Лилия Ильюшина
Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник
Глава 1
Везучий Неудачник
«Си-ро-та. Си-ро-та», — отбивали по рельсам колеса поезда. Зов крови молчал. Мэтью Грэнвилл, теперь у тебя нет семьи, и к этой мысли надо привыкнуть. Я свернулся на диванчике и представил маму, папу, Бусинку и даже Джеймса. Один. Совсем. Глаза защипало, на нос будто прищепку нацепили, так тяжело стало дышать. Что ж, лучшее, что я могу сделать, — вспоминать их как можно чаще.
Вагон резко дернулся, и со столика посыпались вещи. Утирая слезы, я бросился их поднимать. Как назло, пузыри раскатились по всему полу, и мне пришлось ползать, чтобы собрать их. Зато обнаружил сверток с едой и решил, что подкрепиться не помешает. Я быстренько затолкал в рот пару сандвичей и заметил, как один пузырь тихонько крадется к двери. На четвереньках я метнулся за ним.
И со всего маху получил по лбу. Сквозь туман я почувствовал, что кто-то трясет меня за плечи и бормочет:
— Ох, прости, прости… Я нечаянно! Ну очнись же ты! Чертова дверь!
А я-то думал, что на меня свалился слон. Или Карпетаун — мы как раз должны были к нему подъезжать. Но Мэтью Грэнвилл никогда не теряет достоинства — я гордо поднял руку, чтобы произнести:
— Не стоит беспокоиться. Все в полном порядке.
Мой совет: даже в сложных обстоятельствах сначала дожевать, потом говорить. Я как-то упустил из виду, что сандвич с огурцом терпеливо дожидался, когда его проглотят.
— Дэйв, Дэйв! Сделай хоть что-нибудь! Он же сейчас задохнется! — визжал кто-то прямо мне в ухо.
Даже когда хватаешь ртом воздух, как рыба на берегу, сложно не почувствовать, как тебя лупят сначала в грудь, а потом по спине. Я лежал, уткнувшись носом в разжеванный сандвич. Похоже, наши с ним пути все-таки разошлись.
— Пошли, Рива, теперь он очухается. Чего время терять, — донесся до меня насмешливый голос, и я поднял голову.
Судя по стогу волос и коллекции камней на шее, тот, кто стоял, был девчонкой. Но дырки на свитере чумовые, одобряю. Второй точно был парнем — дело не в бритой голове и накачанных руках. Это был взгляд человека, у которого все под контролем. Даже когда он сидит в инвалидной коляске.
— Ты как? В порядке? — спросила девчонка. В ее голосе явно сквозило сомнение.
Не успел я моргнуть, не то что ответить, как она кинулась поднимать с пола журналы. У девчонок всегда такая тяга к порядку, сколько б колец в ухо они ни нацепили.
— Ничего себе! Ты что, фанат Чарли Пранка? Дэйв, у него тут целая куча комиксов!
Увы, в комплекте с дырявым свитером и дырявыми ушами шел дырявый рот. Она размахивала журналами и что-то без конца щебетала, а я мечтал только об одном — чтоб они все провалились куда подальше. Лоб ужасно болел, во рту был мерзкий привкус огурца, а она все не унималась:
— …прикинь, он тоже в Карпетаун, вон на столе приглашение! Ха, а ты переживал, что мы не пройдем! Если там будет хоть половина таких, как этот, нас с тобой с руками оторвут!
— Руки мне самому нужны. Вот ноги могу запросто отдать, — лениво протянул ее дружок-крепыш и крутнул колеса так, что коляска чуть не снесла диванчик.
— Э-э-э-э… — начал я фразу «Ребята, спасибо за помощь и все такое, но шли б вы отсюда побыстрее».
И тут бритый резко подпрыгнул чуть не до потолка, левой рукой умудрился словить пузырь и приземлился точно в кресло.
— Держи, а то намучаешься с ним потом. — Как ни в чем не бывало, Супердэйв протянул мне шарик и порулил к двери. Рива, которая пыталась заглянуть в мое приглашение, рванула за ним.
— Увидимся, до скорого! — промычал я, когда дверь за ними наконец захлопнулась. Вежливость — мое особое качество.
Но все-таки не стоило брать билет в проходной вагон. Впрочем, в положении сироты не пошикуешь…
Я быстро сгреб вещи на стол и, как мог, оттер гадостный сандвич. Заметила или нет? Вряд ли, я сам еле сумел с ним справиться. Я осторожно погладил приглашение по животику. Оно сонно заворочалось и слегка отогнуло уголок. В первый раз мне пришлось баюкать его два часа, прежде чем удалось заглянуть внутрь. Тут поезд тряхнуло, и приглашение снова свернулось трубочкой и захрапело. Хорошо, что я помнил его наизусть:
«Мистер Везучий Неудачник!
Школа Магии Карпетауна приглашает Вас принять участие в конкурсе на стипендию Крестоманси. Прибытие любым способом; до темноты. Письмо является ключом, не потеряйте его. Регистрация конкурсантов обязательна. Удачи на первом испытании!
Прочее — на Ваше усмотрение.
...Куратор состязания Аманда Дэверелл, Могунья»
И все. Ни тебе списка необходимых вещей, ни условий конкурса. Единственное, с чем вопросов не возникло, — это способ прибытия. А чем еще, кроме поезда, можно добраться из Закружья в Карпетаун? Не на метле же лететь!
Хотя с поездом вышло так себе. Вообще-то от нас до Карпетауна не так уж и далеко. Но когда билетер назвал цену, я решил, что кто-то из нас двоих болен. При этом я здоров.
— Двадцать один золотой?!
— Двадцать один золотой и тринадцать серебряков, — невозмутимо кивнул головой продавец.
— Да еще вчера он стоил всего восемь медников!
— Вчера стоил, а сегодня ценится. Не хочешь — не покупай, — пожал он плечами.
Я упрашивал, даже угрожал — все бесполезно. Пришлось сделать вывод, что на цену билета никак не влияют презрительные и гипнотизирующие взгляды. Жалостливые тоже. Все, чего добился, — узнал, что позавчера поездка обошлась бы в пять медников.
К билетеру подошла дама в воротнике из цельной лисы. Лиса с трудом держала в лапах чемоданы.
— Билет по Окружью, пожалуйста. С открытым выходом.
Она протянула серебряк, и ей отсыпали пригоршню сдачи.
И тут меня осенило:
— То есть если мне надо прямо в Карпетаун, это будет стоить 21 золотой, а если заехать с другой стороны, то меньше серебряка?
— Конечно. Так ты за деньги покупаешь время. А так — им расплачиваешься.
Но мне было не до таинственных превращений времени в деньги. Мэтт Грэнвилл все-таки едет в Карпетаун!
Так что уже сутки я изучал виды Окружья, хотя кое в каких из этих миров я уже бывал. Мама была против только Карпетауна. Впрочем, это уже неважно. Иногда в вагон кто-нибудь заглядывал, чаще всего студенты, которые возвращались с каникул. Тогда я старался сесть поближе. Мэтью Грэнвилл не подслушивает, он просто собирает информацию.
А как бы я иначе узнал, что в этом году конкурс закончится как раз к соревнованию городов Окружья на звание самого-самого? И что Карпетаун всерьез рассчитывает победить. Или, например, сейчас я навострил уши: двое парней говорили про ректора Феррариуса.
— Ты что, всерьез надеешься пойти к нему в ученики? Ректор после Про́клятой Молли никого не берет.
— А вдруг? Буду пробовать. Хотя к могунье Дэверелл я тоже записался. Она в этом году куратор конкурса, ты б видел, какая она злющая из-за этого!
— Ну ты сравнил! Феррариус — это Феррариус! Его вон сколько в Столицу пытаются сманить, а он все время отказывается… Правда Дэверелл куратором? Ну тогда я им сочувствую, лично я ее до сих пор побаиваюсь.
— Ага. Я, когда на нее смотрю, сразу вспоминаю слова Феррариуса, что магиня — это та, которая хорошо владеет магией, а могунья — та, которая и без всякой магии тебя в порошок сотрет. По-моему, это он ее имел в виду.
— Ты ставки на конкурс делал? Если у них такой куратор, может, в этом году снова победителя не будет, как думаешь? Или попробовать на Везучего Неудачника?
— Пока нет, но точно не на него. Вообще глупость, мне кажется: все участники пробиваются через сто туров и испытаний, а один билет разыгрывают просто так, в лотерею. По-моему, это несправедливо. Вот поэтому они и вылетают быстрее всех, как самые слабые.
— Ну не скажи, все-таки разыгрывают среди тех, кто пробовал поступать и провалился, люди как-никак готовились. И я сам слышал, как Феррариус говорил, что ему нравится эта традиция. Это, мол, всегда оставляет шанс тем, кому просто не повезло на экзаменах.
— Ладно, Феррариусу видней, мне-то что… Пошли перекусим, а то пока доедем, столовка закроется.
Они поднялись и ушли. Вот и правильно, нечего тут разговоры разводить. Еще до конкурса не доехал, а они уже уверены, что я провалюсь. И вообще, хватит всякую чепуху слушать. Я вытащил коробку с надписью: «Гарантированное одиночество!» — и поставил в углу. Там были заперты кроссовки. После этого я сделал то, о чем давно мечтал: содрал с запястий магические браслеты и запихал их в шкатулку-пандорку. Если уж я еду в Карпетаун, надо отрываться по полной. Никаких ограничений, особенно в магии!
Дверь снова открылась, и в вагон зашел проводник. В этот раз он с ног до головы был увешан связками амулетов для обыкновенцев из всех миров. На фуражке мирно дремала пушистая соня. Проводник повел носом, и я почувствовал, как над коробкой с кроссовками щелкнул замок.
— Хитро придумано! — одобрительно кивнул он мне. — Ты не передумал насчет Карпетауна? Тогда давай приглашение, проверим, есть ли ты в списках.
Он порылся в карманах и достал какой-то грязный обрывок:
— Так… Китти Плюш… Ласло Восемнадцатый, две штуки… Нет тебя в участниках, Мэтью Грэнвилл!
