Витор не стал комментировать мои слова и задал интересующий его вопрос:

— Тренировка в семь вечера, на часах девять утра. Почему ты здесь?

— Проявила инициативу, — я выполнила наклоны в разные стороны, разминаясь.

Витор отрывисто кивнул и на этот раз спросил о другом:

— Что с пальцем?

Я сделала пару приседаний, после чего ответила:

— Твоя настоящая невеста все еще пытается завладеть моим телом.

«Жених» плавными движениями приблизился, ухватил мою ладонь и, погладив кольцо большим пальцем, застыл, не моргая глядя мимо меня.

Это какой-то неизвестный мне способ медитации или познания глубин себя? Мой палец играет в этом ключевую роль? Он вообще очнется? Эти вопросы закружили мысленным хороводом. Я начала подмечать малейшие изменения в лице Витора.

Мало ли, вдруг сейчас посереет и упадет бездыханным телом. Попробуй потом докажи, что не имеешь к смерти несчастного никакого отношения. Спишут все на ревность, например. Типичные семейные разборки.

Хвала богам, Витор отмер, посмотрел на меня задумчивым взглядом, а руку не отпустил. Пришлось высвобождаться самостоятельно.

— И что ты сейчас сделал?

Я осмотрела палец и кольцо. Вроде ничего необычного. Дракоша спокойно обнимал свой камушек, палец перемотан.

— Узнал детали, — коротко ответил он.

— Какие детали? — начала выспрашивать я. — И как вообще ты их узнал?

Витор, казалось, пребывал в своих мыслях и вместо ответа на мои вопросы бездумно сказал:

— Пять кругов бегом, не теряй времени зря.

Я открыла рот, чтобы возмутиться и потребовать объяснений, как он снова сказал, на этот раз жестко:

— Бегом, Рэне.

Ну ты и гад, по-русски говоря. Нет, так я говорить не стала. Не хотелось приводить Витора в состояние «сейчас убью». И он ведь может, что самое страшное.

Плюнув на раздражающую меня недосказанность, побежала по кругу полигона. Пять все-таки не пятнадцать, кои щедро раздаривает магистр Айнех всем опоздавшим и провинившимся. С особым маниакальным удовольствием он наблюдает, как адепт, приговоренный к пятнадцати полигоновским кругам, замедляет темп. Тогда он с пугающей радостью накидывает еще круг, и так каждый раз.

Конкретно со мной магистр любит поступать следующим образом: в зале некромантии, раздав всем задания, он встает позади меня и наблюдает, что же я буду делать. Мне повезло, у меня есть Нелин, но магистр дает ему команду подождать, мне — действовать, и смотрит. И ладно просто смотрит, он еще и комментирует с ехидством и в издевательской манере по типу: «Савелье, а мозг есть? Или он является украшением вашей черепной коробки?», «Что мы в первом семестре на втором курсе проходили? Все темы назовите, Савелье». Или вот его самое любимое и произносимое с завидной регулярностью: «Мне лично сдадите тему, адептка Савелье». Как итог, я должна сдать магистру практически весь второй курс, а на деле я и первый не знаю.

Спасает странная благосклонность магистра. Строг — да, но со сдачей почему-то не торопит, хотя долги растут в геометрической прогрессии. Я такими темпами из кабинета Айнеха вылезать не буду, круглосуточно сдавая то, чего в принципе не знаю. Дин пообещал увеличить время и усилить нагрузки… Но с моим взаимопониманием с магией, вернее, его отсутствием… в общем, нервов у друзей не хватает. Они честно пытались спихнуть мое обучение на Витора, но тот предвидел вероятные результаты, прибавил к этому свою эмоциональную нестабильность, умножил на риск прибить меня раньше времени и благоразумно отказался. Джен рвением тоже не отличился. Выстояли первые вызвавшиеся — Дин и Малена. Последняя все чаще отлынивает под любыми предлогами, и нервы испытывает на прочность только Дин.

Осталось пробежать половину последнего круга. Дыхание ровное, движения размеренные, все доведено до автоматизма. За последнее время я намотала столько километров, обогнала бы любого спринтера с минимальными физическими усилиями.

Внезапно моя нога за что-то зацепилась. Не разбираясь, за что конкретно, сделала попытку побежать дальше… Сделала неудачно и повалилась лицом на землю, благо успела выставить руки, чтобы не расшибить нос.

Дернув ногой, с ужасом осознала, что меня кто-то крепко держит за щиколотки и не дает перевернуться на спину.

Паника? Где-то в пятках сидит, иногда о себе напоминает.

Старательно обходя мысли о причине обездвиживания, я из положения лежа поднялась, взглянула вниз — и да… увидела причину.

— Витор, — сама удивилась, сколь испуганно прозвучал мой голос.

«Жених» смотрел в сторону ворот, размышляя о вечном. Нет, я не знаю, о чем он размышлял, но меня он не услышал.

— Вито-о-ор, — на сей раз жалобно позвала я, наблюдая, как из земли все выше вылезают две руки и упорно двигаются вверх по моим ногам, не желая отпускать.

Полуистлевшие остатки мяса, голые кости с налипшей грязью, обрывки изорванной одежды… Боги, где же я так провинилась?

Отвлекая себя всевозможными мыслями о ромашках, предприняла попытку дернуть ногой и вырвать торчащую из земли руку. Успехом сия попытка не увенчалась, я даже на сантиметр сдвинуться не смогла. Когда Витор наконец-то обратил на меня внимание, я весьма искусно изображала судороги и тщетно пыталась отвоевать свои ноги. «Жених» посмотрел на меня и даже не заметил подползающих к коленям рук, тогда как во мне поселился безотчетный страх, что меня сейчас утащат под землю и безжалостно сожрут. Или просто оставят под землей задыхаться и умирать мучительной смертью.

— Чего стоим? — поинтересовался Витор, глядя мне в лицо.

— Меня… убьют, — только и смогла вымолвить я, с ужасом в глазах посмотрев на «жениха».

Он удивленно изогнул бровь и перевел взгляд вниз.

Я ощутила костлявые пальцы, обхватившие коленки, и действительно пожалела, что не обладаю магией. Обладаю, но не умею ею управлять и призывать ее тоже не умею, и вообще я бездарно погибну…

Додумать не дали сорвавшиеся с рук Витора два синеньких искрящихся шарика, мгновенно отрубившие руки у самой земли, и я, не дожидаясь дополнительного покушения на меня и мои ноги в частности, бросилась бежать подальше от этого места, осознавая с неменьшим ужасом… руки умертвия не отпустили, а продолжают сжимать мои ноги, болтаясь из стороны в сторону и гремя костями.

Я видела всякие трупы… Но чтобы они при этом хватали меня за ноги и за любые другие части тела… Никогда! Чертов некромантский мир!

Витор кинулся в мою сторону, я же затормозила, отрывая от себя противную на ощупь руку, которая, ко всему прочему, начала грозно щелкать на меня пальцами. Неслыханная наглость со стороны умертвий. Испытывая чувство отвращения, я все-таки отцепила от себя инородное тело, брезгливо держа его на расстоянии.

Витор не прикладывал, в сущности, никаких усилий. Он просто дернул вторую чужеродную руку, и она вмиг обратилась прахом. Мой же трофей неожиданно вскинулся в сторону лица, что меня крайне напугало, жар охватил все тело и руки, и… и теперь я держала ярко-зеленую еловую веточку.

— Мило, — прокомментировал «жених», глядя на преобразовавшуюся конечность. — Работает только под влиянием страха или можешь управлять? — поинтересовался он, смотря уже на меня.

Я откинула от себя псевдоветочку, тщетно унимая сердцебиение. Ужасный, жуткий, отвратительный мир…

— Пока не могу, — с трудом вымолвила я, не отводя взгляд от веточки.

А ну как снова оживет? Я на этом полигоне разве что не ночую, а руки из земли… впервые вижу! Да что там вижу, впервые ощущаю на себе мерзкие костлявые пальцы. Благо костюм глухой…

Витор застыл с отстраненным холодным выражением на лице, с прищуром обводя периметр полигона. Я благоразумно, повинуясь инстинкту самосохранения, спряталась за спину «жениха». Он, к моему счастью, оставил мой поступок без внимания и комментариев.

Да, можно было бы сбегать за луком и стрелами, но порывы ветра усиливаются, и толку от них будет мало, а с Витором все же спокойнее… Хотя неизвестно, кто сильнее желает меня убить. Он временами, или куча врагов Ирэне Савелье, перешедших мне по наследству.

С магией срочно надо что-то делать. Я ведь совершенно беззащитна в моменты, когда оружия нет. Меч из пространственного кармана я достать не в состоянии, а носить клинки за поясом в Академии не разрешается. Моим единственным защитником в данный момент служит Витор, и он с пугающей уверенностью яростным прищуром обводил пространство полигона, пытаясь выхватить мимолетные движения. Но никаких движений не было, и лично я посторонних не видела. Именно поэтому решилась на вопрос:

— Витор, а что ты делаешь? — спросила я едва слышно, тоже контролируя взглядом пространство.

Он отвечать не спешил, и вообще я заметила, что сегодня он меня игнорирует больше, чем обычно. В любой другой ситуации этот факт меня ничуть не огорчил бы, но конкретно это обстоятельство требует хоть какого-то взаимного обмена информацией.

— Пытаюсь понять, откуда идет приказ, и блокирую повторный прорыв, — процедил он сквозь зубы. — А ты, дорогая, мне мешаешь.

Сначала я хотела возмутиться, потом ударить, затем поняла, что Витора легче убить, чем с ним спорить, и только поэтому проглотила его слова, не проронив ни звука. В конце концов, он не обязан меня спасать, но именно этим и занимается.