджера на случай, если ему станет невмоготу.

— Джордану повезло. Большинству ребят и позвонить-то некому.

— Это единственное, что я могу для него сделать, и мне показалось это нормальным, никаких проблем, — пожал плечами Стен, — не то что с тобой. — Он взглянул на нее искоса.

— А какие проблемы со мной? — удивилась Дженна.

— Совершенно очевидно, что мы с тобой должны быть вместе, а ты делаешь из этого проблему.

— Значит, я? Но ведь это не я все время на тебя давлю, не я бросаю тебя за борт на всеобщее посмешище.

— Я это сделал, чтобы ребята могли дать выход скопившейся в них энергии, а не для того, чтобы поднять тебя на смех.

— Почему же ты тогда не дал им столкнуть тебя? — недоверчиво хмыкнула она.

— Очень просто — ты более значимая и авторитетная фигура, чем я. И плюс, — добавил он, прежде чем она успела возразить, — я уже был мокрый. А тебе страшно хотелось искупаться, но ты дулась, потому что доктор Эбернати не разрешил тебе водные лыжи. Так что я столкнул тебя в воду для твоего же блага.

— Оказывается, я еще и благодарить тебя должна за это?

— Конечно, — ответил Стен, скрывая улыбку. — Ты можешь меня поблагодарить после того, как я помогу тебе снять мокрую одежду.

— Ты давно не был у психоаналитика?

— Дженна, нельзя же так злиться только за то, что я бросил тебя за борт! Ты же согласилась ехать со мной домой.

— Я вполне способна понять шутку, — не сдавалась она.

— Если ситуация под контролем. — Стен взял ее руку. Она даже не заметила, как их пальцы переплелись.

— Мне не понравилось, что ты стал меня вытаскивать.

— Ну да. Независимость. Самоконтроль, — кивнул он, сворачивая к ее дому.

— А согласилась ехать с тобой я с единственной целью — намочить сиденье твоей машины.

Стен выключил мотор, поставил машину на тормоз и привлек Дженну к себе.

— А вот это неправда, — тихо сказал он.

— Почему?

— Потому что я уверен, что ты придерживаешься определенных правил насчет того, с кем садиться в машину. Могу поспорить, ты не сядешь в чужую машину, если не захочешь.

Дженна смотрела на него настороженно, но промолчала. Молчание становилось гнетущим. Стен провел пальцем по губам Дженны, глядя ей прямо в потемневшие глаза.

— Ты поехала со мной, потому что тебе нравится, когда я рядом, — прошептал он.

Ресницы Дженны затрепетали, а в глазах блеснул огонек желания, заставивший сердце Стена совершить кульбит. Он придвинулся еще ближе и прошептал ей на ухо:

— Дженна Джин, когда же ты меня впустишь?

— Я не могу впустить тебя сегодня. У меня беспорядок, да и я…

Стен прервал ее слова поцелуем, и на сей раз его правило тридцати секунд дорого ему обошлось. Рот Дженны раскрылся, уступая настойчивому проникновению его языка. Поцелуй был глубоким, язык Дженны жадно сплетался с его языком, словно она так же сгорала от желания, как и он. Со стоном оторвавшись от ее губ, он прохрипел:

— Ты меня не поняла. Я имел в виду не твой дом. — Он ткнул ей пальцем в лоб. — Впусти меня сюда. — Опустив руку до уровня ее сердца, которое гулко стучало в груди, он добавил: — И сюда. Я хочу войти в тебя, раствориться в тебе.

— О, Стен, ты… ты… слишком близко. Я даже думать не могу.

— Думать? О чем? — удивился он, чуть отстранившись.

Дженна была в шоке. Ощущение было такое, будто она тонула и не могла выплыть.

— Отойди на сто шагов… или до следующего квартала… а может, и еще дальше.

Стен привлек ее к себе.

— Тебе просто надо ко мне привыкнуть. Для этого нам нужно больше времени проводить вместе. И начнем прямо сегодня.

— Сегодня? — Она была явно смущена.

— Да. И проведем вместе всю ночь, — сказал он, целуя ее в лоб.

— Нет, не всю ночь.

— Хорошо, не всю.

— И не сегодня.

Она все еще сомневается, мелькнула у него мысль, но это пройдет: он прочел это в ее глазах.

— А завтра я тебя увижу?

— Да, — кивнула она. Но потом покачала головой. — Нет. Я не могу… О, это безумие!

— Что безумие? — спросил он, заглядывая ей в глаза.

Сдувая со лба челку, Дженна заявила:

— У меня завтра свидание!

Стен лишился дара речи. Сердце его куда-то провалилось.

— Свидание?

— На прошлой неделе я познакомилась с одним адвокатом, — сказала она, не поднимая глаз. — Он пригласил меня, и я решила, что мне надо больше выходить и…

— Выходи со мной.

— С тобой мы уже выходили. Я думала, будет полезнее, если я встречусь с кем-нибудь другим.

— Полезнее? — не понял он, но почувствовал себя еще хуже.

— Да. Я подумала, что это даст мне возможность обрести равновесие, поможет понять саму себя, отвлечет меня от… — Поколебавшись, она закончила: — Убережет меня от глупости, которую я могу сделать.

Если бы она не выглядела такой ранимой, такой эмоционально не защищенной и честной, он бы взорвался.

— Давай разберемся. — Стен потер ладонью лицо. — Ты решила, что если будешь встречаться с этим парнем, то не влюбишься в меня?

— Я надеюсь.

— Зря надеешься. Я опишу тебе, каким будет это свидание. Сначала он заговорит тебя до смерти — и ты перестанешь его слушать. Потом начнет хватать тебя за руки — и тебе это покажется противным. Вечер будет длиться бесконечно, А уж если он тебя поцелует, тебе наверняка захочется, чтобы на его месте был я.

Его звали Нэд. Он был привлекателен, с хорошими манерами и пригласил ее в один из самых изысканных и романтичных ресторанов в Роуноке.

Дженна была полна решимости не думать о Стене и внимательно слушала Нэда. Но постепенно она стала терять нить разговора, и в мерцании свечей перед ней всплыло лицо Стена.

Нэд тронул ее за руку и улыбнулся, но это прикосновение не вызвало в Дженне никаких чувств, как она ни рассчитывала на это. Нэд был довольно мил и, возможно, вполне управляем. Но она невольно думала о том, что бы говорил Стен, какими бы шутками перебрасывался с официантом. А с ней бы он безбожно флиртовал и ни на минуту не давал забыть, что она сексуальна.

Прекрати!

Она очень старалась. До такой степени, что почти не замечала того, что им подавали. Время тянулось еле-еле. К моменту, когда трапеза окончилась, Дженна была уже на пределе. Она притворилась, что у нее разболелась голова. Нэд был сама предупредительность и понимание, так что Дженна почувствовала себя виноватой. Он отвез ее домой и пообещал позвонить. Слава Богу, он не попытался ее поцеловать. Войдя в дом и не зажигая света, она бросилась на диван. Она чувствовала себя в ловушке, несчастной, на грани слез. Ей страшно был нужен Стен, но она боялась и думать о нем.

Дженна всегда умела контролировать свои поступки и держать себя в узде, но сейчас ее сердце явно ей не подчинялось.

В голове у нее проносились один за другим тысячи вопросов и предположений, что будет, если… Нет, она не может. Не должна.

Стен дал ей номер своего телефона, предложив звонить ему в любое время. О, если бы он сам сейчас позвонил! Но телефон молчал. Время шло, и беспокойство ее росло с каждой минутой, пока не стало совершенно невыносимым.

Ей нужно услышать его голос. Она бросилась на кухню, схватила трубку и дрожащими пальцами набрала номер. Уже после первого гудка она чуть было не положила трубку, но что-то внутри не позволило ей сделать это.

— Алло. — Донесшийся из трубки голос был как нежное, волшебное прикосновение.

С бьющимся сердцем Дженна затаила дыхание.

— Алло!

— Стен, — проглотив комок в горле, выдавила Дженна.

— Дженна? Что…

— Ты был прав. Будь ты проклят, но ты был прав. Почему тебя нет здесь, со мной? — Дженна закрыла глаза, пораженная тем, сколько страсти было в ее голосе.

Глава восьмая

Уже еду.

Дженна сидела, не шевелясь и уставившись на телефон. Уже еду. Она не произнесла ни звука, но защитные силы внутри нее взывали о помощи.

Через несколько минут Стен уже будет барабанить в дверь.

Ее охватила паника. Надо ему позвонить и сказать, что с ней все в порядке. Она встретится с ним завтра, когда к ней вернется рассудок. А если и завтра не придет в себя, то во вторник.

Дженна подняла трубку, но в это время услышала звонок в дверь. Слишком поздно. Надо срочно придумать какую-нибудь отговорку…

Собравшись с силами, она пошла открывать, надеясь, что ее вдруг осенит, но напрасно… Как только она открыла, Стен ворвался в холл, заполнив маленькое пространство своей кипучей возбуждающей энергией.

Горящие глаза Стена испытующе смотрели на Дженну.

— Я загадал, сколько тебе потребуется времени, чтобы это понять.

— Понять что?

— Что ты принадлежишь мне.

Крохотная часть ее рассудочного, эмансипированного существа сопротивлялась его собственническим притязаниям, но сейчас она вся была во власти своего сердца и своего тела.

Его поцелуй вообще лишил ее способности думать, сделал податливым ее тело. Он обещал, соблазнял, предъявлял требования. Стен так крепко прижал Дженну к себе, что у нее не оставалось сомнения: она возбудила в нем желание. Язык Стена двигался в такт кругообразным движениям бедер, лишая Дженну возможности сопротивляться. Паническое состояние Дженны внезапно сменилось страстью, и ее пронизала дрожь.

— Почему у меня такое ощущение, что я хотел тебя с момента рождения? — простонал Стен.

Положив ей руку на бедро, он процедил сквозь зубы:

— Я хочу тебя сейчас.

Дженна обхватила его за плечи и вдруг почувствовала, как какой-то твердый предмет ударил ей в руку выше локтя. Но она была вся во власти его горячих губ и рук и не могла понять, что это. Нахмурившись, она спросила:

— Что…

Стен не позволил ее губам оторваться от его рта.

Но Дженне все-таки удалось повернуть голову в сторону. Стен держал в руке прямоугольную коробку.

— Что это ты держишь?

Стен сжал ее бедро и стал языком ласкать ее шею.

— Я держу тебя, — со стоном пробормотал он.

— Да нет… — В это время Стен просунул колено между ее ног, и Дженна не смогла удержаться от легкого вскрика. — В другой руке.

Стен продолжал целовать нежную кожу ее шеи, и от этих прикосновений Дженну било как в лихорадке.

— В другой руке? — эхом отозвался Стен и вздохнул. С явной неохотой оторвавшись от Дженны, он засмеялся.

Дженна смутилась, но все еще держалась за него, боясь упасть.

— С кем у тебя было сегодня свидание?

— А что?

— Не затевайте перекрестного допроса, советник. Ответьте на мой вопрос.

— С Нэдом Томпсоном.

— Я принес старине Нэду небольшой подарок. — Уголки его губ приподнялись в хитрой улыбке, но глаза оставались серьезными. — Если снова его увидишь, передай ему эти носовые платки. Они ему пригодятся. Ведь он будет горько плакать, когда ты ему скажешь, что больше не будешь с ним встречаться.

Дженну неприятно поразило, что он уже считает ее своей собственностью.

— Если бы я не оказалась сейчас припертой к стене, я бы нашла, что ты слишком самонадеян.

— Ты хочешь сказать, если бы ты сейчас не обвивала меня, как виноградная лоза, и если бы я не собирался заняться с тобой любовью прямо здесь, прижав к этой стене, — уточнил он и бросил на пол коробку. Просунув руки ей под юбку, он стал медленно поднимать ее вверх по бедрам.

Сердце Дженны забилось со страшной силой.

— Мы же не собираемся… заниматься этим прямо здесь?

— Дорогая, — прошептал Стен, просунув пальцы в ее трусики, — мы можем заняться этим где пожелаешь.

Он стал нежно ласкать ее укромное местечко пальцами, одновременно языком задавая ритм, от которого она тут же растаяла.

— Ты уже совсем мокрая, — сказал он, ощущая под пальцами ее мягкую, влажную плоть.

Дженна сгорала от желания, ей безумно хотелось продлить эти восхитительные мгновения, слиться с ним в единое целое.

Стен расстегнул молнию на платье, пробормотав:

— Я хочу тебя всю. Как только мужчина может желать женщину.

Осторожно прижав Дженну к стене, он стянул с нее платье и стал целовать ее тело. Затем сорвал зубами бретельку лифчика, провел губами по нежной коже груди и взял в рот набухший сосок.

Дженна застонала от наслаждения. Она вдруг ощутила острое желание почувствовать его голое тело и начала лихорадочно расстегивать пуговицы рубашки.

Не выпуская изо рта сосок, Стен одновременно не отрывал руки от самого чувствительного места ее плоти. Дженна сжалась как пружина.

— Стен, прошу тебя, — прошептала она.

— Что ты хочешь, бэби? — спросил он и провел губами по ее груди и животу. Платье соскользнуло на пол к ногам Дженны. — Скажи, что ты хочешь?

Знать бы, чего именно она хочет. Она хотела его самого. Когда он, опускаясь все ниже, прижался губами к шелковистому треугольнику, прикрывавшему ее женственность, она всхлипнула.

— О Боже…

— Слишком быстро?

Дженна помотала головой. Счастье еще, что она может опереться о стену и что ее поддерживают руки Стена, а то бы она упала. Ей хотелось, чтобы их одежда испарилась, чтобы ничто не мешало тесному соприкосновению их тел, даже воздух, и чтобы он вошел в нее.

— Стен, я…

— Не торопись, Дженна. Я хочу продлить удовольствие.

Стен стянул с нее трусики и снова приник губами к ее плоти. Чувственное прикосновение его языка к самому сокровенному вызвало у Дженны пароксизм страсти. Она вся была как натянутая тетива лука. А он продолжал пожирать ее с ненасытной страстью, словно никак не мог насладиться.

Дженна чувствовала себя на вершине блаженства, но именно это вдруг поразило ее. Как глубоко, оказывается, таились ее желания, ее сущность, о которой она и не подозревала. Стон вырвался из груди Дженны. Непрошеные слезы катились у нее по щекам.

— Я хочу тебя. — В ее хриплом голосе никогда не было столько отчаяния. — Я хочу тебя.

Дрожащими пальцами она старалась расстегнуть ремень и пуговицу на брюках.

— Помоги!

Стен спустил брюки и трусы, а Дженна стала гладить его затвердевшую плоть.

— Погоди минутку! — прохрипел он.

— Я слишком долго ждала, — ответила она, поглаживая его бархатистую твердь.

Чертыхнувшись, Стен отстранил ее руку.

— В чем дело?

Стен быстро выхватил из кармана брюк презерватив и надел его. Закрыв глаза, Дженна попыталась хоть на мгновение подключить разум, но кровь, слишком быстро бежавшая по жилам, жгла ее, а желание было слишком нестерпимым.

— Нам не обязательно заниматься этим в холле.

— Обязательно, — ответила она тем же, доселе незнакомым ей, хриплым голосом.

Его глаза потемнели, ноздри раздулись. Он приподнял ее и приказал:

— Смотри на меня. Я хочу видеть твое лицо, когда войду в тебя.

И вошел.

И хотя она этого ждала и хотела, все же была ошеломлена.

— О, Дженна, — Стен попеременно то ругался, то молился, — ты так напряжена…

— Это не я. Это ты. — Дженна все еще не могла опомниться. Стен снова толчком вошел в нее, и она невольно содрогнулась. — У тебя слишком большой…

Стен засмеялся.

— Нет, дело в тебе, но у нас сейчас есть более приятное занятие, чем спорить.

Сильными ритмичными движениями он погружался в нее снова и снова, поднимая ее на верх блаженства. И все это время пристально смотрел ей в глаза, стараясь дать ей почувствовать, что она принадлежит ему одному.

Они достигли высшей точки наслаждения одновременно… И вот наконец Стен опустил ее. Голова Дженны вдруг стала ясной, но эмоционально и физически она чувствовала себя разбитой.

Колени у нее стали подгибаться, и она начала падать.

— Извини, меня ноги не…

Быстрым и уверенным движением Стен подхватил ее и прижал к себе.

— Я тебя никуда не отпущу.

Он показался ей таким родным, таким надежным… Она огляделась и поразилась тому, что ее холл не превратился в груду развалин. На полу лежала их одежда.

— Что мы будем теперь делать? — судорожно выдохнула она.

— Я отнесу тебя наверх, и мы проделаем все снова.

Сердце Дженны екнуло. Она вдруг ощутила себя страшно уязвимой: а сможет ли она еще раз все пережить?

Стен легонько поцеловал ее в лоб.

— Вместе мы можем еще очень многое.

У Дженны появилась пугающая уверенность в том, что он завладел не только ее телом.

Стен отнес Дженну в спальню, и они вновь и вновь занимались любовью. Он всегда был уверен в том, что Дженне одного раза будет мало. Его тело насытилось, но ему почему-то хотелось еще и еще. Такого с ним прежде не бывало.

Ничто не казалось ему более естественным, чем заниматься любовью с Дженной Джин Андерсон, держать ее, засыпающую, в своих объятиях.

Когда она уснула, Стен смог хорошенько ее разглядеть. Он рассматривал классические черты ее лица, густые ресницы, скрывавшие глаза, провел пальцем по женственной линии подбородка, так не соответствовавшей ее упрямому характеру.

Одна грудь была обнажена. За прошедшие часы он понял, что Дженна стесняется своей наготы. Это говорило скорее о ее скромности и ранимости, чем о неуверенности, потому что ей нечего было стыдиться. Ее тело напоминало ему породистую кобылку — стройную и сильную. Дженна явно привыкла спать одна: она лежала на боку, поджав ноги, вызвав у Стена острое желание защитить ее.

Больше так не будет. Надо, чтобы их ноги переплетались, чтобы она обнимала его. Ее припухшие губы снова вызвали у него желание. Не может быть, что он снова хочет ее, но разум и тело оспаривали друг друга.

В его желании было что-то опасное — нечто, чего он никогда не чувствовал раньше. Внезапно его осенило: он хочет, чтобы Дженна Джин Андерсон принадлежала только ему одному. Удержать ее будет нелегко, но когда он этого добьется, ее прокурорский ум должен будет признать, что в данном случае обладание на девять десятых законно.

Дженна проснулась от щекотки в носу. Ее ноги были прижаты чем-то теплым и твердым. Веки были тяжелыми, и она с трудом приоткрыла глаза.

Прошло еще немного времени, и ей довелось припомнить, что с ней произошло прошедшей ночью. Она вдохнула запах Стена и обнаружила, что лежит, уткнувшись лицом в волосатую грудь. Мускулистые ноги лежали поверх ее ног. Оба они были обнажены, в ногах лежали смятые простыни.