3

НА КРАЮ ОБРЫВА

Сану казалось, что они слишком медленно идут вперед, по крайней мере, с тех пор, как вступили на землю Затонувшего Мира.

Их путешествие начиналось с хорошего предзнаменования. Мысль о том, что ему предстоит посетить столь мистическое место, как Затонувший Мир, и пережить новые захватывающие приключения рядом с живой легендой, каким был для него Идо, возбуждала его. После непродолжительного и скучного пребывания в Совете Воды, да еще и под неусыпным контролем охранника, Сан отправлялся в путь с твердым убеждением, что впереди его ожидает нечто грандиозное. Это было самым большим его желанием, поскольку предстоящая дорога со всеми ее остановками положит конец переполнявшему его грудь беспокойству.

Чтобы ни о чем не думать, он должен был как-то отвлечься. В последние месяцы произошло много событий, полностью перевернувших привычный уклад жизни Сана. Сначала вторжение Гильдии в его дом и убийство родителей; затем похищение и последующее спасение пришедшим ему на помощь Идо. И наконец, открытие собственных необыкновенных возможностей, о существовании которых он лишь смутно догадывался. Казалось, что в тот самый момент, когда Шерва со своим напарником взломали дверь его дома, жизнь будто остановилась и превратилась в смутный кошмарный сон.

Гильдия разыскивала Сана для того, чтобы использовать его тело в качестве контейнера для души Астера, и, если бы их план удался, для мальчика это означало бы наступление нового витка ужасных испытаний, подобных тем, с которыми пришлось столкнуться его бабушке Ниал более сорока лет тому назад. И даже магическая сила, которой он обладал, вселяла в него тревогу. Сан, как никогда ранее, чувствовал себя одиноким.

Единственным светлым пятном в мрачной череде этих событий стал для него Идо, олицетворявший безопасность и спасение; он точно знал и мог указать Сану верный путь. Мальчик смотрел на все еще прямую, несмотря на немолодой уже возраст, спину своего защитника, и ему хотелось стать похожим на него. Вокруг царили мрак и хаос, но Идо со своим драконом прокладывали ему путь в Затонувший Мир, к спасению.

Когда Сан поднялся в воздух, он был ошеломлен красотой простиравшейся внизу панорамы; ветер трепал их волосы и морозил щеки, но воздух был наполнен запахами наступавшей весны.

И все же стремление мальчика к новым приключениям начало удовлетворяться только тогда, когда они достигли, наконец, океана. Сан никогда не видел моря. Со своими родителями он жил в умиротворяюще теплой Земле Ветра, о больших реках и бесконечных водных просторах он лишь читал в книгах. Теперь его взору предстал огромный, безбрежный и такой переменчивый океан.

В то утро, когда мальчик впервые увидел его у самой линии горизонта, он показался ему всего лишь искрящейся полоской у кромки неба. В полдень это был мрачный серый пласт, с нависшими над ним черными грозовыми тучами.

К вечеру, когда показалась гряда подводных рифов, океан предстал во всем своем бесконечном разнообразии оттенков синего цвета.

Идо посадил своего голубого дракона на одной из вершин гряды. Дул сильный ветер, распространяя вокруг резкий запах морской соли. Но более всего Сана потряс прибой.

Мальчик так решительно пытался спрыгнуть с дракона, что Идо даже схватил его за шиворот.

— Спокойно, не торопись! — с улыбкой сказал он, глядя на своего нетерпеливого спутника. Он указал Сану на склон рифа, что находился неподалеку от них. — А знаешь, какова высота гряды?

Сан посмотрел туда, где скала резко обрывалась, и отрицательно помотал головой.

— Почти тысяча локтей, — сказал гном.

Мальчик почувствовал сухость во рту.

— Можешь посмотреть, если хочешь, но будь внимателен, — прошептал он, прежде чем отпустить Сана.

Мальчишка осторожно приблизился к краю. Снизу раздавался оглушительный грохот, еще более мощный и яростный, чем грохот водопада в Лаодамее, у подножия королевского дворца, который в свое время также сильно поразил его воображение.

Стоя у самой кромки рифа, Сан на мгновение глянул сначала на небо, а потом на море, и острая боль вдруг пронзила его. Он задумался над тем, что было дальше за линией горизонта и о бесстрашных людях, сумевших преодолеть эти бескрайние просторы. Наверняка эта синева бесконечна и небо вечно отражалось в море, так никогда и не слившись с ним.

Он почувствовал свою ничтожность по сравнению с чем-то непомерно огромным.

Потом он, наконец, набравшись смелости, посмотрел вниз, за пределы того пятачка суши, что была у него под ногами. Там внизу, на расстоянии, казавшемся ему непреодолимым, волны разбивались на множество разлетавшихся в стороны брызг. Море из синего становилось почти черным, а затем покрывалось белоснежной пеной. Оно вскарабкивалось на скалу, словно животное, которое, цепляясь когтями, пыталось вылезти из пропасти.

— Ну что, впечатляет? — Идо встал рядом и так же, как он, глядел вниз.

Сан пристально посмотрел на своего спутника, уверенный в том, что тот думал о том же. Ощущение внутренней пустоты было также знакомо старому воину. «Я такой же, как и Идо, потому, что мы оба одиноки на этом свете», — подумал он.

Всю ночь Сан не мог сомкнуть глаз. Путешественники остановились на ночлег у рыбака, жившего на гряде, человека мрачного и угрюмого. У него была смуглая и сухая, будто дубленая, кожа и мозолистые руки, которыми он каждый день тянул свои сети. Сан много слышал о гостеприимстве жителей Земли Моря и всегда представлял их себе огненно-рыжими и добродушными.

Однако Сеннар вовсе не показался ему таковым, да и этот рыбак был не слишком гостеприимным, скорее наоборот.

Хозяин дома предложил путникам холодного супа, а затем, пожелав им спокойного отдыха, удалился в свою комнату.

Сан спал на кровати, а Идо устроился на соломенном тюфяке, на полу. Мальчик слышал тихое похрапывание своего спутника. Но его внимание было приковано к шуму морского прибоя, не прекращавшемуся ни на минуту. В абсолютной тишине дома этот грохот был почти оглушительным. Сан подумал, что если бы чувства имели звуки, похожие на те, что не давали ему уснуть, то они наверняка были такими же громкими.

Голубой дракон, ведомый своим наездником, уносил их все дальше в прозрачную утреннюю синеву.

— А теперь? — спросил Сан Идо, кутаясь в плащ. Было довольно холодно, дул сильный ветер.

— А теперь будет самое прекрасное, — загадочно ответил его спутник.

Дракон спустился на скалистый берег, на такую узкую и извилистую дорогу, что ее с трудом можно было заметить с высоты. Это была тропинка, похожая на лестницу, спускавшаяся вниз по склону до рифа. Она вела как раз в маленькую бухту, в которой вполне могла разместиться лодка средних размеров.

После того как путники приземлились на небольшую площадку, им пришлось еще долго ждать. Ветер развевал их плащи, в то время как солнце, следуя привычному маршруту, описывало свой полукруг над морской гладью. Наконец прибыли те, кого они ожидали.

Сан читал о них в «Хрониках Всплывшего Мира». Это были живущие под водой белые люди, каста избранных, которые покинули Всплывший Мир, не в силах больше терпеть войны, и создали на морском дне новое государство.

Это зрелище волновало и удивляло своей невероятностью.

В большинстве своем это были худощавые люди, с белой кожей, со светлыми глазами и холодным взором. Еще у них были длинные и сверкающие белые волосы. Похожие на привидения, они двигались неторопливо и грациозно, словно находились под толщей воды.

Судно, на котором эта группа причалила к берегу, производило такое же странное впечатление: легкое, с широкими бледно-голубыми парусами, казалось, что на нем можно парить над морем.

Как только эти люди приблизились, они встали на колени перед Идо, а также почтительно поприветствовали Сана.

— Вас приветствует Ре Тиро. Нас за вами послала графиня, — сказал старший из них.

Идо ограничился лишь кивком.

— Сколько потребуется времени для того, чтобы добраться до места? — спросил он, поднимаясь на борт их корабля.

— Две недели по морю и еще три недели, чтобы попасть в графство.

Первые дни Сан не находил себе места от радости, что плывет по морю. Он подолгу стоял на мостике, глядя на волны, они то светлели под яркими солнечными лучами, то темнели, когда солнце пряталось за облака. Ночью мальчик наблюдал за звездами. В такие моменты у него было печальное настроение и боль утраты родителей с новой силой мучила его. Тогда он отходил от борта судна и спускался в каюту.

— Расскажи мне что-нибудь о моей бабушке, — просил он Идо, и тот почти всегда соглашался и рассказывал ему о приключениях Ниал. И хотя Сан знал их все наизусть, совсем другое дело было слушать очевидца. Боль понемногу утихала, и на душе у мальчика делалось легко и спокойно. Поэтому ему так нравилось быть с гномом. Но время шло, и вынужденное долгое пребывание на корабле начало его раздражать. Он не мог скрыться от самого себя, и тоска снова и снова возвращала его в тревожный мир своего воображения.

Он все больше увлекался магией и каждый день практиковал заклинания при свечах. Будь жив его отец, Сан никогда бы не позволил себе подобное. Теперь же казалось, что все хорошее и плохое, правильное и неправильное смешалось. Уже дважды, во время предыдущего путешествия с Идо, Сан благодаря своему дарованию сумел спасти жизнь им обоим. Так почему бы не попробовать развить свой талант? Однажды ему удалось даже сразить дракона. Конечно, о том, чтобы публично демонстрировать свои умения, не было и речи. Сан очень стыдился этого, хотя прекрасно понимал, что Идо давно уже в курсе его занятий.

— А ты знаешь, что в Затонувшем Мире тоже занимаются магией? Так же как и у нас наверху, — сказал однажды Идо, неторопливо и наслаждением раскуривая трубку.

Сан сделал вид, будто это ему безразлично.

— Пока мы будем там под водой, ты сможешь вполне серьезно этим заняться.

Мальчик ничего не ответил, и воцарилась длинная пауза.

— Так ты подумал над моим предложением стать магом? — чуть погодя спросил Идо.

— Подумал, — ответил Сан, пожав плечами.

— Не хочу торопить тебя с ответом, но я уверен, что это будет значительно интереснее, чем развлекать себя при свечах примитивными играми новичка, — возразил гном, подмигивая.

Да, Сан не ошибался. Идо действительно очень хорошо его понимал.

К концу второй недели они, наконец, прибыли на остров, на нем росли странные деревья и необычайно яркие цветы и не было ни одного дома.

— Сеннар спускался в Затонувший Мир через Горго. Это очень опасный вход, и мы им пользуемся только в случае крайней необходимости. Он был проложен в самом начале. Тогда мы и не предполагали, что нам снова придется возвращаться во Всплывший Мир. Потом были сооружены еще несколько входов, почти безопасных. Мы воспользуемся одним из них, — объяснил проводник, слишком тучный для жителя Залении. Он был среднего возраста, с характерными для его расы голубыми глазами и длинными волосами. Его звали Фания.

Сан немного разволновался, услышав имя деда и то почтение, с которым оно было произнесено. Он отлично знал все подробности миссии Сеннара: Айрес, женщина-пират, которая на судне своего отца сопровождала его добрую половину пути, затем шторм, монстр и, наконец, Горго. Мальчик и представить себе не мог, что когда-нибудь повторит этот маршрут, и очень огорчился, узнав, что они спустятся в Затонувший Мир через подземный ход.

И действительно, они спустились под землю, но затем неожиданно каменные стены подземного хода уступили место стеклянному тоннелю.

— Добро пожаловать в Затонувший Мир, — торжественно объявил проводник.

Сан огляделся вокруг. Никакого сомнения быть не могло — они под водой. Прямо под ногами на большой глубине он увидел каменные глыбы и диковинные водоросли. Вокруг плавали рыбы разных видов и форм. Высоко сверху пробивался солнечный свет.

Мальчик стоял открыв рот. Он никогда не мог даже помыслить о том, что Затонувший Мир может быть таким сказочно прекрасным.

Время, казалось, тянулось бесконечно. Тоннель плавно перерос в огромный сосуд, один из множества других ему подобных, в которых и был устроен этот мир. Сан был потрясен: в гигантских размеров стеклянной конструкции расположилось целое поселение со своими домами, возделанными полями и жителями-призраками. За первой такой емкостью следовала вторая, а за ней и все остальные. Путешествие превратилось в монотонное чередование похожих друг на друга населенных пунктов.

Территория была поделена на графства, и на переход границы каждого из них уходил по меньшей мере один день, всякий раз надо было дожидаться получения необходимых разрешительных документов. Жители подводного мира явно были одержимы идеей безопасности, особенно в отношении тех, кто, как и эти путешественники, прибывали из Всплывшего Мира.

Местные жители относились к пришельцам с явным подозрением: на протяжении своего пути путешественники нередко подвергались их нападкам. Мальчик чувствовал себя неуютно и от смущения сжимался в комок за спиной Идо.

Сан прекрасно знал цель путешествия. Они были обязаны укрыться от преследования Гильдии, потому что, если его найдут — все окончится трагически, и не только для Сана, но и для всего Всплывшего Мира.

В то же время, скрываясь в Затонувшем Мире, мальчик избегал встречи со своими врагами, и прежде всего с убийцами родителей. Но было ли справедливо прятаться под водой, когда они безнаказанно ходили по земле? Было ли справедливо оставаться в полном бездействии рядом с Идо, в то время как Совет Воды все свои силы направлял на борьбу с Гильдией?

Наконец они прибыли в пункт назначения.

— Это как раз то место, где однажды гостил твой дед, спустившись сюда через Горго. — Идо указал пальцем на то, что было у них над головами, и Сан поднял глаза. Сосуд, в котором они находились, был в точности похож на все остальные, прежде встречавшиеся им на пути, но при этом был связан с внешним миром посредством огромной стеклянной трубы. На самой ее верхушке угадывалось бурное волнение.

Юноша остолбенел от удивления.

— Это Горго?

Гном, довольно улыбаясь, кивнул:

— Именно так.

— Значит, здесь правит граф Варен, — заметил Сан с воодушевлением.

— Правил, — уточнил Идо. — Знаешь, не каждому, в отличие от нас, гномов, дано жить больше ста лет. Я сильно сомневаюсь, что он еще жив…

Сан снова вспомнил путешествие своего деда, описанное в «Хрониках Всплывшего Мира», про испытанные им чувства страха и восхищения от всего увиденного здесь, под водой. А еще подумал, что тот старик, которого он встретил в Лаодамее, суровый и порядком уставший от прожитых лет человек, совсем не похож на решительного и отважного юношу, совершившего такое опасное путешествие.

Дворец графини выделялся на общем фоне своей внушительностью и строгостью очертаний. Он представлял собой простую конструкцию прямоугольной формы с многочисленными окнами. Вход охраняли только двое часовых.

Внутри было просторно и светло. Белые стены дворца отражали любой проникавший извне свет. Войдя во дворец, сопровождавшие Сана и Идо люди опустились на колени перед вышедшей им навстречу женщиной.

— Вы свободны, — произнесла она. Длинная туника полностью закрывала ее тело, оставляя открытыми только руки. На вид ей было лет пятьдесят, но в чертах ее лица было что-то детское, что придавало ей довольно забавное выражение: в нем были чистота и простодушие. И в то же время во всем ее облике, в осанке, жестах, в интонациях голоса угадывалась твердость и сила духа. Сан даже почувствовал некоторую робость.

У женщины, как и у всех здешних жителей, были светло-голубые глаза. Зато ее волосы не были полностью белыми, часть прядей была светлых, а часть темно-серых тонов.

Гном преклонил перед ней колени.

Женщина положила ему руку на плечо:

— Я прошу вас, право… не стоит.

Затем она подошла к Сану и так внимательно на него посмотрела, что он вынужден был опустить глаза.

— Добро пожаловать в Залению, Сан, — сказала она неожиданно звонким голосом. — Надеюсь, что тебе здесь понравится больше, чем твоему деду.

Мальчик осмелился наконец поднять голову.

— Разреши представить тебе графиню Ондину из графства Сакана, — сказал Идо.

Сан в сопровождении Идо и графини отправился осматривать дворцовый сад. Он казался растерянным и нерешительным, впрочем, после всего, что с ним произошло, это было абсолютно естественно. Ондина не сводила с него глаз. Она внимательно изучала его лицо, словно пытаясь что-то отыскать в нем.

Идо шел рядом с ней и спокойно курил. Он понимал, что она хотела увидеть. Сколько раз и ему приходилось сводить счеты с собственным прошлым.

— Тебе не кажется, что они похожи?

Они решили оставить в стороне все условности и перейти на «ты». Между ними сразу же возникло ощущение духовной близости, что и повлекло за собой установление доверительных, почти братских отношений, только на первый взгляд странных для двух людей, никогда прежде друг друга не видевших, но много знающих друг про друга.

Ондина вздрогнула.

— Да, особенно в его манере двигаться, в телосложении…

Они долго говорили о прошлом и о Сеннаре. Но прежде чем подробно расспросить о положении дел во Всплывшем Мире, графиня пожелала сначала узнать все про мага. Гном догадывался об истинных намерениях этой женщины; он прекрасно знал, что воспоминания надолго остаются в памяти именно благодаря мелочам, будничным и пустяковым, из которых частенько складывается истинный образ человека.

— Полагаю, что ты видишь в нем черты Ниал, — произнесла в какой-то момент Ондина.

Идо, вынимая трубку изо рта, кивнул:

— Особенно он похож на нее характером. Для меня это все равно что снова увидеть Ниал. И глаза он унаследовал от нее.

Графиня тяжело вздохнула. Ее взгляд был полон грусти.

— Каждый пытается отыскать в нем то, что потерял когда-то, не так ли? Это та цена, которую мы платим за наши воспоминания и сожаления.

Гном выпустил дым изо рта. Ондина была намного его моложе и никогда не видела крушения своего мира. Однако они оба разделяли одну и ту же мучительную тоску по прошлому, которому никогда уже не суждено было повториться.

— Ты сказал ему, что едешь сюда?

Идо кивнул.

— А он? — шепотом спросила Ондина.

Гном на мгновение закрыл глаза. Он сказал об этом Сеннару во время их встречи перед отъездом. По какой-то непонятной причине Идо вдруг подумал, что, наверное, они больше никогда не увидятся снова.

«Скажи ей, что я помню о ней всегда. И в первую очередь, что не прошло и дня, когда бы я не почувствовал угрызения совести за все сделанное мною. Еще скажи, что для меня она навсегда осталась девушкой, неподвижно стоящей у обочины той дороги, которую с годами все сложнее понять. В моей памяти она все так же прекрасна, как и прежде, и все так же ждет моего возвращения. Возможно, что я никогда и не покидал ее, не знаю. Но непременно скажи ей, что без нее никогда не будет конца моему пути, что ей я обязан жизнью и много чем еще. И наконец, передай ей, что я пытался сдержать свое слово и не сделал этого, потому жизнь оказалась сильнее меня». Такими были слова Сеннара.